— Неважно! Просто знай! Если ты перестанешь меня чувствовать! Если метка не отзовётся, если связь исчезнет, значит, я в беде!
Внутри поднимается злость. На Мелли — за одно только слово «побег». На неведомого врага, которого не глядя охота стереть в порошок. Хватаю Мелли за плечи, пытаясь удержать её и всю эту ускользающую иллюзию:
— Я ни-ку-да тебя не отпущу! — рычу ей в лицо. — Даже не думай!
В ответ — тихий смех, её прощальный сладкий поцелуй, и я открываю глаза.
Твою ж мать. Разрядка была только во сне. А мне придётся вылить на голову ведро ледяной воды. Чтобы остыть.
Стоящее в зените солнце безжалостно освещает уродливые итоги кровавой схватки, на которые мы со зверем взираем с высоты, паря над некогда зелёной долиной, ныне окрашенной в багровый цвет и ставшей для нескольких тысяч воинов последним пристанищем.
Равнодушно взираю на разбросанные доспехи, воткнутые в землю мечи, на неподвижные тела своих и чужих, на растерзанные туши оживлённых архарийскими некромантами тёмных драконов.
И после этого они ещё будут называть монстром меня?
Враг жаждал победить, а у нас просто не было другого выбора. И в отличие от архарийцев мы сражались и победили честно.
Остатки моей армии лениво бродят по полю. Грузят на повозки своих раненых и добивают чужих, собирают трофеи. Янцен помогает повозкам разъехаться, бранится, раздавая приказы.
Полной грудью вдыхаю запах крови, железа и пепла.
Бока и грудину щиплет в местах глубоких ран от мечей, стрел и магических ожогов. Правое крыло повреждено. Ничего. Драконья регенерация и не с таким справлялась. Всего-то и нужно, что время.
Вот только я вдруг понимаю, что его-то у меня нет.
Потому что предупреждение Мелли из сна сбылось, и я больше её не чувствую. Связь будто разорвана. Её словно бы нет.
Зверь отчаянно ревёт, взмывая вверх, а я впервые в жизни в мыслях молюсь Светлейшему, чтобы успеть. Чтобы не оказалось слишком поздно.
23. В лапах карателя
Рэйвен
Если бы кто-нибудь спросил меня ещё месяц назад, верю ли я в судьбу, в предназначенность душ, в их единение и связь, я бы расхохотался ему в лицо.
Лично у меня с единением никогда не было проблем, особенно если девчонка симпатичная и всё при ней. С любой было легко и просто.
Кроме Мелли.
Она в моей картине мира всегда стояла особняком. Мелли была не просто девчонкой, а плотью от плоти ублюдка, которого я лично прикончил своими руками. А её обязан был ненавидеть. Жаждал этого. Но не мог. От этого злился ещё сильнее. И когда стало совсем невмоготу, сделал всё, чтобы она возненавидела в ответ. Получилось.
Но истинность спутала все карты.
Отныне я не могу причинить ей боль. Её страдания — мои страдания. Её грусть — моя грусть. Её боль — моя боль.
Как и её радость, наслаждение, счастье — тоже мои.
Люди эгоистичные существа. Себя мы любим больше всего, ставим превыше других. Мелли теперь часть меня, так чему удивляться, что она для меня — особенная?
Это удобное объяснение, которое меня сейчас более чем устраивает.
Да. С тех пор, как на Мелли зажглась метка истинности, я ощущаю её как неотъемлемую часть себя самого, как ту самую половинку души. Наша с ней связь из тончайшей нити превратилась в толстый канат.
А сейчас её нет.
И чувство такое, будто не хватает руки или ноги. Будто без неё я неполноценен.
Лечу на предельной скорости без передышек и отдыха.
Игнорирую раздирающую боль в боку и то, что почти не чувствую крыла. Плевать. Это всё не важно. Важно — успеть.
Я не чувствую Мелли и понятия не имею, где её искать. Но я знаю, где она была до недавнего времени. Для начала нужно приблизиться к этому месту — к родовому замку. Расстояние играет роль. Даже если что-то глушит её метку и я не могу уловить связь, я всё равно смогу учуять её запах.
Вот уже и замок Сторм. Облетаю его несколько раз по окружности, впериваясь взглядом в крохотных лошадей, людей и повозки внизу. Чужая жизнь продолжается, как ни чём ни бывало. И только моя зависла над пропастью.
Сделав несколько кругов над замком и вокруг него, отчётливо понимаю — её здесь нет. Хочется пальнуть огнём просто так, просто со злости, но даже на это нет времени. Надо спешить!
Две дороги ведут к деревням, и только одна в город. В городе проще затеряться. Сменить лошадей, обстряпать тёмные делишки. Этот путь и выбираю.
Уже спустя несколько минут понимаю — правильно сделал. Он появляется невнятными вспышками, то он есть в воздушных потоках, то его нет. Но это точно он! Её запах.
Нежно-цветочный, кажется, так пахли поля цветущей лаванды, на которые я бегал мальком, чтобы нарвать букет для матери. И совсем недавно во сне так же пахла Мелли, отчётливо это помню.
Силы на исходе, но от осознания того, что вот она — зацепка, ещё немного — будто второе дыхание открывается и я ускоряюсь. С каждым взмахом крыльев запах усиливается.
