– Зараза, Денис, – просипела я.
– При чем здесь Денис? – Не поняла мама.
– Денису на сборный пункт когда? Двадцать четвертого? – спросила, поднимаясь. Мысли начали работать не в сторону истерики, жалости и стенания, а в направлении возможных действий.
– Да не знаю я! Алиса, ты в обморок упала!
– Вижу. Не важно. Так. Его же на север направляют служить? – Вспоминала вслух, ни к кому не обращаясь, – Полетят они самолетом, но сначала их будут морозить в автобусе, потом в ангаре каком-то неотапливаемом на ночь оставят. Затем холодный борт, дозаправка и снова мороз. Приедут в часть все заболевшие… Мам, скажи тете Ире, что б одела его тепло!
– Алиса, ты чего?! Откуда такие сведения? Из-за этого переволновалась? Да не переживай ты, там им одежду форменную теплую выдадут, бушлат. – Мама выглядела растерянной.
– Не выдадут, – вмешался до этого молчавший отец. – Пока в часть не прибудут, по гражданке одеты будут.
Я села на стул. В ушах еще противно звенело. Мне в руки дали кружку со сладким чаем. Кивнула Тане в знак благодарности.
– Ну значит не выдадут, – нервно пожав плечами, мама то же села на стул. Эта тема ее явно меньше интересовала, чем мое эпическое падение. – Толь, ну что за глупости, заморозят не заморозят!? От этого еще никто не умирал. – Алиса, тебя не тошнит?
– Почему же? Кажется, в девяносто втором так же ребят заморозили – до смерти. – Вспомнил папа.
– Ну так это были девяностые! Развал, там непонятно что творилось. Совершенно не значит, что и сейчас так будет.
– Не значит, – согласился отец.
– Мам, но при этом ни чего страшного нет в том, чтобы Тетя Ира Дениса нормально собрала. Скажи ей пожалуйста. Ты же умеешь, – не унималась я, игнорируя ее вопрос про тошноту.
– Что я умею!? – взвилась она. Разговор ей явно был неприятен.
– Говорить так, чтобы тебя услышали, и сделали. Даже если я не права, то все равно теплая одежда в декабре лишней не будет.
– Ерунда какая-то. С чего ты вообще все это взяла?! Ира и так места себе не находит. И я ко всему прочему со своими советами полезу.
Чуть позже в комнате, я окончательно взяла себя в руки и успокоилась. Хорошо, что я только на родителей это все вывалила. Не знаю, что они обо мне подумали, но вроде, к психиатру не спешат звонить. А если бы кому из посторонних рассказала? Думать надо сначала, и хорошо так думать, крепко. А потом говорить и делать. Нда. Верно сказано, что годы не лечат глупость.
Так, ладно, не о том думаю. Будем исходить из того, что мама проигнорирует мою просьбу или тетя Ира не примет ее всерьез, или Дениска забьет на все это квохтанье вокруг. И что потом?..
– А что потом? – повторила мои мысли сестра.
– Что? – переспросила я, все еще не уверенная в том, что именно хотела услышать Татьяна.
– Ну предположим, подмерзнут ребята, схлопочут ОРВИ, проваляются в лазарете. Не из-за этого же у тебя глаза, будто ты изнанку мира увидела? – сестра смотрела на меня жёстко, цепко, с досадой. Очень странное выражение лица. В нем читались неверие и…обида?
Не отводя глаз, уже полностью спокойно ответила:
– Потом пневмония. Кто-то выздоровеет. Кто-то умрет. У Дениса удалят легкое. – Пусть что хочет, то и думает, но мне нужна ее помощь, одна я не вытяну.
– Да откуда ты это знаешь? – Взвилась она. – Или ты просто снова пытаешься его внимание на себя обратить? Зачем? У тебя вроде как парень есть! – Последние слова она почти прокричала.
Внимание? Я? Зачем мне это надо? Ничего не понимаю. Да, мы дружили с детства, хоть и Денис был старше нас, но мы пока были детьми все время бегали втроем. Походы на речку, исследования заброшенных строек и теплиц, игры в приставку зимой и в волейбол летом. Потом родители, зачем-то решили, что меня и Дениса надо отдать на спортивные бальные танцы. Мы отзанимались два года, надоели друг другу до смерти, извели друг друга обоюдными претензиями и шпильками, и к концу моего девятого класса забросили этот совместный танцевальный ад. После чего встречались исключительно на общесемейных праздниках, перебрасывались парой фраз. И причем здесь, спрашивается, обида сестры, и вопрос об обращении внимания? Что я упустила тогда, и естественно, не помню сейчас?
– Тань, – осторожно позвала я, и взяла сестру за руку, – Мне не нужно его внимание. Честно. Но я точно знаю, что, если ничего не сделать будет беда. Помоги мне.
– Ты изменилась, – ответила она тихо, – Чем помочь?
Дальше мы устроили мозговой штурм. У нас в запасе было три дня. Надо было потратить их с максимальной пользой. И потом самое сложное убедить Дениса. Но на этот счет у меня постепенно сформировывалась идея.
Первое, о чем мы вдвоем подумали это носки и стельки из собачьей шерсти. Нитки у меня были, но сами носки надо было связать, как, впрочем, и свалять стельки. Второе это еда. Я помню, что потом, в будущем, после случившегося, мама Дениса рассказывала, что они ели армейский сухпаек, который грели на твердом топливе. А когда холодно этого мало, нужна жирная жидкая пища, желательно с перцем. Значит надо острых бульонных кубиков найти и купить.
