Усилием воли заставив себя пройти мимо раздела с легендами, я отправилась к стеллажам с педагогикой. Так у меня появились три учебника.
«Обучаем дракона человеческому языку: пособие для начинающих».
«Дикие драконы: особенности и способы общения».
«Пособия для самостоятельного обучения драконов».
– Вот теперь ты от меня не отвертишься, – довольно хмыкнула я, расписываясь в формуляре.
Будет чем заняться в перерыве между рейсами.
– Рыжая, опаздываешь. – Джулиан, когда я вошла, тут же сунул нос в книги. – Хм… Просто для справки: если ты себе завела кавалера, а он умеет только мычать, совсем необязательно, что это дракон. Возможно, просто дурачок. Кстати, о дурачках. Господин Забытый, как мы счастливы, что вы почтили нас присутствием.
Я не смогла заставить себя посмотреть на Брауна, проскользнула на свое место и уткнулась в бумаги, ровным счетом ничего в них не понимая.
– Пламенеющий просил передать, чтобы вы отвезли команду на Плато. А оттуда стартовали в Океаниум.
Он протянул Златокрылому папку, а до меня вдруг дошло: Океаниум! Первые рейсы!
Долгое время, больше двухсот лет, из-за ухудшившихся отношений «Драконьи авиалинии» не пускали в Океаниум – подводный город, скрытый ото всех. До сих пор драконы садились на остров, высаживали пассажиров – а дальше их доставляли под воду в специальных пузырях. Но даже таких рейсов было мало, ведь право посещения почти никому не давали.
Но в последние годы Океаниум смягчился, и ходили слухи, будто полеты туда вот-вот возобновятся. За личными переживаниями я пропустила новость о соглашении, а сейчас сидела, словно получив по голове.
Мы летим в Океаниум?! В подводный город, где почти никто не бывал? В числе первых команд?!
Я едва удержалась от того, чтобы с визгом выхватить полетные карты и узнать все-все подробности, но руки дрожали от нетерпения. Ради этого я мечтала о небе – чего-то нового, захватывающего, вдохновляющего.
– Молодец, Забытый, испортил с утра настроение – и никакого кофе не надо. Брысь отсюда, пока я тебя в полет без дракона не отправил.
Украдкой я косилась на Делайлу и Моргана. У них было куда больше опыта, но даже они с интересом поглядывали на Джулиана. Теперь стало ясно, откуда у нас новая форма. Руководство хотело продемонстрировать максимальную лояльность и дружелюбие.
Стало стыдно за робкую и слегка неуместную радость. Мне выдадут новую форму! Иногда кажется, что за красивое платье я продам родную мать. Потом вспоминаю, что она ни разу не написала мне с момента развода, и думаю, что вряд ли ее кто-то купит.
– Итак, слушаем новые инструкции, господа неудачники. Сначала мы возвращаем долги, и только затем делаем новые.
– Не поняла, – нахмурилась я. – Какие долги?
– Всем составом отвезем ту же команду, которую забирали из Подземного, на Плато. Затем мы с дрыщом-старшим перегоним дракона в другой порт и вернемся с попутным экипажем. Два дня перерыва – и прямо со Снежного Плато летим в Океаниум.
Джулиан непривычно серьезно на нас посмотрел.
– Если хоть кто-то из вас превратит рейс в Океаниум в балаган, я вас жопами насажу на драконий рог, понятно? Никаких туш лосей, оленей, волков и медведей. Никакой подпольной торговли. Никаких идиотских выходок. И…
Он сделал многозначительную паузу.
– Никаких скандалов. Если хоть кто-то из вас сорвет полет или превратит его в цирк – как вы умеете, – то я навсегда закрою вам небо. И не только вам, но и всем вашим ближайшим родственникам. Будете потомственными поломойками. Все понятно?
Мы дружно кивнули, и даже обычно расслабленный и дерзкий Морган, казалось, проникся серьезностью.
Приятное предвкушение сменилось тревогой. Мы не могли обойтись без приключений – и я чувствовала: что-нибудь обязательно пойдет не так.
После того как мы закончили разбор грядущих полетов и коллеги отправились заниматься документами, я улучила момент и подошла к Джулиану. Духу хватило только на это, на то, чтобы начать разговор, – уже нет.
Джулиан неторопливо раскладывал документы по папкам.
– Ну? – наконец не выдержал он. – Ты разучилась говорить и поэтому набрала столько дурацких книжек?
– Нет, они для моего знакомого дракона, – зачем-то призналась я.
– Поздравляю. А я здесь при чем?
– Нет, я хотела поговорить. Сегодня утром ко мне приходила твоя мать.
– Соболезную. Возьми пару дней отпуска, после такого нужно восстановиться.
– Ты ушел из дома?
– Я большой мальчик, рыжая. Иногда я плохо себя веду.
– Я серьезно, Джулиан.
– И я серьезно, рыжая. Я часто не ночую дома. Можешь как-нибудь выяснить, что я при этом делаю, но у чти: я ОЧЕНЬ плохо себя веду. Тебе тоже придется.
– Ты правда просил маму помочь мне после развода?
– Я много о чем ее просил. И я не привык, что мои просьбы игнорируются. Не привык, когда был наследником, и уж тем более не потерплю, будучи владельцем состояния Златокрылых.
