То ли дело Дэйдра.
Воспоминания пронеслись вихрем, вызывая ноющую боль в груди, и меня лавиной захлестнула нешуточная обида.
Клара коснулась кончиками пальцев моей руки и шёпотом спросила:
— Всё в порядке?
Я с трудом вернулась в реальность, выбираясь из вязкого и липкого болота прошлого в солнечное “сегодня”. Тяжело выдохнула, смаргивая слёзы.
— Да-да, прости. Со мной всё хорошо.
Правда, я скорее убеждала в этом саму себя, чем её. И подруга это прекрасно понимала.
— Дети проголодались, — улыбнулась экономка. — Пойдём скорее, Лизонька, нечего портить себе настроение. Как приедут, так и уедут.
А вот сомневаюсь.
Прищурившись, я смотрела вслед карете, которая направлялась к особняку Мариэллы. Ну конечно, разве я думала, что будет иначе?
Аррон снова предал меня. Обещал, что особняк будет мой, и даже он войдёт туда с разрешения, но вместо этого сам не уехал из него, так ещё и семейку свою привёз.
Да, я её не видела, но более чем уверена, что там была ещё и Дэйдра.
Однако как только мы подошли к новенькому школьному забору — высокому и сплошному, по поверхности которого танцевали тусклые всполохи магии, перед нами развернулась удивительная картина.
Аррон и Брайден вместе пересекали двор. Враги в прошлом, сейчас оба дракона красовались обнажёнными торсами, неся на плечах тяжеленное бревно.
— Где они были лет двадцать назад, — весело хмыкнула Клара, шутливо толкая меня локтем в бок. — Хороши-и-и-и.
И правда. Драконьи тела выглядели соблазнительно и мощно. Широкие плечи, рельефные мышцы, играющие под загорелой кожей, сильные руки, без труда справляющиеся с тяжестью. Капельки пота блестели на их торсах, делая кожу ещё более привлекательной в ярком свете дневного солнца.
Я невольно залюбовалась красотой фигуры Аррона, вспоминая, как раньше прикасалась к нему, ощущая восхитительную твёрдость крупных мышц под горячей кожей. Внутренний голос ехидно добавил: “Теперь это принадлежит Дэйдре, глупышка. А ты едва не купилась на его сладкие речи”.
Злая больше на себя, чем на них, я поставила сумку на землю и рявкнула что есть мочи:
— Что вы тут устроили? На вас же дети смотрят!
Драконы остановились, даже не думая отпустить тяжеленную поклажу. Аррон лишь усмехнулся, а Брайден в привычной манере снисходительно пояснил:
— Лиза, остынь. Бытовые маги отбыли в Антрим за дополнительными материалами для второго здания, где будет проходить практическая отработка. Ты же не хочешь, чтобы они разнесли твой чудесный класс? Все эти новенькие полочки, стеллажи, парты и стулья?
Прав, подлец. Знает, и бесстыже этим пользуется.
— А мы экономим время. Что плохого в том, чтобы поработать собственными силами? Не вся аристократия закатывает глаза и падает в обморок от физического труда. Перед тобой два тому подтверждения.
Я беспомощно заскрипела зубами, а два наглых чудовища, сочтя, что разговор окончен, понесли бревно к месту стройки.
Мы с Кларой раздавали обеды ученикам. Дети весело болтали между собой, обсуждая успехи в магии и показывая друг другу небольшие трюки, которым их научили за прошедшую неделю. Генри радовался искорке, выпущенной из пальцев, а Мира смогла сдвинуть ложку взглядом. У Томаса пока ещё ничего не получалось, но парнишка не унывал, а вслух мечтал о том, как у него проявится собственный дар.
— Вот увидите, я тоже смогу летать! — уверял он, не забывая усердно работать ложкой. — Буду парить в воздухе не хуже драконов!
Когда обед был окончен, я помогла Кларе собрать грязную посуду. Закончив, вышла на крыльцо и столкнулась нос к носу с Арроном. К моему спокойствию, дракон уже успел натянуть рубашку, но тёмные волосы всё ещё были влажными от пота.
— На тебе лица нет, — задумчиво произнёс он, и я ощутила в его голосе крохи беспокойства. — Зверь чувствует твой гнев и раздражение. Что случилось, Лиза?
Ах, это зверь чувствует? А человек делает вид, что не имеет представления о мамином визите?
— Со мной ничего, — холодно ответила ему и вскинула подбородок, уверенно выдерживая пытливый сапфировый взгляд. — А ты, видимо, соскучился по семье, раз привёз её в Ларни?
Глава 66
Аррон Грэй
Лиза, должно быть, бредит. Мать никогда не покидает пределы родового замка. Говорит, что жива лишь благодаря его целебным стенам. Сам я в это не верю и считаю блажью, но чем бы родня не тешилась…
Глаза жены (сердце упрямо отказывается думать о ней, как о бывшей, а мозг с ним солидарен), сверкали двумя грозовыми тучами, сулящими мне очередной виток её дурного настроения. И она даже не представляла, что в гневе выглядит ещё краше, чем обычно.
— Не может быть, — уверенно ответил, но по сжатым губам понял, что дал маху и разозлил её ещё сильнее. Медленно выдохнул и спросил уже спокойнее и тише. — Лиза, ты уверена?
— Я не слепая, Аррон, — прошипела моя очаровательная истинная. — И уж точно я помню ваш семейный герб на боку лакированного гроба… прости, кареты.
