– Днем мы бы их одолели за час, – заметил Красный Рыцарь. – Но сейчас не день, и ничего не получится. Пусть уходят. Я не пожертвую ни одним ратником ради этой победы. И это всего-навсего пехота. Его рыцари ушли.
– Ты говоришь как сэр Йоханнес, – рассмеялась Изюминка.
– Тебе нужно научиться думать как морейцы, – сказал сэр Алкей. – Пехота – костяк его армии. А кавалерия – не «рыцари», а солдаты.
Красный Рыцарь поскреб двухдневную щетину.
– Идемте взглянем, не нашел ли Калли, чем заменить тетиву. – Он обратился к Заку: – По-твоему, лучше их атаковать?
Зак посмотрел вслед пехоте, которая отступала в сгущавшихся сумерках.
– Нет. Это глупо, – ответил он. – Вернемся в город. Ты мне заплатишь, я продам тебе коня. Мы выпьем.
Красный Рыцарь окинул взглядом своих офицеров. Он сохранил легковесный тон, хотя от усталости и тайной войны с Гармодием ему даже думать было трудно.
– По-моему, мы дошли до нужного места, – выдавил он.
Взирая на фракейцев, Плохиш Том потряс топором, а после метнул свое оружие в их сторону и, словно лев, которого лишили добычи, взревел:
– Лакланы за Э!
Он круто развернулся к своему капитану.
– Я хочу драться! Пусть Христос отправит их души в ад…
Капитан отмахнулся от Лаклана сквозь пелену усталости.
– Присмотри за кузеном, – бросил он.
Солнце уже скрылось за горизонтом, когда Красный Рыцарь вошел в ворота Ареса во главе своего войска. Рядом ехал сэр Гэвин, сзади – половина его ратников, дальше все лучники с пажами, а следом остальные воины; шествие замыкали фургоны, где сидели женщины, и, наконец, Длинная Лапища и дюжина ветеранов с Гельфредом и разведчиками. Их приветствовали морейцы, стоявшие у ворот и вдали, на площади.
Вроде как.
Ликование было фальшивым. Многие просто молча наблюдали за их проездом, а когда процессия миновала ворота, зазвучало и недовольство.
Ворота охраняла стража, которая была вооружена топорами с длинными рукоятями и в напряженном молчании следила за продвижением наемников.
– Тебя оценивают, брат, – обронил Гэвин.
– Я знавал лучшие дни. Это бедро меня доконает. Надо было прикончить герцога, будь он трижды проклят. – Красный Рыцарь смерил взглядом пару морейцев, которые смотрели на него с откровенным презрением. – А эти люди не любят нас за то, что мы спасли их от осады и голода.
На самом деле он видел только размытые пятна.
Плохиш Том, который ехал в следующем ряду, харкнул и сплюнул. Сэр Милус пришпорил коня, отделился от колонны и приблизился к тем двоим местным.
– Увидели что-нибудь любопытное, господа? – осведомился он.
Оба смотрели на него как на пустое место.
Сэр Милус тронул мечом одного за плечо:
– Скажи, что смешного ты видишь, и посмеемся вместе.
Красный Рыцарь придержал коня.
– Хватит! – крикнул он.
Милус развернул своего скакуна, выказывая нежелание каждым дюймом шести футов стали, а местные гадко улыбнулись за его спиной.
– Они издеваются, – пожаловался он.
– Да, – вздохнул Красный Рыцарь. – А нам, пока платят, будет начхать на их отношение.
Изюминка, ехавшая во втором ряду второго отряда, при виде очередной базилики не выдержала:
– Святые угодники! Я имею в виду их всех – наверное, тут поставлены церкви для каждого, кто поминается в святцах.
– Я и понятия не имел, – покачал головой сэр Майкл, взирая на бронзовое изваяние какого-то воина. Ему не удавалось определить, какого именно, но качество было высочайшим – статуя казалась живой. Мускулатура… страдальческая напряженность…
– Не глазей, как деревенщина, – буркнул сэр Йоханнес, но потом улыбнулся Майклу. – Я-то думал, что уж ты-то здесь побывал.
– Ни разу не был, – выдохнул сэр Майкл. – Тут даже пахнет замечательно.
– Потому что есть водопровод, – кивнул сэр Йоханнес. – Сохранился с былых времен. Видишь вон те огромные мосты? Я забыл, как они называются, но вода бежит по ним с холмов прямо в город. В иных домах повернешь краник, и потечет питьевая. А дерьмо сливается в трубы – р-раз, и нету. По крайней мере, в домах приличных.
Майкл подался вперед.
– Ты уже здесь бывал, – сказал он.
Йоханнес кивнул на круп своего огромного боевого коня.
– О да. Больше десяти лет тому назад. Я прослужил здесь два года. Платили хорошо. Воевал не особо много. Все больше стоял на сквозняке и слушал песнопения церковников.
Ранальд без устали вертел головой.
– Колоссально!
Сэр Джордж Брювс поймал розу, которую бросила с балкона молодая женщина, и сунул за ухо.
– Так красиво, – пояснил он, запоминая высокий дом с красными дверями.
Улица тянулась и тянулась; когда же рыцари поднялись на центральные холмы, всем стало ясно, что город раскинулся на семь миль и он в пятьдесят раз больше Харндона.
Беседа замедлилась.
«Не злись. Я восстанавливал контроль».
«Ой ли? По-моему, мне пора от вас избавиться, сэр. Вы беспокойный гость».
«Дай мне еще немного времени. Этот город – родина герметизма. Я мог бы кое-чему научиться…»
«Ты завладел моим телом, Гармодий. Как мне теперь тебе верить?»
