[12].
Т. Хрущев — Виноваты повыше. Полууголовные элементы привлекались к ведению таких дел. Виноват Сталин.
Аристов — Т. Хрущев, хватит ли у нас мужества сказать правду?
Аристов — Эйхе до последнего времени отказывался, а его все-таки расстреляли.
Т. Хрущев — Ежов, наверное, не виноват, честный человек.
Т. Микоян — Декрет о борьбе против террора был принят 1 декабря 1934 г.
Т. Поспелов — Лимиты на аресты утверждались.
Т. Серов — [Лимиты на аресты утверждались].
Т. Хрущев — В докладе еще, может быть, добавить.
Первухин, Булганин, Микоян поддерживают.
Серову, Руденко, Комиссии (т. Хрущев) проверить дело Тухачевского, письмо Бенеша (Сталину) в 1936–1937 гг. по поводу группы Тухачевского (Якира).
Т. Молотов — Но Сталина как великого руководителя надо признать.
Микоян — Возражает Молотову: «А ты, т. Молотов, поддерживал».
Т. Каганович: Нельзя в такой обстановке решать вопрос, как т. Шепилов ставит (о плакатах), нельзя так ставить. Надо все взять, по существу* взять вопрос. Многое пересмотреть можно, но 30 лет Сталин стоял во главе. [* Далее зачеркнуто: «больш[е]». — Сост.]
Т. Молотов — Нельзя в докладе не сказать, что Сталин великий продолжатель дела Ленина. Стоял и за этим.
Т. Микоян — Возьмите историю — с ума можно сойти.
Т. Сабуров — Если верны факты, разве это коммунизм? 3а это простить нельзя.
Т. Маленков — Правильно посмотреть на факты. Правильно ставится вопрос. Сказать надо партии.
Т. Первухин: Знали ли мы — знали. Но был террор. Тогда не могли что-либо сделать. Партии обязаны объяснить, сказать, и на съезде сказать, и на пленуме.
Т. Булганин — Партии сказать всю правду надо, что Сталин из себя представляет, линию занять такую, чтобы не быть дураками. Состав ЦК XVII съезда ликвидировал. Не согласен с т. Молотовым, не согласен, что великий продолжатель. Можно и не говорить — «продолжатель», и в докладе можно обойтись без этого. Серго. Не раздувать личность Сталина (в плакатах).
Т. Ворошилов: Партия должна знать правду, но преподнести как жизнью диктуется. Период диктовался обстоятельствами. Но страну вели мы по пути Маркса, Энгельса, Ленина, Сталина. Доля Сталина была, была. Мерзости много, правильно говорите, т. Хрущев. Не можем пройти, но надо подумать, чтобы с водой не выплеснуть ребенка. Дело серьезное, исподволь.
Т. Суслов — 3а несколько месяцев узнали ужасные вещи. Нельзя оправдать этого ничем. Сталин Двинскому говорил — 10–15 чел[овек] на р[айо]н осталось и хватит. По Сланскому (звонок был) из Москвы. Не славословить. Культ личности еще большой вред наносит.
Т. Молотов — Присоединяюсь к т. Ворошилову. Правду восстановить. Правда и то, что под руководством Сталина победил социализм. И неправильности надо соразмерить, и позорные дела — тоже факт. Вряд ли успеем перед съездом сказать.
Т. Хрущев — Ягода, наверное, чистый человек. Ежов[, наверное, чистый человек]. В основном правильно высказывались. Надо решить в интересах партии. Сталин — преданный делу социализма, но вел варварскими способами. Он партию уничтожил. Не марксист он. Все святое стер, что есть в человеке. Все своим капризам подчинял.
На съезде не говорить о терроре. Надо наметить линию — отвести Сталину свое место (почистить плакаты, литературу). Взять — Маркса — Ленина.
Т. Хрущев — Усилить обстрел культа личности.
Заканчивается обмен мнениями.
РГАНИ. Ф. 3. Оп. 8. Д. 389. Л. 52–54. Автограф. Карандаш.
№ 10ПОСТАНОВЛЕНИЕ ПРЕЗИДИУМА ЦК КПСС О ПРИВЛЕЧЕНИИ К СУДУ Б.В.РОДОСА
1 февраля 1956 г.
№ 185. п. I — О деле Родоса Б.В. (тт. Хрущев, Руденко, Серов, Молотов, Микоян, Каганович, Ворошилов, Булганин, Маленков, Первухин, Сабуров, Суслов, Аристов, Поспелов).
Родоса Б. В. предать суду, его дело слушать в закрытом заседании Военной коллегии Верховного Суда СССР[13].
РГАНИ. Ф. 3. Оп. 10. Д. 220. Л. 1. Подлинник. Машинопись.
№ 11ПОСТАНОВЛЕНИЕ ПРЕЗИДИУМА ЦК КПСС О ПРОВЕРКЕ МАТЕРИАЛОВ ПО «ДЕЛУ» М.Н.ТУХАЧЕВСКОГО, И.Э.ЯКИРА И ДРУГИХ
1 февраля 1956 г.
№ 185. п. II — О деле Тухачевского, Якира и других (тт. Хрущев, Ворошилов, Булганин, Каганович, Молотов, Руденко, Серов).
Поручить тт. Поспелову, Аристову, Швернику, Комарову, Руденко и Серову изучить материалы по делу Тухачевского и других военных работников и свои предложения представить в ЦК КПСС.
РГАНИ. Ф. 3. Оп. 10. Д. 220. Л. 2. Подлинник. Машинопись.
