- Тяжело? – быстро спросил я.
- Утомительно, - кивнула Аня, не скрывая усталости. – Но уже полегче, - обозначила она улыбку, но сразу посерьезнела: - Макс, у меня к тебе просьба.
- Внимательно слушаю.
- Еще раз. Пожалуйста, будь осторожнее. У меня не так много сил, а когда я трачу их на твое воскрешение, их становится еще меньше. Постарайся умирать пореже.
Аня посмотрела мне прямо в глаза, но почти сразу смутилась, отводя взгляд и пряча эмоции за бокалом вина. Я молчал, осмысливая, а она начала говорить, словно оправдываясь.
- Макс, каждый раз, когда я тебя…
- Ань, - прервал я девушку. – Я постараюсь, прости.
- Не извиняйся, - покачала она головой. – Просто я становлюсь слабее, и с учетом того, что Луна и Ассама сотворили с эльфийскими богами, я не чувствую себя в безопасности. Возможно получится так, что тебе придется мне помогать, а не наоборот.
- Каким образом?
Блондинка на вопрос отвечать не стала, только многозначительно глянула и покачала головой – показывая, что и хотела бы рассказать, но не может.
- Слушай, я там сейчас в каменном мешке, из которого нет выхода. Ты там не видишь… ну, моей следующей смерти?
- Пока нет.
- Ну… без воды можно дня два протянуть там, и то с ума раньше сойду. Я почему и спрашивал, насколько далеко ты видишь.
- Макс, я думаю ты найдешь выход, - прервала меня Аня, чуть приподнимая бокал. – Это скользкий лед, давай не будем об этом. Посиди, выпей вина, отдохни. У тебя все получится.
- Хорошо, - согласился я, вздохнув и вглядываясь в обрамлении зала.
Некоторое время посидели молча – я несколько раз порывался было начать разговор, но просящиеся на язык фразы казались ненужными, натянутыми. Взгляд то и дело натыкался на золотой ободок короны на голове девушки. Она это заметила, и щеки ее залились румянцем.
- Ань, - вдруг вспомнил я кое-что, оставшееся еще с прошлой беседы.
- Да? – отвлеклась блондинка от своих мыслей.
- Первый раз, когда я оказался в междумирье. Касание черной скверны - помнишь, Дарриан молился Лунатиарне, а ты Ассаме?
- Конечно помню, - кивнула Аня.
- В междумирье тогда я встретил Наами, после Лунатиарну, и только потом Маргаритку, - вспоминая, медленно проговорил я.
- Да, - кивнула Аня – видимо обращаясь к памяти девочки.
- Я не могу понять, почему мною заинтересовалась демонесса и Маргаритка. Лунатиарна как пришла, так и ушла, а вот эти две… девушки, их интереса не понял.
- У тебя есть слепок памяти Андориэнн, и после инициации ты можешь стать избранным.
- В чем заключается эта избранность?
- Ты можешь не только ходить между мирами, но и стать проводником.
- Проводником? Как?
- Вот этого не знаю, - пожала плечами девушка.
Вспомнились слова Наами о том, что я теперь сам к ней приду. Интересно, как должны сложиться обстоятельства, что мне действительно понадобится прийти к демонессе?
- Маргаритке тоже были интересны путешествия между мирами? И как она вообще появилась, ведь ты молилась Ассаме? – решил я уточнить еще один непонятный мне момент.
- Ассама ее мать. И она рассчитывала, что ты поможешь девочке, поэтому и отправила ее вместо себя. Ты не догадался?
- Об этом нет, - покачал я головой. – Просто не думал.
- Макс.
- А?
- Расслабься, отдохни немного, наберись сил. Пойдем я тебе свои покои покажу. Сад здесь еще крутой, не хуже, чем в Петергофе, - блондинка была явно не в своей тарелке, говорила глядя сквозь меня, явно думая о чем-то своем.
Предложение немного озадачило. Наши взгляды встретились – Аня наконец взглянула мне в глаза, но вроде поняла, что на культурную программу сейчас я не очень настроен. Настаивать не стала, и некоторое время мы посидели молча.
Расслабиться не получалось – при мысли о том, что скоро мне возвращаться в каменный мешок тюрьмы без выхода, становилось неуютно. Посидели еще некоторое время молча – Аня уже явно чувствовала себя неуютно. Показалось, что мое присутствие ее тяготит – она то и дело бросала на меня странные взгляды украдкой. Наверное, не знает, как намекнуть, что пора прощаться. Ну да, королева, почти богиня – дел много, и мои воскрешения явно для нее не в тему сейчас.
Даже сама вино разлила, словно торопясь допить кувшин – приближая повод распрощаться. Действительно торопится – одним глотком осушила едва не половину бокала. Ну все, действительно пора уходить – отставил и я свой бокал в сторону. Не стоит серьезную девушку напрягать, надо заняться своими проблемами.
- Макс.
- А? – поднялся я.
- Может переспим? – вопрос Ани заставил меня поперхнуться. На меня она по-прежнему не смотрела, напряженно глядя чуть в сторону. И только сейчас, заметив ее заалевшие щеки, понял причину нервозности последних минут.
