Златокрылый иронично поднял бровь, фыркнул и почему-то посмотрел на Делайлу.
– Не хочешь рассказать нашей защитнице слабых и угнетенных, откуда у тебя появилось милое прозвище?
И Делайла… покраснела?! Отвела взгляд и залилась краской! Да что, в Расщелину они провались, происходит?!
– О чем он? Делайла?
– Кажется, рыжая, с тобой не хотят делиться секретами. Повезло, что у тебя есть я. Идем, переоденемся в пижамки и покрысятничаем вдоволь.
– Лучше озаботься тем, чтобы наконец-то повзрослеть!
Эффектные уходы остались в прошлом. Теперь не получится развернуться и, напоследок взмахнув волосами, гордо уйти. Придется надеть теплое пальто, замотать горло шарфом, натянуть шапку по самые брови – и только тогда выходить на улицу. Я правда грезила о сказочном домике в заснеженном лесу? Пора мечтать об острове в сердце Океаниума!
Джулиан терпеливо дождался, когда мы оденемся, а потом бодро зашагал вперед. Я бы с огромным удовольствием послала его куда подальше, но одна беда: понятия не имела, куда идти самой. Очевидно, Джулиан знал город намного лучше и действительно собирался нас проводить. Спасибо хоть за это.
Как же холодно! Первые несколько минут мне еще хватало сил, чтобы размышлять о том, что же случилось между Делайлой и Джулианом, но потом все мысли свелись к страстному желанию оказаться наконец в тепле.
Джулиан шагал невозмутимо, будто мороз его ровным счетом не беспокоил.
Мы попрощались с Делайлой возле дома Дары, и я до последнего ждала, что бывшая Златокрылого выскочит за ворота и… что? Утащит Джулиана на милый романтический ужин? Какая чушь лезет в голову… Наверняка потому, что напрочь промерзли мозги.
Когда Делайла скрылась в доме, мы с Джулианом остались наедине. Пересекли парк с ледяными скульптурами и зимние фонтаны, разбрасывающие вокруг себя золотистые хлопья снега, а потом свернули куда-то почти в лес, на территорию за высоким забором. Узкая тропинка, по которой нам пришлось идти друг за дружкой, петляла меж деревьев и путалась среди высоких сугробов.
– Джулиан… куда мы идем? – наконец спросила я.
– Замерзла? Осталось недолго.
– Это гостиница? Я думала, «Драконьи авиалинии» строят служебное жилье рядом с драконпортами.
– Это не гостиница.
Вот так номер.
– Тогда куда мы идем и где я буду жить? Джулиан, только не говори, что это твой дом!
Сложно сказать, сколько у Златокрылых денег, но еще сложнее подсчитать всю их собственность. Дома, апартаменты, ресторации и таверны, магазинчики и даже частные лекарские дома. Браун поставил на кон все – и его можно было понять. Наследник Златокрылых получит половину мира. Ради такого можно даже убить.
– «Драконьи авиалинии» разорились? Им не хватило денег на гостиницу для меня? Джулиан! Что ты молчишь?!
– Ты сама сказала не говорить, что это мой дом. Я и не говорю.
– А теперь я хочу, чтобы ты сказал, почему не приказал поселить меня в служебное жилье!
– Ты пустила меня к себе, когда я поссорился с мамочкой, а я пускаю тебя к себе, чтобы ты не жила в общаге. Поверь, она здесь не очень.
– Но когда я пустила тебя к себе, ты сбежал.
– Тебе сбегать не рекомендую. В том, что в города иногда забредают волки, ты уже убедилась. Да что со светом? За что я плачу такие деньги управляющему? Чтобы сломать ногу, пробираясь по собственному огороду?!
Лес, окружающий небольшой домик, было сложно назвать огородом. Он надежно защищал территорию от любопытных глаз и производил впечатление иллюстрации с зимней открытки.
Одноэтажный домик выглядел так, словно кто-то срисовал его прямиком из моих фантазий. Небольшой, уютный, с настоящим камином и деревянной, нарочито грубой мебелью. Когда Джулиан открыл дверь, в нос ударил приятный запах дерева и лака.
Чемоданы, в которые я наспех покидала все вещи, чтобы освободить квартиру, стояли у дальней стены.
– Твоя комната вон там. Ванная общая, так что, если не готова слушать мое пение в душе, – стучись. Дом не до конца прогрелся, здесь долго никто не жил. Возьми теплую рубашку, где-то в кладовой их целая куча. Через час ужин.
Удивительно, но это первое место, где у Златокрылых нет прислуги. А еще единственное – на моей памяти, само собой – камерное. Обычно семья Джулиана предпочитала дома, где куда как больше пространства, чем в небольшом домике с двумя спальнями, кухней-гостиной и парочкой кладовых. Даже комнаты здесь были совсем крошечные, в мою едва влезали огромная кровать и шкаф. В гостиной я могла найти с десяток уютных мест для чтения, но все равно решила подыскать квартиру или дом по средствам как можно скорее.
Жить с бывшим мужем? Этого еще не хватало.
Приняв душ, переодевшись в теплую пижаму и кое-как разложив вещи, я поняла, что голодна. В последний раз мы ели в кабине по дороге на Плато, а с тех пор прошло часов шесть, не меньше. И хоть до ужаса не хотелось выходить к Джулиану, ароматы мяса в итоге выманили меня в гостиную.
Но Златокрылого там не оказалось. Зато за окном виднелись всполохи пламени и, выглянув на крыльцо, я обнаружила нечто совершенно прекрасное.