«Не дури, малец. Я сделал это ради спасения нас обоих».
«Это ты так говоришь. И будешь талдычить свое, пока не окажешься моим господином».
Красный Рыцарь заглушил связь со старым магом и сосредоточился на окружающей действительности. Граф Зак рядом с ним сменил сэра Гэвина.
– Ты разговаривал с духами? – спросил он, не тая любопытства.
– Нет, – ответил Красный Рыцарь. – Или да. Может быть.
Зак склонил голову набок, как заинтересованный пес.
– С какими же?
– Может быть, – повторил Красный Рыцарь.
Истриканец сотворил руками знак.
– Лучше поберегись, – сказал он. – Духи – страшные негодяи, помяни мое слово. – Затем он усмехнулся. – Город знаешь?
– Бывал, – признался Красный Рыцарь.
Граф Зак кивнул.
– Тебя хочет видеть Багрянородная. – Готические наименования давались истриканцу с трудом, но морейский титул он произнес без запинки. – Влахерны знаешь?
– Незнакомый район, – мотнул головой Красный Рыцарь.
– Она разместит твоих людей во дворце, – сказал истриканец. – Это не лучше призраков. Будь осторожен. Когда закончишь дела, приходи за конем. Твой… – Он махнул на капитанского боевого коня, взятого напрокат. Шлепнул его по крупу и рассмеялся. – Послушай, а девочки тебе нравятся?
Капитану было трудно поддерживать разговор сквозь пелену боли.
– Да. Вообще-то я прослыл их любителем, – выдавил он.
– Тогда будь поаккуратнее с принцессой, – посоветовал граф Зак.
Ворота дворца были заперты, и отряд остановился перед ними на большой площади под зорким взором святого Аэтия. Все войско – мужчины и женщины – глазели по сторонам, как оборванцы в зажиточном доме. Лучники переговаривались так зычно, что обрывки их острот долетали от колонны до капитана, который невозмутимо сидел и рассматривал ворота.
«В жизни такого не видел… на деньги пары семей… причиндалы болтаются в воздухе… глянь на ее титьки! Красотища… не иначе, работа богов… Вон тот лук слишком тяжелый, его не натянешь… да нет же, идиот, это колесница… они такие штуки носили… это не цельное золото…»
Глубоко в голове шевельнулся Гармодий.
«Можно сказать?»
Красный Рыцарь еле заметно вздохнул.
«Валяй. Как я тебе помешаю?»
«Это намного опаснее, чем я думал. Здешняя герметическая энергия очень похожа на источник в Лиссен Карак. Я чую университет. В здании через площадь тридцать мужчин и две женщины; все они ровня мне – возможно, не такие сильные, но почти. Во дворце находится могучий маг и больше дюжины других – грамотных, но послабее. Я никогда не встречал такого скопления талантливых герметистов… ну, разве что в молодости».
Чужое мысленное удовольствие Красный Рыцарь ощутил, как свое.
«Где это было, старик?»
Гармодий рассмеялся у него в голове.
«В Ифрикуа, малец. В Дар-ас-Саламе, обители мира. Лучший учебный герметический центр в известной вселенной».
Красный Рыцарь сидел на своем жутком жеребце, рассматривая ворота. Конь перетаптывался, всхрапывал, мотал головой и порывался выплюнуть узду.
Но сплюнул сидевший рядом Ранальд Лаклан, и сделал он это вдумчивее.
– Священное место, по всем статьям. Все равно что увидеть дракона. Или дождь на горном склоне и солнце над озерами. Это статуя леди Тар? Пресвятая Дева, да неужели такое дозволено?
Его кузен хохотнул.
– Я, паря, гляжу на площадь и вижу только покупателей, которые в состоянии заплатить. – Плохиш Том осклабился. – Хотят, подлецы, чтобы мы ждали и проникались зрелищем. Может, собираются поставить нас на место?
Но Том все-таки посмотрел, куда показал Ранальд. Увидев золотую с изумрудными очами статую Тар, он осенил себя знамением.
– Христос на кресте! – воскликнул Ранальд. – Нас сожгут как язычников.
– Ты слишком долго прожил в Харндоне, кузен. – Том встретился с Ранальдом взглядом.
Ни один не дрогнул, но оба машинально взялись за эфесы мечей.
Капитан не повернул головы:
– Джентльмены? Хотя я первым признаю, что дуэль прямо здесь, на имперском форуме, наверняка возбудит местных зевак, мне сдается, что мы добьемся от здешней леди большей любви, если соблюдем приличия.
Плохиш Том осадил скакуна и рассмеялся:
– Мы просто шутим, капитан.
– Он нынче мало повоевал, – сказал Ранальд, и кое-кто из лучников прыснул.
Красный Рыцарь привстал в стременах и гаркнул командным голосом:
– Смирно!
Прекратилось всякое зубоскальство, шуточки, нападки на местное искусство. Войско застыло на вечернем воздухе. Лошади отмахивались хвостами от поздних летних мух. Выпустил газы мул. Вздохнула женщина.
Тишина.
Люди переступили и успокоились; Изюминка ослабила в ножнах меч, а ее новый конь, сбитый с толку изменением веса, шагнул из строя, и она вспыхнула. Уилфул Убийца, возглавлявший отряд лучников, пытался нашептывать им насчет жалованья, и его шепот расплывался над колонной, как жужжание небольшой пилорамы, пока Дубовая Скамья не подалась вперед и не схватила его за ухо с силой и точностью школьного учителя. Тот взвыл и отступил в сторону.