Зверь внутри мгновенно проснулся и зарычал, готовый защитить любимую женщину ото всех. Реагировал так бурно, словно на наших телах красуются свеженькие метки. И следом пришла другая — рискованная, но вполне оправданная мысль.
А что если настоящего обряда то и не было?
Да, метки исчезли, но зверь не перестал считать её истинной. И едва меня не погубил, узнав, что его самочка исчезла.
Вопросы копились со скоростью света, а вот ответы…
— Язык проглотил? — негодовала Лиза, сжимая маленькие кулачки. — Лжец! Правильно я сделала, что не поверила тебе. Чёртов предатель! Эгоист! А я дура наивная! Хотела начать новую жизнь, а тут ты нарисовался, фиг сотрёшь, так ещё и перевёз свою семейку на ПМЖ в дом Мариэллы!
Лизин огонь передался и мне, а незнакомые земные словечки действовали на него шквальным ветром. Пламя вспыхнуло внутри, как сухие ветки. Кровь уже не бежала, она летела по венам со скоростью света, сбивая мысли. Разум затуманился, и в голове осталось одно-единственное слово:
“Защитить”.
На улице светило солнце, в классе неподалёку звонко стучали ложками детишки, а за углом Брайден о чём-то разговаривал с экономкой. Ведомый звериными инстинктами, я вмиг сократил рассрояние между мной и Элизабет до совершенно неприличного.
Плевать на всё. На условности, на нечаянных свидетелей.
Я голоден, скучаю и безумно хочу этого.
Обхватил лицо возмущённой Лизы двумя ладонями и впился в вишнёвую сладость её губ. Целовал со всей жадностью, голодом и страстью.
Огненно и яростно.
Уверенные касания языка выжигали всё внутри меня, как лава, прорвавшаяся через все преграды. Подчинали мою истинную. Доказывали, что она моя и больше ничья.
Не отпущу и не отдам.
Я упивался её нежным цветочным ароматом, так не похожим на приторную, липкую ваниль. Вдыхал его, заполняя им лёгкие до отказа, и зверь ликующе рычал.
Лиза замерла в нерешительности, будто сама боролась с собой, не отвечая, но и не отстраняясь. Секунда… вторая… пятая… и когда я уже праздновал победу, она решительно оттолкнула меня и со всего размаха наградила звонкой, не по-женски сильной пощёчиной.
Щёку обожгло огнём, но я едва сдержал улыбку.
Моя маленькая врушка.
Колебалась и не оттолкнула сразу. Значит, у неё есть ко мне чувства, как бы старательно она их ни скрывала.
Лиза задыхалась от возмущения. Грудь, соблазнительно обтянутая тонкой тканью платья, вздымалась, лицо залилось румянцем, а глаза блестели, будто в них стояли слёзы.
— Ещё раз тронешь меня без разрешения, и я... я... я...
— Лизонька, поможешь?
Услышав, как её зовёт экономка Соррэнов, она коснулась пальцами припухших губ, покачала головой и убежала.
Беги, моя единственная. Сейчас я тебя отпущу. Дам время привыкнуть к мысли, что я снова рядом. Что больше никогда не причиню тебе вреда и не обижу.
Но сначала надо выяснить, для чего мать приехала в Ларни. Быстро, едва не переходя на бег, я вернулся к особняку мисс Бишоп и буквально замер, увидев в распахнутых воротах наш парадный экипаж. Лакированный гроб, как его назвала Лиза.
С губ слетела ядовитая ухмылка. Ну естественно.
Если путешествовать так с помпой. Взяв исключительно самое броское и лучшее.
Рядом резким голосом мать отдавала распоряжения мисс Бишоп, а неподалёку затравленно озиралась бледная и заметно потрёпанная Дэйдра.
Увидев меня, её измученное лицо озарила слабая улыбка. От зоркого глаза не ускользнуло, как она натянула её почти что до ушей, демонстрируя фальшивое радушие.
Побежала со всех ног и бросилась в объятия, обдав облаком ненавистной мне ванили.
— Я так соскучилась по вам! Ночами не спала, — сбивчиво лепетала она, глотая окончания. — Вы уехали, не сказав ни слова, и я…
Я почувствовал лишь раздражение и тошноту. В голове крутилась мысль: как я вообще мог к ней прикасаться? Она же отвратительная.
— Я тебя услышал.
Оставаться рядом с ней было просто невозможно. Я решительно отстранился и пошёл вперёд, думая о том, каким я был идиотом, раз мог променять Лизу на это ?
Правильная? Идеальная?
Я правда этого хотел?
Серьёзно?
“Придурок,” — припечатал себя мысленно, и зверь внутри согласно фыркнул.
— По какой причине вы сюда приехали? — сухо спросил у матери, в глазах которой царил вечный холод. — И как вообще узнали, что я в Ларни?
Леди Грэй опешила от нерадушного приёма. Маска сдержанности треснула, выдавая её изумление, но мне внезапно ответила мисс Бишоп:
— Ваша Светлость, вы задаёте странные вопросы. Я дала разрешение на обустройство и благодарю вас за проделанную работу. Дом чудесен, но он всё ещё мой, а леди соскучилась по сыну.
Выговорилась и уставилась пытливо. Впиваясь и пронзая своим взглядом до костей!
Ведьма.
Аж стало не по себе.
— То есть… — я непонимающе нахмурил брови, испытывая смешанные эмоции.
Она — прислуга, а у меня впервые нет желания поставить её на место.