№ 12ЗАПИСКА Р.А.РУДЕНКО И И.А.СЕРОВА В ЦК КПСС О РЕАБИЛИТАЦИИ П.Г.ПОНЕДЕЛИНА И Н.К. КИРИЛЛОВА*
* На первом листе записки имеются штамп «Т. Ворошилову К. Е.» и резолюция «3а — К. Ворошилов». — Сост.
2 февраля 1956 г.
ЦК КПСС
В связи с жалобой гр[аждан]ки Понеделиной Н. М. Прокуратурой СССР и Комитетом госбезопасности при Совете Министров СССР проверены дела по обвинению ее мужа, бывшего командующего 12 армией генерал-майора Понеделина Павла Григорьевича и бывшего командира 13 стрелкового корпуса генерал-майора Кириллова Николая Кузьмича.
Понеделин Павел Григорьевич, 1893 года рождения, уроженец Ивановской области, русский, член КПСС с 1918 года, и Кириллов Николай Кузьмич, 1897 года рождения, уроженец гор. Саратова, русский, член КПСС с 1931 года, — арестованы 30-го декабря 1945 года и осуждены 25 августа 1950 года Военной Коллегией Верховного Суда СССР к расстрелу за измену Родине.
Как указано в приговоре, Понеделин и Кириллов, попав в районе г. Умани с группой войск в окружение противника, не проявили необходимой настойчивости и воли к победе, поддались панике и 7 августа 1941 года, нарушив воинскую присягу, изменили Родине: без сопротивления сдались в плен немцам и на допросах сообщили им сведения о составе армии и корпуса.
Понеделин, кроме того, признан виновным в том, что в период пребывания в плену вел дневник, в котором возводил клевету на одного из руководителей партии и Советского правительства, подвергал антисоветской критике политику советской власти в отношении коллективизации сельского хозяйства и клеветал на боеспособность советских войск. Эти антисоветские убеждения высказывал и военнопленным, находившимся вместе с ним в лагере.
Поводом для привлечения Понеделина и Кириллова к судебной ответственности послужил приказ Ставки Верховного Главного командования Советской Армии № 270 от 16 августа 1941 года, которым Понеделин и Кириллов были объявлены изменниками Родине.
В связи с этим 13 октября 1941 года Военная Коллегия Верховного Суда СССР рассмотрела в заочном порядке дело по обвинению Понеделина и Кириллова и приговорила их к расстрелу.
После возвращения в 1945 году Понеделина и Кириллова из плена, заочный приговор в отношении их 2 августа 1950 года Военной Коллегией Верховного Суда СССР был отменен, а дело возвращено к доследованию.
На предварительном следствии и в суде Понеделин и Кириллов виновными себя признали, вместе с тем в суде показали, что ими были приняты все необходимые меры к выводу войск из окружения, с поля боя они не дезертировали; находясь в тяжелой обстановке, не нашли силы воли покончить с собой, будучи в плену, никаких сведений о частях армии они не сообщали, так как немцы эти сведения уже имели.
Понеделин также показал, что антисоветской агитацией среди военнопленных он не занимался, вместе с тем не отрицал, что вел дневник, в котором старался отразить боевые операции армии, а чтобы немцы не отобрали у него эти записки, допустил в них отдельные антисоветские записи.
Обвинение Понеделина и Кириллова основано на показаниях бывшего начальника штаба 12 армии Арушаняна Б. И., бывшего командира 99 стрелковой дивизии Опякина П. П. и бывшего командира 1 полка 99 стрелковой дивизии Жевнера Р. Ф., которые на допросе в 1941–1942 гг. показали, что указания Понеделина и Кириллова от 1 августа 1941 года о переходе войск к обороне, вместо отвода их за реку, а затем о выходе из окружения, они считали неправильными, а после того, как стало известно о сдаче их в плен, распоряжения Понеделина и Кириллова они считали вредительскими.
Показания Арушаняна, Опякина и Жевнера опровергаются показаниями быв. командующего 6 армией генерал-лейтенанта в отставке Музыченко И. Н., быв. начальника штаба 6 армии, ныне заместителя начальника кафедры истории военного искусства Военной Академии гвардии генерал-майора Иванова Н. П., быв. члена Военного Совета 12 армии полковника в отставке Куликова И. П., быв. командующего артиллерией 12 армии, ныне зам. начальника Артиллерийской Академии генерал-лейтенанта Гаврилова Н. В., быв. начальника особого отдела 13 стрелкового корпуса полковника в запасе Шишацкого Т. К. и других, которые на допросе в 1955 году показали, что Понеделин и Кириллов принимали все необходимые меры к выводу войск из окружения и их действия они считают правильными.
Арушанян и Опякин, будучи допрошенными в 1955 году, показали, что вывод о предательстве командования армии и корпуса в 1941-42 годах они сделали под впечатлением приказа Ставки Верховного Главного командования и разговоров отдельных лиц о том, что Понеделин и Кириллов якобы добровольно сдались в плен.
Обвинение Понеделина и Кириллова в том, что они якобы сообщили немцам сведения о частях армии, материалами дела не подтверждено.
Обвинение Понеделина в антисоветской агитации основано на показаниях Кириллова Н. К, Будыхо А. Е., Артеменко П. Д., Музыченко И. Н. и Скугарева И. М., данных ими на предварительном следствии, о том, что Понеделин, находясь в тюрьме, клеветнически отзывался о колхозном строе в СССР, утверждал, что колхозники не желают воевать против немцев, будучи недовольны колхозами, и что эти высказывания Понеделин отразил в своем дневнике.