Еще я вспомнила про фольгированные термоодеяла. Но с ними не все ясно, надо по магазинам побегать. Технология известна еще с 60х, и использовалась в космонавтике. У меня, в будущем, в НЗ походного рюкзака обязательно два таких лежит. Они продавались в любом магазине для рыбаков и охотников. Места занимали как коробок спичек, а от переохлаждения или ветра спасали только так. Помню на масленицу малой мой, допрыгался на льду и ухнулся в ледяную воду. Выловили тут же, но штаны намокли. Так мы их сняли, замотали ребенка в мою флиску, сверху термоодеяло. Сын в итоге, даже сопли не словил. Но вот были ли такие штуки в свободной продаже сегодня, я не знала. Сестре про технологию рассказала.
– А фольга для запекания не пойдет? – спросила она, задумавшись.
– Рваться будет.
Решили, что в понедельник пробежимся по магазинам. А сегодня и завтра займемся носками и стельками. Таня носки вязать не умела, поэтому решили, что она будет валять. А я займусь вязкой.
К концу воскресенья мы закончили. Собачья шерсть валялась очень плохо, Таня трижды меняла мыльный раствор. Ость от шерсти пробивала воздушно-пузырчатую пленку, которую мы использовали для выкройки и валяния, шерсть норовила расползтись, сбежать. Намучилась сестра сильно.
С носками было проще, но то же долго, хоть и скорость вязки у меня выросла за последний год, но толстые я вязать не рискнула, опасаясь, что они просто не влезут в ботинки, а изготовление тонких требовало больше времени.
В понедельник я с чистой совестью прогуляла пилон. После уроков мы поехали в город. В спортивных и рыболовных магазинах одеял из фольги не было, но в одном из охотничьих магазинов нашлись бульонные кубики на основе натурального мяса, а не эрзацы от известных фирм. В военторге, куда мы зашли в конце, уже просто для отчистки совести, то же таких одеял не было, но офицер, стоявший неподалеку, сначала долго интересовался что и зачем нам нужно, а потом предложил посмотреть в строительных товарах утеплители с фольгой. В первом же крупном магазине строй материалов, такой утеплитель нашелся. На радостях мы купили два метра. Кое как загрузились с этим свертком в автобус, измученные приехали домой. А дома поняли, что оторвать фольгу от пенополиэтилена будет ой как непросто. При помощи фена, ножа и волшебных слов, которых ученицам средней школы знать не положено, мы к ночи все же сняли полтора метра фольги.
Этим же вечером, Таня аккуратно спросила у мамы, разговаривала ли она с тетей Ирой. Разговаривала. Та сначала, вроде, то же не поняла зачем дополнительно утепляться, раз выдадут зимнюю форму, но услышав, что одежда будет лишь по прибытию в казармы, заявила, что проследит. И пригласила проводить. От этих новостей тиски, что два дня сжимали мое сердце, немного ослабли.
Ко вторнику у нас из запланированного было все готово, и я смело пошла в школу и на свои дополнительные занятия.
А вечером мне Таня показала, что она пристрочила к стелькам пенополиэтилен с фольгой, а еще сшила шапку во внутрь которой то же запихнула фольгу из того куска утеплителя, что мы попортили вначале, пока не научились снимать аккуратно. Все это мы сложили и красиво упаковали. Теперь встал главный вопрос, как передать Денису.
– Я думаю, что «подарочки» ему должна ты передать, – ошарашила сестру, когда с делами было покончено.
– Почему? Мама пойдет провожать, и передаст.
– Ну не факт, что пойдет, да и была б ты парнем, от кого бы взяла презент от тёти или красивой рыжей девушки? – и пока она открывала рот для возражений, добавила, – К тому же не думаю, что им можно лишние вещи с собой брать. Заставят вернуть. Поэтому, все надо сделать быстро и тихо.
– Как ниндзя? – спросила сестра уже не то, что изначально собиралась.
– Как хочешь, – ответила ей с улыбкой.
Странно, но уговаривать ее больше не пришлось.
Татьяна Беляева
Боже! Зачем я согласилась на эту авантюру!? Почему поверила бреду, который несла Алиса, словно спятившая Ванга? Наверное потому, что в отличии от второй, сестра выдавала четкие конкретные данные, которые не предполагали никаких двояких толкований, и не походили на бред сумасшедшего. Все будет именно так. Ну или не будет, если у меня сегодня все получится.
Возле сборного пункта была толпа народа. Парни, их родители. Мальчишки одеты как попало. Правильно, зачем? Ведь уже, по идее, сегодня вечером им должны выдать армейские бушлаты. Кольнула мысль о невозможности помочь всем. Ох, Алиса, как я надеюсь, что ты ошиблась.
Дениску с тетей Ирой заметила сразу. Парень стоял, нахохлившись, как воробей в стужу. Руки в карманах, шапки нет, вихры развиваются. Проследили как же! Блин, неловко то как. Как подойду? Что скажу? Что подумают? Это у Алисы все просто. Пришел, увидел, победил. Вижу цель, не вижу препятствий! Вот сама бы и шла! А то, как идеи глупые генерить, так она тут как тут, а как выполнять, так я.