– Я сама решу, будет ли моя дочь общаться со своими бабушкой и дедушкой, – огрызаюсь, удивившись его словам.
Он мне ещё указывать будет! Будто я сама не знаю, что Розе лучше не видеться с ними. Они даже ни разу не видели её, потому что единственное, что их интересует в этой квартире, это мой кошелёк.
– Я сказал, что нет! И как отец, я имею право голоса, – настаивает.
– Ты ещё не заслужил право голоса, отец, – передразниваю его. – Будь ты с дочерью с самого рождения – одно дело, а сейчас ты ещё никто! Два раза дочь увидел и уже всё! Отец! Ишь какой! Грамоту не напечатать?!
– Хорошо, – кивает, зло усмехнувшись. – Собирайся! Поедешь со мной!
– Куда?
– Ко мне, – делает шаг в мою сторону, медленно толкая меня вжаться в стенку, лишь бы не соприкоснуться с ним. – Раз, чтобы иметь мнение касаемо воспитания и жизни своей дочери, я должен чаще быть с ней рядом, то отлично! Переедете ко мне и будем там каждый день двадцать четыре на семь вместе!
– Никуда мы не поедем!
– Почему это? Я хочу быть ОТЦОМ в жизни Розы. Так что поехали!
– Нет! – скрещиваю руки на груди. – Не поедем мы!
– Либо ты сейчас берёшь ребёнка и едешь со мной, либо уже завтра органы опеки заберут у тебя дочь, – заговаривает совсем иначе. Не как тот, которого я знаю и до сих пор люблю. – Через суд она станет только моей. Будет жить со мной как с более обеспеченным родителем. Выбирать только тебе. И да, я буду принимать все решения касаемо её жизни! Скажи, идеальный вариант? – усмехается.
– Пошёл к чёрту! Ни за что! Ненавижу!
– Следи за своим язычком, Настя, – шепчет, прижав к стене всем своим телом. – Накажу!..
– Отпусти! – рычу из последних сил и отталкиваю его, что он позволяет мне сделать. – Я тебя ненавижу, Назар, – кричу, спешно снимая с вешалки его пальто. – Ненавижу, слышишь?! Вали! – кидаю вещь в него. – Уходи! Сейчас же!
– Я-то уйду, Насть, – спокойным и размеренным тоном произносит, не спеша пальто на себя надеть. – Но проблема от этого не решится. Либо ты со мной, либо наша дочь. Выбирать тебе.
– Моя дочь со мной! – отвечаю со слезами на глазах, глядя на то, как он всё же уходит. Но в самой двери останавливается и, закусив губу, решается что-то сказать напоследок.
– Насть, я тебе советую начать собирать документы для опеки над твоей сестрой. Они сделают с ней то, что сделали с тобой пару лет назад, – отводит глаза в сторону и со вздохом произносит:
– Сейчас она в больнице с переломом лучевой кости правой руки. Соревнования ей противопоказаны, и её не допустят. А твои родители хотели приплатить не чтобы её взяли на соревнования, а чтобы её с такой травмой к ним подпустили. Подумай об этом… Хочешь ли ты сестре такую участь.
– Откуда ты знаешь? Об этом… всём?
– Я контролирую всё, что как-либо касается тебя и Розы, – кидает и выходит, оставляя меня одну и в смятении.
Он хочет забрать Розу. Злится на меня. Провоцирует. Играет в какие-то непонятные мне игры.
И в то же время заботится. Прогнал родителей, рассказал про сестру, которой я, чёрт возьми, сейчас нужна. И даёт выбор… который сделать я не могу.
***
Весь выходной в компании Алисы пролетает как одно мгновение, в постоянных мыслях о Назаре и Ире. Благо подруга берёт на себя Розу и даёт мне прийти в себя и поразмыслить о происходящем.
Сестре я, к слову, позвонила сразу же после ухода Рахманова и поинтересовалась, правда ли всё, что мне рассказали, и, к моему сожалению, всё оказалось именно так.
Ира в больнице с переломом лучевой кости в руке. Упала на льду из-за головокружения и из-за него же не успела сгруппироваться. А когда я поинтересовалась, из-за чего голова кружилась, и часто ли такое бывает, сестра долго ломалась, но всё же призналась. Мама решила, что Ира потолстела и посадила её на диету. У моей сестры из-за этой дурацкой диеты даже начались голодные обмороки.
Она и в больнице осталась, потому что там может хоть нормально поесть. Мать же её за любой кусок около месяца гнобила и оскорбляла, называя свиньёй. Но Ира понимает, что так нельзя. Так и до анорексии дойти можно. Поэтому сейчас в больнице отъедается и уговаривает врачей подольше её подержать у них.
Чувствую себя ужасной сестрой, которой плевать было на неё. Аж выть хочется от вины, за то, что даже не звонила ей. Даже не думала о ней, хотя должна была, зная, какие у нас родители.
В общем, жду выписки и отправляю документы на опекунство. Карим с Рустамом обещали дать контакт одного человека, который посодействует мне в этом. А Лапин мне ещё и с рекомендациями поможет. У меня ведь мужа нет. Я молода. У меня ребёнок на руках. Но я обеспечена. И это хороший плюс в мою сторону. Могут дать опеку на время суда о передачи родительских прав на сестру мне.
Обратно домой мы должны были с Розой тоже вместе возвращаться, но, увидев то, как дочери хорошо с Лапиными, я сжаливаюсь и решаю оставить малышку ещё на день в отеле. Вызываю в подмогу няню, которая только рада сменить обстановку и со спокойной душой уезжаю на ночную смену в клубе.
