— Хочу перебраться на третий этаж, — Анхард смотрел на меня не отрываясь. Подозреваю, что от близости моей драконицы, он и соображал с трудом. — Там мне будет легче работать.
Помолчала, давая ему время на осознание, замечая, как злость в его глазах уступает место пониманию, а после смирению. Наверное, он еще помнил себя проснувшимся, когда драконицы осаждали новорожденного дракона, потеряв всякий стыд.
— Хорошо, — нехотя согласился он. — Кресло забыла. Давай донесу, девчонкам не положено поднимать тяжести.
Он взвалил мое кресло на плечо, словно то ничего не весило, еще и руку мне галантно предложил. Рисовался. Я с улыбкой приняла. Мое настроение было бы совсем идеальным, если бы по пути нам не встретилась Кайне, разглядывающая меня наглыми желтыми глазами.
— Пришлось вызвать ее, — лицо у Анхарда стало виноватым. — Ты уснула, и видно было, что скорлупа крепнет из ночи в ночь, а у меня бумаг накопилось, писем… Мне нужна была помощница, которую не нужно обучать, а где в Ленхарде такую возьмешь?
Мысль, что Кайне рылась в моих письмах, и наверняка прекратила переписку со столицей, привела меня в дурное расположение духа. Хотя… В этой ситуации были свои плюсы.
— Я отошлю ее.
Анхард преданно заглянул мне в глаза, но я только усмехнулась.
— Разберусь с Кайне сама.
Едва обстроившись на новом месте, я вызвала Лине, вею Госс и Кайне. Последнюю хотела оставить на десерт, но пожалела времени, да и, признаться, не осталось во мне ни обиды, ни ярости, ни желания причинить боль.
— Чаю?
Ха-ха. Надо видеть их лица, Госс позеленела, а Лине взялась заваливаться набок. Пожалуй, я была слишком жестока. Лине наверняка обнаружили пропажу яда, и теперь трясется, как заячий хвост, боясь найти добрую порцию этой дряни в своей чашке.
— Вы знаете, почему я вас позвала?
Я расположилась в кресле, усадив своих собеседниц на худосочные стулья, давая почувствовать смену власти.
— Поглумиться?
Кайне зло уставилась на меня. Ее внутренний дракон ревновал к моей силе, а Лине и Госс эту силу только угадывали. И боялись.
— Приказ меня убить был только у тебя? — взглянула на Лине.
Все трое неловко переглянулись. Не ожидали, что я стану говорить открыто.
— У меня тоже, Вейра Эль, — вея Госс держалась на удивление хорошо. — Я и отправила тебя к нашему перевертышу. Уж прости, человек я маленький, а ты была мне незнакома. Но после этого я тебя не трогала.
Верно… Браслет сломался и меня сочли мертвой.
— А тебе приказ отдали только в ночь прорыва? — Лине беспокойно заерзала и кивнула.
— Что-то не сходится, — сказала задумчиво. — Либо меня сочли мертвой, либо... Что же произошло? Как они узнали, что я жива? Да еще и яда Арахны на меня не пожалели. Скажи-ка, Кайне, в тот раз, в столовой, ты напала на меня по собственному желанию?
Кайне уставилась на меня обиженными глазами.
— Сама. Никто мне не указ, ясно? — и тут же занервничала. — Но это, наверное, я сболтнула лишнего в Райгоре. Мать потребовала меня к себе, ей иногда нужна помощь в зачистке перевертышей, они ведь пробираются через заслон, а я сильная. Сильнее братьев! Пришлось рассказывать, почему Анхард отослал меня… Ну я и рассказала, что тебя даже перевертыш убить не смог. Слово за слово, понимаешь?
Вот оно что. Глава Хашш по цепочке передал весть обо мне наверх, и там очень быстро сообразили, кто такая вейра Эль.
Я задумчиво рассматривала мысок туфли, раздумывая, как быть, когда услышала идущий изнутри голос своей улиточки:
«Спроси про кровную клятву».
Верно, умница. Чтобы решится на убийство нужен веский, очень веский повод.
— Кто из вас давал кровную клятву и кому?
Лине удивилась вопросу, а вот умница Госс все поняла. В сощуренных глазах мелькнула смесь уважения и насмешки.
— Я приносила клятву императорской семье перед отбытием в Ленхард.
В груди словно солнце погасло. Большинство военнослужащих Ленхарда давали клятву Теофасу, а значит… Значит все-таки он. Нет, я ни на что не надеялась, просто иногда, в том сне, разорванная связь еще тянула, жгла фантомной болью.
— Я тоже приносила клятву Ее Величеству, — поддакнула Кайне. — Крутая она, да?
Словно в поисках одобрения она повернулась к Госс, и та ей кивнула с глубокой уверенностью.
В первый миг я не поверила.
— То есть, вы утверждаете, что приносили кровную клятву Ее Величеству?
Обе синхронно кивнули. Раздраженно потерев виски, повернулась к Лине.
— Но ты нет?
— Другому человеку я клялась, вейра. Маленький такой, и нос большой, а глаза, что жала, так смотрят, что аж…
Я подняла руку, прерывая объяснения. Знаком мне был такой человек, он во всем дворце один такой. Ротокан, личный слуга императрицы.
Но… этого же не может быть! Императрица всегда была ко мне добра, единственный человек, благодаря которому я выдерживала жесткие правила дворца и эмоциональную пытку от Тео.
