Если что-то исчезло, значит появится нечто другое… Ведь главное – не инструмент, а тот, кто …
– Луиза! – рявкнул у меня над самым ухом Бен, не дав дослушать, какой рифмой неземной голос свершит свою очередную строчку. То, что у него все складно, я поняла.
Отдернув руку от Пумиша, который от неожиданности зашипел и выгнул спину, еле пришла в себя.
Где я? Что происходит?
Бен стоял передо мной и выглядел злым. Не как медведь из моего видения, но тоже ничего приятного.
– Ты уже вернулся? – обрадовалась я. – Победил зверюгу?
– Ты издеваешься? – он уже не кричал, но говорил натянуто. Недобро. – Чем я его, по-твоему, должен побеждать?
– А почему ты меня об этом спрашиваешь? – стало мне интересно. – Не помню, чтобы ты раньше со мной по этому поводу советовался.
– Это невозможно, Луиза! – его лицо искривилось. – Ты лжешь мне, постоянно лжешь. Обманула всех с эвисферой. Притворялась, что любишь меня. Но это не так ужасно, как твоя последняя выходка… Ну, ладно, погибну я. Но об остальных жителях столицы ты подумала? Он же до них доберется.
– Да что такое происходит, черт побери? – закричала я, чувствуя, как меня захватывает паника.
– Где топор моих предков? – Бен сказал это сквозь зубы. Тяжело, наверное, так сжимать челюсти и разговаривать одновременно.
– Да откуда мне знать? Оружие – это у вас, у мальчиков. Меня такие вещи не интересует. Закинул куда-нибудь. Что за привычка обвинять меня во всем, что происходит в твоей жизни?
– А кого мне еще винить, Луиза? Ты знала, что без этого топора я не смогу отогнать Ауста. Когда ты это сделала? Вытащила у меня ключ от храма в ту ночь, еще до смерти тетушки-герцогини? Вот зачем это все тогда было.
Страх сковал мой язык.
Сколько ж мне еще отдуваться за проделки коварной тезки? Она ведь и правда могла подстроить мужу подлянку, все ради выгоды.
Остается только признаться, что я попаданка. И с меня взятки гладки, меня тут не стояло, я позже пришла.
Возможно, Пумиш преувеличивает опасность такого признания. Да кому вообще важно, что я попаданка?
Только я открыла рот, чтобы поведать правду, как в окошко влетела суматошная птичка-посланник. Такая же, как в суде тогда была.
Она мельтешила крыльями со скоростью колибри и торопливо выдавала, глотая слова:
“Скандар в Мажардии! От Высшего Эльфа сбежала жена! По слухам, Алатар Светлый запер супругу, чтобы она не отвлекала его от гарема. Но… если вы думаете, что молодая миззис обычная безропотная жертва, то сильно удивитесь. Она и сама погрязла в скабрезной истории с неким загадочным драконом!
А самое ужасное… то, от чего просто кровь леденит, она может оказаться… ПОПАДАНКОЙ! И вполне заслуживает подобного обращения!”
– Да лети ты отсюда, не до сплетен из Мажардии мне сейчас, – с раздражением отмахнулся от посланника Бенедикт, – пусть они сами со своими попаданками разбираются. Хоть казнят, хоть в остроги сажают.
Ну, что это иное, как не знак свыше?
Молчи, Луиза, молчи…
Бендикт потопал с видом хмурым и одновременно героическим. На поясе у него был меч в ножнах и что-то вроде мушкета. А в глазах – неверие, что он выйдет живым из этой схватки со зверем, которого даже победить вроде как нельзя, только временно успокоить с помощью волшебного оружия.
Мой любимый мужчина уходил от меня, думая, что я его кругом обманываю.
Что ж, в главном он прав.
Действительно Луиза собиралась идти до конца ради состояния Ренли. Обобрать Бенедикта полностью. Как там адвокат говорил? Рассчитывали лишить его даже замка? Интересно, каким образом?
Ведь старая герцогиня не в доме престарелых жила, у нее должен быть свой замок. И Луиза прекрасно знала, что он имеется. Надо бы просветить этот момент.
Настоящая супруга Бенедикта была уверена, что не забеременеет от мужа. Но понимала, что проверка обязательно состоится. Подсуетилась, заказала себе эту штуку с трудным названием, которую я по-глупости забрала в Обимансе.
И топор она могла умыкнуть.
Видимо, леди Эррария совсем на ладан дышала, раз Луиза подсуетилась. Хоть бы уж не она ей помогла на тот свет уйти! Такого удара я не перенесу, дорогое мироздание!
Угораздило же меня поменяться телами с хладнокровной стервой. Одно радует – Игоречек будет наказан с лихвой.
А я? А меня? Что со мной-то станется?
Усилием воли я оборвала круговерть панических мыслей.
Бенедикт в опасности. А лично я перед ним ни в чем не виновата, кроме того, что скрываю свой факт попаданства. Да, это подло по отношению к человеку, с которым я делю постель. Но признаться пока не могу. Не уверена, что меня не примутся бить палками или не кинут в кутузку за вселение в тело знатной леди.
Куда она могла этот топор запихать?
– Пумиш! – позвала я.
Крылатик выполз из под кровати, чихая.
– Тут у вас перья из подушки нападали, – объяснил он.
– Вот только не говори, что у тебя на них аллергия, – хмыкнула я.
– Алле… чего?