Заснеженные ели, чуть подсвеченные луной. Искрящийся чистый снег. Фонарь у дома, вокруг которого летают и сверкают снежинки. Тлеющие в мангале угли, на которых готовится мясо. И Джулиан, лениво за этим наблюдающий.
– Если ты заболеешь и возьмешь больничный, я сделаю твою жизнь невыносимой, рыжая.
– Ты и так делаешь мою жизнь невыносимой.
– О, поверь, ты оценишь разницу. Оденься. И захвати из дома вина. Я уже отморозил себе что-то ценное.
– Надеюсь, самомнение.
– Оно в полном порядке, – усмехнулся Джулиан.
Я вернулась в дом, разлила вино по бокалам, а потом обулась и, накинув теплую рубашку, любезно предложенную Златокрылым, спустилась с крыльца. Снег приятно хрустел под ногами, но рядом с мангалом было тепло. Или рядом со Златокрылым?
– Мы полетим в Океаниум, да? – спросила я.
– Ага. Послезавтра.
– И у нас будет новый Зрячий?
– Да. Завтра назначат, послезавтра первый рейс. Не лучший вариант, но как есть.
– Скажи честно, зачем ты переехал сюда? И притащил меня.
– Чтобы мамочка не ругалась, что уже девять вечера, а я не в кроватке. Я всегда хотел жить на севере. Мне нравится снег. Здесь лучше оплата, здесь интереснее рейсы. Надоело возить толстосумов на курорты. Север живет по другим законам. Мы будем снабжать отдаленные поселения провизией, эвакуировать жителей с пути схода лавин. Это имеет смысл.
Я улыбнулась, пригубив вино.
– Вот уж не думала, что тебе это важно. Но ты не ответил на вопрос. Зачем ты перевез меня?
– А зачем тебе оставаться в Лесном? Что там такого важного? Друзей у тебя нет, парня тоже, никакой собственности, только крохотная квартирка в аренде. Что тебя держит?
– Ничего, поэтому я и полетела. Но вопрос – я повторяю, и тебе не удастся увильнуть – о тебе.
– Ладно. Я не хочу оставлять тебя с Забытым. Он собирается со мной судиться и наверняка будет играть грязно. Я увез всех, кого он может использовать. Сестра в Верхнем, учится. Ты здесь, работаешь под присмотром.
– А мама?
– А мама – кара небесная для новоиспеченного братика. Если выживет в борьбе за место под солнцем с ней – получит право называть себя Златокрылым.
– Ты собираешься принять его? После всего?
– Он ничего, в общем-то, не сделал. Вовремя подсуетился, повел себя как говнюк, но дальше угроз не зашел. Зато раздал кучу интервью. Ну и папуля действительно нагулял ребенка и не дал ему ни копейки на пожрать. Наши законники уже прорабатывают варианты, как сделать все тихо и без лишних жертв. Моя задача – вывезти жертв в безопасное место.
– Спасибо, – вздохнула я.
Пожалуй, стоит перестать злиться на то, что Джулиан привел меня сюда. В одном доме с Брауном было жутковато. Златокрылый – сволочь, хам, нахал и тиран, но в его доме не придется запирать комнату изнутри.
Вино грело изнутри, жар от углей – снаружи. Я не сразу поняла, что Джулиан обнял меня за плечи, когда потянулся, чтобы перевернуть мясо. Но я к этому моменту была слишком расслабленная, чтобы шипеть и кусаться.
– Еще раз умрешь – я тебя убью, – пробормотала я.
– Угу.
Мы съели мясо прямо у крыльца, снимая его с шампуров, обжигаясь и облизывая пальцы. Расплескали вино, окрасив снег в ярко-красный, а потом тушили угли и убирали мангал под крышу, чтобы наутро он не превратился в сугроб. И я даже почти не замерзла, только пальцы окоченели. Я задрала голову, глядя на звезды, и едва не упала – от выпитого закружилась голова.
– Иди спать. У тебя всего один выходной.
Джулиан потянул меня к дому, но не удержал – и мы рухнули в ближайший сугроб, сотрясаясь от смеха.
– О Высший, ну почему каждый раз, когда я напиваюсь, это происходит рядом с тобой?!
– Хорошо, что это всего лишь снег, а не дрова или скамейка. Иначе о нас бы очень нехорошо подумали местные лекари.
На секунду возникла та же пауза, как неделю назад – кажется, прошла целая вечность – у меня дома. Но на этот раз вместо поцелуя Джулиан поднялся.
– Тебе пора, рыжая. Иначе промокнешь и заболеешь.
И мне почудились в его голосе сожаление и тоска – но я списала все на игры воображения глупой влюбленной дурочки.
Потом, лежа в постели в окружении доброго десятка подушек, глядя в окно, где не на шутку разыгралась метель, я подумала, что это самый лучший домик на свете. Как будто кто-то забрался в мои мечты и скрупулезно воплотил их в реальность.
Глава тринадцатаяСемь бед – один дракон
А семь драконов – апокалипсис
Я даже не заметила, как пролетел выходной. В отличие от меня, Джулиан отправился на работу, так что весь день я была предоставлена самой себе. И представляла, что нахожусь далеко в глуши, среди заснеженных гор, где на многие километры вокруг ни одной живой души.
Так оно, в общем-то, и было. В сравнении с домом сад казался просто огромным. И за деревьями совсем ничего не было видно.