тания по приборам, вне визуального контроля поверхности, расположен в очень плотном скоплении прочих обломков.
– Отлично, мистер Новак. Это будет замечательное зрелище.
Глава 3
Дорога до озера, по берегам которого росли ядовитые грибы, была хорошо знакома Дейвиду. Именно оттуда доносился заунывный вой Аспира.
Пробираясь по извилистой тропинке, проложенной меж мясистых стволов Лактиний семейством кронков, он, как и подобает юноше его возраста, просто радовался жизни, наступившему утру и обилию волнующих воображение запахов и звуков. В душе Дейвида не было места тоске и печали. Он вел свободную и по-своему счастливую жизнь, которую в данный момент омрачала лишь болезнь отца, но юноша ни на миг не сомневался, что тот поправится и они будут, как и прежде, охотиться вместе.
Предстоящая встреча с хищником беспокоила его не намного больше, чем обыкновенная вылазка за мясом. Надышавшийся спорами грибов, Аспир был существом скорее комичным, чем опасным.
Мысли Дейвида переключились на Камил - девушку с гораздо более оживленной и многолюдной Атмосферной Станции - поселка “на той стороне мира”, как любил выражаться его отец. Отсюда до куполов Станции было не больше трех-четырех часов хода, и они частенько встречались с Камил на берегу мелководного озера.
Конечно, втайне он надеялся на встречу с ней, хотя и понимал, что вой Аспира - это еще не повод для хрупкого длинноногого создания бежать сломя голову за несколько километров. К тому же ее родители были людьми боязливыми и странными. Они всю свою жизнь проводили в Куполах, копаясь в разных рычащих машинах, от которых во все стороны дул ветер, и всегда при встречах сварливо пеняли ему, что мучаются с этим “долбаным атмосферным процессором” только ради того, чтобы такие бездельники, как Дейвид, могли дышать нормальным воздухом, гоняться за слизняками и соблазнять чужих дочек.
Дейвид не обижался, потому что не понимал большей части их сварливых упреков. Принимая жизнь такой, как есть, он иногда приносил им свежего мяса или диких овощей. В конце концов, это были родители Камил…
Его размышления над жизнью прервались вместе со стеной Лактиний.
Дейвид остановился у границы зарослей, не спеша показаться на пологом берегу мелководного озера, откуда до его слуха донеслись звуки какой-то подозрительной возни.
Осторожно раздвинув колышущиеся стебли Лактиний, он выглянул из своего укрытия.
На берегу действительно был Аспир.
Огромная серая кошка поймала рыбу с белесыми, подслеповатыми глазами, но почему-то Аспир не спешил ее съесть.
Странно, - подумал Дейвид, сжав копье. Рыба, уже порядком извалявшаяся в песке, билась в конвульсиях, в то время как серый силуэт Аспира описывал круги по пологому пляжу.
Точно, отравился грибами… - заключил про себя Дейвид, глядя на странные телодвижения хищника. Зверь фыркал, мотал головой, то припадая к земле, то выгибая спину в угрожающей всему миру стойке.
Затем, внезапно бросившись вперед, Аспир вдруг начал разгребать песок своими мощными когтистыми лапами.
В том месте, где он копал, вдруг возникло движение, затем в воздухе мелькнул сполох бледного голубого пламени, и хищник покатился по песку, жалобно скуля и отчаянно фыркая.
Дейвид, совершенно сбитый с толку таким странным поведением зверя, затаив дыхание, следил, как тот, позабыв про рыбу, улепетывает в чащу Лактиний.
Мысль о том, что в прибрежном песке завелся зверь, способный испускать фиолетовый свет и напугать до полусмерти самого Аспира, показалась ему довольно абсурдной.
Впрочем, затихшая, обвалянная в песке рыба, законная добыча убежавшего хищника, говорила о многом.
Сжимая копье во вспотевшей ладони, Дейвид осторожно вышел из зарослей.
Посреди отлогого пляжа, там, где песок был изрыт лапами Аспира, красовалась большая коническая воронка с осыпавшимися краями. На дне углубления что-то тускло поблескивало.
Дейвид осторожно приблизился.
Предмет, полузарывшийся в песок на дне воронки, был довольно забавен. О том, что это не зверь, юноша догадался с первого взгляда. Скорее это было похоже на машину из-под Атмосферного Купола, но Дейвида сильно смутила небольшая параболическая антенна, которая неторопливо вращалась на вершине полузасыпанного песком цилиндра. По его периметру то и дело пробегали крохотные изумрудные искры, и при этом до слуха Дейвида долетал монотонный, повторяющийся на одной и той же ноте звук:
– Бип! Бип! Бип!…
Он попятился, угрожающе приподняв копье.
Откуда бы тут взяться машине из купола, да еще и с такой штуковиной, каких полно подле их жилища?
Естественно, Дейвид не имел никакого представления ни об антеннах, ни о средствах космической связи.
Он опасливо и настороженно обходил воронку, на дне которой лежал обыкновенный навигационный буй.
Это был наводящий маяк для нанесения бомбового удара из космоса.
