— Послушай, Бен, можешь взять себе эту удочку, если она тебе нужна, но больше этого не делай. Брать чужие вещи — нечестно.
— Вы ведь не станете помещать меня в приют? Не правда ли?
— Ну конечно, нет, — мягко ответила я.
— Я не сделал ничего дурного и никогда никому ничего не рассказывал, — и слезы потекли у него из глаз.
— Успокойся, Бен. Никто не собирается тебя обижать. Но тебе не следует больше ходить в коттедж.
Он шел за мной по пятам. Вдруг, нагнувшись, поднял со скалы креветку и преподнес ее мне.
— Спасибо. Прекрасная креветка.
— У вас глаза ангела, — вдруг сказал он, — и вы вовсе не похожи на ту, другую.
— О ком ты говоришь, Бен?
Он приложил палец к губам:
— Она была высокая, тонкая и черная, как змея. Я никогда ничего никому не говорил, так она мне велела. «Вы меня никогда не видели и не увидите», — сказала она. Вы не поместите меня в приют, не правда ли? Там обращаются с больными очень жестоко. Она уехала?
— Я не знаю, о ком речь, Бен, — внятно и четко ответила я. — Никто не собирается тебя обижать. До свидания, Бен.
«Бедняга совершенно безвреден» — сказал мне Максим и подтвердил Фрэнк. Вряд ли кто-нибудь угрожал ему отправкой в приют. Вероятно, он где-нибудь случайно подслушал разговор и теперь никак не может этого забыть.
Но бормотание идиота нагнало на меня тоску, захотелось бежать из этого заброшенного уголка. Казалось, что меня кто-то подстерегает, следит за мной. Я вышла на тропинку и бросилась бежать, таща за собой Джаспера. Приняв это за новую игру, пес залился радостным лает.
Теперь я заметила, как сильно заросла эта тропинка, как по ней было трудно идти и как здесь было темно. Нужно сказать Максиму, чтобы здесь расчистили.
Наконец, мы достигли лужайки, и я с радостью увидела перед собой наш прекрасный и величавый дом. Вдруг я заметила какую-то машину, стоявшую на подъездной аллее, позади рододендронов. Это было очень странно. Гости обычно подъезжали к подъезду, а коммивояжеры и всякого рода посыльные — со стороны служебного входа, который находился возле конюшен и гаража. Подойдя поближе, я рассмотрела длинную низкую спортивную машину, мне совершенно незнакомую.
Я задумалась. Если это гость, то Роберт провел его либо к гостиную, либо в библиотеку, а из гостиной он легко мог увидеть меня, когда я проходила по лужайке. Я вовсе не хотела встречаться с гостем в таком домашнем непрезентабельном виде, тем более, что придется пригласить его к чаю.
Стоя в задумчивости на краю лужайки, я случайно подняла глаза и увидела открытое окно в западном крыле. Возле окна стоял мужчина, который, увидев меня, сразу отскочил назад. После этого показалось рука миссис Денверс в длинном черном рукаве, которая закрыла окно и ставни. Сначала я подумала, что сегодня день, когда дом открыт для посещения широкой публики, но затем вспомнила, что по вторникам публики у нас не бывает, да и Фритс в обязанности которого входило показывать дом посторонним, сегодня отсутствует. Все это было странно, особенно машина, поставленная так, чтобы ее нельзя было увидеть из дома. По-видимому, все это касалось миссис Дэнверс и ко мне не имело никакого отношения. Наверно, она показывала западное крыло кому-то из своих знакомых.
Странно, что это случилось именно в тот день, когда Максим отсутствовал.
В дом я вошла с мыслью, что за мной, может быть, наблюдают из окна. В холле не было ни тросточки, ни шляпы, ни одной визитной карточки.
Я вошла в оранжерею и вымыла там руки, чтобы не подниматься наверх и не столкнуться на лестнице с незнакомцем. Потом вспомнила, что оставила свое вязание в будуаре и решила принести его вниз. Верный Джаспер шел за мной по пятам.
Дверь в будуар стояла открытой, а моя работа, оставленная на диване, оказалась заткнутой под подушку. На месте, где она лежала, была видна вмятина, и ясно было, что работу под подушку засунул человек, которому она мешала сесть на диван. Стул у письменного стола тоже оказался сдвинутым.
Похоже было, что миссис Дэнверс, воспользовавшись моим отсутствием и отъездом Максима, принимала своих гостей в моем будуаре. Джаспер тщательно обнюхал диван и отнесся к новому запаху с полным доверием. Я вовсе не хотела изобличать миссис Дэнверс и почувствовала себя очень неловко.
Взяв вязание, я вышла из комнаты и в тот же момент услышала, что открылась находившаяся напротив дверь из западного крыла и раздался голос миссис Дэнверс:
— Надеюсь, что она пошла в библиотеку. Если это так, то вы пройдете через холл, не встретившись с ней. Подождите минутку, пойду взгляну.
Я бы очень хотела спрятаться, но это было невозможно, и я в нерешительности стояла за дверью. Джаспер вдруг бросился к мужчине и радостно завилял хвостом.
— Хелло, маленький дворняга!
Затем послышались шаги, и мужчина вошел в комнату. Он не сразу увидел меня, но Джаспер бросился ко мне, и тут он меня заметил. Он посмотрел на меня так, как будто я была взломщиком, а он хозяином дома.
— Извините меня, пожалуйста.