Оставшись в кабинете одна, я уронила лицо в руки и глухо застонала. Вне связи, клятв и обязательств, меня одолевали такие простые человеческие чувства. Человек, которого я десять лет подряд считала второй матерью, хотел меня убить.
Дорогие читатели, большое спасибо за ваши звездочки, комментарии и награды! Это очень-очень приятно :)
19. Возвращение
Кайне отыскала меня на памятном утесе. Том самом, где я когда-то разорвала нашу с Теофасом связь. Полюбилось мне здесь.
— Твари пишут, что огненные шары они отправили, а что на таможне их задержали, так-то вопрос к таможне, — хмуро отчиталась Кайне. — Чего делать-то будем?
Я равнодушно пожала плечами. Мы будем делать, что от нас хотел Теофас, император Вальтарты — ждать, плести сеть вокруг ядра заговорщиков, оставаться в живых.
— Эль-Эль, какая же ты… злая. Нам без этих шаров, во!
Кайне рубанула себя по горлу ладонью, но я не впечатлилась. Теофасу голова была нужна не только чтобы короной щеголять, до недавнего времени в наше крыло поступал расписанный чуть ли не посекундно план наступлений перевертышей. Ключевое слово «до недавнего времени».
Уже год от Теофаса не было ни строчки.
Приходилось выкручиваться самим, и с каждым днем это становилось делать все тяжелее, не только всему крылу, но и мне лично. Меня резали, топили, травили бесчисленное множество раз, запирали в ледяной пещере и трижды сталкивали с высоты, узнав, что мой дракон увечен и не может взять первородную ипостась.
Мой дракон с голосом улиточки мирно спал в глубине моего тела, лишь изредка вступая со мной в контакт. Теперь-то я понимала, что все случилось из-за темного заклинания, разорвавшего нашу с Теофасом связь. Наверное, я не так его прочитала или сделала ошибку, или не учла какие-то условия, а только в груди у меня словно замерзло и не оттаивало. Никто и никто не трогало моего сердца: ни натиск Анхарда, ни горячая влюбленность Атоля, ни горы раненых и убитых, ни молчание Теофаса.
Знаю, он регулярно переговаривался с Анхардом по связному камню, но меня ни разу не позвал. Хотя меня это мало трогало.
Года не прошло, как за мной потянулся слушок, потом другой, и за глаза меня иначе, как Ледяной принцессой никто не называл. Или вот как Кайне — Эль-Эль, что означало вовсе не мое имя, а аббревиатуру из двух «л». Ледышка Ленхарда.
Я даже всерьез обдумывала не рассердиться ли, но решила, что нет смысла так нерационально использовать время. Теофас дал ясно понять, что свобода дорого мне обойдется, поэтому работала, как приговоренная, прерываясь только на сон и еду.
— Вейра Эль, вейра Эль! — со стороны замка донесся мальчишеский голос одного из солдат. Совсем юный, наверное, моложе даже меня. — В замок вас требуют, Серебряный ант приехал, сам, лично!
Последнее он договорил ликующим шепотом, благоговейно закатывая глаза. Я же… привычно не ощутила ничего: ни радости, ни грусти. Разве что снова подумала о Тео, с которого начались все мои неприятности, и поспешила к замку.
Рейнхард в черном выглядел прекрасно, и счастливый брак, о котором докатились слухи даже до Ленхарда, придал ему той таинственной мягкости, что заставляет сходит с ума юных девочек. Даже с оледеневшим сердцем я могла оценить его красоту… Примерно так же, как могла оценить красоту и качество дорогого наряда, качественного фарфора или хорошо приготовленной еды.
— Ваше высочество, — он опустился на одно колено, поднося мою руку к губам.
Все же есть что-то очень подкупающее в его старомодных манерах. Я благосклонно кивнула ему, и тут же пожурила за неточность:
— Не стоит называть меня Высочеством, лорд нир Саркан. Отныне я обычная вея, и меня это вполне устраивает.
Рейнхард, чуть поколебавшись, склонил голову и предложил мне руку. Нам уже накрыли небольшой чайный перекус в малой зале, хотя чай в Ленхарде был откровенно плох. Я видела, что Рейнхард привез дурные вести, но не хотела его торопить. У меня было хорошее утро, и беды Семидворья не трогали моего сердца.
— Вам необходимо вернуться, — тяжело выдохнул он, едва мы соблюли чайный этикет.
— Что-то случилось? — спросила без особой охоты.
— Его Величество совсем плох, без вашей помощи мы его не вытянем. Лекари утверждают, что он не доживет до зимы.
Значит, Тео умрет. Погаснут золотые глаза, тело воина, сражавшееся за корону и любовь к баронессе, ляжет в погребальный саркофаг, и отправится к отцу-дракону через огонь. С ним произойдет то, что случилось со мной при жизни. Смерть императора аннулирует наш договор в мою пользу, и мне достанутся долгожданные титул, деньги и свободу. Это ли не счастье — увидеть смерть своего врага? Жаль только, что почувствовать это счастье я не могу.
В груди что-то тяжело и мучительно повернулось, примерно так камень переваливается с одного боку на другой. Я даже взволновалась мимолетно. Неужели Тео мне все еще не безразличен?
Ну или мне в чай опять отравы накапали? И Рейнхарда не боятся!
— Это приказ? — уточнила равнодушно, отпив травяного чая.