– Ты – мерзкий, двуличный червяк! Я всегда защищал тебя, всегда был на твоей стороне, я всегда выгораживал твои промахи и брал на себя удар, чтобы не попало тебе! Я всегда был твоим братом. До сегодняшнего дня. До того дня, как ты посягнул на мою женщину. – Все это Миша высказал, повернувшись к Михаилу. Так, будто бы меня рядом с ними не было.
– В смысле твою женщину? Я давным-давно не твоя женщина, – прошипела я, начиная заводиться. Все, конец. Конец пришел моему терпению.
– Ты всегда была моей, – Миша повернулся ко мне молниеносно, будто хищник, я даже отпрянула назад, хоть нас и разделял большой стол.
– Ты спятил! – Кажется, подобной реакции от меня никто не ожидал. Я поднялась со своего места и с гневом бросила на стол салфетку, до этого за каким-то чертом расстеленную на коленях. Есть-то сегодня все равно никто не собирался. – Я скажу это один раз, и надеюсь, что ты запомнишь. Я – не твоя и никогда больше ею не буду. Ты потерял право обращаться со мной, как со своей женщиной, когда твоя мать вышвырнула меня за порог вашего дома в надежде, что я навсегда исчезну из вашей жизни. Тебе не хватило совести даже сказать мне, своей законной на тот момент супруге, «до свидания». Ты не пришел на заседание суда, чтобы достойно закончить нашу историю. А сейчас сидишь и винишь в чем-то Макса, говоришь о каких-то чувствах и ножах в спину. Нож в спину вогнал мне ты. Но я его вытащила, раны залечила и теперь у меня от таких, как ты, стойкий иммунитет. А хочешь знать, почему я выбрала твоего брата? Потому что он не врет. Потому, что он взрослый. Потому, что делает то, что говорит и говорит, что думает. Потому что заботится о моем сыне. Потому что заботится обо мне. Потому что делает все то, что должен был когда-то делать ты. Потому что сильный и потому что мужчина. В отличие от тебя.
– Ты не всерьёз… – как-то слишком тихо протянул бывший муж
– В одном ты был прав, Михаил, поженились мы с тобой не по любви, так, по глупости, по дурости. Молодые еще очень были. По любви я вышла замуж уже во второй раз, – я бросила взгляд на довольного развитием событий Максима. – Смирись с этим, ты ничего не можешь поделать. Смирись и упрости нам всем жизнь.
Я обязана была сделать так же больно, как когда-то сделали мне. Я обязана была отыграть свою роль на «отлично». Не только ради того, чтобы нам с Максом поверил Павел Лаврентьевич. Я должна была утереть нос бывшему супругу.
И, кажется, мне это удалось.
Глава 6
– Подожди, Алина, подожди, пожалуйста, постой!
Максим гнался за мной через весь коридор, хотя по моим ощущениям, за мной гналась целая армия адских псов. До этого момент я даже не понимала, что могу ходить так резво и быстро на столь длинных и неустойчивых каблуках.
Это был не вечер, не семейный ужин, какой-то кошмар, от которого невозможно было очнуться! Я даже не знаю, каким чудом мне его удалось пережить.
Разумеется, я ожидала, что будет тяжело, но не думала, что будет настолько плохо. Не думала, что старые раны так быстро откроются вновь, так сильно закровоточат.
Я долгое время наивно думала, что все, прошлое в прошлом. Я отпустила его и двигаюсь дальше. Я повзрослела и поумнела.
Но сегодняшний вечер показал совершенно иную картину.
Я обманывала себя. Жила во лжи. Хрупкой, тонкой, и с трудом сплетенной лжи, в которой мне было более или менее комфортно.
Нет, я не отпустила обиду на Мишу.
Моя первая любовь, мой первый мужчина, мой первый муж… Он так легко предал меня, а я так долго корила себя вопросами. Что со мной не так? Почему он так поступил? Где я облажалась? Что еще я могла сделать, чтобы спасти наши отношения и не сделала? Где допустила фатальную ошибку?
Головой я понимала, что все это – чушь, что я просто никогда не была нужна Мише, но сердце… оно разрывалось, самооценка рушилась, а душа разрывалась. Наверное, именно поэтому я до сих пор так и не осмеливалась ни на одни другие отношения. Была уверена, где-то глубоко, очень глубоко внутри, я была убеждена, что меня снова предадут, втопчут в грязь. Я думала, что от меня снова откажутся.
Это такое разрушающее чувство… это так тяжело – понимать, что от тебя отказался твой самый любимый и дорогой на свете человек.
Нет, я больше никогда и никому не позволила бы сделать это вновь. Врала себе, обманывала, что когда-нибудь позже, может быть, когда Матвейка чуть подрастет, я обязательно заведу новые отношения. Но на самом деле, я боялась их, как ядовитых змей. Я знала, как больно может ужалить любовь.
Я понятия не имела, как пережила разрыв с Михаилом. Я понятия не имела, как выжила. В свое время я просто заставляла себя перестать думать о том, что случилось. Я заставляла себя работать, напоминая о том, что Матвей нуждается во мне. Очень сильно. Ведь у него была только я. Только на меня сын мог положиться.
Сегодняшний вечер разбередил старые раны, вновь заставил ощутить то острое чувство одиночества и неприятия. И, если при всех я держалась молодцом, то выбежав из обеденного зала, позволила себе отпустить эмоции. Они хлынули наружу в истеричном всхлипе.
