Катю немного колотит, но я её здесь понимаю. Сама бы кричала, ревела, тряслась, если бы не выдержка и маска, которую я научилась натягивать на лицо при посторонних.
Впервые в жизни молюсь, чтобы всё было хорошо! И со мной, и с малышом! Если уж беременна, то пусть здоровенькая дочь или сынок у меня будут.
А если двойня?
О боже!
А что, если… Я как-то в фильме видела, как женщина одновременно от двух разных мужчин была беременна. И я от незнакомца и… братца!
О господи!
Методом жеребьёвки определяем, кто зайдёт первый. Я проигрываю.
Врач долго меня осматривает, задаёт наводящие вопросы, изучает результаты УЗИ, которое сама и делает. В общем, врач мне понравилась. Вежливая, компетентная и улыбчивая. К такому гинекологу не страшно ходить.
Одноплодная беременность. Срок – одиннадцать-двенадцать недель. Плод развивается хорошо, но есть небольшой тонус. И если не буду нервничать и придерживаться всех данных ею рекомендаций, то никакой угрозы для малыша не будет. Главное – не нервничать.
От врача выхожу, светясь от счастья. У меня будет ребёнок! И это круто! Несмотря ни на что!
Я всегда считала, что ранняя беременность – это хорошо. Несильно от ребёнка буду отставать. Буду в курсе всех трендов. Да и где-то читала, чем раньше родишь, тем легче роды пройдут.
После меня заходит Катя и её результаты аналогичны моим. Один малыш. Одиннадцать-двенадцать недель.
– Ну что, будущая мамочка, – шутливо окликаю подругу, уже успокоившись и приняв свой новый статус. – Что делать будем?
– Рожать, – выдыхает, потягивая молочный коктейль. – А что ещё? Аборт точно делать не буду. Не готова я на такой шаг. И никогда не буду готова. Да и врач сказала, что показаний к аборту нет. По своему желанию уже противозаконно, а по медицинским основаниям… их нет.
– Мне тоже так сказала, – кивает подруга. – Но надо всё равно провериться самим и всё, что можно проверить у малышей. Мы же просто осмотр и УЗИ сделали. И кровь сдали не натощак, – рассуждаю, переживая о малышах.
Вот бы у нас с ней были мальчик и девочка! Тогда можно было бы их потом поженить! Хоть как-то породнимся!
– Ты, Кать, это… раз беременна и нам обеим врач понравился, то и все процедуры вместе проходить будем, – продолжаю, записывая нас двоих на очередной приём. – Так безопаснее и лучше для тебя и меня. Да и не страшно, когда компания есть. Насчёт денег не переживай. Я давно хотела себя от курсовых и рефератов избавить. Ты у нас девушка гордая! Я тебе буду врачей оплачивать, а ты мне по учёбе помогать.
– Я тебе так курсовые делать буду. А на оплату врачей у меня денег хватит.
– А дедушка твой? Как на всё отреагирует? – спрашиваю, сочувственно сжав её руку.
– Что дедушка? – тянет, а губы трогает лёгкая улыбка. – Расскажу. Аборт делать не заставит ни при каких условиях. Примет, поможет и поддержит. Стыдно только перед ним. Получается, я судьбу мамы повторяю. Та тоже рано забеременела мной. Познакомилась с женатым мужиком и…
– Но ты же не с женатым? – прищуриваюсь, испугавшись.
Этого нам ещё не хватало!
Хотя не могла Катя с женатым переспать… Или она не знала.
– Ну… женатым, – сознаётся в своём грехе. – Больше ничего рассказывать не буду!
Ну дела!
А может, я тоже с женатым тогда, в первый раз, переспала?
– Ладно, – недовольно вздыхаю, поддавшись безумной идее в своей глупой голове. – Всего один вопрос: это не мой отец? Если ты с ним, то извини, но…
– НЕТ! Конечно же, нет! – восклицает, посмотрев на меня, как на дурочку. – Извини, но мне нравится союз твоего отца и мачехи. Я бы никогда ничего не сделала против них!
Так! Уже хорошо!
– Отлично! Спасибо! На остальных пофиг! – кидаю и придвигаюсь к ней ближе: – Кать, но ты ведь знаешь от кого беременна? Красивый? Умный? Ну хоть что-то расскажи! Интересно ведь, что за типа ты от меня почти три месяца скрывала и даже не заикнулась!
– Красивый, – вздыхает. – Сын от него красивый получится.
У меня от Рустама тоже может быть, а от незнакомца не знаю даже…
– Круто… – мечтательно тяну, представляя своего сыночка с глазами и телом братца. Придётся от него метлой всех баб гнать. – А я от кого? От братца или от… того, с кем в клубе переспала? Блин! Ну почему там разница в день-два всего? Даже по сроку не определишь! Чёрт!
– Может спросить для начала, предохранялся ли Рустам? – предлагает Катя.
– Я с ним не разговариваю, – закатываю глаза, вспоминая утреннюю ссору. – Представляешь, ему не понравился мой «вульгарный» макияж. И он, пока меня дома не было, всю мою косметику смыл. Там косметики чуть меньше, чем на пол-ляма было! Даже эксклюзивную коллекцию смыл! – сжимаю руки в кулаки от злости. – А ещё сказал, что мне без неё лучше.
– Без неё ты и правда милее.
– Ты на его стороне?! Да, подруга?! За Рустама играешь?
– Я всегда на твоей стороне! – берёт меня за руку в попытке успокоить. – А как родителям о ребёнке скажешь?
– Кать… я это… не скажу им, – заикаясь произношу.
