***
Утро понедельника начинается с твердой уверенностью забрать все свои вещи. Оказавшись около дома, я обхожу всю парковку — машины Вадима нет, а это означает, что путь чист.
Я поднимаюсь на нужный этаж и открываю своим ключом тяжелую дверь. Войдя внутрь, прислушиваюсь и, убедившись, что никого нет, облегченно выдыхаю. Бросив кол-во и телефон на комод, прохожу в гардеробную.
Я люблю порядок во всем. Именно поэтому все мои вещи находятся в одном месте. Я достаю большой чемодан и начинаю складывать все самое необходимое, а если останется место — то заберу и остальное.
Удивительно, но помещается почти все, за исключением обуви. Ее я решаю отправить в дорожную сумку. На этом, пожалуй, и все.
Оставив на вешалке деловое платье для работы и утрамбовав все остальное, я наспех переодеваюсь — ведь у меня совсем скоро должна состояться встреча с Вяземским. Оценивающе смотрю на себя в зеркало и, коротко кивнув своему отражению, начинаю натягивать сапоги. Но мое сердце обрывается вниз — ведь в замочной скважине поворачивается ключ.
— Доброе утро, блудная жена! Ну наконец-то! Я уже успел соскучиться.
Глава 6.2
Я выпрямляюсь и, приподняв голову, заглядываю в глаза своему мужу. Мы не виделись всего двое суток, а, кажется, будто передо мной находится совершенно посторонний человек.
— Привет, Вадим, — стараюсь держаться уверенно и непринужденно. — Извини, не разделяю твоего приподнятого настроения.
— Смотрю, ты и вещи собрала, — кивает на собранные чемоданы.
— Да. Я настроена на развод.
— А как же наше один шанс? Давай поговорим? — Романов, на удивление, спокоен.
— У меня запланирована встреча, так что…
Я не успеваю закончить фразу, Вадим берет с комода мои ключи от машины и мобильный, оставляя только связку от дома.
— Я подожду тебя внизу. Сам отвезу, по дороге и поговорим. После встречи заберу, — он открывает дверь. — Вещи пока оставь. В отличие от тебя я думаю, мы еще можем сохранить наш брак.
— Нет, — хмурюсь я, но больше ничего не говорю — Вадим выходит из квартиры, хлопнув дверью.
Кому нужны эти разговоры? Я обреченно вздыхаю и, надев на себя шубу, выхожу из квартиры. У меня нет никакого желания ехать с Вадимом, а его действия и вовсе насторожили. Зачем забирать ключи и мобильный?
Я выхожу из подъезда и едва не падаю. Скользко, а на улице уже второй день снег валит хлопьями. Вадим, оперевшись на свой внедорожник, стоит с сигаретой в одной руке, а в другой находится мобильный. С этого расстояния мне не видно, чей именно. В отличие от Романова мне скрывать нечего.
— Вадим, давай поговорим здесь, и я поеду, — говорю я, когда оказываюсь рядом. Телефон в его руках не мой. — И отдай мобильный.
— Обязательно, Лара. Но не сейчас. Садись, — кивает на машину.
Я забираюсь на переднее сидение и терпеливо жду, когда мы наконец поедем. Вадим еще какое-то время стоит на улице, что-то печатая в телефоне. Я окидываю внимательным взглядом салон автомобиля, проверяю оба бардачка, но тщетно — моих ключей и телефона здесь нет.
— Мне нужно в офис, — говорю я, когда Романов садится на водительское сидение.
— Прокатимся, — он будто игнорирует мои слова.
— Вадим, у меня нет времени кататься. Отвези меня в офис, — требую я, дергая за ручку двери.
— Только после разговора, — настойчиво произносит муж, набирая скорость.
— Говори, Вадим. Готова поспорить, ничего нового ты мне не скажешь, — со вздохом бросаю я, бездумно рассматривая пейзажи за окном.
— Где ты была эти дни? Почему не брала трубку? — тон Романова резко меняется.
— Размышляла о своей жизни в съемной квартире, — вру. Не нужно ему знать больше.
— Почему нельзя было ответить на звонок, Лара? Я твой муж! — восклицает он.
— Это ненадолго, Вадим, — отвечаю спокойно, чем раздражаю его еще сильнее.
— Я не дам тебе развод, — рычит он.
— Вадим, мы с тобой цивилизованные люди. Давай разойдемся мирно. Зачем тебе я, если у тебя есть другая Лара? — я машинально поворачиваю голову в его сторону и рассматриваю его профиль, размышляя лишь о том, насколько внешность может быть обманчива.
— У меня нет никого. Я порвал с ней, Лара, — в голосе слышится такая уверенность, что, не знай я реального положения дел, могла бы и поверить ему. — Как я и говорил тебе.
— Правда? Тогда какого черта ты лапал ее в машине около нашего дома?
— О чем ты говоришь? — он хмурит брови.
— О том, что я сама лично видела вас перед корпоративом. Может, еще станешь отрицать? Давай посмотрим камеры? — предлагаю.
— Лара, ты все неправильно поняла, — он отрицательно качает головой.
— Конечно, куда мне умной и образованной понимать, когда муж целуется с другой? Может, и в постели нашей она уже успела побывать?
Я начинаю заводиться. Вся ситуация для меня неприятна и болезненна, как бы я не пыталась убедить себя в полном безразличии. Но я живой человек, и меня до глубины души цепляет отношение Вадима.
— Ты преувеличиваешь, — фыркает он.
