Светлейший! За что? Стоп! Хватит уже! Злюсь на себя. Всё уже случилось, нытьём проблему не решить, а только действиями.
В границах Империи Рэйвен найдёт меня, вопрос лишь — когда?
Но что, если сесть не на дилижанс, а на корабль?
Опасная дорога. Другая страна, порядки. Риск сумасшедший! Но вдруг это последний и единственный шанс спастись самой и сохранить дочь? Вдруг, оно того стоит? Вдруг, вода и впрямь скроет магический след, и зверь его потеряет?
Подъезжаем.
Станция дилижансов находится рядом с портом, будто сама судьба указывает мне новый путь. Закатное солнце багровым диском висит над линией горизонта, окрашивая водную гладь в кроваво-красный.
— Тпрууу! Стой, окаянная! — ругается возница. — Прибыли! Ситаун, на выход, все!
Пассажиры пробираются к двери, расталкивая друг друга, будто бегут на пожар. Спускаемся с Вики последними. После духоты салона так приятно полной грудью вдохнуть тягучий морской воздух! Пахнет солью, рыбой и свободой.
Просторная площадка заполнена дилижансами. Возницы рассёдлывают лошадей, ведут их на конюшни. Узнаю, что ближайший дилижанс рано утром. Никто не рискует ехать ночью, даже за двойную оплату.
От необходимости остаться здесь на ночь на сердце становится тяжело, словно каждая минута простоя приближает меня к дракону. Впрочем, так оно и есть.
Площадка быстро пустеет. Часть людей спешит к наёмным открытым повозкам, кто-то направляется к двухэтажной гостинице. Оборачиваюсь и с тоской смотрю на берег, где в сумерках покачивается сразу несколько парусников.
Метрах в трёхста левее находится пристань. До неё нужно пройти, а сил уже нет и Вики капризничает.
— Мамочка, я устала!
— Я тоже, зайка! Скоро отдохнём! Ты моя умница!
Как же не хочется топтаться на месте! Но вот и солнце село. Куда теперь уже? Ясно, что никуда!
Блин!
Поворачиваю голову и замечаю, как неподалёку, в противоположной стороне пляжа босоногие матросы бодро толкают от берега шлюпку с людьми. Прищуриваюсь и различаю среди них мужчин, женщин, детей, поклажу. Хм…
Это наш шанс! Судьба! Спасение близко!
— Постойте! — кричу нарочито грубым голосом и машу рукой.
— Мамочка? — пищит Вики и тянет меня назад. — Я хочу кушать!
— Сейчас, родная! — шепчу ей, а сама крепче сжимаю маленькую ладошку и спешу к берегу.
Нас замечают. Мужчина с чёрной бородой в красной бандане свистит матросам, и те оставляют шлюпку в покое. Коренастый одного со мной роста мужчина спрыгивает на воду, вальяжно бредёт мне навстречу. За ним тенью следует ещё один силуэт в белой мантии целителя с наброшенным на лицо капюшоном.
Целитель на борту — это хорошо — проносится в голове.
— Чего тебе, друг? — бородач останавливается на расстоянии пары шагов, расставляет покрытые татуировками руки в стороны, уперев их в бока. Лениво гоняет по рту тонкую длинную щепку. Цепко в меня всматривается.
Чёрные глазки моментально показывают скуку.
Никак не могу привыкнуть, что ко мне обращаются как к работяге и без особых церемоний.
— Кха-кха, — нарочито откашливаюсь, понижаю голос. — Куда плывёте?
Бородач переглядывается с тем, чьё лицо скрыто мантией целителя, после чего его красные пухлые губы растягиваются в улыбке. В углу рта сверкает золотой зуб:
— А куда тебе надо? — цокает, жуя щепку, подмигивает Вики.
Дочка испуганно жмётся ко мне. Прозвучавший вопрос мне не нравится. Прищуриваюсь, глядя на того, чьё лицо скрыто капюшоном целителя. Дёргаю плечом:
— На Радужные острова?
— Да ты везунчик! — хмыкает бородач. — Туда! Вооон на той красотке!
Показывает большим пальцем назад, где на волнах покачивается белый парусник. Выглядит прилично, и совпадение просто сказочное. Вот только в сказки я не верю. И что-то во всей этой ситуации начинает меня напрягать.
Бородач опять переглядывается с тем, кто в мантии. Я же в это время успеваю бросить взгляд на шлюпку. Её пассажиры, с ними что-то не так…
— Айдате, забирайтесь! Ветер попутный, домчим с ветерком! — нарочитая улыбка мне и снова переглядывание с тем, кто в мантии.
Красная лампочка в голове отчаянно мигает. Я, конечно, хочу скрыться от дракона, но желательно не вляпаться при этом в ещё большие неприятности!
Интуиция вопит об опасности.
Что-то здесь не так! Надо уходить, и поскорее. Оглядываюсь, как назло, вокруг никого. С наступлением темноты все будто вымерли.
— А, я напутал! — машу рукой, крепче стискиваю ладошку Вики, отступаю назад. — Не туда нам! А вам попутного ветра! Бывайте, парни!
А потом тот, что в мантии, снимает капюшон. Смотрит в упор алыми глазами. Его радужка прямо у меня на глазах становится багровой, и мозг взрывается от чужой подчиняющей ментальной силы.
11. Всё, что прикажешь
Мелинда
Дальнейшее вижу словно со стороны. Как отчаянно бегает вокруг меня Вики. Плачет и хватает за рубаху, в то время как я послушно иду к шлюпке. Вики грубо отрывают от меня, и я больше не вижу дочку. По щеке скатывается горячая слеза.
Сажусь рядом с такими же безучастными людьми.
