«Говорить? Только если ты сделаешь мне приятно» — возможно таков был ответ орка, я по интонации догадывался. Ронану явно его фраза не понравилась — пленный вновь получил достаточно болезненный удар, в этот раз сапогом по прикрытой только кожей кости голени, причем подошва полуэльфа следом скользнула по одной из обломанных стрел. Орк удержался, не вскрикнул, но его изможденно лицо перекосило гримасой боли.
«Ты или говоришь, или умрешь», — пожал плечами Ронан.
«Давай» — приподнял голову орк, открывая горло и показывая, что смерти не боится.
— Спроси его, что он хочет взамен информации, – резковато произнес я.
Ронану не понравилась моя уступка в переговорах, но орку слова он перевел. Перевел и ответ – пленный хотел жизнь и свободу.
– Хорошо. Если сумеет меня удивить, – добавил я в ответ на удивленный взгляд Ронана.
Полуэльф перевел мои слова орку, и тот думал недолго. Но по взгляду, который он бросил, стало понятно, что тот вовсе не хотел умирать, не поделившись информацией, а спектакль с неповиновением был лишь для того, чтобы не отходить от принятых в орочьем сообществе поведенческих норм. Но опять же, судя по глазам орк не очень верил и в возможность сохранить жизнь и свободу. Да и я тоже не очень верил. Пусть даже орк сумеет меня удивить, и я его отпущу — а вот сэр Дарриан никакого обещания не давал, к примеру. Потому что оставлять на свободе явного врага тоже вариант такой, проигрышный. Хотя с другой стороны, он весь истыкан стрелами, и если выпустить его за ворота, все равно далеко не уйдет…
Все эти мысли мелькнули у меня за то время, пока орк говорил первую свою фразу. И когда Ронан начал переводить, я понял – удивить он меня точно смог.
– Его зовут Тангер, он третий сын Тангмара, правой руки вождя клана Грагадарс. Тангер был в составе посольства, которое по тайной договоренности с королем Винтарии направлялось сюда, в Цитадель Хагадален, для участия в переговорах с принцем Адрианом, который возглавлял винтарское посольство.
Нет, большой неожиданностью конечно сказанное не было — еще услышав от казаха Рустема о том, что винтарский принц решил прогуляться по глубинным тропам, я в это не то чтобы не поверил… просто не думал об этом серьезно, потому что звучало диковато-наивно. Любой принц, даже самый отбитый наголову, вряд ли будет полным идиотом чтобы отправиться гулять на чужую территорию почти без охраны, поэтому услышанная сейчас версия о тайном посольстве вполне укладывалась в картину мира.
— Переговоры готовились долго. Винтарская Корона давно предлагала Красной Орде тайный союз и договор о ненападении, и Адриан с Тангмаром должны были лично скрепить договоренность, а посредниками встречи выступали дварфы из нейтральных кланов Серганны.
Говоривший орк и синхронно переводящий Ронан практически одновременно посмотрели на Кайлу. Дварфийка сидела, прислонившись спиной к стене, и, скрючившись, держалась за отбитое стрелой плечо. Безразличный взгляд ее был устремлен в одну точку. Дочь железного тана горного клана не помню, как называется, на нас даже не смотрела. В тот момент, когда я вместе с орком и полуэльфом повернулся к Кайле, факел треснул, на мгновение вспыхнув ярче, и я увидел, как по щеке дварфийки бежит слеза.
-- Принц Адриан и Рука вождя Тангмар встретились здесь, в Цитадели Хагадален, но дварфы Севера, обеспечивающие переговоры, попытались убить их всех – и людей, и орков. Потом они, вполне вероятно, хотели свалить вину на орков из клана Грагадарс, – Ронан переводил уже делая небольшие паузы. – Но карлики не учли фактор нечисти – в тот момент, когда в главном зале началась бойня, в дело вступили гоблинские шаманы, тронутые скверной – их было в замке не менее двух десятков.
После того, как полуэльф замолчал, в камере наступила тишина. Нарушил ее я, коротко выругавшись. И еще раз.
– Метка Ассамы на флаге – это знак Красной Орды? – спросил я у полуэльфа, и тот кивнул. – То есть Красная Орда сейчас выступила против Винтарии? Спроси его, он об этом знает?
О том, что Дель-Винтар осажден, и что армия орков под флагом красной трехпалой метки выступила против Винтарии, орк не знал. И судя по тому, как он поднял верхнюю губу, обнажая клыки, новости для него были не очень радостные.
«Плохо» – только и произнес орк. Интонация была такова, что мне даже переводить не потребовалось. Почему война вроде как по умолчанию враждебных Орды и Винтарии – плохо, тоже вопрос, но больше меня сейчас интересовало другое.
– Принц жив?
Орк ответил что-то, пожав плечами, и даже до перевода Ронана я догадался, что пленник о судьбе принца ничего не знает.
– Тангер говорит, что они с отрядом смогли прорваться сквозь дварфов и вырваться из зала. После этого всех спеленали шаманы, и что стало с принцем, он не знает.
– Кайла? – обернулся я к дварфийке, – есть что сказать?
Сидевшая у стены дочь железного тана одного из северных кланов на вопрос не отреагировала.
