— Именно! Тут на сцену выходишь ты и твоя армия, созданная для уничтожения нечисти. Ты должен стать не одним из, а истинным лидером сопротивления. Уверен, людей уже погибло довольно много, и лич ещё успеет увеличить свою армию, поднимая мертвецов из могил и кладбищ так что парочка показательных битв, разгром и уничтожение угрозы вместе с отступающим войском — и ты сразу всенародный любимец. Спаситель всего живого и гроза мертвецов. Тебя любят, уважают и готовы назвать хоть отцом народов, хоть великим вождём. Холмогорье в одночасье станет твоим. Но это будет только началом, — азартный взгляд отца дал понять, что планов он придумал уйму.
— Отец, минуту… Я согласен с твоим предложением. Но есть одна вводная, которую тебе стоит учесть. Через неделю или две по всему миру разойдётся системное уведомление, где ясно скажут: я и мой империум — враги и нарушители баланса. Не удивлюсь, если Титан на этом континенте пробудится возле Порто. Титан — это полубог. Некоторые выжившие, например тут, в Пустошах, останутся нейтральными, либо станут на нашу сторону. Если успеем, отобьём Шелион и посадим там своих правителей из числа альвов. Если… При другом раскладе нас может ждать куча гадостей в разных частях наших земель. Причём одновременно. Так что сохранить армию мертвецов нужно как резерв. На тот случай, если против нас объединятся многочисленные выжившие из других цивилизаций.
— А я почему не знаю об этом объявлении Системы? И это про сларпов ещё твой папа не знает и Варрикейн, захваченный врагом, и город на другом континенте, — вспомнила синемордых сельдменов Арин, перечислив и другие результаты моей жизни в роли релоканта.
— Разумеется, полную диспозицию и военный совет мы организуем завтра вечером, в Порто. Как прибудем. Ты тоже всей диспозиции не знаешь. Если уж совсем станет всё плохо, я могу ещё и пару тысяч демонов-контрактников на поле боя вывести.
— Что? — синхронно повернулись ко мне собеседники.
— Я решил не уничтожать их род до конца, а покорить. И вроде как покорил. Они подчинились. Только заперты теперь в особой области, из которой даже я не смог их вывести. И сейчас не знаю, смогу ли… Лучше дождусь совета кое-кого из мудрых и всевидящих.
— Я тоже у Хель спрошу совета, — кивнула Арин.
— Боги, да? Ко мне во сне Арес пришёл… Недавно. Я думал, галлюцинация, мать его. Они настоящие? Я там не до конца понимал что он за фрукт и кое-что подписал с ним…
— Батя… в этом мире — да. Они воплощение людской веры, мифов, легенд и культурного наследия. И, так как их создал человек, многие из них весьма человечны, если можно так сказать. Арес — крутой дядька. Боевой. Расскажешь, что ты там подписал. Демоны, кстати, с ним связаны, но он от них отказался, — объяснил я ему и поднял голову к небу, где нервно кружил Аракхи, намекая, что нам пора бы закруглять совет.
— Хм… Я бы посмотрел на этих твоих демонов, — проявил странный интерес отец. — Ладно, вернёмся к нашим костлявым баранам. Лич. Если всё так, как ты описал, то предложенный мной план становится обязательным к исполнению. Неделя — и Холмогорье твоё. Но нужны войска. Верные, преданные, хорошо вооружённые. Объединяем силы, укрепляем рубежи. Голая земля Пустошей прикроет с одной стороны, усложнив поход неприятелю. Тут нет нормальных мест для стоянок. Я уже заметил, насколько безжизненное это место. Далее — лес Шелиона. В наилучшем из раскладов он прикроет нас с другой стороны. Останется обезопасить потенциальную возможность высадки с моря и со стороны Мёртвых земель…
— Море уже под охраной. По крайней мере, мы будем знать обо всех тварях, что попытаются к нам оттуда сунуться. Сларпы — это мутанты-амфибии. У меня с ними союз.
— Отлично! А проблему мёртвых земель как раз и решит оставшаяся часть армии лича. Он, кстати, хорошо силы там восстановит. Там же для мертвецов настоящий оазис! И ресурсы можно тайно добывать, с нами торгуясь и обмениваясь, а то и просто отдавая в качестве дани. И угрозу удара в тыл или от пустынных тварей пресечёт. Вот, смотри… — отец указал на небольшой горный хребет на карте, разделяющий Холмогорье и Мёртвые земли. — Ты не смотри, что эти горы невысокие. Был я рядом с ними — сплошные отвесные скальные уступы и непроходимые камни. Там ни одно живое существо, похожее на нас, не пройдёт. Только летающие или ещё какие-нибудь уникальные монстры. Вот и получится, что мы будем знать, откуда начнётся нападение. Будем иметь мощный кулак и две армии на фланге, которые для наших врагов какие?
— Одна нейтральная, а вторая, что из мертвецов, вроде как тоже с нами будет воевать по их размышлениям.
— Правильно, сынок. И тем болезненнее будет пинок от наших резервных армий в тыл той сборной солянке идиотов, что решит прийти к нам с мечом. У нас же огромное преимущество: мы владеем информацией и можем подготовиться.
— КХИ!
— Пора. Всё понял, Батя. Пойду вразумлю лича и доведу ему план действий.
Активировал Маску, и меня заволокло тьмой так, что силуэт стал едва ли различим на фоне ночи.