Я даже не знала, куда иду почти бегом, просто шагала вперед, желая очутиться как можно дальше от своего бывшего супруга, совершенно при этом не замечая слез, бегущих по щекам.
– Алина, подожди, пожалуйста, – вновь послышалось сзади. И Максим уже взял меня за локоть, успел развернуть к себе, когда вдруг произошло что-то неожиданное. Быстрое, резкое. А затем я услышала громкий хруст.
Это Михаил впечатал своего старшего брата в ближайшую стену. Я вскрикнула, испуганно отшатнулась назад и лишь потом поняла, что Орловы дерутся.
Из-за меня.
– Как ты мог так поступить со мной? Как ты мог тронуть ее?! Она моя! – Это был рев Михаила. Он кричал, будто раненный зверь, пытаясь нанести удар старшему брату. – Она моя! – продолжил кричать Миша, будто заведенный, будто одержимый.
Честно говоря, я так и не поняла, кто и кого первым ударил, чей удар оказался сильнее. Я пятилась назад ровно до тех пор, пока не уперлась в стенку позади себя. А вскоре из обеденного зала повыскакивали все. Евгений и Мир вскоре растащили братьев в стороны.
– Ты гнилой, слышишь, ты червяк, не мужик, – отплевывая кровь на пол, прохрипел бывший муж. – Ты не знаешь, что такое честь и достоинство, для тебя бывшая брата все равно, что свободная женщина, ты легко можешь создать с ней семью! Ты плюешь на общепринятые нормы, где таким действиям места просто нет!
– Она не твоя собственность, – зло прорычал Макс, скидывая с себя руки Мира, который его держал. – Она – взрослый человек, свободная женщина, которая вольна выбирать того, кто ей угоден! Не тебе диктовать ей, как жить после того, как ты бросил ее беременную на произвол судьбы! Это ты не мужик, слышишь?! Мораль он тут будет читать!
Сил и дальше слушать их перепалку не осталось.
Последнее, что я увидела прежде, чем сбежать – это Павла Лаврентьевича, который с каким-то странным интересом наблюдал за происходящим.
Не знаю, сколько я плутала по чужому дому, как ноги вывели меня на улицу, но в какой-то момент, слава богу, я очутилась на берегу небольшого пруда.
Кажется, это был задний двор со стороны восточной части особняка. По крайней мере, я направлялась в ту сторону.
Возле пруда оказалось высажено несколько раскидистых деревьев, под каждым из которых была красивая, деревянная лавочка. А в самом пруду, кажется, кто-то жил. Так как уже стемнело, было сложно сказать, кто именно, но я была уверена, что видела небольшие тени его обитателей. Может быть, утки? Или лебеди?
Я выдохнула, присаживаясь на прохладное дерево. Ноги нещадно ныли, поэтому я скинула с себя туфли. Наплевав на макияж, который могу испортить, провела ладонями по лицу. Тяжело вздохнула.
– Это будет очень сложно, – прошептала я в пустоту.
Пришло отчетливое ощущение того, что я совершенно не понимала, во что влезаю, когда давала согласие Максу на фиктивный брак.
Я ведь очень плохо его знала. Во времена замужества за Мишей я мало с ним общалась. Можно сказать, мы были просто знакомы, жили по соседству совсем недолго, а потом наши пути разошлись на несколько лет.
Он мог оказаться каким угодно. Сегодня я поняла, что он многое от меня скрывал. И на многое был способен. Но самое страшное, этот сильный и умный человек был очень сильно обижен и зол. Он готов был мстить. Он наслаждался этой местью.
Мне ли не знать, как глубоко могли ранить те, кого любишь всем сердцем. А судя по всему, Макса обидел каждый из членов семьи. И каждому он готов был нанести сокрушительный удар.
– Прости.
Я знала, что Макс уже несколько минут, как стоял сзади. В тишине услышала шорох и шаги, но оборачиваться не стала. Мне казалось, что пока я этого не сделаю, я в безопасности от всего того, что творилось в доме позади меня.
– За что конкретно ты просишь прощения?
– За все.
Макс вздохнул, обогнул скамейку и вскоре сел рядом, оставив между нами небольшое пространство. Он всегда так делал, не сразу, но я заметила это. Старался не нарушать мои личные границы. Наверное, чтобы не смущать. А, может, просто хорошо был воспитан и чувство такта ему привили еще в детстве. На самом деле, я не знала, но мне это нравилось.
– Все не должно было выйти из-под контроля. По крайней мере, не до такой степени.
– Ты думал, что ты будешь дразнить быков красной тряпкой, а они не отреагируют в ответ?
– Я правда не хотел, чтобы все так вышло.
– Чего еще я не знаю? – Я пропустила мимо ушей его извинения. К чему они были сейчас? Что случилось, то случилось. Никогда их не понимала. Только детям было простительно сделать, а потом просить прощения. Взрослых это не красило.
– Ты про то, что я соврал про беременность?
– Нет. Хотя об этом ты тоже должен был сначала поговорить со мной.
– Тогда о чем ты?
– У вас с братом какие-то личные терки. Миша кричал, что ты вонзил ему какой-то нож в спину. Также я ничего не знала о том, что Ольга когда-то выжила твою мать из вашего дома. Но самое интересное, ты ничего не сказал про то, что миллион уже заработан. Давным-давно. Почему? Почему я не в курсе таких важных вещей? Что еще ты забыл, не успел или не захотел мне рассказать?