Светлейший и бездновы демоны! Я это сделал! Напал на её след!
Уже скоро! Уже вот-вот!
А потом я вижу их.
Отряд карателей, плотным кольцом окруживший какую-то неприметную колымагу. Будто стая воронов слетелась полакомиться добычей. Надо же, сам Верховный здесь.
Не слишком ли много чести?
С чего бы столько внимания к такой развалюхе?
Поначалу хочу пролететь мимо и не задерживаться, а потом понимаю — с чего.
С того, мать твою, что в экипаже Мелли. Точно она!
И всё встаёт на свои места.
Странные сны, в которых постоянно — она. Такие реалистичные. Слишком реалистичные. Потому что это были не сны. Она не просто мне снилась. Она приходила ко мне.
Мелли менталист. Вот в чём всё дело.
Пыталась сбежать от меня и попала в лапы к карателям, вот как всё должно было выглядеть для посторонних. Для меня. Если бы не одно «но». Мелли догадалась мне всё рассказать. И теперь я на её стороне.
Я смогу её защитить, пусть даже ради этого придётся положить весь отряд Императорских псов.
Кровь внутри кипит, бежит по венам раскалённой лавой. Я чувствую их охотничий азарт и страх загнанной ими жертвы. Запах Мелли становится ярче. Сомнений нет — в экипаже она и она боится.
Драконье зрение за сотни метров различает Верховного Карателя. Как тот вальяжно приближается к экипажу. Как жадно втягивает носом воздух и предвкушающе улыбается. Он тоже чувствует, что внутри та, кто ему нужна. Вот только его азарт иного рода. Холодный, тёмный, жаждущий крови.
Вот его рука в чёрной кожаной перчатке касается дверцы экипажа. Вот он её открывает, а я всё ещё далеко.
Не смей! Только тронь! Убью, тварь!
Всё это посылаю во вне раздирающим отчаянным звериным криком. Из драконьей пасти вырываются клубы огня. Стальные когти заостряются, готовые рвать всех, будь то простые смертные или каратели. Они — враги. Все, кто угрожают Мелли — враги. И будут уничтожены без раздумий и сожалений!
Меня замечают.
Псы верховного дружно вскидывают арбалеты с железными стрелами. Прицеливаются, видя во мне угрозу. Правильно делают.
Сам Верховный поворачивает голову. Видит меня так же отчётливо, как и я его. Ксандар тоже дракон. Я не слишком хорошо его знаю.
Байки про его нечеловеческую жестокость ко врагам Императора — к которым после известного в узких кругах пророчества отнесли всех менталистов — мало меня волновали.
Нам с ним вообще делить нечего. Было. До этого самого момента.
Я знаю, что он пойдёт на всё, чтобы заполучить и уничтожить очередного менталиста.
Я же пойду на всё, чтобы её защитить.
На его стороне сила, ведь в отличие от меня он не истощён битвой и не ранен. На моей — только ярость и злость. Предсказать итог этой схватки я не берусь. Как и в недавней битве, у меня нет пути назад и варианта «проиграть». И снова противник сильнее. Достаточно ли? Проверим.
Посадка получается жёсткой из-за того, что спешу, а может быть, дело ещё в повреждённом плече. Зверь не хочет полностью отдавать контроль, спорит, засранец такой. Не хочет тратить время на болтовню, а сразу спалить здесь всё к демоновой бездне.
Не сейчас. Позже, если придётся — обещаю ему.
Обещание того, что мы пойдём до конца, успокаивает зверя.
Облако родной чёрной магии окутывает меня на краткий миг, достаточный для принятия человеческого обличия.
Тело облепляют зачарованные доспехи из чёрной стали с шипастыми наплечниками. Вижу Ксандара в прорези защитного шлема.
Позади него, прямо на коленях на пыльной земле, стоит возница. Его голова понуро опущена, а плечи стягивают тугие магические путы. Судя по его неподвижности, он под магическим заклинанием. Уже подготовлен для транспортировки на допрос.
Я бы тоже задал этой гниде пару-тройку вопросов, прежде чем выпустить кишки. Но всё это потом. Перевожу взгляд на Ксандара.
Каратель успел отойти от своих псов на приличное расстояние и даже дать знак, чтобы те опустили арбалеты. Стягиваю с головы железный шлем. Разминаю шею и иду прямиком к Верховному.
То, что он готов говорить — уже неплохо. Неужто, не придётся даже никого убивать?
Останавливаюсь на расстоянии трёх шагов. Оптимальная дистанция хоть для болтовни, хоть для разящего магического шара, хоть для размаха меча, который оттягивает ножны.
Ксандар выпрямляется. Убирает руки за спину, демонстрируя миролюбивые намерения. Едва уловимо прищуривает янтарные глаза:
— Сторм! — слегка склоняет подбородок, осматривая мои военные доспехи. — Сразу с поля боя, как я вижу.
— Айронхолд.
Не генерал армии Императора и не его Верховный каратель.
Сейчас, наедине друг с другом, звания и титулы отброшены. Мы просто драконы из древних родов. Равные.
Запах Мелли усиливается, разгоняемый её страхом и кровью, бегущей по венам. Мы чувствуем его оба. Вероятно, Верховный ощущает её как-то ещё. Не зря ведь болтают про его чудесную чуйку на менталистов.
Стоим друг против друга. Пока я изучаю его, он изу