Вот и сейчас…
Лязг железа, крики, кровь, косматые головы рыцарей, свирепая сталь, запах свежей крови и сырой земли — я в эпицентре жестокой битвы. К счастью, меня не видят, я словно призрак для всех, кроме хозяина сна. Понять бы ещё, кто он.
Пробираюсь сквозь дерущихся. Несколько раз вскрикиваю, когда прямо передо мной чей-то меч пробивает доспехи, когда летят с плеч головы. Светлейший! Чей же это кошмар?
Чтобы выбраться из него, я должна найти хозяина сна. Только оттолкнувшись от его сознания, я смогу выбраться в реальность.
Выбегаю из смертоносной толпы и ноги прирастают к багровой земле. Задираю голову и смотрю на знакомый до боли замок. Родовой замок Сторм.
Я так надеялась на иное, но нет. Меня снова забросило в сон Рэйвена. Я не могу это контролировать, как ни пытаюсь!
Самое поганое в том, что в отличие от остальных, на Рэйвена мои способности не действуют. Он не поддаётся внушению. Когда я рассказала об этом Дэллии, она повела себя странно. Перепугалась и, кажется, не поверила. Заявила, что подобное невозможно, что я плохо пыталась и подвергаю нас всех опасности.
Мы тогда сильно поссорились и не разговаривали целые сутки. Потом неприятную тему замяли, но осадочек остался. И проблема тоже.
С сёстрами дар работал безотказно, с Рэйвеном же раз за разом разбивался о колючую неприязнь в лазурных глазах. В последнее время я перестала даже пытаться затирать следы. Найдя хозяина сна, просто отталкивалась от его сознания и позорно сбегала.
Собственно, это мне и предстояло сделать сейчас. Странно, что я до сих пор его не встретила. Обычно генерал Сторм находится в гуще сражения, но, видимо, не сейчас. Поднимаюсь по ступеням замка, вхожу. Вокруг всё иначе, чем было при мне.
Мебель другая, на стенах нет картин предков. Со стороны главного зала раздаются голоса, иду на звук. Замираю в проёме двери.
Зал заполнен рыцарями. Тучный мужчина в блестящих доспехах идёт через зал, бряцая шпорами и волоча за собой по каменному полу лезвие меча, с которого стекает кровь:
— Нашли щенка? — каркает хриплым голосом. — Хорошо.
Его чёрные всклокоченные волосы кое-как стянуты на затылке в тугой хвост, косматая борода скрывает скалящийся рот, верхнюю часть лица закрывает устрашающий железный шлем.
— Мама! Мама! — замечаю брыкающегося мальчика лет шести, которого тащат двое здоровенных верзил.
— Рэйвен! Малыш! — в яркой брюнетке в алом платье не так-то легко узнать строгую леди Сторм, но это без сомнения она, только лет на двадцать моложе. Пытается подняться с колен и броситься к сыну, но ей не дают.
Один из рыцарей грубым ударом локтя отправляет леди Сторм на колени.
— Легарт, пощади! — она складывает ладони в умоляющем жесте. — Мы уедем, и ты никогда о нас не услышишь! Он всего лишь ребёнок!
— Он бастард, — косматый тучный мужчина презрительно сплёвывает на пол к ногам вырывающегося мальчика, — которому мой свихнувшийся братец вздумал завещать всё! Всё то, что по праву МОЁ!
— Но… Рэйвен его сын! Он сын Джэрарда! — срывающимся голосом шепчет леди Сторм. — Причём тут ты?
— У моего брата НЕТ законного наследника! — хмыкает рыцарь. — А раз так, после его смерти замок и земли должны достаться МНЕ!
Останавливается над леди Сторм и касается кончиком меча её щеки, почти нежно:
— Даже жаль портить такое милое личико, — конец лезвия очерчивает щёку женщины, скользит вниз, приподнимает подбородок. — Твой щенок сдохнет, Пронна, но тебя я могу пощадить. Вот только… что предложишь взамен, а?
Его меч движется вниз по тонкой женской шее, очерчивает грудь, поддевает лиф платья, вспарывая ткань. Вокруг раздаются глумливые смешки. Эта ужасная сцена парализует и завораживает отвратительной безысходностью. Взгляды всех направлены на рыцаря и девушку у его ног. О мальчике забывают, это и становится ошибкой.
Одним рывком Рэйвен освобождается от захвата расслабившихся стражников, резко наклоняется к сапогу, замахивается, и вот уже обидчик Пронны сыплет проклятьями, зажимая сочащийся кровью глаз, из которого торчит рукоять метательного ножа.
— Ах ты, ах ты к-к-крысёныш! — хрипит он. — Схватить его! Покончу с ним, и займёмся его мамашей.
— Рэйвен!
— Мама! Не трогай маму, тварь!
Поддавшись панике и инстинктам, выбегаю в центр зала:
— Светлейший! Хватит! Прекратите! — пытаюсь помешать им избивать ребёнка, но на меня никто не обращает внимания. Пальцы проходят сквозь людей и лишь цепляют воздух.
Единственный, кто смотрит прямо на меня — корчащийся от ударов мальчик с лазурными глазами:
— Опять ты? Кхрр…
Удар ногой в живот заставляет маленького Рэйвена упасть на четвереньки. Пространство вокруг начинает закручиваться в воронку. Меня утягивает из сна.
— Нет! — в бессознательной попытке защитить мальчика, тянусь к нему кончиками пальцев.
