Похожий гнев присутствует и в некоторых сегментах белого сообщества. Большинство белых американцев, принадлежащих к рабочему и среднему классам, считают, что их расовая принадлежность не дает им особых привилегий. Многие из них происходят из иммигрантских семей, и, по их мнению, они ничего не получили просто так, им все приходилось добывать собственными руками. Всю свою жизнь они усердно трудились, а потом их рабочие места уплыли за океан либо им пришлось жить на мизерную пенсию. Они тревожатся за свое будущее и чувствуют, как их мечта ускользает от них. Поэтому, когда им говорят, что нужно везти детей на автобусе в школу через весь город; когда они слышат, что афроамериканец получает хорошую работу или место в колледже в качестве компенсации за несправедливость, к которой сами эти люди не имеют никакого отношения; когда им говорят, что их страх по поводу преступности на городских окраинах – это всего лишь предрассудок, со временем они испытывают все большее и большее негодование.
Как и гнев в среде черной общины, это негодование не всегда выражается в приличном обществе. Но оно формирует политический ландшафт, по крайней мере в течение одного поколения. Гнев по поводу социальных пособий помог создать Коалицию Рейгана. Политики очень часто используют страх перед преступностью в своих избирательных целях. Ведущие ток-шоу и консервативные комментаторы делают себе карьеру, разоблачая ложные обвинения в расизме и отказываясь вести настоящие дискуссии о расовой несправедливости и неравенстве из соображений политкорректности или, наоборот, расизма.
Точно так же как черный гнев часто оказывается неконструктивным, белое негодование отвлекает внимание от реальных причин тяжелого положения среднего класса: корпоративная культура, изобилующая махинациями, сомнительными бухгалтерскими схемами и примерами элементарной алчности; Вашингтон, в котором правят бал лоббисты и представители особых интересов; экономическая политика, благоприятствующая меньшинству в ущерб большинству. И все же, если отмахиваться от негодования белых американцев и клеймить их расистами, не пытаясь разобраться в причинах этого негодования, это тоже будет способствовать дальнейшему разделению между расами и препятствовать взаимопониманию.
Таково положение дел на данный момент. В расовом вопросе уже многие годы сохраняется патовая ситуация. Вопреки утверждениям некоторых моих критиков – черных и белых – я никогда не был столь наивен, чтобы думать, будто мы сможем преодолеть наши расовые разногласия за один лишь избирательный цикл или в результате одного лишь выдвижения кандидата, тем более такого далеко не идеального, как я.
Но я высказал твердое убеждение – убеждение, основанное на вере в Бога и вере в американский народ, – что, работая вместе, мы сможем залечить некоторые старые раны расовых отношений и что у нас нет другого выбора на пути к более совершенному союзу.
Это означает, что афроамериканская община должна признать бремя своего прошлого, не становясь при этом его жертвой. Это означает, что чернокожим следует отстаивать абсолютное соблюдение справедливости по отношению к себе во всех аспектах американской жизни. Но это также означает, что мы должны связать воедино свои устремления к более качественному здравоохранению, лучшим школам и лучшим рабочим местам с устремлениями всех американцев: белой женщины, силящейся пробить стеклянный потолок; белого мужчины, потерявшего работу; иммигранта, пытающегося прокормить свою семью. И это означает, что мы обязаны взять на себя всю полноту ответственности за собственную жизнь, требуя большего от наших отцов, проводя больше времени с нашими детьми, занимаясь с ними и наставляя их, что, если они столкнутся в своей жизни с дискриминацией, им ни в коем случае не следует впадать в отчаяние или цинизм; они всегда должны верить в то, что способны сами определять свою судьбу.
По иронии судьбы, это в высшей степени американское – и консервативное – понятие помощи самому себе часто находит выражение в проповедях преподобного Райта. Но мой бывший пастор не смог понять, что осуществление программы самопомощи требует веры в возможность изменения общества.
«Важно, чтобы каждый американец понял: мои мечты не должны сбываться в ущерб твоим мечтам и за их счет»
Ошибка преподобного Райта не в том, что он говорил в своих проповедях о расизме, а в том, что он говорил о нем так, словно наше общество статично, словно нет никакого прогресса, словно эта страна, один из граждан которой, баллотируясь на высший государственный пост, сумел создать коалицию белых и черных, латиноамериканцев и азиатов, богатых и бедных, молодых и старых, все еще неразрывно связана со своим трагическим прошлым. Но мы знаем, мы видим, что Америка может измениться. В этом заключается подлинный гений нашей нации. То, чего нам уже удалось достичь, придает нам надежду – смелость надеяться, что завтра мы можем и должны достичь гораздо большего.