– Неважно. Скажи мне, от чего умерла Эррария Ренли?
Кот запрыгнул на кровать, закрутился устраиваясь.
– Болела она. Все знали, что конец близок. Потому и Луиза позаботилась, чтобы свою точку зрения ей донесть. Коронер все подтвердил, смерть от естественных причин.
Ух, хоть тут облегчение. Если, конечно, Луиза еще и коронера не обольстила.
– У тетушки Бена были хорошие отношения с Луизой, достаточно близкие?
Я присела на край кровати, наблюдая, как за окном сгущаются сумерки. Чернильные, прочерченные ломаными линиями голых веток.
– Она меня не брала к ней. Но пару раз до кончины бедняжки к ней захаживала.
В голосе котика послышалась обида. Он хоть и знал что его хозяйка далеко не безобидные вещи творит, все равно ее поддерживал. Безусловно и безотносительно ко всем окружающим.
Верный , как фамильяр. У них, интересно такая поговорка есть?
– Но предположительно, могла ли Луиза припрятать у тетушки Эррарии что-то важное? Или есть другое место, где никто не догадался бы искать?
Мною овладел азарт детектива. Раскрыть дело о пропавшем топоре!
Фамильяр задумался.
– Вполне может быть и такое. Только извини, я адреса не знаю.
– Это не проблема, – махнула я рукой, – наверняка здешний кучер в курсе и может меня довезти. Но сначала давай, подумаем, есть ли укромные места в самом замке, где можно спрятать топор?
– Топор? – засмеялся Пумиш. – Дрова, что ли, колоть? Так понятно, что в мастерских да у лесорубов.
А ведь это идеальное место, чтобы засунуть старый топор, разве нет?
Мое сознание лихорадочно прыгало.
Я могу сделать что-то одно, поехать к тетушке Эррарии, светлая память этой взбалмошной женщине, отправиться инспектировать сараи при замке, или … что или?
Все это время Бенедикт будет подвергаться смертельной опасности. Не станет же он бесконечно идти, как в кинофильме, навстречу медведю.
– Пумиш, а может артефакт вообще в моей комнате? Ну, например, есть какая-то коробка, которой служанки боятся!
Я вспомнила тот странный инцидент, когда Резеда поспешно закрыла одну из картонок. Мы тогда еще одежду подбирали.
Фамильяр рассмеялся:
– И что, она способна была вместить здоровенную длинную штуковину? – спросил он, зажимая рот лапой.
– Ты прав. Слишком мелкая коробочка! Но что там? Вижу, что ты знаешь!
– Догадываюсь, – кивнул Пумиш, – скорее всего, это одна из колдовских штук Луизы. Зеркало от любопытных. Кто-нибудь шарится в ее вещах, открывает крышку, а там – его постыдная тайна…
– Это как? – удивилась я.
– Ну, конкретно каждый видит разное. Напоминающее о чем-то стыдном, ввергающем в панику. Хочется скорее закрыть эту гадость и убежать, пока другие не поняли, какой ты проказник.
– Забавно, – я задумчиво погладила Пумиша, – интересно, что же Резеда увидела?
Прикосновение к фамильяру сделало свое дело.
В голове моей зашелестели странные строки, услышанные в моем видении:
Может, это они его ищут, а не он их колышет…деревья сами делают ветер…
Если что-то исчезло, значит появится нечто другое… Ведь главное – не инструмент, а тот, кто …
– Тот кто его держит в руках, понятно же! – сказала я вслух. – Да, не в рифму, но что там еще может быть?
– Ты о чем, Луиза? – заволновался Пумиш. – Мы ищем топор или стихи слагаем? Давно тебе сказать хотел, ты странная!
– И пусть! – тряхнула я рыжей гривой. – Мы не ищем топор Бенедикта. Мы идем искать всего Бенедикта! Кажется, я знаю, чем ему помочь.
ГЛАВА 16
Я сбежала вниз так быстро, что Пумиш, пытаясь меня догнать, сделал двойное сальто головой вперед. Аж перья посыпались.
У меня вообще была шальная мысль воспользоваться молодым гибким телом и по перилам скатиться. Широкие юбки позволяли закинуть ногу как угодно высоко. И только я это попыталась сделать, как услышала разговор этажом ниже. Кажется это Бегония и третья горничная, Глоксиния. Последние сплетни обсуждают.
– Представь, в Тармии-то снова-здорово! Бывшая советника Его Величества Эдриана Нарта метку от него получила. – откровенничала Глоксиния заговорщицким шепотом.
– От советника, что ли?
– Нет же, от Нарта! Причем это не первый уже раз. И теперь она с его невестой соперничает. Дескать, она ему настоящая истинная.
– Ох, да когда ж эти благородные уже угомонятся и нормально заживут? Бесятся и бесятся, что у нас в Пектории, что в Тармии той же. Я все жду, когда наши угомонятся, а ты еще мне тут Нарта подкинула.
– А я вот подписалась на вестников из Тармии, – не могла угомониться Глоксиния, – очень мне, знаешь ли, интересно, кого же Его Величество выберет-то.
– Да кто истинная его, на той и женится. Ты давай, полы-то натирай, да не перестарайся. А то господа поубиваются.
Мысленно поблагодарив Эдриана Нарта и его личную неопределенность, я прошмыгнула дальше. Кумушки слишком увлеклись беседой и на меня внимания не обратили.