— Вы — мой опекун? — процедила я. — Мой будущий муж, если я соглашусь? Это он так решил?
Райнер сморгнул, словно хотел что-то сказать, но передумал. Затем встал, шагнул ближе, медленно, как будто боялся спугнуть.
— Я… хотел сказать вам. Правда. Просто не сейчас. Не так. — Он провёл рукой по своему лицу. — Я не знал, как. Генерал запретил ставить вас в известность.
— Так нечестно!
— Генерал… Он только отдаёт приказы, Элеонора. Вы же знаете это.
Повисла тишина. И я вдруг поняла, как сильно у меня дрожат руки.
— Он не имеет права умирать, — сказала я наконец, еле слышно. — Я хочу обратно. Мое место там.
Райнер сделал шаг ко мне. Его голос стал тише, мягче.
— Там опасно, — тихо сказал Райнер.
— Значит, он знает, что будет большое наступление? Да?
— Да, — кивнул он неохотно. — Более того… кочевники решили обойти форт. То, что нашёл генерал… это немыслимо. Там будет бойня.
— Но как же вы? Вы не хотите быть там?
— Я должен был быть там. — Он горько усмехнулся. — Но приказы генерала не обсуждаются. Да и… вы мне нравитесь, Элеонора.
Я покачала головой.
— Райнер… вы замечательный. Добрый. Верный. Надёжный. Но… моё сердце не свободно.
Он печально улыбнулся. Эта улыбка вышла честной и без тени упрёка.
— Я понимаю.
— Мы… мы можем как-то вернуться? — с надеждой спросила я.
— Генерал дал мне приказ охранять вас ценой собственной жизни, — произнёс он ровно. — Он вверил вас мне. Так что — нет.
— А если… если я сбегу?
— Тогда я пойду по следу, — спокойно ответил он. — Но, леди Элеонора, зачем вы рвётесь туда? В самую гущу событий?
— Я не могу иначе, — прошептала я. — У меня сердце разрывается. Оно зовёт меня туда.
Я прижала ладонь к груди. Чувствовала, как сжимается внутри. Словно кто-то отрывал кусок души. Словно там, в той крепости, в самой гуще огня… была часть меня.
— Генерал разжалует меня… за то, что я ослушался его, — обреченно вздохнул Райнер.
— Скажите ему, что это всё — я! — упрямо добавила я, глядя Райнеру в глаза. — Я сама всё решила. Никто меня не остановит.
Райнер устало улыбнулся, будто внутри него что-то давно надломилось, и он просто принял это.
— Генерал… — проговорил он, опуская взгляд. — Он говорил, что если вы узнаете — то всеми силами будете рваться обратно. Он даже… — горькая усмешка скользнула по его лицу, — даже сказал, что если понадобится, я должен вас… «связать».
Я рассмеялась сквозь пелену слез, упрямо покачала головой.
— Не дамся, Райнер, — глухо выдохнула я, вскинув подбородок. — Так и знайте.
Он медленно кивнул. В глазах мелькнуло что-то знакомое — та же решимость. Он уже принял решение.
— Я понял это, — тихо сказал он. — Да и… я сам чувствую, что должен быть там.
Он отвернулся и посмотрел в окно. Молчал.
Снаружи начинался новый день.
Чистое небо, мирная жизнь.
А где-то там, далеко, на границе, в каменных стенах форта, всё готовилось к войне.
Последней. Решающей.
Глава 43
Я подошла к Райнеру и молча дотронулась до его плеча. Сжала ладонь — крепко, чтобы он почувствовал: я рядом, я всё поняла.
Он обернулся, но ничего не сказал. А я подошла к столу и, не колеблясь, опустила на него кожаную папку.
— Нужно выезжать, — твёрдо сказала я. — И мы будем осторожны.
Он чуть вскинул брови, но не стал спорить. Только коротко кивнул.
— Будет ли помощь генералу? — я смотрела ему в глаза, чувствуя, как сжимается сердце.
— Да, — ответил он после паузы. — Генерал отправил гонца за подкреплением. Но… никто не знает, успеют ли они. Он держит форт почти в одиночку.
Он не стал договаривать, а я и так всё поняла. Начался поспешный сбор.
Мы наполнили седельные сумки едой, лекарствами, которые заранее закупал сам Райнер.
Мы быстро обошли всех поставщиков — каждый из них уже знал, что и куда должен был привезти. Всё было организовано с почти военной точностью.
И вот мы стояли в конюшне. Тут пахло навозом и лошадьми, я тяжело выдохнула и призналась:
— Я… не умею ездить верхом. Нужно… хоть какой-то быстрый курс для новичков.
Райнер взглянул на меня с удивлением, но сдержался от излишних вопросов. Он молча подошёл ближе, взял повод и начал объяснять, показывать. Как держать руки, как чувствовать животное, как не дергаться, не бояться.
Я слушала, старалась, но первое время чувствовала себя беспомощной. Один раз чуть не съехала с седла и едва не выругалась вслух. Ругала себя мысленно за то, что не выучила это раньше, за то, что допустила такую оплошность. Но Райнер терпеливо подсказывал, держал мою лошадь рядом со своей, направлял, поддерживал.
А когда начались крутые тропы, неровные камни, рыхлые склоны, я не выдержала и пересела к нему. Просто обхватила его за талию, села за спину и молча прижалась, чтобы не упасть. Сердце билось часто. И от скачки, и от тревоги.