Утром завтра вернусь в отель к Лапиным и уже точно вместе с вреднулькой моей уедем. Ну, не могла я её оторвать от игры с Матвеем и Кристиной. Они так складно и весело всегда играют.
– Нам поговорить надо, – сразу же заявляет Рахманов, входя ко мне. Но слова его обращены к моему помощнику, прося его выйти и дать нам уединиться. – Пожалуйста.
Кивнув, мой верный защитник покидает меня, плотно закрывая за собой дверь.
Бросаю взгляд исподлобья на отца своей дочери, ожидая его слов. Я готова к войне. Приму любой его шаг, но и он должен быть готов к тому, что за своё я готова повоевать. Чего бы мне это ни стоило. Ни дочь, ни себя я не дам в руки шантажиста, играющего с нашими судьбами, как ему хочется.
Хочет уходит, хочет приходит, хочет умирает, хочет воскресает. Сегодня одну желает, завтра другую. В одно мгновение с одной играет, через секунду с другой.
Я хочу стабильности, а не игру в ревность и на вторых ролях. Я больше не та Настя, которая любила его и прыгала перед ним на двух лапках. Я мать! Мне о ребёнке думать надо.
Мужчины отныне на втором плане. Всегда.
– Вот, – заговаривает мужчина, опуская передо мной результаты теста ДНК. – Согласно этой бумаге, Роза является дочерью Давида Есенского. Я могу идти с этим в суд и устанавливать отцовство, а затем заводить дело о лишении тебя родительских прав на мою дочь. Я гражданин другой страны, и в первую очередь консульство будет на моей стороне. Могу сказать, что ты обманным путём забеременела от меня и теперь шантажируешь. Тогда Роза навсегда останется со мной, и у тебя не останется на неё никаких прав.
– Ты о чём? – спрашиваю, растягивая улыбку на лице. Поднимаю результат и разрываю его на глазах папочки. – Нет никакой бумаги, – выбрасываю клочки в мусорку.
– Это копия, – фыркает, усмехнувшись. – Думаешь, я бы стал тебе приносить оригинал, зная о твоём характере?
– Хитро играешь, – кривлюсь. – Мы в России, Назар! Закон будет на моей стороне, чтобы ты не сделал. И не забывай, что в случае конфликта Лапины вступятся за меня. Карим, думаю, тоже. Правда на моей стороне.
– Всегда есть лазейки, Настя, – опирается руками о мой стол, наклонившись ко мне. – Я пришёл лишь сказать, что имею права на Розу такие же, как и у тебя. Я тебя люблю, поэтому делаю всё по-хорошему. Мягко, спокойно и особо не давлю. Но если будешь злить, то накажу. Заберу дочь, и ты вынуждена будешь быть со мной. Уж извини, – выпрямляется. – Эту бумагу я в ход не пущу. Потому что, повторяю, хочу, чтобы ты вернулась ко мне по своей воле, а не по принуждению. И я буду действовать, несмотря на то, что ты просила оставить тебя в покое. Пришёл лишь предупредить. А теперь мне пора…
– Куда?
– Дела есть, – кидает, отведя взгляд. – Хочешь со мной? – неожиданно предлагает, задумчиво посмотрев в мои глаза и поймав контакт.
– Нет! – уверенно отвечаю, сделав вид, что документами занялась.
– Ну, как знаешь… – тянет. – Я бы многое тебе мог сегодня рассказать и показать.
– Я занята. Видишь? – поднимаю папку. – Столько дел! Куча!
– Удачи! – бросает и выходит из кабинета, второй раз оставляя меня одну со своими мыслями.
И что это было? Какой у него план? Даже намёка не дал…
Не знаешь теперь, что от него ожидать!
Да и никогда не знала я. У него свои тараканы в голове, их логику не понимают мои. Что прискорбно, к сожалению…
Глава 22
Две недели спустя…
Назар
– То есть на Рустама и Настю у тебя времени хватило, а как встретиться со мной, так я должен сам искать встречи? – возмущается Карим, выходя из машины, которой перегородил мне дорогу.
– Как меня нашёл? – спрашиваю вместо ответа. – Никто не знает этот адрес, – продолжаю настороженно, оглянувшись на всякий случай. Если уж он нашёл, то другим не составит труда разыскать меня и Виктора. И сделать выводы. Хватает того, что Эмма догадалась и может кому-то сболтнуть лишнего.
– Проследил, – коротко кидает. – Решил, раз ты ко мне не приходишь, то уж я должен тебя найти… господин Есенский…
– Карим, – закатываю глаза, понимая, на что он намекает. – Я всё могу объяснить. Я не виноват, что моим союзником оказался твой враг. Он сам на меня вышел!
– В дом пригласишь? – интересуется, кивнув в сторону коттеджа. – Там всё объяснишь. И поверь… я без ответа не уйду, – растягивает губы в угрожающей улыбке. – Расскажешь мне всё в мельчайших деталях!
– Не могу, – мотаю головой. – Там гувернантка. Лишние уши. Пойдём в беседку, – предлагаю ему.
Закрываю свою машину и молча следую в указанное направление, ожидая, что старый друг сделает то же самое. И он не подводит мои ожидания, но спиной я чувствую то, как он недоволен и зол на меня. А именно тем, чьё имя я выбрал для своего прикрытия.
– Садись, – указываю ему на скамью в недавно выстроенной для Виктора беседки. – История будет длинной. Часть ты уже знаешь, но придётся её повторить, чтобы добавить парочку значительных деталей.