Так отчаянно кручу край своего покрывала, что кажется, оно разорвется под моими пальцами.
Сказать правду или соврать. Понимаю, что второй вариант закопает меня с головой.
Вроде бы просто, но для меня одно из самых важных решений за последнее время. Слишком много всего сейчас происходит.
Я так мечтала уехать и жить размеренной жизнью, но прошлое достанет везде.
– Аврор, не заставляй меня самостоятельно выводы делать. Они могут завести не в ту степь, – с нетерпением проговаривает Наиль.
Меня трясти начинает. Сглотнув, с трудом проговариваю:
– Ребенок Марата.
Дальше ничего не говорю, потому что Наиль откидывается на спинку стула, буквально растекаясь по нему. Полное расслабление.
Установив со мной зрительный контакт, широко улыбается.
– А я ему говорил! Вот осел, – проводит ладонью по щеке.
– Что ты ему говорил? – запинаясь, спрашиваю.
О ребенке никто не знал. Иначе бы муж меня не отпустил.
– Да так…, – медленно произносит. – Давай по порядку. В новой клинике ты лечила бесплодие?! Я прав?
– Откуда ты про клинику знаешь? – пунцово краснею и тут же бледнею.
Не видать мне спокойствия! Пульс пускается вскачь. Жду ответа Наиля, боясь сделать вдох.
Марат знал, что я лечение прохожу в другой клинике? Знал и ничего не сказал?
Боже…
Промолчать он мог только в одном случае: если донельзя себя накрутил, обвинив меня во всех мыслимых и немыслимых грехах.
– Ро, многое знать – это моя работа. И сейчас речь не обо мне, а о вас. Я хочу помочь. Прошу тебя всё рассказать: как ты нашла эту клинику, кто посоветовал, как часто бывала, кто знал об этом. Сначала ты, а потом я расскажу, что знаю, – он подбирается, смотрит на меня сосредоточено. Ждет, что я соглашусь.
– Марат знал, что я его не послушала?
Для меня действительно важно это знать. Мой обман не станет ему оправданием, но хоть как-то я попытаюсь найти в темноте ту кривую дорожку, которая его привела в тот чертов ночной клуб.
Хотя о чем это я? Если он спал с племянницей Закирова, то ему было абсолютно всё равно, слушала я его или нет, говорила правду или обманывала.
Наивность так и рвется наружу, ничего с ней не поделать.
– Марат знает, что ты втайне от него посещала клинику, но что на самом деле в ней делала, не знает. Вернее, знает неправду.
Слова Наиля вызывают озноб, он ледяной волной прокатывается по всему телу.
Что значит, знает неправду? Что я ещё могла делать в клинике, оказывающей очень узкий спектр услуг?!
– Он следил за мной? – переполняющие эмоции делают тон голоса резким.
Вижу, как Гимаев сомневается, говорить или нет.
– Аврор, между вами недопонимание огромное произошло…
– О каком недопонимании ты говоришь, если Марат трахал другую женщину? Я своими глазами видела! Хочу забыть и не могу!
– Ты тоже не сидишь сложа руки…, – Наиль обрывает себя, понимая, что лишнего сболтнул.
Поздно.
В несколько движений на ноги поднимаюсь. Буквально спрыгиваю с кровати.
– Ты мне Георгия сейчас в претензию ставишь?! – поражаюсь его наглости. – Я, если ты помнишь, в разводе уже! Твой друг смелости в себе не нашел со мной поговорить лично! Юриста прислал. Спасибо, конечно! Можешь передать, что я лбом по полу волочу в знак признательности.
Ох, как я зла! Прощай, самообладание.
– Не заводись. Я не хотел тебя обижать. Давай сока выпьешь, успокоишься. Какой у тебя тут имеется? – Наиль тянется к стеклянной бутылке, поднимает и вглядывается в этикетку. – Гранатовый. Отлично. Или кефир? Но он холодный.
– Я хочу, чтобы вы все меня в покое оставили! Надоели, сил нет! Носитесь со своим Маратом! Я ничего плохого не сделала. Он знал, как я ребенка хочу, но вбил себе в голову, что меня истощает лечение.
– Ему не понравится, что ты беременной начала встречаться с другим мужчиной.
Мои руки резко тяжелеют и падают вдоль тела.
Он думает, что я, будучи беременной от одного мужчины, сплю с другим?
Мой организм приступом тошноты реагирует на такую идею.
– Не надо меня по нему судить! Ясно?! Я ни с кем не сплю! – выдаю на эмоциях лишнее. – Морали можешь прочесть своему другу, который и меня отпускать не хотел, и племянницу Закирова трахал с удовольствием! Когда вы все меня в покое оставите?! – выкрикиваю и тут же в ужас прихожу.
Воспоминания врезаются в меня, словно ножи.
Потеряв над собой контроль, не сразу замечаю, как мои руки дрожать начинают. Ходуном ходят.
– Рори, успокойся, – пропускаю момент, когда Наиль подходит ко мне. Обхватывает мои ладони. Сжимает аккуратно. – Извини, я не хотел тебя обижать. Меня твоя личная жизнь не касается. Пожалуйста, выдохни. Ответишь ещё на несколько моих вопросов, и я уйду.
Дышать не могу от злости, но ровные, приветливые интонации, наполненные успокаивающими вибрациями, сказываются на мне положительно.
– Только если ты о моей беременности Марату не расскажешь, – предупреждаю его. – Лишь в этом случае поговорю откровенно.
