Леди отключалась, уступая место варварке, что не умеет нормально есть десерты. Мой рот весь был в шоколаде и мороженом, и Виктор подгадывал такие моменты, чтобы с поцелуем “отведать” сладенького.
Я так же, как и сейчас, с негодующим мычанием пыталась вырваться из его объятий, а ему было все равно.
— Вспомнила? — отстраняется он и всматривается в мои глаза.
— Пусти, — шепчу я.
— Да разбежался, — хмыкает он.
— Вить…
— Что?
— С чего ты такой довольный, блин?
— Сладенького покушал.
— Вот с тобой всегда так, да? — медленно выдыхаю через нос. — То восемь лет пытаемся, пытаемся, проходим все круги ада…
— А в разводе раз и оплодотворил тебя, — расплывается в самодовольной улыбке.
— Оплодотворил? — в ярости шепчу я. — Может, чо уж стесняться… Осеменил? И еще нам почти по сорок, блин! Да как тебе удалось?! — отталкиваю его и встаю, всплеснув руками. — Это возмутительно!
— Многие бы назвали это чудом, а меня волшебником.
— Да сволочь ты такая, — рычу я в ответ, — волшебник! — хватаю со стола салфетку и бью его по плечу. — Вот этого я точно не планировала! От бывшего в сорокет забеременеть!
Официантка в стороне округляет глаза и пятится.
— С тобой всегда так!
Виктор встает, опять хватает меня и прижимает к себе, и меня прорывает на рыдания.
— Козлина ты, а не волшебник…
— Знаю.
— И это ничего не меняет… ничего не меняет… я сама справлюсь.
Резко отстраняюсь и поднимаю взгляд. Шмыгаю и повторяю:
— Сама.
— Вот как? — его глаза темнеют.
— Да, вот так! — отталкиваю его. — Думаешь, нашел лазейку вернуться ко мне?
Остальные гости давно уже отвлеклись от своих обедов и напряженно наблюдают за нами.
— То есть сама будешь себе брауни покупать, да? — Виктор повышает голос. — Массировать ноги, готовить чай…
— А что мне за тебя опять замуж выходить?!
— Да, блин! И ты в любом случае должна была выйти за меня второй раз замуж! Я уже кольцо купил!
— Какое нафиг кольцо?!
Виктор лезет во внутренний карман пиджака.
— Не смей… — в отчаянии шепчу я.
— Вот это кольцо! — резко протягивает в мою сторону черную бархатную коробочку на ладони.
— Божечки, это так мило, — попискивает за угловым столиком девушка с ровным каре.
— Да нифига! — рявкаю я. — Я в разводе с этим волшебником!
— Ой, хватит, Маша! — рычит Виктор. — Как развелись, так свелись опять!
— Как у тебя все просто!
— Да мы развелись с тобой, потому что я, дура ты такая, сложно смотрел на жизнь! Ясно?!
— Так я еще и дура?!
— Ой, извини, — шипит Виктор. — Ты не дура, ты стерва! Стерва, которая решила меня мурыжить до моих похорон! Тебе нравится, да? Нравится держать меня в подвешенном состоянии?
— Да! И ты все испортил опять! Только мне что-то нравится, так ты это рушишь!
— А я был готов бегать за тобой до своих похорон! Я ждал от тебя знака! И вот он! На твоем виске! И да, я теперь понимаю, что ты бы не сказала мне, — передразнивает мой голос, — Вить, давай попробуем еще раз! Вертихвостка!
— Да! Я такая!
— Ты будешь моей женой?! — гаркает он.
— Да!
Замолкаю, и все остальные аж рты открывают. Кто-то несмело хлопает в ладоши:
— Ура…
— Вот блин… — шепчу я и медленно отступаю, когда Виктор с жутким оскалом и щелчком открывает коробочку. — Вот блин… Вить, я не то сказала.
— То, Машуль, то, — он делает ко мне шаг. — Не отвертишься.
Глава 54. Закроем эту страницу
— Это неправильно!
— Да ты надоела!
Я врываюсь в гостиную. На безымянном пальце — кольцо из белого золота с крохотным и изящным цветком лилии. Я в очередной раз пытаюсь его снять, а оно не снимается.
— Я выйду за тебя, а ты опять в кого-нибудь влюбишься! — разворачиваюсь к Виктору.
— Так ты этого боишься?!
— Да! И ты не можешь мне обещать, что этого не произойдет! — взвизгиваю я. — Появится какая-нибудь краля, когда тебе станет опять скучно!
— Это… — Виктор выдыхает и рычит. — Довод!
— Ага!
— И это довод для любых отношений, — поскрипывает зубами.
— Твоя правда, — цежу сквозь зубы. — Поэтому я и не хотела связываться с мужиками!
— Тогда чего ты от меня хотела?!
— Где, сволочь, гарантия того, что ты не заскучаешь после моих родов? В тебе сейчас, возможно, говорит эгоизм и желание бывшую обратно загнать в угол!
— Да черта с два тебя сейчас загонишь в угол! — Виктор пинает столик по резной ножке. — Да и не надо мне этого!
— А чего тебе надо?!
— Тебя мне надо! И тогда ты была мне нужна!
— Что ты несешь?!
— Да! Была нужна той, кто выпнет меня и даст прийти в себя! Без мести через наших дочерей! Ты ведь могла!
— Могла!
— Почему не стала?!
— Потому что ты был хорошим отцом и мужем! И я уже это говорила! Но это не отменяет того кошмара, что ты устроил!