Маленький Рэйвен стоит на коленях и смотрит на рыцаря снизу вверх, сквозь пропитанные кровью волосы с животной ненавистью:
— Где бы ты ни был, я найду и прикончу тебя, мразь, — усмехается с неожиданной для ребёнка злобой. — Клянусь!
— Кха! — меч рассекает воздух. Рэйвен успевает увернуться, но лезвие всё равно проходит по касательной, оставляя на лбу ребёнка над бровью глубокую кровавую борозду.
Новый взмах. Не могу больше на это смотреть.
Трусливо зажмуриваюсь и отдаюсь, наконец, магическому потоку.
Обнаруживаю себя сидящей на кровати в нашей с Дэллией келье. Подрясник насквозь пропитан ледяным потом, кончики пальцев дрожат, в ушах до сих пор стоит свист меча и леденящий душу крик леди Сторм.
Светлейший…
Сглатываю. Спокойно, это всего лишь сон. Просто кошмар. Дрожащими руками тянусь к свече, задуваю её. Остановившимся взглядом смотрю на поднимающийся от фитиля дымок. Сладко-терпкий запах масла красной лаванды дерёт горло.
Рэйвен никогда не откровенничал со мной. Всё, что я знаю о нём — что он прошёл путь от простого рыцаря до генерала армии Императора и что за военные заслуги ему пожаловали титул, замок и земли Сторм. На тот момент бесхозные. Ведь несколько лет назад их бывший владетель погиб на охоте, вместе со всем своим ближайшим окружением. Случившееся тогда сочли несчастным случаем из-за пьяной драки, роковой случайностью.
Вот только после того, что я только что видела, в случайность не слишком-то верилось. Никто не заслуживает того, что пришлось пережить Рэйвену в прошлом. Но это не оправдывает его жестокости в настоящем и уж точно не даёт права чинить самосуд.
Если Рэйвен так легко расправился с родным дядей, то что ждёт меня, если он узнает, что я обманула его и скрыла от него дочь? Равнодушно пожмёт плечами? Или расценит как предательство? Не хотелось бы мне проверять.
Запах красной лаванды горчит на корне языка. Соскакиваю с кровати и меряю шагами тесную келью. Мечусь, словно зверь в клетке.
Нужно успокоиться и потерпеть. Совсем скоро след сестры Мелинды и сестры Дэллии затеряется где-то на крутом обрыве неподалёку, мы возьмём себе новые имена, придумаем легенду и наконец-то будем свободны.
Верховный каратель давно забыл о дерзкой беглянке, сгинувшей в лесу пять лет назад.
У Рэйвена новая семья, любимая жена и долгожданный сын. Нет никаких причин ему меня искать. Всё пройдёт так, как мы задумали — внушаю себе. И списываю на недавний сон сосущее под ложечкой чувство тревоги.
День не задался с самого утра. Когда накрывала на столы в трапезной, до волдырей обожгла руку горячим чайником. На лестнице подвернула ногу. А ещё голова — пульсирующая боль в висках не даёт покоя с самого пробуждения.
Оказавшись в келье, в очередной раз проверяю сумку с вещами. Чтобы не привлекать внимания, беру только самое необходимое, сменную одежду для себя и Вики, все, какие есть, деньги и последнее из оставшихся ожерелий.
Всё-таки Рэйвен был прав, когда заставил забрать украшения. Пусть, выручить от них получилось намного меньше, чем была их реальная стоимость, но и этим деньгам нашлось применение: тёплая одежда и обувь для сирот, игрушки, сладости, которыми тех нечасто баловали. Тем ценнее было видеть искренний восторг на детских личиках.
Вряд ли лорд Сторм предполагал, что его камешки будут растрачены именно так, но я ни секунды не сомневалась, что распорядилась ими правильно.
Накануне мы с Дэллией собирали на склоне красную лаванду и детально продумали план. В последний раз окидываю взглядом келью. Поправляю сумку на плече и выхожу.
Я должна забрать Вики и встретиться с Дэллией возле кухни. Подруга сегодня дежурит в кладовой, она позаботится о съестном в дорогу. Заворачиваю за угол и чудом не врезаюсь в сестру Зарину:
— Сестра Мелинда! — ахает та, после чего смотрит на мою сумку и подозрительно прищуривается. — Куда это вы так спешите?
— Благости, сестра Зарина! — склоняю голову, стараюсь, чтобы голос звучал непринуждённо и ровно, хотя сердечко в груди бьёт в набат. — Я обещала одной сиротке взять её на рынок вместе со мной и сестрой Дэллией. Вы ведь не против?
Взгляд сестры Зарины туманится, словно она что-то вспоминает, но уже в следующий миг её мясистый нос морщится, а губы растягиваются в улыбке, обнажая желтоватые крупные зубы:
— Ну, разумеется, я не против, сестра Мелинда! Уделяя внимание сиротам, вы совершаете благое дело…
— В таком случае хорошего дня, сестра, я пойду, — делаю шаг, чтобы пройти мимо, но монашка вдруг вцепляется в мою руку выше локтя.
— Не так быстро, моя дорогая!
Внутри всё леденеет. В чём дело? Неужели, она ЗНАЕТ?
— Раз уж вы всё равно идёте в ту сторону, занесите в больничную палату мазь, чтобы мне лишний раз не ходить.
Всего то?
— Конечно, сестра Зарина.
Мне в ладонь опускается увесистая деревянная баночка из красного дерева, покрытая тёмным лаком. Изо всех сил стараюсь не выдать собственного облегчения. Киваю и иду вперёд, не оглядываясь.
Из-за просьбы сестры Зарины придётся сделать изрядный крюк до больничного крыла, но да ладно. Могло быть и хуже.