– Ну, и что же такого ужасного вы прочли в моем личном деле? – внимательно изучая пирожное, спросила она, вырвав меня из болота вопросов без ответов.
– Почему ужасного?
– Не знаю, – девушка пожала плечами, – Просто вы смотрите на меня с таким видом, будто ждете, что я с минуты на минуту позеленею вся, прыгну на метлу и улечу в закат.
– Видимо просто задумался. А в деле написано… – решив пошутить я сделал картинную паузу, – Что ты торопливая, не внимательная, маленькая командирша!
Девушка, подняла на меня свои дымчатые глаза, и посмотрела с молчаливым укором.
– Прям так и написано? – спросила она.
– Э, нет, – я опять смутился, – Глупая шутка. На держи, – протянул ей листки. – Там много всего от психологических тестов до копий грамот за литературные конкурсы.
Стало совсем не ловко. Действительно, девушка права, я влез как медведь в ее личное пространство, перетряс, просмотрел все. Еще и пошутил топорно в завершении. Интересно, мозг мой то же в отпуск ушел? Вернется ли к началу работы или так и буду скорбный умом дальше жить?
А моя знакомая, лишь хмыкнула, и положила распечатки на край стола. Даже смотреть не стала.
– Можно спросить? – все же не удержался я от вопроса. Хотя, чем больше открываю рот, тем больше глупостей говорю.
– Конечно.
– Там, – я кивнул на листки, – Написано, что ты интроверт и флегматик, но при этом у тебя высокие показатели ситуативного лидера. Как так может быть?
Собеседницу мой вопрос, кажется, развеселил.
– Понятия не имею. Это надо спрашивать у тех головастиков, что подобные тесты проводят школьникам и выводы делают. Наверное, что-то из серии: не тронь лидера, он и командовать не будет.
Я улыбнулся, обстановка несколько разрядилась. Девушка тем временем опять на меня посмотрела, словно бы решая есть смысл дальше со мной разговаривать или нет, и все же подумав произнесла:
– Александр, вы мне так и не сказали, кем Вы все-таки работаете?
– А сама ты к какому выводу пришла? – я вспомнил наш разговор в машине, и мне стало интересно.
– Ну, – она опять улыбнулась мягко, вскользь, – Изначальных данных у меня немного: форма, упрямство, связи с ОПДН, любовь к личным делам… Рискну предположить, что правоохранительные органы, скорее всего прокуратура.
– Верно. Транспортная. – почему-то я даже не удивился, – Как узнала? Только честно.
Алиса тихо усмехнулась, потом в ее глазах промелькнуло что-то эдакое задорное, словно она задумала какое-то чудачество.
– А хотите, Александр, мы с вами договоримся, о том, что на все ваши прямые вопросы, я буду давать только честный ответ.
Право, я не ожидал такого поворота. Хорошо, что от сиюминутного ответа меня спас, зазвонивший у собеседницы телефон. Извинившись, она взяла трубку.
«Да, привет».
Интересно, кто ей звонит.
«Иду. Уже в городе. Считай на пол пути к тренировке».
Ага, вот и полуправда.
«До восьми. Поняла, не переживай. Мы с ребятами большой компанией ходим. До остановки проводят. Давай, до завтра».
Отключилась, а я, не сдержавшись спросил:
– Парень звонил?
– Нет, – хмыкнула она. – Папа. Сказал, что дернули в командировку, спрашивал, как буду добираться.
– Ясно, – хотя мне ничего не ясно, вот есть у нее парень, например, или нет?
– А знаешь, – вдруг решился, я – Да. Давай договоримся, я согласен, что б на мои вопросы ты давала честный ответ, а не «на пол пути к тренировке».
Девушка рассмеялась, и протянула мне через стол руку. Ничего не оставалось, как пожать ее, скрепив тем самым, наш странный договор. Разговор после этого пошел более непринужденный. Спросил про тренировку, на нее ли спешила в понедельник. Оказалось, что нет, сегодня у нее историческое фехтование. А в понедельник должна была быть акробатика. На вопрос, зачем так много, ответила, что нравится. Не знаю, акробатика еще куда не шло, но как может нравится железным мечом получать (хорошо, хоть не заточенным), вообще не понятно. Предложил вечером забрать после тренировки – отказалась. Сознался про гитару. Отметил, как вспыхнули ее глаза, когда она открыла чехол и увидела замену. Такими восхищенными глазами на меня, пожалуй, еще не смотрели. Достала, пробежала пальцами по струнам. Подкрутила кое где колки, хотя мне настраивали в магазине. Попросил, что-то сыграть, что б послушать, как звучит гитара. На самом деле было интересно, смутится или нет. Девушка на мгновенье задумалась, потом согласилась, и начала играть. Это был не рок, и не современная попса. Какая-то красивая, и до боли знакомая мелодия, но что это я не мог вспомнил. Пожилая пара за соседним столиком притихла, женщина обернулась к нам и улыбнулась. Видимо узнала мотив. В любом случае мне то же очень понравилось.
– Спасибо, очень красиво. А на эту мелодию есть текст? – спросил я, когда девушка закончила.
– Есть.
– Напоешь мне?
– Не в этот раз.
