— Да… — всхлипываю, принимая его ласки. — Даааа…
— Какая красивая ты у меня. Самая лучшая…
***
Эти несколько минут сумасшествия в машине на обочине. Я потом понимаю, что нас могли видеть те, кто проезжал мимо, и смущаюсь еще больше.
— Нас могли видеть. Видеть, как мы…
Голос срывается. В какой-то момент я сама потянулась к мужу, он помог мне расстегнуть его джинсы, и мы снова забылись, ласкаясь так, словно впервые получили доступ к телу.
— Это самый горячий петтинг, что у меня был, — признается Глеб.
— Теперь у меня такой вид… Потрепанный!
— Такой и должен быть у жены, любимой своим мужем.
***
Приводим себя в порядок, едем в участок. Глеб держит меня за руку, переплетая наши пальцы.
Показывают задержанного. Ему за тридцать, мускулистый, лицо немного неприятное. Нет, не видела его раньше!
— Знаете его? — уточняет Иван.
Он спрашивает у меня и у Глеба, потом опускает взгляд, скользнув по нам.
Кажется, догадался, что мы снова близки.
— Нет, я его точно не знаю. А ты?
Глеб тоже отрицательно качает головой.
— Это всего лишь исполнитель, он же незадачливый любовничек одной особы…
Глава 31
Ольга
Иван делает паузу. Нетерпение во мне достигает критической отметки. Пульс учащается, в голове — столько мыслей, не передать.
— Не тяни кота за яйца, скажи, как есть! Без театральных пауз, ты не на сцене! — негромко, но с силой произносит Глеб, добавив. — Заставляешь нервничать… мою беременную жену!
Черт, а…
После этих слов Глеб демонстративно опускает ладонь на мой живот, поглаживая его, и смотрит прямо Ивану в глаза. Всем видом показывает, что это — его, что я принадлежу ему, что мы снова вместе.
В машине, кажется, мы сошли с ума по-настоящему, сорвавшись! Так вкусно и сладко было принимать его ласки, ставшие более острыми, искренними. Со вкусом и пониманием, что означает потерять… С осознанием всей ценности нашей любви и страсти, что до сих пор полыхает между нами.
Иван едва заметно качает головой, в светлых глазах мелькает сожаление. Мне жаль, но мы не пара, и я считаю, что нехорошо давать ему надежду на большее, когда я люблю своего мужа. Просто у нас сложный период… И все очень зыбко, но убегать от проблем уже не хочется.
Мы должны справиться со всем вместе. Вдвоем.
Рука об руку, как клялись когда-то…
— Перед вами Дмитрий Горовой. Любовник Татьяны Знаменской. Уверен, вы ее хорошо знаете.
— Любовник Татьяны?! — ахаю я. — Но как… Я и не знала, что у нее есть любовник!
— Есть, — кивает Иван. — Мне сразу показалось подозрительным то, насколько вовремя появилась подруга. Однако потом открылись новые данные, и круг подозреваемых расширился. Мотивы напасть были у многих. Я зацепился за твои слова, — обращается ко мне. — Когда Татьяна рассказала тебе о любовнице Глеба, которой он выбирал машину. Кстати, Мария сдулась, скажем так, очень быстро. В чем только не призналась, но у нее кишка тонка напасть и быть рядом с этот момент… Плюс она была в офисе во время нападения. Вернемся к словам твоей подруги. Татьяна якобы присматривала машину со своим мужем. Но он был очень удивлен, когда я рассказал ему об этом. Поклялся, что не был в тот день ни в каком салоне по продаже автомобилей. Вот тогда я понял, что человек, который больше всех врет, и врет нагло, в лицо, это подруга. Та самая подруга…
— Танька! — повторяю я. — Глеб! Ты можешь в это поверить?!
Глеб вздыхает тяжело:
— Знаешь, я в отца верил, как ни в кого другого, а он на старость лет учудил и втянул меня в свои грязные разборки… Я уже ничему не удивлюсь, честно. И если уж на то пошло, Татьяна просила у меня денег взаймы… Крупную сумму. Она юлила и не говорила, зачем ей деньги. Это показалось мне подозрительным, я ей отказал.
— Дмитрий Горовой интересовался покупкой машины в кредит. Нужен был довольно крупный первоначальный взнос, — поясняет Иван. — Любовники искали деньги разными способами. По их мнению, удачно подвернулось, что у вас похороны, в квартире — никого.
— Вот подлая! Подлая гадина! — расстроившись, я вытираю слезинки, выкатившиеся из глаз. — И она точно знала, что нас нет, что мы с тобой в ссоре! — смотрю на Глеба.
Муж обнимает.
— А еще у нее были ключи… Я сама ей их давала, когда мы уезжали всей семьей на выходные. Просила поливать мои цветы и давать корм рыбкам. Бессовестная!
— Они были вдвоем. Решили поживиться, зная, что у вас имеются средства.
— Вот только я убрал все ценности в ячейку, и чем они там поживились? Мелочевкой! — Глеб ругнулся. — Бл…дина! Из-за дешевки на срок нарвется! Нарвется же? — интересуется он, строго взглянув на Ивана.
— Обязательно. Она во всем созналась, возможно, адвокат будет настаивать на смягчении вины. Но, как ни крути, их было двое, а это уже сговор…
Эмоции бурлят. Я все никак не могу успокоиться. Злюсь и корю себя за то, что не разглядела в Таньке подлость!