Глава 4
– Ну, Сергей Иванович, не подведи! - Фред Новак похлопал пилота по плечевой пластине скафандра. - Теперь судьба “Тайфуна” в твоих руках!
– Ладно, не психуй. Все будет… так как будет. Не нужно загадывать, нужно делать, Фредди. Вот так, - с этими словами Сергей Долматов оттопырил большой палец правой руки в выразительном жесте.
Захлопнув забрало гермошлема, он полез в кабину.
Застывший на подающей плите горбоносый космический истребитель внешне походил на пятиметровую каплю черной смолы. Такой была его стартовая форма.
Тихо зашипев пневматикой, закрылся колпак пилотской кабины. По контуру “Тайфуна” вспыхнули опознавательные и габаритные огни. Несколько техников внутреннего космопорта, отсоединив последние кабели стационарного питания, пригибаясь, побежали прочь.
Рядом выходил на позицию катапультирования другой истребитель, класса “Гром”. По своим габаритам он был чуть крупнее каплеобразного “Тайфуна”. Перед жестким креслом, смонтированным в кабине “Грома” скорее для космодромных наладчиков, чем для пилота, помаргивали огни индикаторных панелей, да сами по себе подергивались рули.
Сергей видел, как нехотя отошел от подающей плиты “Тайфуна” Фред Новак, и тут же по всей площади внутреннего космодрома, предупреждая о начале шлюзования, вспыхнули голубые и красные огни. Две плиты дрогнули и начали подниматься, подавая машины в стволы стартовых электромагнитных катапульт.
Перед глазами Сергея мягко сияли приборные панели. Он любил “Тайфун” и верил ему. Именно такой, в понятии Долматова, должна быть машина - чуткая, преданная, послушная, готовая повиноваться малейшему движению рук.
Кабель биоинтерфейса, торчащий, словно проволочная коса, из затылка его гермошлема, нисколько не смущал Сергея. За время испытательных полетов он уже привык и к колючему, сенсорно-нейронному подшлемнику и к ощущениям, которые получал его мозг во время полета. Человек и машина действительно сливались в одно целое, но это не было насилием над личностью, наоборот - это была свобода, такая, о которой только и может мечтать пилот.
Удивительно, думал он в ожидании старта, как много старых, уже использованных в далеком прошлом идей начинают жить абсолютно по-новому, когда их реанимируют при помощи современных знаний и технологий…
Команда готовности прозвучала в его мозгу мягким мелодичным звоном.
Он уже настолько свыкся с “Тайфуном”, что работал совершенно машинально. Для этого корабля было достаточно четко выраженной мысли, чтобы определенные системы выполнили желаемое действие.
Впереди открылась выпускающая диафрагма, и корабль в облачке кристаллизующегося воздуха вышвырнуло в космос, навстречу холодному сиянию звезд.
Полет начался.
В понятии своего создателя, Фреда Новака, “Тайфун” был ребенком, что опередил свое время. Он поспешил родиться, ибо на Галактическом рынке космической техники еще всецело властвовали машины, наделенные подобием интеллекта. Техника стала убогой и бездушной, войны - жестокими жерновами, перетирающими миллиарды тонн металла в бессмысленных, лишенных какого-либо творческого начала баталиях.
Конечно, с одной стороны, в них гибло меньше людей, но Новак был, прежде всего, конструктором, и, как любому, влюбленному в свое дело специалисту, ему зачастую было не до некоторых условностей.
Он прекрасно понимал, что его детище потенциально превосходит десяток роботизированных аналогов. Он хотел дать “Тайфуну” большую жизнь.
То, что прекрасная техника слишком часто используется для грязных и кровавых дел, - то был порок не отдельно взятого конструктора, а всей Цивилизации…
Оставаясь на борту базового корабля, Фред, затаив дыхание, следил по данным десятков мониторов за ходом полета.
Пока что “Тайфун” опережал своего соперника по очкам, причем разрыв был ощутимым и впечатляющим. Дело в том, что программы созданного им истребителя при мало-мальски толковом руководстве со стороны пилота могли удерживать в прицеле и атаковать одновременно до сорока подвижных целей.
“Тайфун” был уникален, да и Сергей в свою очередь являлся отнюдь не заурядным пилотом, а настоящим асом. В его руках истребитель не мог не показать себя. И он показал. Как получивший огранку бриллиант, он засверкал в пространстве, поражая воображение своей гибкостью, многозадачностью и мощью.
Если у кого-то и возникало еще сомнение насчет превосходства “Тайфуна” над остальными машинами подобного класса, то оно должно было развеяться в ближайшее время, как только будет известен результат бомбометания.
Глава 5
Дейвид озадаченно смотрел на странную Вещь.
Он сам не понимал, почему выбрал именно такое определение лежащему на дне воронки предмету.
Это был не зверь, не ржавый обломок железа и не большая рычащая машина из оборудования атмосферных куполов.
Определенно, тут крылась какая-то загадка.
Осторожно обойдя периметр воронки, юноша поймал себя на мысли, что сейчас он действует точно так же, как минуту назад вел себя Аспир.