Что ж, в любом случае мне было приятно, что у нас будет «не этот раз». И не смотря на ее протест, все же отвез на тренировку.
– У тебя до скольки секция?
– До восьми.
– Это ты через весь город по темноте поедешь?
– Ни чего страшного, мы с ребятами до остановки вместе дойдем, а там я на автобус и домой.
– Будешь дома когда?
– С учетом сборов и дороги, к десяти буду.
– Я позвоню в десять.
– Хорошо.
Глава 11. Вот чего я хочу
– Но послушайте, вы ведь нашли план!
– Да, – сказал Артур, – нашел. На дне запертого шкафа в заколоченном туалете. А на двери табличка: «Осторожно, леопард!»
На тренировке я постаралась выложиться до предела возможностей. Вынужденное отсутствие физической нагрузки из-за ушибленной ноги плохо сказывалось на настроении. А еще мне нужно было подумать, разложить мешанину мыслей, чувств и гормонов по полочкам, и понять, что делать дальше. Уж очень было стойкое чувство, что это самое «дальше» будет. Тело само делало необходимый комплекс упражнений для разминки, а мозг думал.
Подавляющее большинство людей, которые меня нынче окружают знакомы мне уже очень много лет. Я знаю их привычки, слова, жесты, интонации. Прекрасно понимаю, как они поведут себя в той или иной ситуации. У многих из них будет хорошее будущее с семьей, детьми, работой. Некоторые пойдут путем ошибок и разочарований, но в конце концов найдут себя. Именно поэтому я считала, что не вправе вмешиваться в их судьбу. И уж тем более занимать собой чье-либо место. Я в упор не замечала улыбок, взглядов, шуточных обниманий и прочих намеков в свой адрес. С Геннадием вообще держала дистанцию равную полету стрелы. Мне казалось, что стоит чуть расслабится и меня вновь водоворотом затянет в отношения. С другой стороны, мне было ужасно скучно, словно фильм на повторе смотрю. Мозг усиленно искал новые впечатления, новые знакомства, новых людей. Словно открытая форточка в душной комнате были занятия по гитаре и пилону. Словно гроза в середине жаркого лета – встреча с Александром. Эгоизм чистой воды, но мне очень хотелось разговаривать с ним, следить за его мимикой, смотреть в глаза. Просто находиться рядом. Ведь этот человек был мне не известен. Я не знала, что он скажет, как отреагирует на мою ту или иную реплику. Что заставит его улыбнуться, а что появиться двум небольшим складкам между бровей. Умом я понимала, что мое вмешательство повлияет на его дальнейшую судьбу, но так как она мне не была известна, то я решила никаких угрызений совести по этому поводу не испытывать. Вот такая женская логика во всей красе.
После разминки начался комплекс на постановку удара. Тут уже все праздные мысли резко улетучились, и следующие пол часа шли упражнения с подходами к «балде» – специальному снаряду, собранному из шин на жесткий металлический каркас и подвешенному к потолку. Мой меч еще не пришел, поэтому тренировалась я простой деревянной палкой. Нужно было провести серию ударов порвать дистанцию, потом опять провести серию ударов. И так три минуты. Неправильно поставленный или слабый удар было видно по отлетающей от шин палке. Раньше именно такие удары у меня и выходили.
Теперь палка четко била по шинам. Отметил это Дима, а я подумала, что в прошлой жизни у меня далеко не сразу начало получаться правильно бить, да еще и меч вертелся, как шампур. А сейчас то ли занятия по пилону укрепили мышцы спины и рук, то ли натренированный мозг помнил, как правильно, но дело спорилось в разы быстрее. Да и пятнадцать отжиманий между подходами к «балде» я выдавала с легкостью.
После силовых упражнений меня гонял сначала Егор, так как я тоже левша, и наши принципы боя совпадают. Он показывал куда и как бить, как выворачивать корпус, как закрываться щитом, и как из-под щита доставать противника.
Потом Владимир, который молча, медленно и беспощадно бил меня одним и тем же приемом, пока я не начинала его видеть и отбивать, а после требовал от меня повторить удар, и только потом, когда я уже беленела от того, что не могу его достать, разбирал технику по буквам. Так приемы выучивались на уровне подкорки, и использовались молниеносно, лишь противник на мгновенье открывался.
Оттренировавшись, отнесла инвентарь в небольшую кладовку возле спорт зала, умылась, и пошла в раздевалку. Она у нас была одна и общая. Не знаю, как решали проблему ученики этой школы, но тех, кого смущало бы такое положение вещей у нас в клубе не было. Пока переодевалась Егор спросил, чья гитара.
– Моя, – отозвалась, натягивая водолазку.
– Можно?
– Да, бери.
Одноклубник расчехлил гитару, и присвистнул:
– Ого! Где взяла?
– Знакомый сегодня подарил.
– Ни чего себе у тебя знакомые – японские гитары из натурального дерева дарят! – он наиграл какую-то простенькую мелодию, – А звучит то, как четко и чисто! Струны мягкие как раз для нежных женских рук.
Я посмотрела на свои руки, огрубевшие от пилона и деревянных палок, и хмыкнула. Интересно, зачем Александр мне такой дорогой инструмент купил? Моя то гитара была очень простенькая, и