— Ничего этого не отменит, Маш, — в отчаянии шепчет Виктор. — Это часть нашего прошлого. И представь себе, я не хочу его отменять или забывать. Или игнорировать. Потому что это урок для меня. Потому что я теперь знаю, что я могу быть унылым придурком и что скука в жизни бывает! Бывает! И что не надо бояться быть для своей жены обычным человеком! Нет, Маша, не могу и не хочу тебе обещать, что я буду идеальным, только прими меня обратно! Потому что это будет вранье! Я не идеальный! И в некоторых вопросах так себе вариант!
— Ну, офигеть! — охаю я. — Тогда почему я должна хотеть за тебя замуж?!
— Не знаю! Тогда возьми и откажись от меня!
— Да я уже отказалась от тебя! И что? — развожу руки в стороны. — Я беременна! От тебя! Ты же не уйдешь в закат!
— Не уйду.
— Да ты просто вынуждаешь быть с тобой! Опять будешь тут шататься с пледами и жасминовым чаем! Да? И опять появится твой кофе на кухне!
— И тебе опять завязывать мне галстуки! И не тем узлом, который тебе нравится!
— Да щас!
— Тогда привет, галстуки на резиночках!
И я кричу. В бессилии и ярости перед мужчиной, которого боюсь и которого хочу рядом. Так больно сейчас и так непонятно с ним.
— Я бы сказал, что люблю тебя, — хрипло говорит он, когда я замолкаю, чтобы отдышаться, — но это банальная банальность. Нет такого слова, чтобы описало, что у меня к тебе, Машуль. Это проклятие и благословение, и они убивают и возрождают меня. И я тебе с уверенностью могу сказать, что второй такой женщины в моей жизни не будет.
— Да где же ты еще такую дуру-то найдешь? — горько усмехаюсь.
— Никто из нас друг без друга не умрет, — Виктор делает шаг. — И это бесит, потому что тогда вообще не было вопросов, почему мы должны вновь сойтись. Чтобы спасти друг друга, да? А у нас все иначе. Нам не надо друг друга спасать.
— Нет, не надо… — шепчу я.
— Мы можем быть вместе только, если этого хотим, — Виктор делает еще один шаг. — Если хотим видеть друг друга по утрам. Любыми. Довольными и недовольными. Простое желание, но какое сложное.
— И не хочу я, чтобы ты был идеальным, — опускаюсь на подлокотник кресла. — Это же потом мне тоже надо быть идеальной, чтобы соответствовать такому королю, — поднимаю взгляд. — Задолбало. То идеальная жена, то идеальная разведенка, и в итоге в сорок лет я буду пятнистой, пузатой и во второй раз замужем за тем же мужиком?!
— Нового ты не нашла, — хмыкает Виктор. — У тебя было время.
— Я идеально страдала!
— Ну вот, настрадалась!
— Да чтоб тебя, — сжимаю переносицу.
— Я люблю тебя, — глухо отзывается Виктор.
— Да ты минуту назад говорил, что это банальная банальность! — поднимаю на него взгляд. — Передумал?
— Ну, сейчас вот вырвалось.
— Да, господи!
— Хорошо, давай не будем вступать в брак! Давай! — повышает голос.
— Ты как себе это представляешь?
— Буду у себя в логове сидеть и по первому зову срываться и бежать к тебе, когда тебе что-нибудь понадобится, — пожимает плечами. — Родишь, то… не знаю, блин! Вахтами будешь меня к себе пускать! Надоел, выпинываешь!
Да я его сейчас не хочу никуда выпинывать. Хочу упасть на диван, вытянуть ноги и получить от Виктора массаж.
— И каждый раз я буду приходить с надеждой, что ты скажешь мне “оставайся”, — сглатывает.
Подходит и садится у моих ног, привалившись к креслу спиной.
— Когда я в первый раз сделал предложение, Маш, я не думал, что нас ждет. Не совсем представлял, что такое быть мужем, что такое семья, что такое обычные будни с рутиной. Я был на подъеме, восторженный, а сейчас я дядька, который, как и ты, боится себя. Я прекрасно осознаю, что сделал тебе больно, нашим дочерям и даже моей маме. Я не отмахиваюсь от этого, Машуль. И я никак не могу все это перекрыть. На это потребуется много времени и честности с самим собой. Согласен, новый мужчина был бы для тебя вариантом получше.
Я сползаю к нему на пол:
— Да вот сдался мне новый мужик с новыми тараканами, — фыркаю я. — И что ты заладил-то про нового мужика?
— Потому что я хорошо помню все свои слова, — смотрит перед собой.
— Тебе повезло, что я непослушная девочка, — хмыкаю я, — и не стала претворять в жизнь твои пожелания о новой любви, — Откидываю голову назад. — Какой ты козел, Вить.
— Прости меня, — сжимает мою руку.
— Прощение — это тоже банальность, Вить, — тяжело вздыхаю я. — Но вместо него… — всматриваюсь в его глаза, — я могу сказать, что я поняла, почему мы пришли к такому итогу. Мы оба к нему пришли, Воронин. И у нас бы иначе не вышло, увы. И как бы я ни страдала по тебе, но мне этот урок тоже был важен. Произошла полная переоценка жизни. И теперь я не спрошу, кто я без тебя. И второй раз я не буду громить дом, Вить, поэтому мне бессмысленно бояться, что ты опять влюбишься.
Задумываюсь над своим внезапным выводом, и одобрительно киваю сама себе.
— А теперь, — касаюсь его щеки и улыбаюсь, — вспомни, как мы любили, Вить, и закроем эту страницу, чтобы жить иначе и любить иначе. Второй раз я такое не вытяну. Нафиг. Я уже не молодушка.