Интеллект — 17
Восприятие — 16
Единиц жизни — 260
Навыки и умения
Стрелок 4 уровня
Ориентирование 2 уровня
За июль больше всего подросла сила, сейчас он мог подтянуться на одной руке держась за турник одним пальцем, возможности проверить себя со штангой не было. На две единицы выросло телосложение, на одну ловкость, интеллект и навык ориентирование. На одну единицу поднялся также уровень. Любопытно было, что даст ориентирование 3 уровня, если конечно оно вообще возможно, может быть повышение точности? Витя обратился к ощущению местоположения и обратил внимание, как меняются координатные секунды по мере движения поезда. Уверенности в правильности секунд по-прежнему не было.
Рассматривая сообщение, он задался вопросом, почему не обращал раньше внимания на вторую строку: Раса — Человек. Расы он помнит из учебника географии — европеоидная, монголоидная, негроидная, а здесь просто человек. Это что, значит, кроме людей есть другие расы? Инопланетяне? А может разумные дельфины, он читал об этом в каком-то журнале, только не помнит, статья была научная или фантастика. Впрочем, если подумать, какой расы его друг Костя Балашов? Его мать русская, а отец китаец. Пожалуй, ни к какой расе из учебника географии его не отнесёшь, так что, предложенная Витиным двойником или подсознанием раса человек, имеет смысл.
Соседями оказалась средних лет пара. Задав подросткам несколько дежурных вопросов — сколько им лет, куда едут, как учатся, они сели играть в дурачка. Понаблюдав некоторое время за игрой, Витя запомнил все рубашки и соответствующие им карты и решил, что в эту игру ему играть будет неинтересно.
Пейзаж за окном большим разнообразием не баловал — выжженная степь. По мере того, как разгорался день, в вагоне становилось всё жарче, и часа через три приутихла даже троица бегавших по нему маленьких детей, однако, с подросшей выносливостью Витя не обращал на жару внимания. Пожалев, что не взял с собой в дорогу книгу, он проскучал большую часть оставшихся до Алма-Аты четырёх часов. Единственное развлечение — взятые в дорогу продукты.
На вокзале их встречала тётя Лена со своим тринадцатилетним сыном Алёшей, который был моложе Вити всего на 7 месяцев. После приветствий и расспросов отправились на квартиру бабушки. Три года назад, когда Витя был в Алма-Ате в предыдущий раз, бабушка с дедушкой занимали комнату в одноэтажном бараке с туалетом на улице, в центре города. В этом же бараке ещё две комнаты занимала тётя Лена с семьёй. Два года назад они получили по двухкомнатной благоустроенной квартире, правда, в разных домах.
Бабушка очень обрадовалась двум своим внукам, расцеловала в обе щеки и повела обедать. Обрадовался, хотя и более сдержанно, и дедушка Семён, кстати, заядлый шахматист, но, как вскоре убедился Витя, довольно слабый.
Затем начались расспросы, в основном спрашивала бабушка, как они закончили школу, как маленький Вова, как мать, отец.
— Школу закончил на пятёрки, Вова хорошо научился говорить букву Р, мама работает в больнице, папа сейчас на бахчах, — отвечал Витя.
— Да, всё нормально, только когда Витя помогал папе на бахчах, ему прострелили руку, — дополнил картину Толя.
— Кому, Вите? — ахнула бабушка.
— Нет, папе, Витя только бандиту голову пробил камнем, — уточнил младший брат.
Старший лишь покачал головой, смотря на довольного общим вниманием брата.
Вопросы от всех алма-атинцев, кроме бабушки, посыпались как из пулемёта. Бабушка пошла за валерьянкой. Вздохнув, Витя в очередной раз принялся рассказывать эту историю. Смягчая, насколько возможно, детали закончил результатами суда.
— Я знаю школу, где работает директор погибшей, — нарушила установившееся молчание тётя Лена.
— Валя прошёл почти всю войну всего с одним осколочным ранением спины и чуть не погиб в мирное время, — слегка пахнувшая валерьянкой бабушка зачем-то погладила Витю по голове.
— От ранения в руку обычно не погибают, — это уже дедушка.
— Ты так любого можешь нарисовать? — Алёшу почему-то заинтересовал именно этот момент.
— Могу, только получится не художественный рисунок, а скорее плохая фотография.
— Да, весёлая там у вас жизнь, — подытожила тётя Лена.
— Обычно у нас нормально, это исключение, — начал Витя, но поперхнулся, вспомнив рассказ Кости о друзьях-чеченцах в первый день весенних каникул.
Радостное настроение от встречи угасло.
— Бабушка, в прошлый раз мне очень понравился парк Горького, можно мы завтра в него съездим? — нарушил Витя затянувшуюся паузу.
— Конечно, я сама с вами поеду, к тому же ты вряд ли помнишь туда дорогу, да и Алёшу тоже пригласим, если он захочет.
— Да, я тоже поеду, — согласился тот.
— Тогда подходи сюда завтра в 10 часов и вместе поедем.
Глава 9
Троллейбус подъехал на конечную остановку почти к самому входу в парк имени Горького. Утром было не очень жарко и прогулка по парку доставила всем большое удовольствие. Как и в прошлый раз, три года назад, парк Вите снова понравился, широкие тенистые аллеи, красивые клумбы, был даже портрет Ленина, сделанный из цветов, сладкая газировка и очень вкусный пломбир, и в завершение они посетили зоопарк.
