С последней взбучки у Громова прошла неделя. И ровно неделю Лию преследовали престранные сны, благодаря которым она ненавидела и себя, и своего начальника.
Почему Игорь снился ей? Да еще и в таком контексте? И вообще…
– Какого черта?
– М? – Леонова подняла голову и столкнулась с озадаченным взглядом своей коллеги. С Марией они сдружились практически с первого дня ее работы в Ingate.
– Решила извести всю нашу бумагу, да? – Маша кивнула в сторону переполненного мусорного ведра. – Опять наезжал?
– Нет. Пережитки прошлого, – Лия подперла рукой подбородок и уставилась перед собой. Подруга присела рядом и потрепала ее по плечу.
– Нельзя так убиваться из-за работы.
– За последнюю неделю он стал еще больше меня доставать. Совсем озверел, – выдохнула Леонова. Это было сущей правдой. Казалось, что Громов уже никогда не примет ни один ее проект. Может, и впрямь следовало уволиться и прекратить эти мучения? Можно было подыскать хоть что-то другое, на первое время сгодилась бы любая работа, а потом, со временем, Лия нашла бы что-нибудь стоящее…
– Сегодня пятница, – заявила Мария с улыбкой на лице. Лия обвела ее непонимающим взглядом и пожала плечами.
Есенина была почти ровесницей Леоновой. Она обладала мягким характером, смешливостью, изрядной долей остроумия и природной красотой, которая позволяла ей бессовестно флиртовать со всем мужским коллективом фирмы. В Ingate она была художником, как и Лия, под ее руководством были более дорогие проекты с давними и проверенными временем клиентами. Она работала в компании вот уже четыре года и, в отличие от Лии, выговор не получала.
– И?
– Что значит и, принцесса Лея? – использовав, свою излюбленную шутку, поинтересовалась Маша. – Погнали зависать куда-нибудь?
– Нет, настроение никакое, о чем ты? – отмахнулась Леонова, принимаясь раскачиваться на стуле вправо-влево. Громов обещал превратить ее жизнь в сущий ад, и она не знала, как с этим бороться. В голове не было ни одной идеи помимо увольнения, но сдаваться так быстро… так легко и после столь нелепого поступка не хотелось. Лия часто ругала себя за ту пощечину, ну что ей стоило просто сказать Игорю, что она в отношениях и у нее есть молодой человек? Игорь всегда был адекватным, наверняка бы сразу отступил, и они бы замяли эту неловкость. Но нет, вздумалось ей поминать прошлое, а оно давно известно, что последует тому, кто решил этим заниматься.
– Ну Лия, ну давай, ты мне уже две недели обещаешь составить компанию! – Маша бросила на коллегу укоризненный взгляд. Есенина, в отличие от нее, выглядела так, словно собиралась не на работу, а на красную дорожку в Голливуде: идеально сидевший костюм, красивый макияж, замудренно заплетенная коса… Кажется, подруга и впрямь собиралась сегодня отдохнуть. Лия бросила взгляд на собственные черные джинсы и такого же цвета толстовку. Мрачные настроения отражались в выборе цветовой гаммы ее одежды. Ни макияжа, ни прически, только уставший вид и потухший взгляд. – Слушай, – завидев сомнения коллеги, продолжила свое наступление Есенина, – ну не заставляй меня проводить этот вечер с Дубцовой! Она снова заест меня своими рассказами про богатых ухажеров, которые задаривают ее подарками! – Лия хмыкнула, а Маша скривилась, вспоминая хвастунью из рекламного отдела. Юлия была относительно неплохой девушкой, тоже их возраста, вполне могла бы составить им компанию, но ее неправдоподобные россказни об олигархах, выстроившихся в очередь под ее дверью, успели надоесть всем. – Не упрямься…
– Ладно, черт с тобой, – махнув на все рукой, заявила Леонова. – Куда отправимся?
– У нас тут неподалеку от офиса есть прекрасный ирландский паб… там сегодня кажется будет транслироваться какая-то игра, – ответила Маша, не скрывая загоревшегося взгляда. – Наверняка будет куча симпатичных парней, наконец, с кем-нибудь познакомлюсь, – протараторила она. – И тебе не помешало бы!
– Ага… – скудно согласилась Лия. Может, и правда не помешало бы.
Глава 8
Лие с первых минут идея идти в паб во время трансляции дурацкой игры, показалась не самой лучшей, но Маша буквально вцепилась в нее, грозясь отвести туда силком, если она вдруг передумает.
Настроения не было, настрой на выходные был еще более паршивым, потому что Громов в очередной раз вернул ей работу, приказав переделать «должным образом». Леонова убеждалась все больше и больше в том, что нужно искать новую работу. Игорь не собирался от нее отставать, это становилось понятно.
– Лия, вон тот столик свободен и обзор оттуда хороший. – Есенина указала на столик «посередине». Это не обзор оттуда был хорошим, это их бы там обозревали со всех сторон, но и тут Леонова не стала спорить. Проще был отсидеть часок-другой, а затем, сославшись на усталость и необходимость работать в выходные дни, вызвать себе такси и укатить домой.
– Ладно, ты иди и занимай его, а я пошла нам за пивом.
– Отлично!