– Что ей говорить? – пожал плечами Ронан, – думаю, северные кланы просто не заинтересованы в том, чтобы война между Винтарией и Ордой прекращалась. Ведь в случае их союза, пусть и тайного, Единый Король с помощью освободивших Южную армию людей может собрать все цитадели Подземья, а после править из-под…
– Он нам не король! – вдруг на мгновенье вскинулась Кайла, и глаза ее сверкнули. – Тот, кто преклонил колено перед человеком, не может быть Владыкой гор!
– Как вы вообще решили так всех объехать? – поинтересовался я. – Правда ведь всплывет рано или поздно, и тогда вы окажетесь между людьми и орками.
Кайла не ответила, лишь дернула губой и опустила взгляд.
Прекрасно – вздохнул я. Просто прекрасно – и что теперь делать, я не знаю. Вот совсем.
Мы в подвале Цитадели, занятой гоблинами, тронутыми черной скверной – и неизвестно, сколько их здесь и есть ли шаманы. Вернее, шаманы тут наверняка есть – вопрос, много ли их; кроме того, за стенами рыскают сотни, если уже не тысячи гоблинов в поисках нашего отряда. Дварфийка, которая может вывести нас отсюда тайными тропами, оказалась соучастницей убийства или пленения винтарского принца, и даже если она нас выведет – то с большей вероятностью туда, где нам перережут глотку как ненужным свидетелям.
– Мой отец был против, – вдруг произнесла Кайла. – Против того, что произошло здесь.
– И что это меняет? – удивленно посмотрел я на нее. – Против или за, посольства людей и орков все равно уничтожены.
– Решал совет. И сейчас, если вы поможете мне добраться до Цитадели Карадрасс, мы можем спросить у моего отца, что можно делать. Я уверена, он найдет решение.
– Конечно найдет, – хмыкнул я, улыбнувшись под повязкой. – Нас всех убить, и в ров скинуть – самое простое решение.
– Я могу поклясться на камне, что в Карадрассе вы будете под защитой клана, – вновь заговорила Кайла, и после ее слов о клятве во взгляде Ронана что-то изменилось. Ну да, я все еще мыслю реалиями старого мира, где ни один пакт или договор не может считаться нерушимым, а здесь ведь, в Валлиранте, есть высшие силы, которые могут следить за нарушением договоров.
– Только этого… – кивнула Кайла на орка, – лучше убить.
– В вашей цитадели нам не будет грозить смерть, а после – когда мы ее покинем, твоя клятва работать не будет, – пожал я плечами. – Орк же, как понимаю, заинтересован в договоре о ненападении Орды и Винтарии, поэтому мне он нужен живым.
– Как много я пропустила, – раздался вдруг голос Марины, от которого все вздрогнули. Все обернулись к неслышно подошедшей ведьме, а она посмотрела мне в глаза:
– Светлый рыцарь только что прикончил двух гоблинов, которые принесли караульным жрать, если что.
Марина в своем облегающем наряде и красной повязке на лице была похожа на разбойницу-убийцу – я невольно засмотрелся. Но через миг осознав, что она сказала, как-то заволновался. До этого понимал, что мы в подвалах крепости, занятой гоблинами, но ощущение было, что мы в домике – и пока сами не поднимемся, никто к нам не придет. Ошибочное ощущение.
– Решай быстрее, или мы все можем умереть здесь, как крысы, – проговорила вдруг Кайла.
Лязгнуло железо доспехов и дварфийка поднялась.
– Каким образом мы уйдем отсюда? – спросил я ее.
– В подвалах главной башни есть потайной проход, ведущий к пристани подземной реки, по которой можно быстро добраться до наших границ.
– То есть нам надо пробиться в главную башню?
– Да.
– Ронан, – обернулся я к полуэльфу, потому что мне отчаянно нужен был совет.
– Пусть клянется на камне, что в Карадрассе и во всех землях мы будем находится в статусе ее гостей, – пожав плечами, произнес оборотень.
Лязгнуло железо – Кайла упала на одно колено, и стянув латную рукавицу, приложила ладонь к полу.
– Касаясь камня гор, я Кайла Черная Коса, дочь Кормака Убийцы Варгов, клянусь что ты, Максим Царев, как и все твои спутники будут гостями клана Карадрасс на земле истинных хозяев гор.
Может быть мне показалось, а может сам камень замка чуть вздрогнул, словно принимая клятву. Но прислушаться к ощущениям я не успел – в арке проема показалась Шая, и прикрывая лицо начала быстро говорить что-то, обращаясь к Ронану.
– Рыцарь волнуется, – кратко перевел он очень длинную фразу освобожденной пленницы.
– Пойдем, раз волнуется, – обернулся я к выходу.
«Эй, человек!» – воскликнул вдруг орк на своем.
– Ронан, освободи его. Только руки оставь скованными, – бросил я оборотню, направляясь к выходу из камеры. Но успел заметить, как полуэльф достал из инвентаря прямой, и грубый как шпала орочий меч, а после разрубил цепи на орке. Когда я обернулся к Кайле, жестом подзывая ее двигаться к выходу, еще успел заметить, как расширились глаза орка при взгляде на клинок в руках Ронана – если не ошибаюсь, это был меч Гаргл-Даргана, почему-то приглянувшийся полуэльфу.
Вместе с Мариной и Кайлой мы двинулись обратно по коридору темницы. Почти сразу нас догнал Ронан вместе с Шаей, а позади гремели цепи ковыляющего следом