Глава 18. Тени минувшего. Адонис Рэдклибб
Реальность вернулась ко мне ощущением подсохшего, но все еще склизкого щупальца на шее. Подавив рвотный позыв, я торопливо сорвал с себя бугрящийся черными язвами длинный язык. Одновременно изогнулся всем телом, отползая дальше от трупа обращенной девушки и зловонного гнилостного пятна, оставшегося на месте безликого.
Руки у меня дрожали, горло моментально пересохло. Чувствуя, как бьется сердце – переживая отложенный момент смерти, я поднялся и первым делом осмотрелся. Никого рядом не было.
Убрал оружие. Липкий страх не пришел – а значит безликий надзиратель был здесь один. Зачем он тут? Как вырвался с привязи? И почему ходил по кругу?
Понемногу придя в себя, я внимательнее осмотрел труп пленницы, уделив внимание рукам. Ухоженные, не знавшие тяжелой работы – или знатная горожанка, может быть даже аристократка, или чародейка. Ни одежды, ни татуировок, ни каких-либо вещей на пленнице, по которым можно было понять ее происхождение, не было.
Разлагающаяся, гнилостная туша безликого оставила после себя лишь энергетический мета-кристалл – заполненный энергией более чем наполовину. Забрав магическую батарейку, которая давала жизнь ужасному живому конструктору, я двинулся прочь из камеры. Смотрел теперь не только по сторонам, но и на высокий потолок – но больше никого рядом видно не было.
Первым делом направился к камере, из которой на меня выглянул старик. Подойдя к решетке – эту камеру я запомнил, здесь были приметно погнуты прутья, - постучал клинком по двери. Старик появился почти сразу. Шагнув к решетке, он обхватил прутья, глядя на меня с молчаливой мольбой.
- Ты меня понимаешь? – на винтарском спросил я у пленника.
Едва прикрыв глаза, старец кивнул.
- Я тебя выпущу сейчас, можешь помочь мне выбраться?
- Убей, – едва слышно произнес пленник. Из его приоткрытого рта вырвался лоскут скверны, а сам он вплотную приник к решетке.
Неожиданно.
- Убей, убей, убей, - свистящим шепотом повторял он.
Я же смотрел на остатки его одежды – грязные, засаленный тряпки, в которых можно было разобрать синий оттенок. И на левой стороне груди сохранилась нашивка в виде Одинокой горы и шпиля – герб Дель-Винтара. Только вот гора и шпиль, в отличие от герба города, здесь находились на фоне голубых языков пламени.
Марк Гэстас
Маг IV ранга, Королевский круг Дель-Винтара
Марк Гэстас. Сын кузнеца из небольшого поселка в предгорьях Серганны. Молодой смешливый парень, человек, не старше двадцати лет. Способности его к магии открылись очень рано, и он попал на обучение в Академию Ледяного пламени, которую закончил с отличием, выйдя сразу магом третьего ранга. Стоящий передо мной сейчас старец выглядел так, словно ему не менее ста лет – прожитых в лишениях и горестях. Лишь взгляд был отдаленно похож на мыслеобразы Андориэнн из ее памяти о юном чародее. При этом я хорошо помнил ее отношение к Гэстасу – с высоты своих лет она с трудом воспринимала авторитет двадцатилетнего юнца человеческой расы, даже несмотря на его способности.
- Убей! – голос изуродованного лишениями и чужой магией чародея обрел силу. В этом ему явно помогала скверна – я видел, как тянутся черные змейки под его кожей, как темнеют глаза. При этом имя чародея все еще стояло перед глазами:
Марк Гэстас
Маг IV ранга, Королевский круг Дель-Винтара
Он действительный маг Королевского круга – пришло ко мне осознание происходящего здесь. Большой брат в Валлиранте все видит, есть вся статистика убийств и даже последних ударов. И сейчас, когда Марк обратится, он станет очередным магом ледяного пламени, который принял скверну.
В любом мире есть правда, ложь, и статистика – и именно поэтому запертый в башне магов чародей не был исключен из Королевского круга магов. Эстери Эйтар, чародейка Гвен-Винтара, повелителей огня – или те, кто за ней стоит, таким образом создавала статистику. Хотя кто может стоять за родственницей короля? Амин ведь ее племянник, значит она может быть сестрой, женой или даже матерью короля – если вспомнить количество прожитых Эстери лет, на которые она намекала.
Марк обращался ко мне и умолял себя убить не потому, что боялся плена разума в сетях скверны. Он переживал за доброе имя Королевского круга Дель-Винтара, который дал этому пареньку путевку в жизнь. Несмотря на годы в Академии, которые из любых романтиков могут сделать циников, подмастерью кузнеца удалось пронести в себе жизнерадостность и уважение к окружающим – настолько прежняя жизнь не походила на то, что ему готовило прежнее сословное положение. Андориэнн хорошо его знала, часто работая по контрактам магов Дель-Винтара – еще когда повелители холода имели прежнюю силу здесь, в ледяных пустошах.
Я видел, как при моей нерешительности во взгляде юного чародея с внешностью старца умирает надежда. И когда поднял меч, в тронутых безумием скверны глазах Марка промелькнула радость. Он прянул вперед, поднимая подбородок, подставляя горло. Но я не ударил. Неожиданно для самого себя тронул пальцами белую метку на щеке, и протянул руку, коснувшись лица чародея.