— Не волнуйся, — Недж прикоснулась к её плечу, так, что Марлен даже отреагировать и отодвинуться не успела.
Недж тем временем ввела все необходимые пароли и молча кивнула, мол, следуй за мной. Они шли незнакомыми коридорами, где Марлен раньше бывать не доводилось. Зашли в лифт, и когда Недж нажала на кнопку последнего этажа, лисица будто удар под дых получила.
— Небеса, не надо! — прошептала гонщица на выдохе. — Я вас прошу, не надо туда.
Ящеррица взглянула на неё в немом удивлении. Всем было известно, что апартаменты на последних трех этажах Штольни отдавали постоянным любовницам высокопоставленных лиц. Рагарра требовал, чтобы гонщиц никуда не отселяли, даже если их патроны настаивали на противоположенном.
— Ты что, не хочешь его любовницей быть? — спросила Недж. — Он тебе защиту даст.
Марлен не удержалась — бросила в Недж взгляд-колючку: «Видела я его защиту».
— Он не сразу тебя признал, — Недж будто мысли читала. — Теперь все будет по-другому.
Кабинка лифта открылась, но, когда из нее никто не вышел, тактично закрылась обратно. Две женщины не двинулись с места — видимо, обе пришли к выводу, что лифт — не самое худшее место для разговора.
— Не буду врать, Марлен, — сказала Недж, — это было моя идея тебя сюда перевезти. Я не знаю, каковы твои причины так бояться нового статуса, но я их уважаю. Понимаешь?
Марлен кивнула — что ей еще оставалось.
В свою очередь, скажу, что на последних этажах тебе как минимум не грозит опасность. Там совершенно другие уровни защиты, и так я хотя бы не буду волноваться о твоей безопасности. Ты понимаешь, Марлен?
Девушка снова кивнула.
— Ну хорошо.
Недж нажала на кнопку, лифт открылся, ящеррица пошла вперед, а лисица — следом. Они прошли мимо двери, что вела к апартаментам Джин.
Лисичка улыбнулась — боязливо, впервые за несколько дней. Её лицо преобразилось, и Недж поймала себя на мысли, что ей по-настоящему нравится эта гонщица.
— У Джин нелёгкий характер, такая и убить может, — предупредила ящеррица, поймав улыбку Марлен, но не до конца поняв её значения.
«Да что ты знаешь о моейДжин».
— Она моя подруга, я люблю её.
— У земных женщин дикое представление о дружбе, — хмыкнула Недж.
— У нас— правильное представление о дружбе. Джин — лучшая.
Недж промолчала. Кому как не ей знать, какова Джин на самом деле. Жена Догана Рагарры находилась в прекраснейших отношениях с любовницей Догана Рагарры! Непонятно лишь было, как в эти отношения впишется лисица Марлен.
Глава седьмая
В выделенных для неё апартаментах можно было устраивать гонки.
В просторной комнате, с окнами почти во всю стену, не было ни одной детали, которая бы пробуждала любопытство. И даже вид из окна вызывал у Марлен непонятное чувство потери. Как будто она была лишена чего-то важного, но забыла, чего именно.
В оконной раме, перед ней раскинулась Млечная Арена — светящийся шарик, повисший над городом. Ей никогда раньше не доводилось видеть это проклятое место со столь близкого расстояния. Лисица застыла у окна — грязная, потерянная, напуганная.
«Когда же я выберусь из твоего загребущего чрева, любимый мой город? Подальше от Догана, знакомство с которым обернулось самым большим потрясением в моей жизни».
Недж ушла, предоставив Марлен возможность осмотреться самостоятельно. Да и что тут осматривать — вон кровать какая большая.
— Чтоб ему угодить…
Девушке казалось, она — марионетка в чьей-то игре. Так в какую сторону смотреть, чтобы зрители получше рассмотрели её лицо? Где камеры?
Марлен прилегла на диван и прикрыла веки. Что происходит?
Она прокрутила в голове вопрос, который задала Недж прямо перед её уходом.
— Значит ли это, что он часто ходит к гонщицам? Об этом просто не принято говорить вслух?
— Не совсем, — Недж старалась выдавать информацию с максимальной деликатностью, и Марлен была ей за это благодарна. — Он… зачастую он брезгует. Исключения — бывают. Но чаще всего он вызывает Джин, они вместе вот уже десять лет. Эта гонщица ему дорога.
«А вы, Недж? Вы ему дороги?».
— Если он будет приходить ко мне, значит ли это, что я потеряю Джин?
— Это единственное, что тебя волнует?
— Меня многое волнует, — ответила Марлен. — Но Джин… мне важно, чтобы она от меня не отвернулась.
— В таком случае, спроси у нее сама, её апартаменты находятся рядом с твоими.
На этом Недж ушла, оставляя Марлен наедине с её одиночеством.
Лисица закрыла глаза и почувствовала, что не может сдерживать слез.
Марлен понимала — по какой-то причине главный ящерр Мыслите её на дух не переносит. Лисица не представляла, что с этим делать. Еще недавно ей казалось, что она может решить любую проблему, но вот в её жизни появился этот мужчина — и весь её хрупкий мир пошел под откос.
Чтобы чем-то себя занять, девушка обошла все комнаты. Когда наткнулась на ванную, не смогла сдержать вздох — она на физическом уровне ощутила, что грязь на теле, запахи Сферы причиняют ей боль. Смыть! Всё смыть!
Она встала под струи воды.
Тело как будто получило сигнал: можно расслабиться. Маленькая лиса заплакала. Ей отчаянно хотелось вернуться в тот уютный пузырёк её мирка, в котором она жила многие годы. Там были разговоры с Джин, подначки Имани, там были гонки на малых аренах и шутки на грани дозволенного с терциями, которых так бесила эта хитрюга-лисичка.
Тот мирок распался на сотни маленьких острых осколков в тот самый миг, когда Рагарра отдал приказ отправить её в сферу.
Ей казалось, она до сих пор лежит на полу в холодной камере Сферы, и ждёт, когда в помещение войдёт ящерр, чтобы убить несчастную узницу.
Личные приказы Догана Рагарры исполнялись быстро и последовательно. Марлен сразу восстановили во всех правах, присвоили статус победительницы и вежливо «позабыли» об инциденте на Млечной Арене.
На следующих день к ней пришёл посыльный, принёс новый планшетник и сообщил пароль к файлам с новым расписанием тренировок. Оранжевым цветом было выделено время для тренировок на Млечной Арене — четыре часа в неделю. Но тренировки волновали её в последнюю очередь.
Марлен хотелось повидаться с родными и подругами. Увы, она не знала, позволено ли ей это, и решила начать с самого простого — пойти к Джин, её апартаменты были совсем рядом.
Джин открыла дверь. Обе женщины молча уставились друг на друга. Марлен чувствовала, как её глаза наполняются слезами.
Понимающая Джин ступила за порог и обняла Марлен. Младшая гонщица зарыдала.
— Ну что ты, лисичка, не реви. Все будет хорошо. Не плачь.
— За что со мной так поступили? Я не понимаю, я ничего не понимаю.
Джин про себя усмехнулась: а ведь наверняка девочку уже пытались настроить против неё, и все равно лисичка верит, доверяет. В груди стало неожиданно тепло. Джин погладила подругу по волосам.
— Марлен, я не знаю, что происходит. Не всё мы можем обсуждать здесь. Давай зайдем в комнату.
Вскоре девушки расположились на диване у окна. Джин заварила травяной чай и почти силой заставила Марлен сделать несколько глотков.
— Я не понимаю, зачем ему я, если у него есть ты, — простодушно запричитала Марлен, не догадываясь, сколько боли причинила подруге одной этой фразой.
— Давай поговорим об этом чуть позже, — пересиливая себя, ответила Джин. — Нам и без этого есть что обсудить. Например, твое следующее выступление на Млечной Арене.
— Уже? Но ведь я только…
— Через три недели.
Марлен замерла.
— Но почему? — спросила она с отчаянием. — За что так быстро? Он меня убить хочет? Так почему сразу этого не сделал?
— Марлен, я не знаю! Происходит нечто, не поддающееся объяснению. — Гонщица запустила пальцы в волосы. — Да ещё и Недж сюда приплели, а это не есть хорошо.
— Кто она?
— По нашим понятиям — жена Догана Рагарры.
Марлен задохнулась от её слов. Ведь вроде бы знала, и все же…
— Но она мне такие вещи говорила…
— Какие? — взгляд Джин стал цепким.
— Она о тебе знает, — ответила Марлен.
— Ну, это ни для кого не секрет.
Джин подсела к Марлен ближе.
— Послушай меня внимательно, лисичка. Ты под его присмотром. В твоих покоях установлены жуки, и они намного более восприимчивы, чем камеры у меня в покоях. Не на слова реагируют, а все разговоры записывают. Ты должна быть очень осторожной.
— Я не знала, — только и успела удивиться Марлен.
— Последние два дня из всех экранов города до людей доносится весьма интересная информация. Что-то про испытание, которое ты блистательно прошла. Доган заметает следы, убеждая жителей города, что его приказ отправить тебя в Сферу — не экспромт, а спланированная акция.
— Но мы-то знаем, что это не так! — выкрикнула Марлен, подаваясь всем телом к Джин. — Он убить меня хочет! Я видела, Джин, в его глазах!
— Вполне возможно.
— Что мне делать, Джин?
— Лисичка, да если бы я знала. Происходит что-то, что я не могу объяснить. Он как будто…
Женщину прострелила догадка, которая — впервые за много-много лет! — заставила её по-настоящему испугаться.
В ловушке
Её загнали в ловушку. Гонщицы шептались у неё за спиной, а служащие ОГЕЙ-Центра, куда она пришла просить допуск для встречи с отцом, безапелляционно запретили выходить в город.
— Почему?
— Личный приказ Догана Рагарры.
И казалось, говорившего ящерра и самого удивила им же произнесённая фраза. Ящерр пригляделся к Марлен повнимательнее, пытаясь понять, чемэта заслужила его внимание.
Марлен вернулась в Штольню ни с чем. От неё шарахались, как от прокажённой, и девушке казалось, все люди вокруг знают что-то, чего не знает она. К ней относились подчёркнуто вежливо, как к хрустальной вазе, за разбитие которой грозит смертная казнь. И даже ящерры остерегались…
Весёлая жизнерадостная лисичка медленно впадала в отчаяние. Её забрали из Сферы, поселили в великолепных комнатах, но ощущение, что она в клетке, под присмотром сотен камер, только усиливалось. Это было как постоянное нахождение на Млечной Арене, когда адреналин и страх сплетаются воедино.