Тут Блажке в голову пришла идея.
– Овес? Откуда ты знал, что меня надо искать?
– Увидел по глазам, что собираешься поссать в гадючье гнездо. Даже если тебя сотни трупов отдубасят, все равно останется этот взгляд.
В пещеру Овса они вернулись, не заметив признаков дальнейшего преследования. Пока Блажка следила за тоннелем, Овес завязал мешочки с деньгами и помог Ясинто взвалить звенящий груз на костлявые плечи.
– Нужно идти быстрее, – сказала им Блажка. – Варвары Мараных стоят в том же хлеву, что и мой. Если они доберутся туда первыми…
– Больше ни слова, – сказал Ясинто, проносясь мимо нее. – Я знаю эти шахты лучше, чем кто бы то ни было. Здесь есть обходные пути. За мной!
Долговязый бандит помчался вперед.
– Он правда быстрее, когда загружен монетами, – заметил Овес.
Ясинто сдержал слово и привел их к пещере, где ждал Палла. Мараных орками нигде не было видно, но их свины стояли на привязи.
Блажка повесила арбалет на плечо, дала Овсу знак прикрыть тоннель и, взяв мешки у Ясинто, разместила их поперек спины Паллы. Свин недовольно хрюкнул.
– Сними шляпу, – сказала Блажка Ясинто. Тот застыл в недоумении. – Быстрее!
Она подошла к мешку и зачерпнула пригоршню монет. Поняв, что она собирается сделать, Ясинто вприпрыжку устремился за ней. Блажка наполнила шляпу.
– Теперь убирайся, – сказала она. – Ты же не хочешь, чтобы Шишак и его ребята снова тебя увидели.
– Тогда уж лучше мне держаться вас.
Блажка фыркнула и отвязала Паллу.
– Ты не захочешь идти туда, куда мы собираемся, хиляк. И у нас нет свина для тебя.
Ясинто неуверенно кивнул на варваров Мараных орками.
– Это верная смерть, – сказала ему Блажка.
– Я мог бы достать мула.
Овес, стоявший у входа в пещеру, хихикнул.
– Удачи тебе, Ясинто, – сказала Блажка.
Затем вывела Паллу в тоннель и двинулась к выходу из шахты. Овес прикрывал ее сзади.
Когда они выбрались наружу, еще властвовала ночь, но утро уже стремилось ее одолеть.
Жрика ждала их с Уродищем. Огромный и непостижимо отвратительный свин Овса тихо стоял рядом с полурослицей, державшей руку на одном из его свинодергов.
– Прощай, Идрис, – только и сказала Жрика, когда Овес к ним приблизился.
Блажка села верхом и обнаружила, что трикрат смотрит на нее.
– Она заслужила какую-нибудь монету, вождь.
– Разумеется. Пусть берет. – Блажка посмотрела на полурослицу. – Или ты можешь поехать с нами.
Жрика ничего не ответила, но Овес довольно усмехнулся.
– Тебе найдется место в Отрадной, – сказала Блажка миниатюрной женщине. – Будет неле…
Жрика выставила руку.
– Да-да, жизнь трудна. Я знаю. Я поеду. Как раз пыталась решить, как сказать Идрису, что лучше поеду с вами. А то от Уродища несет так, что просто оскорбляет все живое вокруг.
Глава 20
Отрадная оказалась цела.
Вздох облегчения, который Блажка испустила, увидев, что стены еще стоят, по ним ходят сопляки, ворота нетронуты, вышел почти экстатическим. Обратная дорога оказалась мучением и для свинов, и для ездоков, особенно для Жрики, чьи ноги ужасно сводило судорогой уже после первого дня, но она ни разу не пожаловалась. Темп, который задала Блажка на последнем участке пути, когда они пересекли Люсию, граничил с безумием. И вот, спустя пять дней тяжелой езды, они были дома. Сопляки громко поздоровались с ними со стены и открыли ворота.
Реальные ублюдки выехали их встретить.
Хорек с Медом направились сразу к Овсу и наклонились в седлах, чтобы его поприветствовать. Крепкие хлопки по спине и яростные объятия чуть не выбили Жрику из седла, где она сидела впереди Овса.
– Ты что, питомца завел, Овес? – спросил Хорек, глядя на полурослицу с широкой ухмылкой. – Ей, наверное, удобно было лизать твой зад, пока ты трахал своего свина все эти месяцы.
– Вообще-то, – ответила Жрика, – он просто смачивает мою пустую глазницу слюной и тычется в нее. – Затем посмотрела на Хорька и приподняла повязку. – У тебя наверняка стручок достаточно мелкий. Хочешь попробовать?
Хорек ухмыльнулся еще шире.
– Может быть.
Овес жестким дружеским толчком положил конец этому диалогу, и все рассмеялись и добродушно кивнули полурослице.
– А вы тут скелетами не стали, – заметила Блажка. – Полагаю, уньярские припасы помогли.
– Помогли, вождь, – ответил Мед. – Нам удалось немного увеличить нормы. И все же без собственного урожая…
– С урожаем разберемся, – заверила его Блажка. – Порадуемся хоть тому, что сейчас у нас дела получше, чем были. Псов еще видели?
– Нет.
Опять повезло. Так, что Блажке даже трудно было в это поверить.
– Нам много чего нужно обсудить, и я хочу знать обо всем, что случилось, пока меня не было. Мы отведем свинов и сразу соберемся.
– Это может подождать, вождь, – сказал Мед.
– Почему?
– У нас гости, – ответил Облезлый Змей, но ничего больше не добавил.
Блажка обвела свое копыто тяжелым взглядом.
– Кто-нибудь хочет что-то рассказать, нахрен?
– Скажи ей, Дуболом, – проговорил Хорек, наклонив голову.
Немой полукровка нахмурился.
– Это Сыновья разрухи, – сказал Мед, видя Блажкино недовольство. – Они вдесятером приехали вчера перед закатом, их вождь тоже здесь.
– И вы их впустили? – спросила Блажка с вызовом.
– Мастер копыта подъехал к нашим воротам. Я подумал, лучше впустить его, чем рисковать его обидеть и разрушить союз.
– Только теперь мы кормим десять лишних полукровок, Мед!
Молодой всадник на мгновение смутился, но затем стиснул зубы и вздернул подбородок.
– Я принял такое решение.
Черт. Он ведь не мог поступить иначе, разве нет? И дело не только в этом. Он, по сути, был вождем, только не носил этого звания, но мог получить, если Блажка и дальше продолжит рычать на него, как собака, испытывая его терпение. В таком случае ей вскоре предстояло испытать и преданность Меда.
Блажка выдохнула и сжала его плечо.
– Скажи мне, что они хотя бы соблюдают наши нормы питания.
– Соблюдают.
– Мы хорошенько за ними приглядываем, вождь, – добавил Хорек.
– Но не когда вы все здесь, – сказала Блажка. – Мне нужно узнать, чего Отец хочет, и спровадить их из нашего удела. А вы все проведите Овса к его койке. Он, может, и забыл уже, где спал.
Они въехали в ворота, все копыто снова было вместе. Почти.
Блажка спрыгнула с Паллы и передала свина Сенсу.
– Добро пожаловать домой, вождь, – произнес сопляк.
– Ты только что посмотрел вождю в глаза, претендент? – рявкнул Хорек, заставив Сенса подпрыгнуть на месте. Затем парень, понурив голову, вернулся к своим обязанностям.
– Уверена, что не хочешь, чтобы я пошел с тобой? – спросил Овес, опустив Жрику с седла одной рукой.
– Или я? – предложил Мед, немного несдержанно.
– Нет, – ответила Блажка обоим. – Сама справлюсь. Только скажи, где они.
Сыновья разрухи разместились на старом складе. Он был достаточно велик, чтобы они влезли туда вместе со своими свинами, но далеко не такой комфортный, чтобы не отбить желание пробыть там слишком долго. Умница Мед. Времени было около полудня, и Отец со своими парнями томился внутри, чтобы не жариться на солнце. Старый полукровка сидел на табурете для дойки, показывая двоим ездокам, как мудрено заплести кожаные ремешки.
– Если вам когда-нибудь понадобится починить седло, мальчики, делайте вот так. И не торопитесь. Чтобы вышло крепко и надежно.
Когда его уроку помешала нависшая тень Блажки, Отец оторвался от своих наставлений. Его лицо все состояло из шрамов, морщин и мудрости, что несло в себе.
– Дальше сами, – сказал он ездокам, сидевшим у него в ногах, и поднялся с табурета.
Отец был невысок для полуорка, но, скорее всего, он немного усох от возраста. Он поплелся к стоявшей в широком проеме Блажке, она осталась на месте.
– Не думал, что приеду быстрей тебя, – произнес он, приветствуя ее, хотя в его тоне ощущался скрытый упрек.
– Не думала, что меня будет ждать кто-то, кроме моего копыта.
– Ну, из моего удела в Страву – дорога не короткая. Я подумал, лучше остановиться здесь на обратном пути. Чтобы не обгореть на солнце так быстро.
Блажка стиснула зубы. Что это еще за дерьмо? Удел Ублюдков не лежал у них на обратном пути. Их земли находились почти на юге от Стравы. Старый хрыч либо думал, что солнце теперь встает на юге, либо считал ее полной дурой, которая не знает, где какой удел находится. Тем не менее она подавила в себе нарастающий гнев. Уже нажив одного врага среди мастеров копыт, она не спешила злить еще и этого.
– Можем мы немного отойти? – предложил Отец, после чего, понизив голос, добавил: – У меня все затекло, пока тут сидел.
Блажка кивнула и направилась к дальнему концу склада.
Отец окинул обстановку оценивающим взглядом.
– Ты здесь хорошо постаралась. Это, конечно, не Горнило – большая утрата для Уделья, – но уже что-то.
Затем, пока они шли к загонам, между ними царило молчание. Наконец старик продолжил:
– Ты разговаривала с новыми хиляками. – Это был не вопрос.
Блажка посмотрела на морщинистый профиль старого полукровки.
– Разговаривала.
– Ты разумно поступила, что поехала туда, пока мы трепались на гребне. – В горле у Отца неодобрительно забулькало. – Долбаный Шишак! Эта обезьяна лысая не видит дальше кончика своего меча или члена. Но я не такой. Я слышал, что ты говорила в то утро, что пыталась донести, что творится.
– И?
– Как считаешь, эти хиляки опасны?
Они дошли до загона. Дуболом занимался одним из крутней, но находился вне пределов слышимости. Пусть он и не смог бы повторить того, что слышал.
Блажка поставила ногу на нижнюю рейку забора и наблюдала за тем, как укрощают молодого свина. Сделав глубокий вдох, она изложила свое мнение Отцу.
– Восемьсот человек, большинство тренированных воинов, рожденных для седла, на лошадях, наполовину закрытых сталью, под началом мужчины, который проявил себя не только на войне, но и при взятии городов. Да. Опасны. Но для кого? Сегодня – не для нас. Уньяры к ним ближе всех и превосходят их числом.