– Не уходи от ответа! – Я разозлилась. – Ты просил ее дать мне денег! Зачем? Я думала, тебе было плевать на меня.
Со вздохом он отложил папки в сторону и сложил руки на груди.
– Какая разница?
– Если ты пытался мне помочь, я хочу знать.
– И что изменится?
Я пожала плечами.
– Многое. Я злилась на тебя. Обижалась. А теперь вдруг узнала, что ты был не таким уж и мерзавцем. По-моему, это многое меняет. Зачем ты просил свою мать мне помочь?
– Исключительно из вредности, рыжая. Я не планировал тебя спасать, но твой папаша явился ко мне в дом и устроил безобразный скандал. Кричал, что я опозорил вашу семью, требовал отступных за… ты точно хочешь цитату про испорченную дочь?
– Не очень.
– Вот тогда я решил из вредности подкинуть тебе деньжат – чтобы он утерся. Ну а доверил это матери по наивности.
– Почему не занялся сам?
– Квин, давай не будем продолжать разговор, который может быть тебе неприятен. Это было давно. План провалился. Впрочем, ты не умерла с голоду и не стала проституткой, так что будем считать, я не такой уж вершитель судеб.
– И все-таки…
– Рыжая, наш брак был одной огромной проблемой. Мне подсунули влюбленного навязчивого ребенка и назвали его моей женой. Семнадцать лет, Квин, семнадцать! Ты читала книжки и гуляла с подружками. Может, это и обидно, но спать с семнадцатилетней девчушкой – совсем не моя история. Хранить тебе верность, пока ты не подрастешь до вменяемых лет? Я что, похож на мазохиста? Можно было тайком ходить налево, но тогда ты стала бы посмешищем, и поверь, даже через пять лет у нас ничего бы уже не сложилось. А можно было не скрывать фиктивность брака. Тебя не устроило такое положение дел, и ты ушла, искренне считая меня сволочью. Любой хороший поступок, любое проявление доброты по отношению к тебе, любая помощь могли быть истолкованы как шанс на взаимность. А его не было.
– Влюбленный навязчивый ребенок… – эхом повторила я.
– Я предупреждал.
– Ты прав. Я вела себя…
– Ты вела себя нормально, – оборвал меня Джулиан. – Но не твои родители. И не мои. Ты не представляешь, что бывает с маленькими девочками, которых подкладывают под взрослых мужиков. Даже если девочки при этом в восторге. Ты судишь меня с позиции несчастной первой любви, но это лучше, чем с позиции девушки, у которой прикосновения мужа вызывают отвращение. Поверь, я на это насмотрелся достаточно.
Я не до конца понимала, о чем он говорит, возможно, потому что так и не завела после развода отношения. И что-то от той наивной девочки все же осталось, потому что в голове не укладывалось: как можно испытывать отвращение к мужу, которого к тому же любишь?
– Ну… в любом случае я выжила и без твоей поддержки. Ты потерял отца. Тебе незачем отказываться еще и от мамы.
– Выжила. Но снова попала ко мне. Почему тебе так не везет, рыжая?
Он придвинулся ближе, и я вздрогнула. Вдохнула тонкий, едва уловимый аромат парфюма, сжала кулаки в бессильной попытке взять себя в руки, но все же дрогнула, выдохнула и отвернулась, почувствовав дыхание Златокрылого – горячее, нестерпимо близкое – на щеке.
Дверь с грохотом распахнулась.
– Капитан, смена полетных карт из-за погодных условий! Грозовая туча над Лиловым Озером, придется задержать вылет на Плато. Распишитесь, что ознакомлены!
Браун или не заметил, как близко мы стояли, или сделал вид.
– Что-то ты меня сегодня особенно сильно раздражаешь, – пробормотал Златокрылый.
Я так и не узнала, собирался ли он меня поцеловать, но всем существом почувствовала разочарование. И разозлилась: он только что назвал меня навязчивым ребенком! А я не могу найти в себе силы развернуться и уйти навсегда, потому что влюблена…
И в него, и в небо. Даже не знаю, во что сильнее.
Где-то там, на краешке сознания, противный вкрадчивый голосок шептал «а ведь он сказал, что ждать нужно было пять лет». Его заглушала гордость, и мне очень хотелось, чтобы на этот раз она одержала верх.
Глава девятаяДраконьи неприятности
У драконов не бывает неприятностей. Только приключения
Как мне понравился служебный рейс!
Мы взлетели, едва Браун дал разрешение – когда тучи над Лесным окончательно рассеялись. Та же команда, которой не удалось улететь в отпуск из-за внезапного отравления Моргана и Делайлы, хоть и грозилась отомстить за сорванные выходные, оказалась очень компанейской и веселой.
Я с удовольствием слушала полетные истории, сидя вместе с экипажем за чашечкой чая в салоне, и даже Делайла прониклась и презирала меня чуть меньше. Всю дорогу, пока мы пересаживались с Берр на снежного дракона Трибьерна, пока я раскладывала горячие обеды и заполняла отчеты, меня не покидало чувство сожаления. Я бы многое отдала, чтобы работать в такой дружной команде.
Чтобы легко и с удовольствием хохотать над шутками капитана, подтрунивать над Зрячим и чувствовать себя в надежных руках: то, как мужчины этого экипажа относились к единственной девушке-Сопровождающей, меня ужасно восхищало.