Дэн встрепенулся. Опускать руки он вовсе не собирался, нужно было как можно скорее узнать, куда увезли Софью, где именно ее будут держать. Узнать и… Дальше, как говорится, возможны варианты.
Узнать… Задача не такая простая. Военная жандармерия имела в Париже и пригородах множество адресов, где могли бы содержаться арестованные. Да хоть та же тюрьма Консьержери, две угрюмые башни на острове Сите, где еще не так давно томилась в ожидании казни королева Мария-Антуанетта. А может быть – Сен-Дени. Или Венсанский замок. А еще – Бельвилль, Ла Вилетт… да множество! Гадай – не угадаешь.
Денис подкрутил усы и неожиданно улыбнулся: а что гадать-то? Взять да спросить. Вот у того же графа Рошешуара и спросить! Жаль, сразу не догадался… дурак.
Кликнув ординарца, Давыдов тотчас же велел седлать лошадь. Видя, как старый друг и боевой командир куда-то засобирался, с ним тотчас же напросился и Розонтов, давно изнывающий от безделья.
– Со мной? – Денис Васильевич нахмурился и покусал ус. – Дело может быть опасным.
О, лучше бы он этого не говорил! Карие глаза юного подпоручика мигом вспыхнули радостью и отвагой. Рука рванулась к эфесу сабли.
– Гм… – запоздало хмыкнул Денис. – Я имею в виду – опасным… но не такой опасностью, о которой ты думаешь. Дело может быть политическим! Понимаешь?
– Да мне все равно, – тряхнув челкою, юноша беспечно отмахнулся. – Лишь бы с вами! Ну, право же, Денис Васильевич… господин генерал-майор! Что бы там ни было, а одного я вас не отпущу.
– Так я тебе сейчас прикажу… Впрочем, ладно. Едем.
Граф де Рошешуар принял Давыдова вновь, надо сказать, без особого удивления. Даже, казалось, будто бы подобрел, даже улыбнулся и, отбросив официальный тон, заговорил уже совсем по-приятельски, как старый боевой товарищ. Так по большому-то счету они и были товарищами, товарищами по трудной и кровопролитной войне.
– Вижу, вижу, Денис Васильевич, вы ведь, батенька мой, не зря так интересуетесь. Признавайтесь – была с этой особой интрижка? Она ведь чертовски красива, я видел… Жаль, что преступница. А, впрочем, может, и нет – как суд решит. Но я обязан был ее арестовать, вы же сами читали бумаги…
– Да-да, Леонтий Петрович, – перешел на приятельский тон и Денис. – Вы делаете свое дело, и тут я ничего не могу сказать. Просто хотелось бы… Хотелось бы, знаете, узнать условия содержания… не нужно ли чего…
– Ага! – хлопнув в ладоши, граф хитро прищурился и шутливо погрозил Давыдову пальцем. – Я прав! Все-таки она – ваша пассия.
– Ну… – Денис махнул рукой. – Пускай так.
– Нет, ей ничего не нужно, – вновь став серьезным, отчеканил комендант. – Поверьте, условия достойные. По крайней мере, бедная наша королева Мария-Антуанетта не жаловалась.
Значит, все же Консьержери, ахнул Дэн. Вот это угодила!
– Она даже не в одиночке, – продолжал граф. – Хорошая компания… Нет, в самом деле, хорошая. Ее компаньонка – некая мадам Жозефина де Ланж. Обворожительная красавица, юная вдова, дама полусвета и колдунья с Антильских островов. Между прочим – упертая бонапартистка… Ах, какая женщина, если бы вы только знали, мон шер ами!
Жозефина де Ланж! Колдунья… Неужели та самая? Та самая, о которой говорила гадалка, мадемуазель Ленорман! Та самая, которая может «убрать смерть», отвести старуху с острой косой от всех, близких Денису, людей, не только здесь, но и в той жизни! Так вот она где… не нужно и искать.
Консьержери… Бывший королевский замок, построенный еще в незапамятные времена королем Гуго Капетом, основателем династии Капетингов. Бывший замок, а ныне – тюрьма, в которой томились самые знаменитые узники, в их числе – фанатик-католик Франсуа де Равальяк, убийца «доброго короля» Генриха Четвертого. В их числе – знаменитый разбойник Картуш, мошенница графиня де Ламотт и, конечно же, несчастная королева Мария-Антуанетта. Все эти люди были преданы казни. Кроме мадам Ламотт – та все же ухитрилась сбежать, правда, не из Консьержери, а из тюрьмы для проституток, куда ее перевели после жестоких пыток.
Весь остаток дня Давыдов провел в отчаянных попытках придумать хоть что-нибудь, какой-нибудь выход. Как назло, ничего в голову не лезло, ни единой подходящей мысли. Граф де Рошешуар свидания с арестованной не разрешил, ибо на это имели право лишь близкие родственники, да и то не всегда. К тому же сам факт подобной встречи мог бы самым плачевным образом сказаться на карьере новоиспеченного генерал-майора. Одно дело – партизанка, и совсем другое – узница, подозреваемая во множестве государственных преступлений. Именно так и пояснил граф, сказал открытым текстом.
– Бросьте эту дурацкую затею, мон шер! Навестить? Да вы с ума сошли, ей-богу!
Бросить…
Ну уж нет!