— Конечно, — нервно усмехаюсь.
Атмосфера в машине заметно накаляется. В воздухе буквально витает напряжение и неприязнь. Уверена, что и Вадим это ощущает. Тогда зачем мы вообще нужны друг другу, если кроме ненависти никто и ничего не испытывает?
— Ты и сама шлялась черт знает где. Так что не нужно строить из себя святошу, — обжигающим неприязнью тоном выплевает он.
— Дв как ты смеешь? — задыхаюсь от возмущения.
— Так и смею, Лар. Все в офисе поговаривают о твоих связях с подзащитными, — буравит меня ненавидящим взглядом, когда мы останавливаемся на перекрестке в ожидании зеленого сигнала светофора. — Я и не удивлен. Так что мы оба хороши.
Его язвительная ухмылка становится последней каплей. На этот раз я не сдерживаюсь — замахиваюсь и бью по щеке. Получается звонко, а ладонь больно жжет от точного удара.
За всю нашу совместную жизнь я ни разу не позволяла себе ничего такого. Впрочем, как и Вадим. Он знал, что я не приемлю рукоприкладства, и, если бы Романов хоть раз ударил меня, я бы, не задумываясь, ушла от него. Видимо, все же какая-то ценность наших отношений у него присутствовала. Но сейчас, глядя в глаза, налитые кровью, ожидать от этого человека можно чего угодно.
Вадим резко сворачивает направо и разгоняет машину до недопустимой скорости. Все правила нарушены, а наша жизнь полностью разрушена. Зато все сомнения в правильности решения навсегда остались в прошлом.
— Куда мы едем? — ледяным тоном спрашиваю я, но муж не отвечает.
Мы выезжаем на плохо знакомую мне трассу. А через несколько километров Вадим сворачивает с основной дороги на какой-то пустырь. Вдалеке виднеется заброшенная стройка, и, кажется, именно к ней мы и приближаемся.
— На выход, Лара, — жестко произносит он.
— Ты в своем уме? —- даже не двигаюсь с места.
Вадим спрыгивает на землю и обходит машину. Приблизившись ко мне, он резко дергает ручку пассажирской двери, а затем хватает меня и выталкивает из внедорожника.
— Что ты делаешь? — я пытаюсь вырваться, но его хватка крепка. — Ты с ума сошел?
— Тебе надо остыть. В таком состоянии мы ни до чего не договоримся, — он блокирует пассажирскую дверь изнутри, а затем быстро возвращается на паре сидение. — Я приеду через полчаса-час. Как раз успеешь еще раз подумать обо всем.
— Ты последний мерзавец, — выплевываю ему вслед. — Ты заплатишь за это.
Романов запрыгивает обратно в салон и выживает педаль газа. Машина моментально срывается с места, оставляя меня одну без телефона на морозе в тонких колготках на заброшенной стройке. Я смотрю вслед удаляющемуся внедорожнику, судорожно соображая, что делать дальше. К счастью, разумная мысль приходит моментально.
Глава 6.3
Я достаю из сумочки кнопочный мобильный свой бабушки и набираю номер службы заказа такси, но сразу сбрасываю. Как я объясню, где нахожусь, если сама с трудом понимаю. Решаю позвонить Мише Королеву. Кроме него здесь есть контакт Анны Павловны и моего начальника Виталия Андреевича. Из всех троих я могу обратиться только к Мише.
— Миша, привет! Извини, что отвлекаю тебя, — говорю громко из-за ветра. — Ты можешь мне помочь?
— Лар, привет! Что случилось? — спрашивает обеспокоенно.
— Миш, — хнычу я, смахивая непрошенные слезы. — Это все Вадим. Мы поругались. Он увез меня к какому-то старому заброшенному зданию. Здесь так холодно. Он забрал мой мобильный, но у меня с собой был второй, о котором он не знал. Здесь был забит только твой номер.
Я медленно на каблуках иду по дороге, надеясь выйти к трассе. Проблема в том, что Вадим заехал слишком далеко.
— Лар, стой, не тараторь. Что значит вывез? Где ты?
— Я точно не знаю, но попробую объяснить. Миша, прости, мне просто больше не к кому обратиться.
Сотрясаясь в рыданиях и объясняя, где могу находиться, сквозь ветер и снег продолжаю идти. Если я буду стоять на месте и ничего не делать, то к Мишиному приезду рискую подхватить воспаление легких или превратиться в льдинку.
— Миша, извини, — говорю, немного успокоившись. — У вас и без меня с Ингой хватает проблем, а тут я выдернула тебя.
— Перестань, — резко обрывает. — Все в порядке. Расскажи по порядку, что произошло.
— После того, как я узнала о его измене, наши отношения изменились. Вадим изменился. Он сказал, что не даст мне развод, а если я буду настаивать, то оставит меня ни с чем, — резко выдыхаю. — Я решила взять паузу, но морально готовилась к неприятным последствиям.
— Он не сможет препятствовать твоему желанию развестись, Лар, — понизив голос, говорит Королев. — Откуда этот номер, кстати? И почему забит только мой номер?
— Я купила сим-карту пару дней назад и достала старый бабушкин телефон на кнопках, — отвечаю. — Записала три номера: Анны Павловны, Рязанцева и твой. Когда я сказала, что забит только твой номер, то имела в виду, что из этих трех контактов за помощью я могу обратиться к тебе. Я не могу позвонить Рязанцеву, это может дойти до Вадима. Ну а Анна Павловна… сам понимаешь.