— Мне нечего скрывать! — отвечает он твердо. — Поехали! Сама убедишься.
***
Мы довольно быстро добираемся до клиники, куда положили Марию. Это небольшое частное учреждение. Я скептически осматриваю заведение, ни одному поступку этой дряни не верю. Во всем вижу подвох и подозреваю ее в самом худшем.
Да, я к ней предвзято отношусь и не скрываю этого.
Возле палаты, где сейчас лежит Мария, я останавливаюсь.
— Иди, — говорю Глебу. — А я тут послушаю.
— Нет уж! Пойдешь со мной. Иначе будешь потом надумывать, что она меня трогала или я был с ней слишком заботлив!
Глеб входит первым. При виде него Мария с видом умирающего лебедя привстает на больничной кровати и издает рыдающий звук.
— Глеб… Мы… Мы потеряли его…
— Мы?! — шипит Глеб. — О чем ты?!
— Я потеряла сынишку, а ты… — подбородок Марии трясется. — Ты потерял братика. Своего младшего братика. Я же говорила тебе, чувствую, что у меня родился бы сын…
Потом Мария замечает меня, и ее напускное горе ползет трещинами.
— Что она здесь делает…
— Моя любимая жена? Просто находится рядом с супругом, вот и все, — спокойно пожимает плечами Глеб. — Значит, у тебя выкидыш!
— Да… Это ужасно… Ужасно… — Мария плачет в бумажную салфетку, бросает взгляд на меня. — Как женщина женщину, вы должны понять мое горе.
— Еще скажи, что во мне должен горевать материнский инстинкт!
— Да! Это общая боль… Глубокая боль непростой женской доли! Я была неправа, я так сожалею, что вела себя некрасиво! Маша, прости!
— Я сейчас затолкаю ей в рот эту сопливую салфетку! — говорю сердито. — До чего же ты наглая, самой от себя не противно?! Без мыла в любую задницу залезть хочешь! Старика обманула, пыталась к моему мужу в трусы залезть, а сейчас еще и на жалость мне давить пытаешься. Это просто дно…
— Выкидыш, я надеюсь, официально задокументирован, все дела. Хочу снять копии. Нотариусу предоставлю и на работу тоже, заодно.
Мария перестает плакать и унижаться. Фу, насколько это фальшиво и противно! Мне хочется помыться…
— Да, конечно, все официально… — медленно отвечает Мария, хлопая ресницами. — На тумбе лежит.
— Возьму с собой, не возражаешь?
Глеб кажется мне странно довольным, складывая бумажку с печатью, потом супруг достает телефон и звонит кому.
— Евгений Дмитриевич, добрый день. Будьте добры, подготовьте приказ об увольнении Марии Селивановой. Предупреждение уже было, выговор тоже. Что-что? Беременность мешает уволить? Так нет ее… Беременности! — говорит веселым голосом. — Выкидыш. Скину вам фото документа в диалоге, а вы, будьте добры, сегодняшним днем все оформите!
— Что?! — взвизгнув, подпрыгивает на кровати Мария, забыв, что она секунду назад убивалась горем. — Ты меня увольняешь?!
— Ты шантажом выбила место на моей фирме, беременностью удерживала его, мешая увольнению. Теперь ребенка нет! Значит, мы и тест не проведем на родство… Признайся, ты же не была беременна!
— Была! — рявкает, широко разинув большой рот.
— Но не от моего отца, иначе бы не побоялась делать тесты. Вот и допрыгалась ты, Мария. Теперь ты не беременна и не можешь претендовать на то, чтобы я содержал ребенка. Ничего ты не получишь по завещанию! И с работы я тебя уже, считай, выпнул.
Выражение лица Марии становится растерянным, на нем читается досада.
— Вот же, сссука! — шепчет она, сжав кулаки.
Очевидно, она хотела избавиться от одной сложности, но не предусмотрела все последствия своего поступка. Я начинаю смеяться: это ужасно смешно!
Я просто не могу остановиться, хихикаю.
Но уже через миг алчная девушка снова дает о себе знать.
— Постой, Глеб! Ты ошибаешься! Твой отец оставил мне баню! Баню он мне оставил… Ее ты у меня не отберешь…
— Да, пожалуйста!
Глеб начинает радостно посвистывать, сунув ладони в карманы брюк.
— Забирай, — отмахивается он. — Ради бога. Насколько я знаю, старый в последнее время чутка лажанул, начал строить, не дожидаясь разрешения. На него стукнули, куда надо, администрация наложила штраф. Стройка замороженная. Он просил меня разобраться, но я глянул… Там головняков хватает, браться не стал. Забирай, от души.
— Что?!
— Говорю, как есть.
— А тебе нужна баня? Может быть, купишь? Как-никак, там участок… Глеб, подумай! — не сдается, алчная девка.
Я поражаюсь ее хватке и попытка выйти сухой из воды.
— Бесплатно.
— Глеб.
— Бесплатно, так уж и быть, заберу. Проблемно и дорого. Может быть, как-нибудь займусь этой баней, под настроение…
***
Покидаем клинику вместе.
— Не знала, что папа строил баню с нарушениями. Я думала, у него в этом плане все четко и по закону.
— Так и есть, — ухмыляется Глеб. — Но она об этом не знает.
— Ты ее обманул! Блефовал…
— И мне ни капли не стыдно, — заявляет он, поймав меня в объятия. — И я тебе таким нравлюсь.
