Ящерр все же приврал — Марлен как была, так и оставалась привлекательной молодой женщиной. Но теперь её красота стала другой, менее слащавой, более строгой, сдержанной.
— Через несколько часов сюда придет Доминик, — сказала командующая, присаживаясь рядом с ящерром на кровати. — Знаешь, кто это такой?
— Видимо, тот, кто будет меня пытать.
— Правильно мыслишь.
Она потрогала ящерру лоб — так матери проверяют температуру любимым детям. У мужчины от её действий подскочило давление, но он не пытался как-то помешать действиям женщины. Частично потому, что был слишком слаб, но основная причина была в том, что эту женщину трогать было нельзя. Все знали, что нельзя, иначе Доган сведет со свету.
В Мыслите даже начали появляться отряды волонтеров, что отправлялись на поиски беглой гонщицы. За неё — в живом виде! — была обещала награда, что приближалась к речному бюджету Мыслите. Деньги платил кан Рагарра из собственного кармана. Так что желающих было много, особенно в первые годы после её достаточно публичного побега.
Лисица, прекрасно осведомленная о собственной неприкосновенности, уже привыкла ею пользоваться без зазрений совести. Потому-то совершенно не боялась, что ящерр ей навредит, и сидеть с ним рядом не боялась. А взять в плен терций не сможет — не то состояние, не та ситуация. Слабый он, как новорожденный котенок.
— Вы же понимаете, что мы вас отсюда не выпустим? — спросила Марлен.
Она смотрела ему в глаза. Мужчине не нравилось находиться в лежачем положении, прямой взгляд женщины не нравился. Ему многое не нравилось, но разве он мог что-либо изменить?
— Понимаю, — ответил ящерр. Он действительно понимал.
— А значит, то, что вы живы — это…
— Это ненадолго.
— Верно, — усмехнулась Марлен.
Ящерр подумал, что эта её усмешка какой-то совершенно неподходящей получается. Командующая говорила жесткие вещи, тоном, которым мать разговаривает с любимым ребенком.
— Чего вы от меня хотите?
— Это же очевидно — ответов. Ваше имя, звание, отряд, в котором служите.
— Я не могу вам это рассказать.
Женщина снова усмехнулась.
— Что ж, давайте поторгуемся, вдруг что-то да получится.
Ящерр смотрел на эту женщину, и не мог поверить, что это именно она при побеге из Мыслите убила нескольких терциев. Она на протяжении многих лет убивала ящерров штабелями, загоняла их в ловушки. Непохожа эта женщина была на убийцу.
— Итак, ящерр, — прозвучал холодный голос командующей. — Я жду.
Непохожая на убийцу убийца.
Доган и Вира: сделка
— Здравствуй, Доган.
— Здравствуй, Вирослава.
— Ты хотел меня видеть?
— Я хотел тебя убить, но…
— Но изменил свое мнение? — усмехнулась женщина.
— Не то чтобы… Я согласен на твои условия.
Доган медленно выдохнул. Это согласие далось ему очень нелегко и ставило под удар всё то, во то он верил. Но иначе он не мог. Пытался, вот уже девять как пытался — не получалось.
— Хорошо, — медленно ответила женщина.
Штат Аризона. Они находились посреди пустыни. И он, и она провели в пути несколько часов, чтобы добраться до этого материка, но оба были весьма заинтересованы во встрече, а потому Доган, узнав, куда Вира требует приехать, не мешкая, сорвался в путь.
Они стояли посреди пустыни. Было жарко, завывал ветер. Солнце почти упало за горизонт.
— Отдай мне её.
— Ради этого ты сюда и приехал, не так ли, Доган?
— Ты знаешь, зачем я сюда приехал. Хватить играть — я согласился на твои условия — отдай мне её.
Вира сделала несколько шагов в направлении Догана.
— Она у тебя была. Кто виноват, что твоя собственная гордыня всё разрушила?
— Не тебе меня судить, Вира. Твоя гордыня превратила Драгобрат в настоящее кладбище земных людей. Мы оба знаем, кто в этом виноват.
Прошлое… Прошлое, о котором Доган был осведомлен, и пользовался этим знанием. Вире было нечего возразить.
— Ты думаешь, если я прикажу её связать и привезти к тебе в дом, Марлен мне это простит?
— Мне плевать.
— Разве? Думаешь, она тебе простит, если узнает, что ты купил у меня право вернуть её тебе обратно. Девять лет прошло, Марлен очень изменилась. И если она тогда сбежала от тебя — сейчас тем более сделает это, если ты планируешь вести себя с ней так, как раньше.
Мужчина раздражённо ударил хвостом по земле, поднимая облако желтой песочной пыли.
— Это не твое дело.
— Мое, — ответила Вира спокойно. — Доган, ты рос на моих глазах, хочешь верь, хочешь — не верь, но я не желаю тебе зла. Эта женщина для тебя выбрана, и я считаю её достойной тебя. Но я не отдам её тебе в руки, если ты и дальше будешь на ней издеваться и унижать.
Доган молчал. Женщина терпеливо сдала, пока он найдется с ответом.
— Я согласился на твои условия, чего еще ты хочешь? — спросил Доган устало. — Просто отдай мне её. Остальное — не твое дело.
— Ошибаешься. Ответь на один вопрос: ты попытаешься сделать её счастливой? Ты меня знаешь, если соврешь сейчас — я пойму.