Возвращаясь, увидели будку с тиром и по просьбе Алёши решили его посетить. Он с переменным успехом отстрелял из воздушки 5 пулек по 2 копейки за штуку. Толя показал результат ещё хуже — не попал ни разу и, зная, что брат ходил в тир стрелять из пистолета, попросил его показать класс. Не понимая, как можно промахнуться на расстоянии 5 метров, Витя взял 3 заострённых пульки и сделал первый выстрел. Ну что ж, в принципе пуля летела примерно в сторону мишени, не особо обращая внимание на линию прицеливания. Сделав второй, понял, как именно соотносится прицел и траектория полёта. Взял ещё 9 пулек и в максимальном темпе, который позволяла однозарядная воздушка сделал ещё десять выстрелов. Падали сбитые фигурки, закрутилась мельница, по проволоке скользила подвешенная деревянная птичка. Витя положил пневматическую винтовку на место, сознавая, что столь успешная стрельба из подобного “оружия” оказалась возможна лишь из-за ничтожного расстояния.
Хозяин тира вывалил перед компанией какие-то игрушки, коробку карандашей, свистульку, — парень, у тебя какой разряд по стрельбе? Как считаешь, правильно спортсмену разряднику стрелять здесь за призы?
— Я не знал, что здесь за попадания по мишеням полагаются призы, — интересно, какому разряду соответствует четвёртый уровень стрелка, подумал Витя и не взял ничего, кроме коробки карандашей.
Заинтересовал нашего героя также шахматный павильон, в школе у него равных противников не было, шахматных кружков как равно и клуба не было тоже, фактически из доступных соперников был только отец. Здесь же были десятки шахматистов, играющих с шахматными часами и без них, кстати, вживую шахматные часы Витя увидел впервые в жизни. Но остановиться и сыграть парочку партий никакой возможности не было, поэтому он твёрдо решил позже вернуться сюда один.
На следующий день с утра он был уже в шахматном павильоне парка и осматривался, выискивая партнёра для игры. Наиболее оживлённо было возле столика с шахматными часами, где играли на вылет, задавая каждому из противников всего по пять минут на всю партию. При этом, если время у одного из игроков заканчивалось, он считался проигравшим независимо от позиции, такая игра называлась “блиц”.
Понаблюдав минут 20 за игрой блиц, Витя увидел, что за соседним столиком, где шла игра без часов, закончилась очередная партия и предложил сыграть заскучавшему пожилому мужчине с костылями, оставшемуся в одиночестве. Они сыграли две партии и обе закончились Витиной победой. Вдохновлённый, он решил попробовать силы в блиц и занял очередь за тем столиком, где шла игра на вылет.
Его очередь подошла минут через 30. По жребию Вите достались белые, он двинул на два поля королевскую пешку и нажал на кнопку часов. Противник вместо ожидаемого симметричного ответа, сделал ход пешкой от ферзевого слона C7-C5. Получившаяся после первого же хода позиция оказалась нашему герою не знакома и он начал задумываться над каждым ходом.
Несмотря на то, что из дебюта он выбрался с более или менее приемлемой позицией и некоторое время сравнительно успешно сражался в миттельшпиле, сказалась нехватка времени и в какой-то момент флажок на его часах угрожающе поднялся. Сосредоточившись и даже почувствовав насколько быстрее стал считать варианты, Витя начал тратить на ходы гораздо меньше времени, но было поздно и партия завершилась падением его флажка.
Снова заняв очередь, он стал наблюдать за ходом каждой встречи, особенно внимательно за дебютной частью. Наблюдали за игрой и шахматисты, сами за доску не садящиеся. Следующую партию Витя выиграл, более того он просидел, не вылетая, целый круг, до тех пор пока за стол напротив него не сел один из наблюдавших. Проиграв в упорной борьбе пришлось покинуть насиженное место. Как ни странно, его победитель тоже встал из-за стола и подошёл к своему бывшему сопернику.
— Мурат Агбаевич, — представился он. — Не скажешь, какой у тебя разряд и где занимаешься?
— Я Витя, разряда у меня нет и я нигде не занимаюсь.
— В каком районе ты живёшь?
— На улице мира 35.
— Если хочешь заниматься шахматами и выполнить разряд, приходи завтра в 2 часа в шахматный клуб во дворец пионеров, ты живёшь недалеко от него.
— Спасибо, обязательно приду.
В понедельник ровно в 2 часа Витя был в шахматном клубе, где и увидел Мурата Агбаевича, оказавшегося кандидатом в мастера по шахматам и руководителем клуба.
— Здравствуйте.
— Здравствуй, Витя, правильно я запомнил твоё имя?
— Да, моя фамилия Белов.
— Я вчера понаблюдал за твоей игрой и что могу сказать — играешь ты уже сейчас на хороший 2-й разряд, быстро считаешь варианты и совершенно не делаешь “зевков”, то есть грубых ошибок. При этом имеешь крайне узкий дебютный репертуар, более или менее знаешь лишь ограниченное число вариантов в открытых дебютах. Ни с полуоткрытыми ни с закрытыми дебютами ты совсем не знаком и не чувствуешь возникающие позиции.