Думай, Денис Васильевич, думай! Некогда опускать руки – нужно вызволить из узилища возлюбленную… а заодно – и антильскую колдунью мадам Жозефину де Ланж. Ту самую… пани Гурджину, как сильно подозревал Дэн. Тем более, они обе в одной тюрьме. Вот оно как хорошо складывается. Очень даже удобно! Только придумать что-нибудь… придумать… обязательно что-нибудь придумать.
Да! Но для того, чтоб что-нибудь придумать, надо хотя бы кое-что узнать. Об этом вот узилище, о тюрьме. Какие там порядки, обычаи… да-да – обычаи, почему бы и нет?
Собственное положение и вовсе не заботило сейчас Дениса. Как он будет выглядеть в глазах французской и русской Фемиды, когда поможет девчонке бежать, его не волновало нисколько. Он же все-таки дворянин, боевой генерал, кавалер множества орденов и медалей. Главное только не «засветиться», а уж кто там кому помог бежать – то дело темное. Подите-ка, докажите, уважаемые господа! Свалить все на антильскую красотку – мол, ей побег и устроили, а уж соседка – за компанию в бега подалась. Да! Так. Именно так и сделать.
Недостаток информации Денис Васильевич, подумав, решил восполнить неподалеку от пресловутого узилища, здесь же, в центре Парижа, на острове Сите, с удобством расположившись на террасе небольшого кафе у старинной церкви Сен-Шапель, выстроенной еще Людовиком Девятым Святым для хранения тернового венца.
Решив не сверкать мундиром, Дэн обрядился в партикулярное платье и, не привлекая ничьего внимания, просто сидел, любовался проходившими мимо девушками да неспешно завязал разговор с подсевшими к нему господами – двумя парижскими франтами, по виду – завсегдатаями здешних мест.
Начал сразу с главного, без обиняков:
– Вот ведь, господа мои, какая странная штука – жизнь. Мы тут с вами сидим, пьем вино. А бедные узники в этих чертовых башнях? Им-то кто вина подаст?
К большому удивлению Дениса, франты тут же расхохотались. Один из них, постарше своего приятеля, с усами и небольшой бородкою, с видимой охотою пояснил:
– О, что вы, месье! Вино узникам подадут. Есть там такое правило!
– Да ладно! – с напускным презрением отмахнулся Дэн. – Неужто такое бывает?
– Еще как бывает, месье! Особенно – в Консьержери. Там есть славный обычай: после вынесения вердикта приговоренный к смерти имеет право закатить последний пир и угостить всех сокамерников! Право же, это очень хорошая традиция, месье.
– Да уж, – Давыдов поперхнулся вином. – Неплохая.
Глава 8
В самом скором времени, буквально на следующий день после встречи с Рошешуаром, высшее командование соизволило-таки предоставить Давыдову давно испрашиваемый им отпуск. Сие радостное известие принес румяный штабс-ротмистр Николай Бекетов (бывший поручик), заглянувший в штаб по своим личным делам. Отпуск, кстати говоря, предоставлялся всем ахтырским гусарам и, возможно, кое-кому еще, но это штабс-ротмистра не интересовало.
Все радовались – домой! И то правда, надоел уже этот суетный Париж, хотелось поскорее на родину, в усадьбу… Как и многие высшие офицеры, Денис Васильевич получил полгода, большинство же – месяца полтора-два, после чего обязаны были вернуться в полк. Что же касаемо рядового состава, то тут могли быть варианты.
Больше всех, кажется, радовался Коленька Розонтов, он и предложил не тратить зря времени на прощальную пирушку, а отпраздновать возвращение в дороге. Идея всем понравилась, ведь праздновать-то можно было хоть каждый день, точнее сказать – вечер. Оно – и путь короче покажется.
Гусары закупили вина и водки, дешево, по оптовой цене у знакомых лавочников. Не забыли и сахар – для жженки, и шампанского для встречающихся по пути мадемуазелей. Местных веселых девок с собой решено было не брать, даже тех, кто особливо привязался к «хусар де ля рюсс» и готов был ехать в далекую Россию. А нечего! В России, чай, свои девки найдутся… да и по пути…
Пока собирались, пока покупали подарки, прощались с девицами – уже и полдень. Так что выехали уже под вечер, и через пять часов пути остановились на ночевку в местечке под названием Мо – дыре еще той! Офицеры заняли трактир… И тут уж проставлялся Денис почти на все свои деньги!
– Почту извиниться, братцы, а надобно мне побыстрее! – подняв бокал с водкой, предупредил Давыдов. – Потому покину вас и как можно скорее помчусь. А ежели кто из вас готов составить мне компанию – буду рад.
– Я! Я с вами поеду! – тотчас же выкрикнул Розонтов.
Денис усмехнулся в усы. Что ж – он того и ждал. Юный подпоручик Коленька Розонтов был как раз тот человек, коему Дэн доверял, как себе, и намеревался использовать в задуманном щекотливом и опасном деле.
– Рад, подпоручик! Раненько с утра будьте готовы… И помните – едем налегке, слуг не берем.
– Слушаюсь, господин генерал-майор! – хлебнув жженки, вытянулся юноша. – Не извольте беспокоиться. С утра все исполню!
Потом появилась гитара, пошли песни, стихи, баллады…
Ахтырские гусары,
О, храбрые друзья!
Простите! – на удары
И бранные пожары
Ходить не буду я!
Довольно пламень ярый…
Вот кивер мой
Примите от меня.
Сия баллада, прочитанная Денисом Васильевичем с большим чувством, вызвала полный восторг! Все одобрительно закричали, захлопали в ладоши и вновь налили жженки…