– Вижу я их, – проговорил Иван. – Чукчей шестеро, пятеро этих. Батька, там Петька Клинов. Помнишь, он к дяде Семену приезжал в прошлом году? А потом его милиция искала. Помнишь?
– Да как же такое забыть? – процедил отец. – Он же, сучонок, Рябинцева подрезал. Вот и встретилась, паскудина! Но там эти охотнички, мать их. Они ж не поймут, что почем, а эти и их могут положить. А Степан сказал, что там вроде как америкашка. Неужели из Штатов приехали за той хреновиной, что Граф курканул? Или за фоткой, на которой что-то написано, а что – хрен разберешь. Надюша твердила первое время – давай найдем человека, кто этот язык знает и переведет. Граф мне жизнь спас. Я с голоду подыхать буду, а на его припасы рот не раскрою. Неужели за этим и прикатил американец? А может, напутал чего Степан, со страху да сдуру… Что тот ему так и сказал – из Штатов я?
– Дядька Степан не дурак, – вступился Иван. – Правда, деньги взял и своих с ними отправил. А как же он Клина не узнал?
– Так кто его видел-то, – усмехнулся Евгений. – Он через неделю после того, как побывал здесь, за пушнину Рябинцева подрезал и умотал. Это мы его, гада, узнали бы, где хочешь. Чего делать-то будем, батя?
– А хрен его знает… Они, видать, ночевать собрались… Вот что, давай назад и к оленеводам в Луговой зайди, – кивнул он Ивану. – Объясни им, что к чему. Пусть участковому звякнут. А ты потом махом назад. Понял?
– Понял, – кивнул Иван. – Только как же вы тут без меня…
– Бегом, едрена мать! – рявкнул отец.
– Пойду поговорю с местным населением. – Моретти вылез из палатки.
– А мы поваляемся, – зевнул Эдуард, – а то что-то не высыпаюсь в последнее время.
Моретти направился к сидящим у бездымного костра людям.
– Можно? – подойдя, спросил он.
– Садись, – кивнул Петр. Моретти сел и вытащил пачку сигар.
– Будете? – предложил он шестерым чукчам. Те переглянулись.
– Водка есть? – спросил один.
– Есть. Но подождите, – оглянувшись, понизил Моретти голос. – Понимаете, я иностранец из США, решил посетить ваши края для изучения и возможного сотрудничества с вашими бизнесменами. В попутчики мне навязались эти русские. Один из них, оказывается, год назад в этих местах совершил преступление, убил кого-то. Я случайно услышал разговор этих троих и понял, что они все преступники и я нужен им только для того, чтобы уехать из России. Их всех разыскивает милиция.
– Надо вызывать Копылова, – испуганно проговорил чукча с жидкой бороденкой. – Он справится…
– Они могут уйти, – перебил его Моретти. – Давайте возьмем их сами. А если не хотите рисковать, то нужно их ранить. У старшего я видел пистолет.
– Ствол нашенский. – Эдуард вытащил пистолет из кармана штормовки Моретти. – И где он его хапнул? Иди послушай, Клин, о чем он там с узкоглазыми базарит.
Тот встал и взял карабин.
– Пойду посмотрю, как они там… – Моретти, шагнул к своей палатке и отпрянул. Подхватил двустволку и выстрелил. Клин вскинул карабин. Дуплет двустволки и выстрел карабина слились. Чукчи схватились за оружие. Из палатки выскочил Качок с карабином. Он выстрелом уложил чукчу, с бороденкой и, получив две пули в живот, упал. Из шалаша дважды выстрелили из ТТ. Еще один чукча упал с пулей в груди. Меткие охотники чукчи, никогда не стрелявшие в людей, палили без остановки в сторону палатки. Моретти, тая едкую усмешку, лежал неподвижно.
– Что тут у вас?! – подбегая, громко спросил Тарасенко.
– Бандиты! – завопил Петр и дважды выстрелил в сторону палатки.
– Его хотели убить и нас тоже! – крикнул племянник старого чукчи.
– Да там нет никого! – воскликнул вскинувший карабин с оптическим прицелом Иван.
«Ну, сучара! – скатившись по склону в ручей, зло подумал Эдуард. – Нарочно это затеял. Ну, гнида, я все равно свое получу. Не за тем я тебе, сука, прислугой был. Там все мое, мне это завещано, тварь американская. – Стараясь не оставлять следов, он медленно брел по ручью. – За мной они не пойдут, им человека гонять не приходилось. Да и видно было, что напугались. Что же он им напел, гнида? И что теперь делать? Наверняка сейчас будут ментам звонить. Неласково ты, родина, встречаешь своих сыновей. Но я выберусь, вернусь и возьму свое. Мне это завещано. Я думал, пусть Моретти ищет, а придет момент, я с ним покончу и с этими придурками тоже. И все на них спишу. Перехитрил меня, рожа американская!..»
– Один убит, двое ранены, – сообщил отцу Евгений. – Как же они так? – Он удивленно посмотрел на отца. – Меткие стрелки, а тут…
– Трое из них вообще на ферме работают, – усмехнулся отец, – а в тайгу только по ягоду ходят. Петр и Пашка – рыбаки, да и говорить легко, пока в тебя не стреляют. А вот с этим разбираться надо… – Он посмотрел на пившего чай Моретти. – Вроде как переживает, а по глазам видно, что доволен. Что-то намутил он тут. Приедет Копылов, пусть с ним разберется. Вот что, Женька, ты с него глаз не спускай. Если что, бей по ногам, а ежели за оружие схватится, в плечо сади. Стреляешь ты хорошо. Понял, что делать?