Это был рослый мужчина с красным, слегка одутловатым лицом, которое обычно ассоциируется с хроническим алкоголизмом и распущенностью. Рыжеватые волосы имели почти тот же цвет, что и кожа лица. Складки жирной шеи нависали над воротником. Он начал улыбаться деланной улыбкой.
— Надеюсь, что не помешал вам. Мне очень неловко, что я так ворвался к вам. Я приехал навестить Дэнни, мою старую приятельницу, а она очень боится обеспокоить вас.
— Не волнуйтесь, все в порядке, — пробормотала я.
Я с любопытством наблюдала за Джаспером, который все прыгал вокруг гостя в полном восторге.
— Этот попрошайка еще не забыл меня. Он превратился в красивого взрослого пса. Когда я видел его в последний раз, он был еще щенком. Но он слишком толст, нужно заставлять его побольше бегать.
— Мы с ним только что вернулись с дальней прогулки.
— В самом деле? Как это благоразумно с вашей стороны.
Он вытащил портсигар и предложил мне сигарету.
— Не курю.
Он закурил сам. Я обычно не обращаю внимания на подобные мелочи, но все же мне показалось, что он невежлив, плохо воспитан.
— Как поживает старина Макс?
Неожиданным был его фамильярный тон и то, что он назвал Максима Максом.
— Очень хорошо, благодарю вас. Он уехал по делам в Лондон.
— …и оставил свою молодую жену одну. А он не боится, что ее кто-нибудь похитит?
Он засмеялся, открыв рот, и это выглядело удивительно вульгарным. Мне он решительно не нравился.
В комнату вошла миссис Дэнверс.
— Хелло, Дэнни, вот и вы, наконец. Все ваши предосторожности оказались излишними, так как хозяйка дома спряталась за дверью. Не считаете ли вы, что следует меня представить? В конце концов, это принято — делать визиты новобрачной.
— Мистер Фэвелл, мадам, — сказала миссис Дэнверс нехотя.
— Как вы поживаете? — сказала я вежливо. — Не хотите ли остаться к чаю?
— Ну, разве не очаровательное приглашение?
Я чувствовала, что вся ситуация была крайне фальшивой, но не знала, в чем здесь дело.
— Это было бы очень забавно, не сомневаюсь, но все же я, пожалуй, лучше поеду домой. Не хотите ли взглянуть на мою машину? Это великолепная марка и по скорости превосходит все машины, которые были у Макса.
— А где стоит машина? — спросила я небрежно.
— На въездной аллее, позади цветника. Я не хотел подъезжать к дому, чтобы не нарушить ваш покой.
Мы все вышли в холл, и я видела, как он подмигнул миссис Дэнверс через плечо. Она не ответила ему и выглядела крайне недовольной.
— Денни, а вы не желаете полюбоваться моей машиной?
Следя уголком глаза за мной, она ответила:
— Нет, я не буду выходить. До свидания, мистер Джек.
Он сердечно пожал ей руку и ответил:
— До свидания, Денни. Вы ведь знаете, где меня найти, когда вы пожелаете. Для меня было очень приятно повидаться с вами… Доброе старое Мандерли… Мне кажется, что оно вовсе не изменилось. Думаю, что Дэнни поддерживает здесь порядок. Она просто удивительная женщина.
— Да, очень дельная и толковая.
— А как вам нравится жить здесь в полной изоляции от всего мира?
— Мне очень нравится Мандерли, — ответила я холодно.
— Вы жили где-то на юге Франции, когда Макс встретил вас? Если не ошибаюсь, в Монте-Карло?
— Да, это было в Монте-Карло.
Мы подошли к его машине ядовито-зеленого цвета.
— Как она вам нравится? — спросил он.
— Очень мила.
— Может быть, разрешите прокатить вас до ворот?
— Нет благодарю вас, я немного устала.
— Наверное, вы считаете, что хозяйке Мандерли не пристало кататься в машине с человеком вроде меня?
— О нет, — сказала я, смутившись.
— Ну что ж, не следует огорчать молодую жену, не правда ли, Джаспер?
Он открыл дверцу машины и вынул шляпу и пару огромных автомобильных перчаток.
— До свидания, — сказал он. — Мне было очень интересно повидать вас.
— До свивания, — коротко ответила я.
— Кстати, — сказал он, принимая вид полной беззаботности, — было бы очень любезно с вашей стороны, если бы вы согласились не рассказывать Максу о моем посещении. Он неприязненно относится ко мне, и я не хотел бы, чтобы у Дэнни были из-за этого неприятности. Может быть, вы все-таки согласитесь прокатиться немного в моей машине?
— О нет. Пожалуйста, не обижайтесь.
— До свидания. Возможно, что я еще как-нибудь заеду к вам. Нехорошо со стороны Макса оставлять вас одну.
— Я люблю быть одна, так что ничуть не обижаюсь.
— Уйди, Джаспер, ты поцарапаешь мне новую машину. Нет, этого не может быть. Это противоестественно… Сколько месяцев вы замужем? Около трех, не так ли? Я бы хотел, чтобы меня ждала жена, с которой я повенчался три месяца назад… Но нет, меня никто не ждет. Я одинокий холостяк. Ну, всего хорошего, — и он включил мотор.
— Идем домой, Джаспер, не будь таким дураком! — я немедленно направилась к дому. Миссис Дэнверс скрылась. Я позвонила. На мой звонок появилась Алиса и спросила: