Вы пришли в Гарвард в другое время. Вы знаете о неравенстве в мире больше прежних выпускников. Надеюсь, за время учебы вам приходилось думать о том, что в этот век высоких технологий мы можем наконец заняться неравенством и устранить его.
Нам с Мелиндой нужно было решить, как наши ресурсы могут принести максимальную пользу максимальному количеству людей. Работая над этим, мы прочитали, что в бедных странах каждый год миллионы детей умирают от болезней, которые в нашей стране уже много лет не являются смертельными: корь, малярия, пневмония, гепатит В, желтая лихорадка. Ротавирус, о котором я даже не слыхал, каждый год убивает полмиллиона детей – и все это не в США. Мы были потрясены. Мы подумали, что если миллионы детей умирали и их можно было спасти, мир в первую очередь постарался бы создать и доставить лекарства для спасения этих детей. Но это не было сделано.
Когда веришь, что все жизни равноценны, невыносимо осознать, что жизни одних считаются достойными спасения, а других – нет. Мы сказали себе: «Если это правда, то это должно стать приоритетом нашей благотворительности». И мы взялись за дело, как может взяться и каждый присутствующий здесь. Нам не давал покоя вопрос: «Как мир мог допустить, чтобы эти дети умерли?» Ответ прост и жесток. Рынку невыгодно спасать жизни этих детей, правительства тоже это не финансируют. То есть дети умирали, потому что их родители не имели власти на рынке и права голоса в этой системе.
Но у нас с вами есть и то и другое.
Мы можем сделать так, чтобы рыночные силы лучше работали для бедных, если разработаем более творческий капитализм – если сможем расширить сферу влияния рыночных сил, чтобы большинство людей смогли получать прибыль или хотя бы обеспечивать свои жизненные потребности, и тем самым поддержим людей, страдающих от ужасающего неравенства. Мы также можем влиять на правительства разных стран, чтобы они тратили деньги налогоплательщиков, в более полной мере оправдывая чаяния людей, которые платят налоги.
Отыскав способы удовлетворять потребности бедных, выгодные для бизнеса и приносящие голоса политикам, мы найдем приемлемый способ уменьшить неравенство в мире. Это изменчивая проблема. Возможно, она никогда не будет решена полностью. Но осознанное усилие в ответ на этот вызов изменит мир.
Я убежден, что мы справимся с этим, но я говорил со скептиками, уверенными в безнадежности таких усилий. Они говорят: «Несправедливость была с нами изначально и останется с нами до конца – просто из-за человеческого равнодушия».
Я верю, что мы не так уж равнодушны, просто еще не знаем, что нужно делать. Все присутствующие в разное время бывали свидетелями человеческих трагедий, которые разбивали нам сердце, и мы ничего не делали не из-за собственного равнодушия, а потому, что не знали, что делать. Зная, чем мы можем помочь, мы бы это сделали.
Препятствие к переменам не наше равнодушие, а слишком большая сложность. Чтобы неравнодушие подействовало, мы должны увидеть проблему, увидеть решение и увидеть его действенность. Но сложность блокирует все эти три этапа.
Даже с появлением Интернета и 24-часовых новостей все еще очень непросто сделать так, чтобы люди реально оценивали проблемы. Мы не читаем об этих смертях много. Средства массовой информации сообщают новости, а миллионы умирающих уже не новость. И они остаются на заднем плане, где их проще пропустить. Но даже когда мы смотрим или читаем об этом, нам трудно сосредоточиться на проблеме. Тяжело смотреть на страдания, когда ситуация настолько сложна, что мы не знаем, как помочь. И поэтому мы отворачиваемся.
Если мы действительно способны увидеть проблему (первый этап), то переходим ко второму этапу – преодолению сложности поиска решения.
Поиск решений необходим, если мы хотим максимально использовать свое неравнодушие. Если в любой момент у нас есть четкий и ясный ответ на вопрос организации или частного лица «Чем я могу помочь?», то результатом будет действие – и мы можем убедиться, что ни одно неравнодушие в мире не тратится впустую. Но сложность в том, что трудно наметить план действий для всех неравнодушных – и это препятствие для применения их неравнодушия.
Преодоление сложности поиска решения проходит четыре предсказуемые стадии: определить цель, выявить максимально эффективный подход, разработать идеальную технологию для этого подхода и одновременно найти разумное применение уже имеющимся технологиям – как сложным, вроде лекарства, так и простым, вроде противомоскитной сетки. В качестве примера рассмотрим эпидемию СПИДа. Общая цель – это, безусловно, искоренение болезни. Максимально эффективный подход – это профилактика. Идеальной технологией была бы вакцина, обеспечивающая пожизненный иммунитет после единственного приема. Поэтому правительства, фонды и фармацевтические компании финансируют исследования по созданию вакцин. Но эта работа может занять десятки лет, поэтому одновременно мы должны работать с тем, что уже есть, а наилучший из доступных профилактических методов – убедить людей избегать рискованного поведения.
«Определяющие новшества этого века – биотехнологии, компьютер, Интернет – дают нам небывалый шанс победить нищету и смерть от предотвратимых причин»
Достижение этой цели запускает новый четырехэтапный цикл. Это шаблон. Важно никогда не переставать думать и работать – и никогда не поступать так, как мы поступили с туберкулезом и малярией в XX веке, – то есть не пасовать перед сложностью и не отступать.
Завершающий этап – оценить действенность своей работы и поделиться успехами и неудачами, чтобы другие учились у вас. Вам придется вести статистику. Вы должны уметь показать, что в результате программы вакцинации сократилась детская смертность. Это важно потому что помогает не только улучшить программу, но и получить больше инвестиций от бизнеса и правительства. Но если вы хотите вдохновить людей, то должны показать больше чем цифры.
Я вспоминаю, как несколько лет назад присутствовал на заседании комиссии, где обсуждались способы спасения миллионов жизней. Миллионов! Представьте волнение, вызванное спасением одной человеческой жизни, – умноженное на миллионы. Но… Это было самое скучное заседание, на котором я когда-либо побывал. До того скучное, что я едва смог на нем высидеть. Впечатление усиливалось тем, что я прибыл прямо с презентации программы, где люди подпрыгивали и шумно выражали одобрение. Мне нравится радовать людей программами – но разве мы не можем заставить их еще больше радоваться спасению жизней? Вы не сможете взволновать людей, не помогая им увидеть и ощутить действенность. Сделать это непросто. Но и здесь я оптимист. Неравенство было с нами всегда, но теперь у нас есть новые инструменты для преодоления сложности, и они помогут нам приложить все свое неравнодушие – вот чем будущее отличается от прошлого.
Определяющие новшества этого века – биотехнологии, компьютер, Интернет – дают нам небывалый шанс победить нищету и смерть от предотвратимых причин.
Шестьдесят лет назад Джордж Маршалл огласил план помощи странам послевоенной Европы. Он сказал: «Трудность одна: эта проблема так сложна, что обычному человеку трудно разобраться в ситуации из-за массы фактов, сообщаемых публике газетами и радио. Практически невозможно уяснить реальную значимость ситуации на таком расстоянии».
Через тридцать лет после этого выступления Маршалла – когда мой курс выпускался без меня – появилась технология, сделавшая мир более тесным, открытым, близким. С появлением дешевых персональных компьютеров возникла мощная сеть, дающая новые возможности для обучения и общения. Волшебное свойство этой сети не только в том, что она уничтожает расстояние, делая каждого вашим соседом. Она также существенно увеличивает число блестящих умов, вместе с которыми можно работать над одной проблемой, что позволяет инновациям появляться потрясающе быстро. В то же время доступ к этой технологии имеет только одна шестая населения мира. То есть множество творческих умов выпадают из этой дискуссии.
Большинство людей должны иметь доступ к этой технологии, потому что это революционное достижение для помощи людей друг другу. Оно позволяет не только правительствам государств, но и университетам, большим и малым компаниям и каждому отдельному человеку увидеть проблемы, решения и действенность работы по уничтожению голода, нищеты, безысходности. Шестьдесят лет назад Джордж Маршал говорил именно об этом.
Гарвард собрал огромную коллекцию интеллектуалов. Для чего? Несомненно, преподаватели, выпускники, студенты и меценаты Гарварда приложили усилия, чтобы улучшить жизнь людей в США и во всем мире. Но мы способны на большее. Может ли Гарвард посвятить свой интеллект улучшению жизни людей, которые о нем даже не слышали?.. С тех, кому больше дано, больше и спрашивается. Пусть каждый из выпускников старается решать сложные проблемы. Но вы не должны делать это ради самоутверждения. Используйте растущую мощь Интернета. По нескольку часов в неделю ищите информацию, людей с похожими интересами, проблемы и способы их решения. Не позволяйте сложности помешать вам. Будьте активны. Это станет для вас одним из самых серьезных испытаний. Совесть не даст вам пройти мимо несчастных, чью жизнь вы можете изменить, приложив немного сил. Вы получили больше чем мы, вы должны раньше начать и дольше продержаться. С вашими знаниями у вас все получится.
И я надеюсь, что через тридцать лет вы вернетесь в Гарвард и вдумаетесь в то, что совершили благодаря своему таланту и энергии. Надеюсь, вы оцените не только свой профессионализм, но и свои усилия в борьбе с вопиющим неравенством в мире. И свое хорошее отношение к тем людям в мире, у которых с вами нет ничего общего, кроме принадлежности к человечеству. Удачи!
Барак Обама «Я сын чернокожего мужчины и белой женщины»
Филадельфия, 18 марта 2008 года
Барак Хуссейн Обама (р. 1961), 44й, ныне действующий президент США. Сын студента из Кении и белой американки. Первый афро американец, выдвинутый на пост президента США. Учился в Колумбийском и Гарвардском университетах, работал адвокатом в сфере гражданского права. Преподавал в Чикагском институте юридических наук. С 1997 г. трижды избирался в сенат штата Иллинойс. В 2004 г. вошел в Сенат США, участвовал в создании законов, касающихся лоббизма, изменения климата, ядерного терроризма. На посту президента инициировал вывод войск из Ирака, увеличил военный контингент в Афганистане, осуществил антикризисные экономические меры. В 2009 г. стал лауреатом Нобелевской премии мира.