Моё настоящее «я» бьётся в агонии, но надёжно заперто за железной дверью. Я не ожидала ментальной атаки такой сокрушительной силы. Если бы дар не был заглушен, то, может, смогла бы противостоять, но теперь — без вариантов.
— Хилый какой-то, — презрительно плюёт в мою сторону бородач, налегая на вёсла.
— Чёрным жрецам на органы сгодится. Да и для рудников сойдёт. А что сдохнет через месяц-другой, не наша забота. Пятьдесят золотых выручим, — цедит тот, чьё лицо снова скрыто капюшоном. — Ещё десяток за пацана, чем плохо?
— Твоя правда, — усмехается бородач. — И без дохляка знатный улов. Рынок с шести, успеем к открытию. Сначала сбагрим парней, потом уже баб и щенков.
— Да, как обычно.
— Тыщонки три срубим, я думаю, кха-кха, — откашливается хрипло бородач и сплёвывает за борт.
— Думаю, больше, — холодно возражает тот, что в капюшоне.
— Хаах! Пусть так, пусть так…
Плеск, взмах, плеск, взмах. Берег всё дальше.
Рэйвен
Стискиваю челюсти. Сжимаю поводья. Загоняю уставшего коня, игнорируя ледяной ветер и мерзкий жалящий дождь. Погода испортилась слишком уж резко.
Так же резко, как случилась грёбанная хрень.
— Генерал! — раздаётся сзади.
Натягиваю поводья, притормаживая, но не останавливаясь совсем. Время дорого. Чуть поворачиваю голову. Со мной равняется перепачканный снизу доверху желторотый мальчишка-гонец на забрызганной грязью лошади. Вытягивается по струнке в седле, тяжело сглатывает, дёргая кадыком. Нервно вскидывает к виску напряжённую руку:
— В Синих скалах их нет, — докладывает дрожащим голосом, — в Диких пустошах тоже! Досмотрены экипажи, постоялые дворы, на улицах выставлены патрули!
Трясётся от страха, явственно чувствую это. Чужой страх столь привычен и скучен, но сейчас я ему рад, ведь он отвлекает, заглушает другое.
— Ясно, — снова смотрю вперёд. — Продолжайте поиски.
— Так точно! — выдаёт облегчённо и разворачивается. Стук копыт стихает позади.
— Господин генерал? — со мной равняется Тран, глава личной гвардии.
— Едем на юг, к побережью, — отдаю приказ.
— Так точно!
Трану не нужно объяснять дважды.
Отряд личной гвардии держится позади. Уверенно правлю конём. Смотрю вперёд, на залитую серой завесой дождя линию неба над верхушками деревьев.
Внутренности стянуты цепями.
Проверка других направлений была лишь для галочки. На самом деле я сразу знал, где искать.
В мыслях, под кожей, во снах и с током крови бился единственный образ. Ненавистный. В силу своей природы и сути.
Тот, что хочется вырвать с мясом, но теперь нельзя. Неотделимый. Тот, что вёл, точно зная, куда.
Теперь он часть меня. Или всегда был? Дерьмо.
Ме-лин-да.
Зверь жаждет добраться до неё. Рвётся наружу с такой дикой силой, что я с трудом его сдерживаю.
Дам ему волю, и он настигнет её за считанные минуты. Но что потом? А вот хрен его знает. Впервые я не уверен, что смогу совладать с ним и вовремя вернуть контроль.
Истинность в нашем мире давно утрачена. И ни хрена не понятно, как с ней быть. Чего ждать? Опасаться? Как с ней совладать.
Значит, есть риск. А рисковать нельзя, потому что…
Дерьмо!
По телу проходит дрожь. Крепко зажмуриваюсь. Грубым усилием воли глушу горячую рябь чешуи. Зверь опять рвётся наружу, хочет взять вверх, чтобы скорее найти её…
Его ярость и злость скручивают кости, дико пульсируют в висках.
Он стремится найти её. Схватить. Подчинить. Присвоить. Свою истинную…
… которую никто из нас не ждал и не звал. Нашу уязвимость и слабость.
Зачем?!
Надо было прикончить её ещё тогда!
Дерьмо! Да угомонись! Посылаю мысленный приказ. Не дам! Я сам! Пока не пойму, как верно и правильно! И безопасно! Там ведь не только эта бестолковая курица. Там Ви-ки.
Моя дочь.
Охренеть просто. У меня. Есть. Дочь.
Плоть и кровь. Моя. Заберу, укрою и никому не позволю обидеть.
Что до Мелинды…
При одной только мысли о ней нежность внутри вмиг сменяется злостью, и никакая истинность этого никогда не изменит.
Мелинда
Громкий треск. Крики. Ругань. Лязг железа.
Выныриваю из небытия. Во рту сухое раскалённое пекло. Голова трещит.
Не чувствую рук. И опоры под ногами тоже. Всё вокруг будто движется.
Задираю голову. Осматриваюсь. Судя по качке, я всё-таки на проклятом корабле. Пространство тонет во тьме, но я всё-таки различаю облезлые стены и крохотное окошко под потолком. Руки задраны над головой, скручены тугими верёвками. Носочки едва-едва касаются пола.
И волосы… волосы рассыпаны по плечам. Гадство!
Вспоминаю всё, что стряслось, и хочется застонать.
Я сумела сбросить ментальное оцепенение. Ударить магией бородача и зацепить «целителя». Вот только это случилось совсем рядом с кораблём, напичканным грязными верзилами, вооружёнными до зубов. Судя по говору, это были дримландцы. Помню только, как они тараканами забирались на шлюпку, чудом её не опрокинув, а потом наступила темнота.