Что касается белых, для них путь к более совершенному союзу означает следующее: они должны признать, что душевные терзания чернокожих не рождаются вместе с ними, что это наследие дискриминации, которая еще не преодолена, хотя и проявляется не так откровенно, как в прошлом, и которую необходимо преодолеть. Не на словах, а на деле: посредством инвестиций в наши школы и наши общины, посредством контроля над соблюдением наших гражданских прав и обеспечения справедливости в нашей судебной системе, посредством предоставления этому поколению возможностей, которые были недоступны предыдущим поколениям. Важно, чтобы каждый американец понял: мои мечты не должны сбываться в ущерб твоим мечтам и за их счет, а инвестиции в здравоохранение, социальное обеспечение и образование черных, цветных и белых детей будут способствовать общему процветанию Америки.
В конце концов все сводится к тому, чего требуют все величайшие мировые религии: мы должны поступать с другими так, как хотели бы, чтобы они поступали с нами. Давайте будем сторожем брату своему, как говорит нам Священное Писание. Давайте будем сторожем сестре нашей. Давайте найдем то общее, что связывает нас друг с другом, и пусть наши политики тоже проникнутся этим духом.
Перед нами стоит выбор. Мы можем принять политику разделения рас, конфликтов и цинизма. Мы можем рассматривать расовую проблему в качестве развлечения, наполнителя для вечерних теленовостей – как это было во время суда над О. Джеем Симпсоном или после урагана «Катрина». Мы можем показывать проповеди преподобного Райта по всем каналам каждый день, обсуждать их до самых выборов и задаваться во время кампании одним лишь вопросом: считают или нет американцы, что я разделяю мнение своего бывшего пастора. Мы можем схватить за язык сторонника Хиллари, допустившего неосторожное высказывание, и утверждать, будто она разыгрывает расовую карту. Мы также можем размышлять о том, сплотятся ли белые вокруг Джона Маккейна, несмотря на его политические взгляды.
Мы можем делать это.
Но если мы будем заниматься этим сегодня, во время следующей избирательной кампании отвлечемся на что-нибудь другое, а потом еще и еще на что-нибудь – то ничего не изменится.
Это один вариант. Другой вариант состоит в том, что мы можем объединиться и сказать: «Не сегодня». Сегодня мы хотим поговорить о разваливающихся школах, которые крадут будущее у черных, белых, латиноамериканских, азиатских и индейских детей. Сегодня мы не хотим слушать циников, которые говорят, что эти дети необучаемы, что дети, непохожие на нас, не наша проблема. Все дети Америки – наши дети, и мы не допустим, чтобы они влачили жалкое существование в XXI веке. Не сегодня.
Сегодня мы хотим поговорить о белых, черных и латиноамериканцах, которые не имеют медицинской страховки и не могут самостоятельно противостоять особым интересам в Вашингтоне, но которые могут получить право на медицинское обслуживание, если сообща помочь им в этом.
Сегодня мы хотим поговорить об устаревших предприятиях, некогда обеспечивавших достойную жизнь мужчинам и женщинам всех рас, и о выставленных на продажу домах, некогда принадлежавших американцам всех вероисповеданий и цветов кожи.
«Давайте найдем то общее, что связывает нас друг с другом, и пусть наши политики тоже проникнутся этим духом»
Сегодня мы хотим поговорить о том, что реальная проблема не в том, что кто-то непохожий на нас может занять ваше рабочее место, а в том, что корпорация, на которую вы работаете, переводит ваше рабочее место за океан ради дополнительной прибыли.
Сегодня мы хотим поговорить о мужчинах и женщинах всех вероисповеданий и цветов кожи, которые сражаются под одним гордо реющим знаменем. Мы хотим поговорить о том, каким образом можно вернуть их домой с войны, которая не должна была быть санкционирована и развязана. И мы хотим поговорить о том, каким образом проявится наш патриотизм в заботе о них и об их семьях, которую они честно заслужили.
Я не стал бы баллотироваться на пост президента, если бы не верил всем своим сердцем в то, что именно этого хочет подавляющее большинство американцев для своей страны. Этот союз может никогда не стать совершенным, но поколение за поколением свидетельствует о том, что его всегда можно усовершенствовать. И сегодня, невзирая на все сомнения и скептицизм в отношении такой возможности, вся надежда – на следующее поколение, на молодых людей, чьи взгляды, убеждения и готовность к переменам уже сделали эти выборы историческими.
Напоследок хочу рассказать вам ту же историю, которую рассказывал, когда имел честь выступить на дне рождения доктора Кинга в его церкви Эбенезер-Баптист в Атланте.
«Мы обязаны взять на себя всю полноту ответственности за собственную жизнь»
Двадцатитрехлетняя белая женщина по имени Эшли Байя занималась организацией нашей кампании в городе Флоренс, штат Южная Каролина. С первого дня кампании она вела организационную работу в основном в афроамериканской общине и однажды устроила круглый стол, каждый участник которого должен был поделиться своей историей и назвать причины, побудившие его прийти туда. Эшли рассказала, что, когда ей было девять лет, у ее матери обнаружили рак. И поскольку ей приходилось пропускать работу, она была уволена и потеряла медицинскую страховку. Тогда Эшли решила, что она должна что-то сделать, чтобы помочь своей матери. Она знала, что главную статью расходов составляет питание, и убедила мать в том,