– Понял, батя.
– А за тем не пойдем? – азартно спросил Иван.
– Нет, это не наше дело, – ответил отец. – Видать, волчара тот еще. Но по тундре далеко не ускачет, а в сопки вряд ли пойдет. Хотя ему там лучше. С этим пусть менты разбираются.
– А ты бы, батя, что сделал? – спросил сын.
– Я-то? – Сергей Дмитриевич усмехнулся. – Сейчас речь не обо мне. Сейчас интересно, чего он хочет, этот америкашка. Да, хитер, жучара!.. Но что-то он задумал. Правда, настроение мы ему сейчас подпортим, – подмигнул он младшему сыну, в то время как старший караулил каждое движение Моретти. Было видно, что американец это понял и очень недоволен.
– Значит, говоришь, американец?.. – Тарасенко сел с ним рядом. – А чего же тебе тут надо?
– Кто вы? И имеете ли право задавать подобные вопросы? Приставили ко мне своего человека, – кивнул Моретти на Евгения.
– Это мой сын. А насчет того, имею ли право, скажу прямо: нет таких прав, но вот тот, который убежал, начал говорить. И много.
– Он жив?! – Моретти вскочил.
– Да, – кивнул Тарасенко.
– Послушай, – Моретти понизил голос, – я не знаю, что он говорит, ему надо что-то придумывать. Он преступник и приехал из… – С вершины сопки донесся выстрел. Голова американца дернулась, и он повалился на бок. Правый висок был пробит пулей.
– Твою мать! – Тарасенко бросился на землю. – Да ложитесь вы, черти! – крикнул он остальным. – Откуда стреляли?
– Оттуда, – показал влево Петр.
– С верхушки Лысой сопки, – возразил Иван.
– Точно, – сказал Евгений.
– А я чувствовал, что ты рядом, – облегченно выдохнул Эдуард, – потому что… – Узкое лезвие ножа пробило ему горло. Убийца столкнул мертвое тело в глубокий шурф. Упругие ветви стланика, прогнувшись под тяжестью тела, вновь поднялись, закрывая шурф.
– Уходить надо, – держа в руке бинокль, проговорил узкоглазый молодой мужчина. – Там вездеход с полицией.
– В России говорят – с милицией, – поправил его убийца. Рука в перчатке подняла пистолет Эдуарда. Ствол ткнулся в грудь узкоглазого, раздался негромкий выстрел. Убийца положил рядом с телом винтовку с оптическим прицелом. Посыпая следы порошком, осторожно ступая по камням, он стал спускаться по склону.
– Твою мать! – выругался старший лейтенант милиции. – Не возьмем мы стрелка. Значит, кто-то их пас. – Он посмотрел на труп Моретти и перевел взгляд на Клина. – Получил свое, гнида. А вот кто этого пристрелил? – Он снова взглянул на труп Моретти. – Ох и начнется сейчас!.. Американец… а может, у него липовые документы? Ладно, будем разбираться. – Он сунул документы в планшет. – Но кто стрелял?..
– Около Омолона видели двоих, – ответил средних лет чукча, – Алтын говорил.
– Понятно, – кивнул участковый. – Зачем же они сюда пришли? И почему это произошло на моем участке? А вы, Сергей Дмитриевич, как тут оказались?
– Я их попросил пойти со мной, – сказал Лука.
– Понятно, – вздохнул участковый.
– Труп на вершине, – спускаясь со склона, проговорил бородатый мужчина. – И винтарь с ним, вон у Пашки, – кивнул он на идущего следом мужика с завернутой в куртку снайперской винтовкой. – Там остались Ржаной с Бурлаком и…
– Понятно, – не дал договорить ему милиционер. – Следы какие-нибудь есть?
– Да не заметили. Лежит с винторезом, и все. Мы осмотрелись, но ничего не увидели. Видать, двое их было. Этот из винтореза пальнул, а тот его грохнул. Вот, блин, звери! Бах – и прощай, приятель! А ведь, наверное, пили вместе…
– Зачем они сюда пришли? – пробормотал милиционер.
Отец и сыновья Тарасенко переглянулись и посмотрели на Луку. Тот, опустив голову, молчал.
– Ладно, – буркнул участковый. – Пусть разбирается область, это их дело. Спасибо всем за помощь, иначе бы неизвестно, сколько еще трупов было бы.
– Я вынужден был это сделать, – заявил по телефону мужчина лет сорока. – Иначе все стало бы известно органам, а это чревато неприятностями. Они начали бы свое расследование и вполне могли выйти на…
– Что сделано, то сделано, – перебил его голос с акцентом. – Правда, не знаю, как это воспримет Ренато, но уже ничего не исправишь. Антонио сам себе подписал смертный приговор, когда пошел в поселок. Ты понял, что…
– Конечно, – усмехнулся мужчина. – И этим уже занимаются.
– Зря ты связался с Эдькой, – проговорила прихорашивавшаяся перед зеркалом миловидная женщина лет тридцати пяти. – Эдька – бандит и убийца, а…
– Но он смог выйти на Моретти, – перебил ее плотный высокий мужчина в кимоно. – Жаль, конечно, что так получилось. Правда, разговор с Ренато предстоит тяжелый.
– Да он только рад будет, – уверенно заявила женщина. – Потому что такие, как Ренато, не любят делиться. Они считают, что, сидя в кресле, имея в сейфе приличную сумму, а также банковский счет с шестью нулями, могут все – и все должно принадлежать им. Почему он не помогал Антонио? Тот был киллером, а Ренато…