Я ехала туда, куда требовали душа и сердце.
В дороге мы почти не говорили. Каждый был погружён в свои мысли. И только на ночном привале, когда я пила травяной настой, который заботливо приготовил Райнер, я нарушила тишину:
— Тех кочевников… видит только генерал?
— Да. Это его особенность, — кивнул он. — Говорят, она открылась у него не так давно. И с тех пор армия перестала терять бойцов. Именно поэтому Император принял решение: не вступать с ними в бой, а просто сдерживать. Тактика выжидания. Сдерживания. Пока те сами собой не кончатся…
Я — попаданка, которая слышит.
Он — генерал, который видит.
Десять лет… назад открылся дар.
Мои рисунки… может быть я их не теряла?
Райнер говорил и говорил. А внутри у меня всё стыло.
Я… я даже боялась позволить себе… надежду. Потому что слишком хорошо знала — она опасна. Она обманчива. И боль от её потери… страшна.
— Райнер, скажите… вы слышали когда-нибудь, что у человека может болеть голова, если он засыпает, скажем, после шести вечера и просыпается прямо во время заката? Такое состояние… усталое, глухая боль в висках…
— Нет, — он покачал головой. — Как врач, такого не фиксировал. А что?
Эмма тоже не слышала. Но генерал… он слышал. Он знал.
Я сидела у костра, смотрела на пляшущие огоньки и каждую секунду возрождалась из-за надежды и умирала от осознания, что я могу не успеть его увидеть!
И так — раз за разом. Раз за разом!
Я так боялась снова потерять надежду — до дрожи, до судорог, до самой смерти.
Боялась, что стала видеть в Торне своего генерала.
Но если это так… если действительно так, то почему он ничего не сказал?
Лишь бы успеть. Лишь бы он был жив… Я должна знать!
Глава 44
Мы спешили как могли.
Дорога петляла, уходила в горы, ныряла в лес, исчезала под копытами. Райнер знал короткие тропы и вёл нас упрямо, не давая сбиться с пути. Мы почти не говорили — не было сил.
Ночевали в лесу, под деревьями.
Спали по четыре часа, не больше.
Я не жаловалась. Не имела права.
Мне казалось, что само время обернулось против нас. Оно ускользало сквозь пальцы, как талая вода. Мысли постоянно возвращались к одному: успеем ли?
И, похоже, не только казалось.
На третью ночь, когда костёр уже почти догорел, а Райнер спал в полглаза, мне послышался звук.
Нет.
Он не послышался.
Это был он.
Тот самый.
Глухой, вибрирующий, как удары в сердце. Звук, который я слышала сквозь сон перед атакой, и в тот день, когда впервые увидела генерала на стене.
Я резко села, сердце бухнуло в груди.
— Райнер… — прошептала я и толкнула его в плечо. — Райнер, проснись. Слышишь?
Он уже поднялся, лицо было растерянным. Он вслушался.
— Ничего не слышу.
— Они… эти кочевники тут… Сколько до форта? — внутри все вибрировало от страха. Зубы стучали. Как же жаль, что я не воин. Не имею той самой магии, которой можно шарахнуть и все эти монстры погибнут.
— До форта ещё сутки пути. Вы уверены, Элеонора, в том, что слышите?
— Да! Да! Райнер!
— Это значит, что они обошли его. Твари… они атаковали вне стен. За ними.
Я онемела. Мир пошатнулся.
Боль в груди вспыхнула заново.
— Успело ли подкрепление… — прошептала я.
Райнер ничего не сказал.
Он просто начал собираться. Снова быстро, чётко, без лишних слов.
Я поспешила за ним.
Мы рванули вперёд.
Гнались за звуком, за эхом боя. Но звук резко стих. Боя не было слышно.
Сначала показалось, что ничего не происходит. Лес словно замер. Дорога — пуста. Но потом мы выехали на пригорок, занимался рассвет, и я ахнула.
Впереди, точно стена, стоял туман. Серый, плотный, сизый — он тянулся от самой земли до неба.
И он двигался.
Он дышал.
Словно был живым.
Я натянула поводья. Лошадь всхрапнула и попятилась. Райнер поднял руку, останавливаясь рядом. Мы оба смотрели вперёд, не отрываясь. А потом… пришёл звук.
Пронзительный, страшный.
Крики. Вопли. Лязг оружия. Там. В тумане.
Кочевники. Они напали.
Битва шла не у форта. Далеко перед ним. Значит, тварям удалось обойти укрепления. Неужели они рыли туннели?
А почему бы и нет?..
Ведь они жил в горах. В разветвлённой сети ходов. А я ведь слышала этот звук, когда с обозом ехала обратно.
И генерал… сразу после того, как я рассказала об этом уехал с отрядом. А потом… сразу выслал меня.
Господи.
Точно.
Теперь всё встаёт на свои места.
Да и напали они на форт, скорее всего, не потому что хотели взять его. А чтобы отвлечь генерала. Увести внимание.
Судя по вспышкам в тумане… генерал всё-таки подготовился.
Похоже, он знал, где выйдут кочевники. И успел встретить их раньше.
Вот только вопрос остаётся один — он сражается своими силами… или подкрепление тоже пришло?
Внутри тумана едва различимо вспыхивали огненные шары. Но не было видно ничего — ни фигур, ни силуэтов, только доносился звук и редкие вспышки.