Радовался, узнав из газет, что «Заложники» утвердились и в Петербурге, и в Москве. Очень верю, что в конце концов Ты победительно завладеешь российским Театром[674].
Не без приятности прочел нынче Твое письмо в «У<тре> России» Твое письмо о «любезной и просвещенной Дирекции»[675]. Пускай непросвещенные и нелюбезные к истинным путям искусства молчаливо ощутят сию иронию.
Обнимаю Тебя и целую дружески. Анастасии Николаевне целую ручки. Лида шлет нежный привет обоим.
Напиши!
Любящий Тебя
Переадресовано: Меррекюль Эстляндской губ. Деревня Адриас дача Раутса.
Дорогой Федор Кузьмич!
Лида выезжает завтра, в пятницу, в 12 ч., курьером и, пользуясь Твоей
Твой всегда
Открытка. Почтовые штемпели: Москва, 20.9.12. С.-Петербург, 21.IX.12.
Дорогой Федор Кузьмич!
Прими Александра Ивановича Тинякова (он же Одинокий), одного из литературных крестников «Грифа», молодого поэта, ныне переезжающего в Петербург, — благосклонно и простри над ним Твое благоволение[678].
Твой всегда
Милый
Федор Кузьмич!
Для меня нет вопроса, что лучше: назвать ли эгофутуризм Игоря Северянина «скорбными шаржами» или сохранить Твое предисловие, потому «шаржи» вычеркиваю[679].
Делаю это с тем большей решительностью, что до сей поры у меня было впечатление, что этот подзаголовок кажется нужным и правильным не только мне, но и автору книги.
Раз, как теперь вижу, я ошибался, и то, что казалось мне авторским со мною единомыслием, в сущности было лишь деликатною с его стороны уступчивостью, я, естественно, даже и безотносительно к твоему желанию не стал бы учинять над автором никаких насилий.
Я ошибся, не уяснив себе действительного его мнения или не сумев его угадать, и я извиняюсь, что зря причинил Вам обоим хотя бы и малое неудовольствие, — надеюсь, бесследное ввиду поправимости дела.
Обнимаю Тебя дружески. Анастасии Николаевне привет.
Твой всегда
Поздравляю,
Телеграмма
Милый Федор Кузьмич!
Посылаю Тебе вырезку из «Рампы» с маленькой моей заметкой по поводу дня Твоего рождения[680].
Книга И. Северянина отпечатана, — дело только за брошюровкой и обложкой. Выпущу в конце первой недели.
Привет Анастасии Николаевне. Дружески обнимаю.
Твой всегда
Милый Федор Кузьмич!
Не знаю Твоего адреса — потому пишу по зимнему. Шлю это письмо из Малаховки, куда приехал на один день в отпуск. Я ведь с мая месяца — состою под знаменами Российской армии в почтенном чине прапорщика легкой артиллерии. Живу в лагере при селе Клементьеве, в 20 верстах за Можайском. Стреляю из пушек, езжу верхом, выделывая на ученьи всякие вольты направо и налево, встаю в 7, в 6, в 5 и даже в 4 часа утра, питаюсь кашей черной и белой, яичницей и простоквашей (если б знал Ты, сколь ужасны эти продукты при ежедневном потреблении!) и перед сном беседую с моим денщиком, милым круглолицым хохлом из секты Иеговистов, о бессмертии души и о вечных соотношениях Бога и Дьявола. В лагере стоит 90 батарей (весь московский округ), и потому пальба идет в окружности, не умолкая ни днем, ни ночью. Впрочем, к этому привыкаешь, и под нее отлично спится. Обитаю в деревне, в крестьянской избе, оклеенной лубочными картинками мнимых побед русских над японцами, хозяйка каковой избы, старуха Василиса, баба деловитая и мудрая, советуется со мною ежедневно о предстоящем урожае и о мерах ограждения ее огорода от противозаконной предприимчивости рядом квартирующих солдат мортирного дивизиона. Вот моя жизнь.
В начале мая был на встрече Бальмонта[681] (уже в военном виде), пытался сказать ему приветствие, но был вдвинут в рамки законности жандармским подполковником. Провел с Бальмонтом весь день, — между прочим, — он говорил о Тебе с чувством большой нежности и благодарности за содействие празднованию его юбилея[682].После уехал я в лагерь и больше его не видал, — дней через 10 он уехал к родным в имение[683].
Выпускаю II издание Игоря Северянина (уже набирается), ибо первое приходит к концу[684].
Военщине моей конец через несколько дней (20 июня), после чего буду в Малаховке, где Лида живет все время.
Нежно обнимаю Тебя, искренний привет Анастасии Николаевне. Лида сердечно приветствует обоих.
Любящий Тебя всегда
Получил Твою книгу от «Сирина» с пометкой «от автора»[685]. Спасибо за память.
Переадресовано: ст. Иевве деревня Тойла д. Егора Мягге. Малаховский адрес.
Дорогой Федор Кузьмич!
Знаю, что 1-го октября Ты уезжаешь в поездку[686], и не уверен совершенно, придется ли мне до тех пор попасть в Петербург. Потому очень прошу Тебя: вышли, если возможно, теперь же, на днях, стих, что Ты обещал для альманаха, и карточку. Очень я тороплюсь с этим делом, ибо Альманах связан юбилейным своим значением и должен выйти к началу ноября, чтоб не утратить смысла[687]. Обнимаю Тебя дружески. Анастасии Николаевне сердечный привет
Твой всегда
Дорогой Федор Кузьмич!
Очень грущу, до сих пор не получая от Тебя стиха для «Грифа» и фотографии. Пошли их, пожалуйста, перед твоим отъездом в двухнедельную поездку. Ждать твоего возвращения — с набором и версткой невозможно. Если можно, сообщи район поездки и издаваемые там газеты. Я пошлю туда для отзыва II изд<ание> Северянина.
Обнимаю дружески.
Привет Анастасии Николаевне.
Твой
Открытка.
Милый Федор Кузьмич!
Стихотворение Твое для Альманаха получил. Очень за него благодарен. Жалею, что так и не дал Ты мне карточки Твоей, — пришлось помещать прежнюю, с усами и бородой[688].
Не так давно вернулся я в Москву, — был много времени в различных деловых разъездах.
Альманах весь набран и верстается. В силу своей громоздкости (клишэ, автографы и проч.) выйдет ноября 20-го. Будут участвовать положительно все, не мог сыскать только А. Белого в его заграничных скитаниях[689].
Как сошла Твоя поездка? Получив письмо Твое, поместил заметку в «У<тре> Р<оссии>» об большом успехе Твоего турнэ, с указанием упомянутых в письме городов[690].
Вожусь с делами моими. Завтра думаю поехать дня на 3 в Саратов. В ноябре буду непременно в СПБ. и у Тебя.
Жму руку дружески. Мой сердечный привет Анастасии Николаевне.
Твой
Битковые сборы делает у Незлобина «Ревность»[691]. Обидно, что имеет успех такая дрянь.
Дорогой Федор Кузьмич!
Поздравляю Тебя и Анастасию Николаевну с наступающим Новым Годом, — да будет он для обоих счастливым и удачным.
Очень сожалею, что не пришлось увидаться за последние мои приезды в СПБ, — очень был я задушен железнодорожными делами.
Альманах Грифа получишь на праздниках, — в продажу он поступит после 8 января.
Прими мой сердечный привет.
Твой
P. S. Сдал в набор III издание «Громок<ипящего> Кубка»[692]. Зная, что Ты прекратил отношения с Северяниным