Его брови в удивлении взлетают едва ли на середину лба. Смотрит на меня с нескрываемым сомнением, дескать, ты совсем крышей поехала?! Думаешь, я стану от друга такую новость скрывать?
– Я сама ему расскажу, но позже. Мне нужно настроиться. До родов расскажу. Если ему ещё интересно будет, а то, может, женится и думать забудет.
– С чего ты взяла, что у него связь с племянницей Закирова? – спрашивает, не в силах сдерживать нетерпение. – Если бы что-то было, я бы точно знал.
Вот. Включил мужскую солидарность.
– Ты со мной откровенно поговорить хотел. А сам начинаешь юлить и выгораживать друга. Наиль, я его застала в клубе с другой девушкой. Совсем недавно узнала, что это родственница его партнера. Объясни мне, что я должна чувствовать? Сейчас ты меня бесишь очень сильно, – дарю ему колючий взгляд.
– Ещё раз. Насколько мне известно, в клубе он был с обыкновенной шлюхой, ну разве что, может, из элитных, – выдает настолько беспечно, что можно подумать – его слова что-то меняют. – Про племянницу Закирова слышу от тебя впервые. Марату родство с Раисом ни к чему. Отношения у них испортились.
– Мне нет дела до его отношений с партнерами!
Хватит уже. Наслушалась.
– Согласен, сами разберутся. Но тебе, Ро, кто про племянницу наплел? Это важно. Поверь. Не для Марата, для тебя. Я хочу помочь.
Высвобождаюсь из его рук и иду за своим телефоном.
– Ильяс. Он приезжал. Кстати, после его чудесного визита я тут оказалась. Разнервничалась, а потом решила тут отлежаться, чтобы никто меня не дергал. Но, как оказалось, при желании меня и здесь легко найти, да?
Открыв переписку с Хасановым, протягиваю ему гаджет.
От изумления Наиль забывает ругательные слова.
Какое-то время он читает написанное, словно запомнить пытается.
Это успех. Удивить Гимаева не так уж просто.
Отчего-то у меня поднимается настроение.
Вспоминаю время своего замужества. Когда Наиль приезжал в гости, они с Маратом непременно соревновались в забаве «выведи друга из себя».
Сложно объяснить, но, когда у тебя нет родных – вообще никого, ты держишься за тех близких людей, которыми тебя небеса наградили.
Поэтому мне трудно отпустить мысли о бывшем муже, и по этой же причине я не выставляю Наиля за дверь.
Он вскидывает голову и, нахмурившись, смотрит на меня.
– Ро, он говорил, зачем приезжал?
Отрицательно головой качаю.
– Нет. Но, судя по всему, чтобы мне это показать, – смотрю на свой телефон. – И рассказать, что Марат давно с ней спутался.
– Это не племянница Закирова. Девка левая. Мы на мероприятии были. Раис тоже присутствовал. Их фотографировали для журнала, а эта коза в последний момент в кадре появилась. Из-за этого, кстати, Марат поругался с Закировым. Не только в ней, конечно, дело, но и в ней, в том числе. Раис много темнит. Можно, я сделаю скрины и перешлю себе?
Киваю соглашаясь.
– Ты думаешь, что Ильяс в сговоре с Закировым?
– У нас с Маратом проблемы из-за Карима. Мы так думали, – произносит с деланным спокойствием. – А сейчас да, ты права, я думаю, что Ильяс приложил руку. Втянул своего брата, а после подставил.
В груди ноет. Я не хочу думать о его заботах, но…
– Большие проблемы?
– Не бери в голову, Ро. Твоя главная задача – беречь себя и ребенка, – его взгляд соскальзывает к моему животу. – Ильяс прекрасный манипулятор и, как оказалось, актер тоже неплохой. Так живо суетился и искал виноватых. Скажи мне, кто тебе клинику посоветовал?
– Эльмира, – обещала тете Марата не говорить о том, что она мне помогала за его спиной. Но когда оба её сына замешаны в каких-то темных делах, смысл молчать пропадает.
– Твою мать, – Наиль обхватывает нижнюю часть лица ладонью. Растирает подбородок и щеку. – Что за семейный подряд у них такой. Не завидую я Марату.
Мы ещё несколько минут обсуждаем с Наилем произошедшее. Рассказываю, почему не говорила мужу о лечении.
– Мне очень жаль, что так вышло, – качает он головой. – Ильясу было хорошо известно и о твоих слабых местах, и о брате.
Сажусь на кровать. Чувствую себя нормально, но опустошение душит. Марат всегда доверял двоюродным братьям. А кому ещё, если не им?!
У Гимаева звонит телефон. Извинившись, он выходит из палаты.
Возвращается спустя пару минут в совершенно другом настроении. Жесткий. Ощутимо заведенный.
– Аврор, мне нужно срочно уехать. Оставлю с тобой охрану. Не спорь, пожалуйста, – добавляет, видя, как я рот открываю, чтобы возразить. – Парни не будут вмешиваться в твою жизнь. Просто присмотрят.
Глава 33
Две недели спустя
– Я рассчитывал произвести на тебя неизгладимое впечатление, – усмехается Георгий.
– У тебя почти получилось, – произношу, разглядывая мраморную лестницу, украшенную живыми цветами.
Атмосфера на свадьбе царит сказочная.
Организаторы постарались на славу. Будто бы прикасаешься к магии любви. Пышные гирлянды из бледно-розовых гортензий и белых орхидей кажутся невесомыми.