— Безумно, — признаюсь я. — Безумно нравишься.
Эпилог
Ольга
Спустя время
Несмотря на то, что основные сложности остались позади, мы все еще жили порознь с Глебом. Это невероятно сильно его возмущало, но он сдерживался, как мог.
Мы видимся ежедневно, обратно на нашу квартиру с ночевками переезжает все больше вещей. Дети интересуются, когда мы снова будем жить вместе, у нас дома. Нам с Глебом остается утрясти некоторые нюансы, связанные с наследством.
— Сегодня у меня? — интересуется Глеб.
— Да, можешь заехать за нами, только попозже. Сегодня клиента перенесла систему попозже.
— Тебе необязательно работать, Олька.
— Вот уж нет, больше не хочу заниматься только лишь домом, чтобы потом услышать, что я скучная и пресная.
В ответ муж издает глубокий стон протеста.
— Я миллионы раз… Нет, миллиарды раз пожалел, что так сказал, Олька! Понимаешь? Миллиарды раз пожалел! — подчеркивает. — Был пьяный, злой и хотел сделать как можно больнее в ответ. Прости, а?
Отвечаю ему молчаливой улыбкой: давно простила. Но так, как сейчас, Глеб со мной не раскрывался еще ни разу. Сейчас он и делами, и словами подтверждал свои намерения и приучился говорить со мной, объясняя, а не делая все молчком. Мне кажется, это очень важно для взаимопонимания и доверия в семье.
— Я на тебя давно не держу зла.
— Так почему не переедешь обратно? — снова напористо спрашивает Глеб.
— Может быть, мне нравится наш новый конфетно-букетный период? — стараюсь сдержать улыбку, прикусывая губу.
Во время паузы и раздельного проживания в наших отношениях снова появился флирт и вот это желание приблизиться, но не растворяться друг в друге, ожидание сближения, предвкушение. То самое состояние влюбленности, которое так сильно будоражит.
Наши отношения встряхнуло неслабо, теперь восстанавливаем все по кирпичику с обеих сторон, скрепляя кладку доверием и взаимным уважением. Ценю, что Глеб не давит. Очень ценю… И, разумеется, в ответ иду навстречу ему.
— Лиса! Хитрая лиса… — выдыхает муж с некоторым восхищением и посмеивается. — Честно признаться, я тоже давно не испытывал такого азарта… Словно снова хочу тебя завоевать.
— Брось, Глеб. Разве ты меня завоевывал в прошлом? Просто прибрал к рукам, сразил наповал своим напором и харизмой.
— Признайся, я тебе тоже нравился.
Ох…
Глебу удалось вытянуть из меня признания о том, что он мне тоже всегда нравился. Даже когда еще училась в школе, тайком на него засматривалась и долго плакала, когда видела, что он гулял с девушками своего возраста. Наши чувства друг к другу возникли задолго до того, как мы начали встречаться. Как будто мы предназначены друг другу судьбой.
— Заедешь за мной к половине восьмого?
— Хорошо, давай сначала заеду за тобой, потом за детьми.
— Ты что-то задумал?
— Ничего особенного, очередной этап плана по возвращению блудной жены домой.
— Блудная жена?
— Не так выразился. Потерянная жена. Мной потерянная, так лучше?
— Гораздо лучше!
— Люблю тебя, Оль. Знаешь же?
— Знаю, — делаю паузу.
На миг я задерживаю дыхание. Сердце колотится на огромной скорости, словно я впервые собираюсь признаться в чувствах.
— Я тебя тоже люблю.
— Повтори! — требует сразу же.
— Хорошего понемножку, Глеб. Мне пора бежать к клиентке. Вечером увидимся?
— Да. Мама посидит с детьми? Хочу тебя немного похитить. Или много… Как пойдет, — добавляет многозначительно.
— Да, я попрошу ее.
***
Мне кажется, что все-все кругом понимают, что именно происходит между мной и Глебом. Даже дочка замечает:
— Ты опять на свидание с папой сегодня пойдешь? — хитро улыбается.
И что на это ответить?
Очередное свидание? С мужем… После стольких лет брака? Да-да…
***
Глеб встречает меня, как и попросила.
— Новый букет? Глеб, у мамы букеты ставить некуда скоро станет! — укоряю его с улыбкой, но принимаю презент.
Очень приятно…
— У нас в квартире места намного больше, — подмигивает.
— Снова намек?
— Какие тут намеки? Я прямым текстом тебе говорю, переезжай. Правда, Оль, хватит… — говорит серьезно и добавляет со смехом. — Задолбался я уже сам себе рубашки гладить и стрелки на брюках выходят кривыми.
— Вот она, истинная причина, значит? Практичная?
— Не без этого.
Глеб едва сдерживает смех, и я — тоже. Мы научились шутить и обращать в улыбку самые непростые моменты.
Однако впереди — вечер на двоих. Мы ужинаем в приятном кафе, специально не наряжались, ни я, ни он.
Для того, чтобы быть счастливым от встречи с любимым человеком. Тем более, сейчас, когда знаем друг у друга каждую черточку и не прячем головы в песок от проблем и сложностей.
***
— Хотел обсудить с тобой ремонт дома отца. Он планировал. Стоит заняться, как думаешь?
— Спрашиваешь у меня?
— Ты же полноправная владелица. У кого мне еще спрашивать?
— У тебя уже есть идеи?
— Да. Поехали, покажу…