Выходит, она все время нашей семье завидовала и была не прочь погреть руку в кошельке нашей семьи. Глеб отказал ей, и она решила, что стоит взять желаемое любым путем!
— Бессовестная! — повторяю я. — Не погнушалась залезть даже в трагический момент для нашей семьи.
— Хватит думать об этой дряни. Татьяна задержана?
— Да. И, как водится в таких случаях, они с любовником валят вину друг на друга, — усмехается Иван.
— Надеюсь, что они по заслугам получат. Оба.
Поговорив еще немного с Иваном, Глеб дает понять, что нам пора, но перед уходом говорит:
— Оля, ты, кажется, что-то хотела сказать Ивану. С глазу на глаз.
Глеб смотрит мне в глаза, одним лишь взглядом намекая, что я должна расставить все точки над i. Муж выглядит уверенным в себе и полон нетерпения. Он не хочет делить меня ни с кем, не хочет оставить даже тени сомнения у другого мужчины. Пусть это выглядит немного топорно со стороны, но мне нравится, как он это делает, проявляя свои чувства.
Мне хочется верить, что больше никто не сможет вмешаться в наши отношения, разрушая их.
— Да, Вань, можно тебя на пару слов?
Краем глаза я замечаю, как дергается нерв на виске Глеба. Ему даже такое обращение по имени кажется чересчур. Но он делает вид, что не психует, засунув ладони глубоко в карманы брюк. Муж держит на лице нечитаемое выражение, а я читаю его эмоции по глазам. Ему не терпится закончить начатое.
Отходим с Иваном в сторону. Коридор полицейского участка — не самое подходящее место для объяснений, кто-то постоянно пробегает, здороваются. Времени в обрез, я даже на расстоянии чувствую нетерпение Глеба.
— Вань, извини. Я должна признаться, что зря давала тебе надежду. У нас ничего не выйдет.
— И на свидание, я так понимаю, ты тоже не пойдешь, — добавляет он.
— Не пойду. Это было бы нечестно по отношению к тебе и просто отвратительно в отношении… нас с Глебом.
— Вы помирились, — замечает он. — Видно сразу. Даже без наглядной демонстрации.
— Да, так и есть.
— Жаль. Я надеялся… Впрочем, отдавал себе отчет, что шансы невелики. Ты не из тех женщин, что скачут по койкам сразу после разрыва…
— К тому же разрыв не состоялся.
— Переедешь к нему сразу же?
— Нет, знаешь, пусть сначала закончит разбирательства с Марией… Там настоящий дурдом. Не могу видеть эту гадину, раздражает!
— А ты коварная, — усмехается Иван. — Твой муж на говно изведется от нетерпения, будет тебя охранять и обхаживать всячески.
Так приятно слышать эти слова… из уст постороннего человека, ведь они свидетельствуют о том, что Глеб меня любит по-настоящему!
— Ты все? — слышится за моей спиной голос Глеба.
Иван улыбается понимаюше и немного грустно.
— Все, — кивает. — Будь счастлива.
— Спасибо. И ты… тоже. Знаешь, я верю, что ты встретишь ту самую, и у вас будет семья.
***
— Что-то вы долго беседовали! — ворчит Глеб, когда мы вышли из участка.
— Перестань. Просто объяснилась.
— Просто объяснилась, — вздыхает. — Я так и не съездил ему по физиономии.
— И не стоило.
— Цветы от него выкинешь?
— Цветы-то здесь причем.
— Выкинь! — упрямо требует. — Я тебе сам такие же куплю.
Наш разговор прерывает звонок…
Глеб отвечает, слушает собеседника и уточняет.
— Понял. В какой больнице?
— Что случилось?
— Отвезу тебя к маме. Мария попала в больницу…
Глава 32
Ольга
— Мария попала в больницу? — переспрашиваю. — И ты решил лететь к ней, словно орел? По первому же звонку? И жену поскорее сплавить, да?!
Злюсь. Смотрю на Глеба сердито.
Это то, о чем я говорила с Иваном. То, что имела в виду, когда говорила, что не спешу сойтись с мужем окончательно.
Есть камень преткновения — Мария. И пусть Глеб мне поклялся, что между ними ничего не было, пусть объяснил свои мотивы, я чувствую себя уязвленной и до сих пор обиженной, что муж был ласков и внимателен с ней и предельно жесток со мной в сложные моменты.
Эта глубокая рана, которую не выправить торопливыми ласками и жаркими поцелуями. Пока доверие между нами слишком хрупкое, и маятник может качнуться в обратную сторону.
Я хочу быть с мужем, хочу этого всем сердцем, дети по нему сильно скучают. Но пока Глеб отстраняет меня с умным видом, мол, тебе здесь не место, я сам все решу, я не смогу… полноценно ему довериться!
— Олька! — выдыхает Глеб. — Я не игнорирую тебя, не хочу сплавить, как ты выразилась. Я оберегаю тебя! Ни к чему эти стрессы беременной, поверь!
— Не оберегаешь, задвигаешь. Оберегать надо было раньше, сколько раз в тандеме с этой Марией ты делал мне больно? Требуешь от меня откровенности, быстрых и твердых решений, но сам не готов мне довериться. Или до сих пор считаешь меня ни на что непригодной?
— Нет же, Оль. Вообще не так. Послушай же…
Глеб меня обнимает, пытается поцеловать, но я отворачиваюсь.
— У тебя не получится морочить мне голову поцелуями всякий раз, когда ты хочешь запудрить мне голову. Если тебе нечего скрывать…