До «отличного» им было далеко. Посиделка не заладилась с первых минут. Мало того, что в пабе действительно было много людей, большая часть из которых была воинственно настроенной болеть за кого-то там целой толпой, так еще из-за шума ничего не было слышно. Пиво расслабиться не помогло, и через полчаса у Лии разболелась голова.
К ним уже дважды «подкатывали» предлагая то угостить их выпивкой, то пытаясь заговорить о футболе, но Мария лишь воротила носом, давая им понять, что они – не ее уровень, а Лия была на грани того, чтобы проклясть все и всех, что их окружало.
– Слушай, Маш, может по домам? – с надеждой протянула Леонова, но не тут-то было. Нездоровым образом загоревшийся взгляд коллеги дал понять ответ и без слов. – Ясно…
– Смотри какой красавец… – Есенина кивнула в сторону какого-то парня за барной стойкой, сидевшего к ним спиной.
– Так не видно же его, или у тебя супер-зрение?
– Да ты посмотри на эту спину, волосы, как одет…
– А как он одет? В одежду, – Лия пожала плечами. Ей уже давно пришлось пересесть ближе к подруге, так как находясь друг напротив друга они практически не слышали чужих слов.
– Да нет же, это…
– Ковалев, – закончила за нее Лия, едва заметно сморщившись. Для нее он был мелким прихвостнем, подобием слизняка, который не хватал звезд с неба, зато умело пристроился под теплым крылом друга и доедал за ним все, что оставалось. Не совсем паразит, но и не хищник.
– Черт… – Маша изменилась в лице, причем так резко, что Лия поняла – что-то не так. Есенина вмиг растеряла веселый запал, взор потух, а губы сжались. – Не знала, что он тут будет…
– Ты чего? – Леонова аккуратно потеребила коллегу за плечо, но та только покачала головой. Потянулась в кружке с пивом, сделала пару хороших глотков, однако былого расположения духа ей это все равно не вернуло. – А что случилось-то? Подумаешь, Ковалев тут…
– Ага…
– Черт, – Лия бросила мимолетный взгляд в сторону безопасника и заметила, что рядом сидит до боли знакомая фигура. Конечно, как же без этого? Где бывал Ковалев, там бывал и Громов, и наоборот. Чертова неразлучная парочка!
– Надо же было так с местом прогадать… – буркнула Есенина.
– Подумаешь, мы не на работе, закон не нарушаем, чего ты так запереживала?
– Да не в этом дело… – Маша закусила губу, словно раздумывая, рассказывать коллеге о прошлых делах или нет.
– А в чем же тогда? Ну?
– Когда я только пришла в Ingate, была еще наивной, можно сказать, молоденькой дурочкой. Ковалев, если ты заметила, за всеми ухлестывает, особенно, за новенькими…
– Заметила, конечно… – Лия едва не добавила, что думает о нем на самом деле, но решила дать подруге сначала выговориться.
– Ну вот… я повелась. У нас случилась небольшая интрижка, мы пробыли вместе всего пару недель. Я успела влюбиться по самое не могу, а он просто поразвлекался. Так мне и заявил потом напоследок. – Мария замолчала, руки принялись теребить краешек дорогого пиджака. Воспоминания захлестнули ее и стало как-то не до развлечений, ни до выпивки или веселья.
Есенина очень сожалела о своем быстром и бурном романе. Если бы она только сразу разглядела, кем на самом деле был Ковалев, если бы он только сразу показал свою сущность, но… вначале Дима был прекрасным: романтичным и умелым ухажером, тактичным и внимательным слушателем, потрясающим любовником… последнее, к слову, привело к совершенно незапланированной беременности. Маше на тот момент было всего двадцать пять, она только устроилась в приличную фирму и собиралась двигаться вперед по карьерной лестнице. Если она и могла позволить себе оставить этого ребенка, то только в случае, если рядом был бы надежный мужчина и крепкое плечо, на которое она смогла бы опереться. К сожалению, этого не случилось. Дима сначала отнекивался, заявляя, что ребенок не его, но после недельных попыток со стороны Есениной поговорить и хоть что-то выяснить, предложил ей деньги. Относительно неплохую сумму, которую, как он тогда выразился, она могла бы потратить либо на аборт, либо на своего ребенка в будущем. Признать его он так и не согласился.
Маша тогда приняла решение прервать беременность, срок был очень маленьким, и она понимала, что ничего не сможет дать этому ребенку одна. Карьера только начинала складываться, деньги только начинали зарабатываться. Помочь ей было совершенно некому и родив, она посчитала, что подпишет себе приговор.
Спустя четыре года она все еще иногда сожалела об этом решении, но изменить его было уже нельзя, а вот от Димы все еще неосознанно «шарахалась». Нет, он не издевался, не ругался с ней, не стал рассказывать об их связи никому, разве что может быть лучшему другу, но в душе Мария его ненавидела, считая ответственным за то, что ее ребенок так и не родился на свет. Потому что стоило Ковалеву только замолвить слово о том, что он будет помогать, что он будет рядом, хотя бы как друг и отец их малыша, и Есенина приняла бы совсем другое решение…
– Маш… – Лия аккуратно потеребила плечо подруги, не понимая, что произошло. Есенина словно выпала из реальности, взгляд стал пустым и расфокусированным.