— И что тогда?
— И тогда ищи её еще десять лет, может, к тому времени поумнеешь, и мы повторим этот разговор.
Мужчина устало выдохнул. Вдалеке стояло несколько машин, парили в воздухе ждущие хозяина истребители. Вирослава пришла сама. Как же, сама, она та еще перестраховщица!
— Да, Вира, я попытаюсь.
— Я укажу тебе место и время, где её можно будет найти. Найти — не означает поймать. Если убежит — значит, ты оказался недостаточно ловок.
Доган усмехнулся.
— Не убежит.
Вира знала, что не убежит, но должна была дать своей лисичке право на схватку. Догану нужно будет повозиться, чтобы получить обратно свою лисицу. Но и Вира также знала, что Марлен пора вернуться к своему проклятому ящерру. Он, этот проклятый ящерр, очень её любит и ждет. Теперь всё будет по-другому.
Ловушка
У Марлен Эрлинг была репутация. Эта женщина была бесстрашной, бесшабашной, с пулей в голове, но эти качества проявлялись в ней только в определенных ситуациях — во время гонок. Марлен в спокойной обстановке, и Марлен — гонщица — безусловно, то были две разные Марлен.
У Марлен Эрлинг была репутация. На неё всегда можно было положиться. Она выполняла данные ею обещание, но уговорить её дать это самое обещание порой было нелегко. При желании, она умела оставлять с носом, но делала эта красиво, необидно.
У Марлен Эрлинг была репутация, и она ею очень дорожила. И очень боялась, что кто-то узнает, что хитрая маленькая лисичка, что иногда брала контроль над телом мудрой опытной Марлен, сумела выжить.
… Подземные катакомбы, в народе ласково именуемые паутиной, стали для лисицы вторым домом. Там она чувствовала себя как рыба в воде. Там притуплялось чувство подстерегающей на каждом шагу опасности.
Ей было чего остерегаться. Марлен Эрлинг старалась соответствовать своей репутации, но порой это было нелегко. Призрак Догана Рагарры преследовал её.
Ей понадобилось время, чтобы перестать бояться мужчин, чтобы научиться получать удовольствие от секса. Иногда ей казалось, что он таки сломал ту хитрую лисичку Марлен. Женщина старалась не подпускать такие мысли близко к сердцу. Она сбежала, она свободна, она борется за благое дело. Что еще нужно? Чего не хватает?
Действительно, чего ещё ей хочется?
— Ты чего здесь сидишь?
К Марлен подошла Джин. Она уселась рядом с Марлен и по примеру лисицы свесила ноги в бурлящие горячие воды подземного источника.
— Сама не знаю, — отозвалась Марлен, рассматривая водные нарывы по центру источника. — Мысли всякие в голову лезут, захотелось от них избавиться.
Джин кивнула. Джин умела вовремя кивать.
— Я тебя искала.
— Зачем? — апатично спросила лиса.
— Вира вызывает, а никто с тобой связаться не мог.
— Она что, вернулась? — удивилась Марлен.
— Да, часа два как. Говорит, дело срочное у неё к тебе есть.
— Странно это. Не припоминаю никаких срочных заданий. Ладно, я скоро к ней пойду, мне еще минут двадцать нужно.
Джин кивнула. Джин умела вовремя кивать.
— Ты его вспоминаешь? — спросила Марлен, рассматривая исходящую парами водную гладь.
— Кого?
— Давай без этого. Вспоминаешь?
— Вспоминаю, — вздохнула Джин. — Я с ним более десяти лет была, как не вспоминать.
— Это понятно.
— Разве? Марлен, как это может быть понятно?
— Значит, непонятно. Ты ревновала его ко мне?
— Почему ты спрашиваешь об этом именно сейчас?
— Может быть, потому что я приближаюсь к тому возрасту, в каком была ты, когда твоего многолетнего любовника внезапно переклинило на какой-то пигалице.
— Ты не была пигалицей.
— Значит, тебе было еще тяжелее. Джин, если не хочешь говорить…
— Нет, я не ревновала. Я всегда относилась к тебе, как к младшей сестре, несмотря на приказ Возницы присматривать за тобой, несмотря на то, что ты была частью моей работы, моим заданием. Тебя всегда было так легко любить, и я полюбила. Что касается Догана… он меня не любил. Возможно, уважал, иногда восхищался, но не любил.
— Тебе повезло.
— Как ни странно, я, кажется, с тобой согласна.
Джин взболтала ногами воду. Толкнула слегка Марлен в плечо.
— Ладно, признавайся уже, что тебя беспокоит? Я же вижу, ты в последнее время сама не своя. Опять же, с вопросами странными ко мне пристаешь.
— Сама не знаю… лезут мысли всякие в голову. Из-за него моя жизнь под такой откос пошла. Ведь любил же… жаль, что не сумел свою ненависть ко мне перебороть.
— Ты думаешь, он тебя ненавидел? — удивилась Джин.
— Я знаю, что ненавидел. Ему было противно понимать, что его избранницей стала земная женщина, да еще и его гонщица, его собственность.
— А почему ты именно сегодня об этом вспомнила?
— Да сама не знаю… Говорю же, лезут мысли всякие в голову.
Марлен достала из сумки небольшую флягу и отпила немного бальзама. Правда, от бальзама там было одно название — чистый спирт. Она отсалютовала флягой: