– Прошу в дом, вас ждет горячий завтрак. Мой замок в полном вашем распоряжении, лорд Талли, – продолжал мужчина.
Горница Девичьего Пруда оказалась небольшой, но богато отделанной. На стенах висели панели из потемневшего дуба, а окна представляли собой витражи с цветными стеклами. Они напоминали базилику католического храма или что-то похожее. В мебели и интерьере присутствовало множество красных тонов и оттенков. Драпировка, занавески, лепнина над камином, одежда слуг – тут и там мелькал красный лосось, герб хозяев, или намек на их цвета.
На завтраке к ним присоединился Харрион Карстарк, пленник Девичьего Пруда. Роман успел позабыть о северянине, занятый собственными трудностями. И сейчас с любопытством оглядывал высокого плечистого мужчину с густыми и длинными, до плеч, волосами. Широкие усы и борода черного цвета придавали ему вид внушительный и мрачный.
– Вы правильно поступили, что вспомнили о Риверране. Лорд Тарли, несмотря на всю его грозную славу, всего лишь захватчик в наших землях. Здесь он никто! – Роман сел рядом с хозяином и закинул пробный камень. Интересно, что же скажет Мутон?
– Ваша правда, так и есть. Он вел себя в моем замке словно варвар, – кивнул Мутон с важным видом. – Не считался с моим мнением и насильно объявил о помолвке своего Дикона и моей малютки Элеанор.
– А где сейчас Дикон? – живо поинтересовался Блэквуд.
– Он был тут, но когда лорд Тарли отправился к Харренхоллу, то и сын его покинул Девичий Пруд. Ныне он у себя дома, в Роговом Холме. Так я слышал.
– А я слышал, Тарли повсюду таскает мальчишку с собой, обучая военному делу, – возразил Маллистер.
– Жаль, что нам не удалось познакомиться с Диконом поближе, – с сожалением констатировал Роман. И в самом деле, такой пленник мог многое изменить, сделав его папашу более покладистым и не таким энергичным.
– Отведайте соленого лосося, лорд Талли! – начала потчевать его леди Ани. – Под хлеб с маслом рыба весьма недурна. Да и крабов наш повар готовит на диво хорошо.
– Благодарю. Вы очень любезны. Так что получается, вы плохо ладили с лордом Тарли? – Роман хотел до конца выяснить мотивы Мутона. И на всякий случай он ел лишь то, что уже испробовали хозяева. Хотя, он сомневался, что здесь и сейчас кто-то собирается его травить.
– Мы с ним вообще разругались, как кошка с собакой, – помрачнел тот. – Он унижал нас. Грозился отрубить голову, если я не присягну Железному трону. Приказал выпороть моего стюарда, не считаясь с его высоким званием. И не позволял выпустить из камеры сира Карстарка.
И все же Мутон не договаривал. Что же повлияло на его решение?
– Вот как? – в голосе Патрека слышалась насмешка. – А по вашему упитанному виду и не скажешь, что вы находились в плену или вас притесняли.
– Что? Да как вы смеете? Я требую так не шутить. Тем более, в моем собственном доме, – вспыхнул Мутон и грохнул кулаком по столу. Вот сейчас, всколыхнувшись, он стал походить на лорда. Даже в голосе добавилось силы. – Ваш Сигард не познал сомнительной радости плена. Не вы, а я несколько месяцев выполнял чужие приказы и испытывал унижение.
– Хорош, Патрек, – Роман взял друга за локоть, так как тот хотел что-то добавить.
– Милорд, поговорим о делах чуть позже, – хозяин перевел дух. – В более подходящей обстановке. А пока же давайте завтракать.
– Как скажете, – Роман взял вареное яйцо, разбил скорлупу и принялся его очищать.
– Благодарю вас за помощь, лорд Талли, – впервые открыл рот Карстарк. Он помолчал и добавил. – Я теперь свободен или мне нужно собирать деньги на выкуп?
– Совершенно свободны, – заверил его Роман. – И вольны делать все, что вам вздумается.
– Хорошо. Да только новости с Севера уж больно пакостные. Неужто мой дядя Арнольд встал под руку лорда-пиявки? Не могу поверить, что он поддержал Дредфорт!
– Так и есть. К сожалению, на Севере произошло предательство. Погиб мой племянник Робб и множество славных северян, верных наших союзников. Вы уже решили, что будете делать? – на самом деле, Роман хотел, чтобы Карстарк присоединился к нему. Единственный и законный наследник Кархолда являлся не последней фигурой в сложившемся раскладе. Хотя, он наверняка захочет отправиться в Белую Гавань и помочь оставшимся в живых Старкам. А может и не захочет, если вспомнить, что Робб собственноручно отрубил голову его отцу. Но Кархолд принадлежит Харриону по праву, и тот наверняка постарается вернуть замок, заодно прояснив судьбу родной сестры Алис. – Кстати, в моём войске находятся Джон Хоквуд, Черный Саймон и прочие ваши люди. Они образовали отряд, который прозвали Белой Ротой. И не раз, и не два они спрашивали о вас, и строили планы по освобождению. В общем, у вас остались верные воины.
– Я их помню. А где сейчас Джон?
– Воюет в окрестностях Божьего Ока, – приоткрыл карты Роман. – С моим дядей и лордом Дондаррионом.
Карстарк кивнул и замолчал, сосредоточившись на еде. Некоторое время слышался лишь шум ложек и вилок.
После завтрака, уже в солярии, куда Мутон пригласил Романа, позиция хозяина замка немного прояснилась.
– Лорд Талли, – начал тот со всей серьезностью. – Как вы успели удостовериться, в отличие от Близнецов, я верный знаменосец Риверрана. Но ныне мой дом находится в крайне сложном положении. Война продолжается и спокойной жизни нам не видать. Что если вы пойдете мне навстречу и сделаете вид, что взяли Девичий Пруд без моей помощи? Что если возьмете меня в плен и заключите под стражу? Да и воронов можно разослать. Дескать, лорд Мутон расстроил вас и ныне его судьба решается.
– А вы хитрый человек, – Роман засмеялся и покачал указательным пальцем. Что ж, Патрек оказался прав. Мутон услышал о расправе в Близнецах. Как там говорится – и прочие услышат, и убоятся? Вроде бы так. Значит, тот факт, что Риверран поставил на место зазнавшихся знаменосцев, стал кнутом, испробовать который другие не захотели. И теперь лорд Уильям планирует поступить по всем известной присказке: – И нашим, и вашим. – Знаете, мне нравится ваша дальновидность, – сделал он комплимент.
– А как же иначе? – от похвалы толстяк расцвел. – До Королевских земель доплюнуть можно, так они близко. Подобное соседство кого хочешь научит осторожности.
– А что с Элеанорой и Диконом?
– Пусть помолвка остается в силе. Кому от нее хуже? – с обезоруживающей простотой хозяин замка развел руками.
– Будь по-вашему. Я заключу вас под стражу, о чем узнают в моем войске и на землях Трезубца. Посмотрим, что из этого получится.
– Хочу заметить, что вы не по возрасту умны, – польстил Мутон.
– Как вы правильно заметили, война продолжается, – Роман сделал вид, что не заметил попытки прогнуться. И все же его радовало, что у него появился некоторый авторитет. Он давно уже не мальчик на побегушках у Севера, каким являлся прежний Эдмар Талли. И еще – хитрый и осторожный Мутон считает, что Риверран способен выстоять, коль прислал на Рубиновый брод сира Ческара. Один лишь данный факт добавил Роману уверенности, как только он о нем сообразил. – А война пожирает золото, как огонь сухой лес. Я испытываю некоторые затруднения.
– Помогу, чем смогу, – теперь лорд Уильям прижал руки к груди в знак искренности. Правда, улыбка покинула его круглое лицо. – Но земли мои разорены. В мирные годы я смог бы дать куда больше.
– Заметано! Что скажете, если я воспользуюсь вашим гостеприимством и на некоторое время задержусь в Девичьем Пруду?
– Мой замок и город в полном вашем распоряжении, – толстяк даже обрадовался подобному исходу. – Я уже говорил об этом.
– Вот и славно! – Роман пристукнул по столу ладонью. В его голове, пока еще смутно, начал проявляться следующий шаг. Кажется, он знал, что стоит делать.
Глава 14. Экспонента
Со смертью отца многое изменилось. И не в лучшую сторону.
Джейме Ланнистер никогда не считал себя образцом сыновней верности и послушания. Но он хотя бы понимал, что хочет лорд Тайвин и в каком направлении двигаются его планы.
Серсея, ставшая полновластной королевой, напротив, считала себя не менее прозорливой и мудрой, чем их отец. Ха, как бы не так! Определенно, некоторая хитрость входила в число ее добродетелей. Она умна, этого не отнять, да только ей недостает терпения и способности судить трезво. Сестра воображает себя величественным лордом Тайвином с парой сисек, но она заблуждается. Отец был безжалостен и непоколебим, как горный ледник, а Серсея – дикий огонь, который сам себя не может сдерживать. Особенно тогда, когда ей перечат.
Бес уплыл в Дорн вместе с Красным Змеем. Перед отъездом брат сказал ему:
– Джейме, какой же ты простак. Бедный, глупый калека. Серсея – лживая сука. Она спала с Ланселем, с Осмундом Кеттлблэком, а может, и с Лунатиком. Почем мне знать?
Он сказал и отправился в солнечный Дорн. А в сердце Джейме словно меч вонзили, да еще и провернули для надежности. Если подумать, то даже в тот день, когда ему руку отрубили, боль не казалось настолько глубокой. Как же так вышло?
В те дни ему весь мир был не мил. Сейчас, спустя время, страсти улеглись, и он чувствовал лишь безразличие и усталость. Все осталось в прошлом и подернулось пеленой. Осмунд был не таким дураком, чтобы сознаться, но Лансель, прежде чем уехать в Утёс, подтвердил слова Беса. Лансель вообще больше думал о Семерых и молитвах, чем о рыцарских обетах и долгах. Ему было плевать, если бы его убили за такую постыдную тайну. Наверное, поэтому, Джейме лишь устало опустил руки, вернее одну руку, и позволил кузену покинуть Красный замок.
Киван Ланнистер во главе почетного эскорта повез останки Тайвина на Запад. Вот кто должен стать десницей – опытным, умным и сильным. Но Серсея и с ним сумела поругаться. Киван ждал, чтобы она отдала ему на воспитание Томмена, а сама удалилась в Утес. Чтобы спасти государство, он желал стать лордом-регентом при малолетнем короле. Понятное дело, Серсея пришла в ярость, услышав такое условие. А упоминание о том, что она так же плохо воспитывает сыновей, как и управляет страной, едва не предоставило дяде прекрасную возможность изучить каменные мешки Красного замка изнутри.