– Что?! Почему?
– Ты не знаешь моего отца, Катюш, – поджимаю губы. – Запрёт меня в четырёх стенах. Или вообще заплатит кому-то и аборт мне сделают. Я рожу и только тогда папе о внуке или внучке скажу. Мама бы меня поддержала, а папа… Он любит меня, но репутация для него важнее, – смахиваю слезу. – В общем, помнишь, нам с тобой предлагали во Французский университет перевестись? В тот крутой и навороченный?
Не знаю, поддержала бы меня мама, но мне нравится сочинять о маме, которая меня бросила, хорошие вещи. Придумала себе в детстве образ идеальной мамы, которая умерла и следую ему. Идиотка!
Папа даже к психологу водил.
– В который ты отказалась поступать из-за меня и Мириам? – уточняет Котёнок.
– Ну да! Туда поступим! Обе! – заявляю ей.
– Алис, у меня по-прежнему денег на него нет. Не смогу я.
– Я тебе одолжу! Придумаю что-то! Кать… я там одна буду! Ладно, если ребёнок Рустама окажется, и он будет готов нам помочь… Но я всё ещё одна буду! Понимаешь?!
– У меня дедушка здесь!
– С собой возьмём! – уверенно заявляю. – Он у тебя, на минуточку, на французском шпарит лучше, чем на русском. С его знаниями, опытом и методиками обучения найдёт там себе место. Поверь, такие профи, как он, везде нужны! Ты понимаешь, что я сама не смогу. А у Мириам братишка маленький. Не поедет она.
– Мне подумать надо, Алиса, – отвечает, хоть и недовольна происходящим.
– Твой дедушка с тобой хоть на край света поедет, если ты попросишь, – добиваю, уже не зная, какие аргументы применить. – Пожалуйста! Век должна буду! Ты крёстной обещала быть! Помнишь? Я даже разрешаю, чтобы ты своему дедушке и обо мне рассказала. Тогда он точно согласится! В беде не бросит!
На глаза наворачиваются слёзы.
– Угу, – кивает. – Но вначале ему про мою беременность рассказать надо.
Разойдясь, Катя отправляется рассказывать дедушке «хорошую» новость, а я домой. Но там всё настолько давит и угнетает, что, не выдержав, звоню Мириам. Говорю, что мне плохо и она без лишних слов приглашает поехать к ней на дачу. Побудем там пару дней.
Позже к нам присоединяется и Катя. Расстроенная и странная, словно в её жизни случился какой-то ужас.
И приезжает она не одна, а в компании моего братца.
Вежливо открыв для Кати дверцу машины, Рустам выпускает её из своего спорткара, отдавая в наши руки. Говорит ей что-то, что я не слышу, потому что мы с Мириам стоим на крыльце дачного дома, а эта парочка за воротами.
А может, Катя от него?
Хотя… она сказала, что от женатого забеременела…
– Надо! – решительно вздыхаю и, не теряя настроя, иду к братцу, чтобы поговорить с ним и задать ему очень важный для меня сейчас вопрос.
– Лис, ты куда? – обеспокоенно окликает меня Мириам, но я игнорирую её и продолжаю идти вперёд несмотря ни на что.
– Мы можем поговорить? – смотрю на Рустама, ожидая его ответ. Катя, кивнув, идёт в дом, а я остаюсь наедине с предполагаемым отцом моего ребёнка.
– Что-то случилось? – интересуется, как только Катя уходит. В его тоне чувствуется холод и раздражение, словно он сейчас лучше бы дальше с Катей миловался, а не со мной разговаривал.
Бесит!
Я, возможно, беременна от него, а он!..
– В ту ночь, – отвожу взгляд. – Мы предохранялись?
– Совсем не помнишь? – с вызовом вздёргивает бровь. Моё молчание служит ему ответом. – Предохранялись. У меня всегда есть резинки в кармане. А ты что… залетела?
– Нет! – рявкаю чересчур резко, а затем начинаю врать. Пусть лучше думает, что у меня сифилис, гонорея или что там ещё можно подцепить половым путём. Но о ребёнке я ему не скажу. Сразу же доложит отцу и Дане. – Просто… там очень щекотливая ситуация…
– Алиса, твою мать! – чертыхается на меня. – А что, если резинка порвалась и ты чем-то меня заразила?
– Надеюсь, что заразила, – кривлюсь. – И скоро ты умрёшь! Мучительной смертью!
Развернувшись, бегу в дом, чувствуя себя сумасшедшей. Вот что я только что наделала? Зачем ему про болезни наговорила? Сказала бы просто, что… забочусь о своём здоровье. Да! Через два месяца после близости!
Идиотка!
Теперь будет меня ещё больше стебать!
Я буду нервничать, а мне вообще-то нельзя!
– Это конец, – вздохнув, вхожу на кухню. – Финал! Мне точно надо уезжать!
– Почему это? – в один голос спрашивают подруги, наблюдая за моим крахом и падением. Впервые в жизни.
Ну вот за что мне это? За что на мою голову свалилась эта беременность?
– Потому что… Рустам в ту ночь предохранялся! – восклицаю и падаю на диванчик. – Не от него я залетела! Не от него, а от какого-то непонятного чувака! А вдруг он лопоухий? Или у него глаза косые? Какие гены он моего ребёнку передаст? Какие?!
– Во-первых, не стоило спать с кем попало, – как всегда начинает нравоучения Мириам. – А во-вторых, все дефекты внешности сейчас может пластическая хирургия исправить. Единственное, что её не сразу сделать можно. В любом случае медицина не стоит на месте и всё можно подправить.