Арин шагала рядом, тоже активировав свою Маску, что выглядела не менее эффектно: на ней внезапно расцвели чёрные цветы и задвигались линии узоров, образуя картину из нескольких веток, покрытых чёрными соцветиями с опадающими листьями.
Красиво…
— А ну-ка СТОЙ! Раз-два! Вы что, молодёжь, совсем охамели? Пошли они! Чтобы мне не дать на живого и послушного, как пёс, лича посмотреть? — Батя ломанулся вслед за нами.
А ещё родитель откуда-то достал огромную кубинскую сигару и зажёг её, выпуская клубы дыма.
— Вот теперь можно и на переговоры, — он глубоко затянулся, и яркая красная точка от тлеющего табака стала маяком в ночи для армии мертвецов, что шли нам навстречу.
Лич двигался в сторону очередной группы выживших. Разведка донесла. Группа большая, не слишком вооружённая. И не особо скрывающаяся. Но была и странность: рядом с ними бродили неживые собратья и не спешили атаковать живых… Непонятно.
Чувство тревоги накрыло немёртвого и он напрягся. Беспокойство не отпускало, а когда на фоне ночного неба мелькнула тень огромной птицы вдалеке, усилилось ещё больше. Кинчемир взял своих сильнейших воинов, что окружили его, и передвинулся из середины войска в авангард, дабы собственными глазами увидеть лагерь выживших.
— Надо бы червя позвать… — размышлял он на ходу.
Армия медленно и тихо двигалась вперёд.
— Повелитель! — один из разумных помощников, разделявший бремя управления одним из отрядов, подскочил к личу и поклонился. — Отряд врага весьма мал, но даже несмотря на то, что они нас заметили, они не убегают и не делают ничего, чтобы подготовить оборону.
— Посмотрим на этих странных убогих созданий. Смертные, что не боятся лика самой смерти… — нескромно возвеличил себя Кинчемир и подошёл к переднему краю войска, замершего по его команде.
С вершины небольшого холма виднелось плато, на котором разбили лагерь живые. Огромные костры, привлекающее всех вокруг ярким пламенем и запахом жжёной древесины. И пусть мертвецы не слышат запаха, другие монстры способны уловить его без проблем.
— Хм… Там лежит труп червя. Сильно они его искромсали… Не знаю, если оживить его, сможет ли он выполнять свои функции? Да, они сильные, раз сумели уничтожить главного пустынного монстра.
— Повелитель! Там какой-то след… — указал в сторону мелькнувшей на пару мгновений мелкой красной точки, застывшей между лагерем живых и мёртвым войском.
— Кто это такой смелый, что вышел против нас? Или же это дипломаты? Мертвецы не ведут переговоров. Войска! В ата… Кх… Ата… — лич схватился за пустую грудь и упал на одно колено.
— Повелитель! — подчинённые тут же подорвались, реагируя на падение правителя.
— Кто… глаза… смерти…
Мир окрасился серым, демонстрируя натянутую между личом и тройкой существ чёрную цепь, что так и не разорвалась.
Эта способность, помимо прочего, позволяла Кинчемиру увидеть тех, кто отмечен и избран богами. О, он обожал убивать избранных, так как получал за подобных уйму сил. И все его генералы, что пали от его костлявой руки и сохранили разум, были именно из их числа.
В этом потускневшем вдруг мире вся тройка существ светилась, демонстрируя свою исключительность. Тот, кто привлёк внимание его подчинённого, был человеком, чья аура окрашена кровью и багровыми тонами. Избранник одного из богов войны, что так часто встречались в этом мире… С другого края троицы был ещё один избранник… Белый, словно обласканные песком пустыни кости. Одно из неправильных, как и он сам, воплощений смерти. Чистота и отсутствие хоть чего-либо… Лич почувствовал нотки божественного внимания, что упало на него, как только он взглянул на этот миниатюрный, в сравнении с двумя другими людьми, силуэт.
— Отмщение… Возмездие… Покаяние… Чистая душа взамен проклятой на вековечные страдания… Я знаю… её… К-х-х.
А в самом центре шёл тот, кто посадил его на цепь, приковал к себе стальными путами и забрал часть его эссенции души. Превратил в раба…
— Что б тебя… Поскорее бы ты умер… Чья же метка на тебе? Почему так глубока тьма и сильна смерть, что расходятся от тебя во все стороны? Символ… — Кинчемир опустил взгляд на свою цепь, пытаясь схватить её рукой, и упал на камни.
Время и боль тянулись бесконечно долго, а троица всё приближалась и приближалась.
Свита подняла своего немёртвого повелителя, и он, едва сохраняя призрачное сознание, уставился на ненавистный поводок. Очень медленно и едва заметно на нём проявлялись символы. Двузубец, овитый веткой с плодами граната и рекой из душ.
Только сейчас, когда тот, кто когда-то был смертным, приблизился к нему, эти символы стали различимы. Как он сразу не догадался, с кем он столкнулся?
— Аид… Я… к вашим услугам, господин… — отринув все мысли о неподчинении, поняв и узрев истину, лич, ещё недавно считавший себя равным смерти, упал на одно колено, склонившись пред владыкой подземного мира.
Аид был и есть королём среди таких, как он, мертвецов. Среди тех, кто считает себя равным смерти. И принятие этого факта отпустило стальную хватку, сжавшую «душу» лича. Его господин тот, кто отправляет на работу саму смерть. И плевать, насколько он слаб сейчас. Лич никогда не сравнится с повелителем загробного мира.