Все до боли напоминало тот момент, когда Джейме во второй раз осаждал Риверран и вызвал на беседу Черную Рыбу. Правда, тогда в его войске присутствовали и Фреи, и Давен Шумный, да и в плену томился Эдмар Талли. И тогда положение Риверанна выглядело куда хуже. И Черной Рыбе пришлось впустить Эдмара, который сдал замок.
– Сир Джейме, – Роман улыбнулся широко и открыто. – Вижу, потеря руки никак не повлияла на ваше великолепное чувство юмора. Как же здорово поговорить с вами вот так, с глазу на глаз, вспоминая старые деньки.
– Да, мы весело беседовали, когда вы находились у меня в плену, – Джейме вернул улыбку.
– В точку. И потом, когда Риверран предоставил вам прекрасную темницу, – Роман хотел было сказать, что если бы не его тупоголовая сестрица, то не видать Джейме свободы, как отрубленной руки. Но передумал в последний момент – нечего показывать истинные отношения в их семье перед посторонними.
– Все может вернуться к первоначальному положению, – напомнил Джейме. – Моя армия и сильнее, и многочисленней. Да и камеры под Утесом куда мрачнее. Уверен, вскорости вы с ними познакомитесь поближе.
– Под Риверраном вам не очень-то везет, – поддел Роман. – Не боитесь, что все повторится?
Улыбка пропала с лица Джейме. На самом деле, как ни удивительно, но Цареубийца вызывал определенную симпатию. До потери руки он был сволочным говнюком, богатым, высокомерным и думающим, что весь мир вертится вокруг них с Серсеей. Но потом он остепенился, повзрослел и многое понял. И вот с таким Джейме уже можно было иметь дело.
Жаль, конечно, что они познакомились так поздно. А еще Роману всегда нравилась принцесса Мирцелла. И попади он в Вестерос пораньше, он бы приложил все силы, чтобы ее заполучить. Сейчас, после всего того, что случилось, о подобном следовало забыть.
– Мне надоели пустые разговоры, – решил Джейме. – Что скажете насчет почетной сдачи?
– Условия?
– Вы преклоняете колено и признаете власть короля Томмена. Вы становитесь почетным заложником и уезжаете со мной в столицу.
– А Риверран?
– В столице мы примем решение о вашем доме и тому, кому он отойдет. Но если вас лишат Риверрана, то можете рассчитывать на один из замков в Речных землях.
– Щедро, очень щедро, – Роман не верил, что в столице Серсея оставит его в живых. С Джейме наверняка договориться можно, но не с ней. Серсея – та еще сука. – Кстати, а почему я не вижу лорда Тарли? Он, случаем, не заболел? С ним все хорошо?
На самом деле Рендилл Тарли находился непонятно где. Знамена его остались и в Харренхолле, и присутствовали здесь, под Риверраном. Да и Атранту взяли воины Рогового Холма. Вот только сам Тарли не торопился обозначать место своей ставки. Подобное нервировало. Мало ли что он придумал.
– Не беспокойся, рано или поздно ты с ним встретишься, – хохотнул Джейме, переходя на «ты».
– Как скажешь. Просто я думал, что и он придет поговорить о сдаче. Разве он не с тобой в войске?
– Не ломай голову. У тебя есть дела и поважнее, – посоветовал собеседник.
– Что, я должен просто так взять и сдаться? Дела наши вполне хороши.
– Твое дело – гиблое! – Джейме покачал головой. – Неужели ты всерьез рассчитываешь, что сможешь выкрутиться? Когда лев прихватывает добычу, должно случиться чудо, чтобы он выпустил ее из клыков. Все что ты можешь, лишь продлить агонию. Сдавайся.
– Это слова Серсеи? Ведь она послала тебя, Джейме?
– Если думаешь вывести меня, то твой выстрел прошел мимо. Я таким штучкам научился давно, когда ты еще тенью ходил за своими сестренками и, разинув рот, слушал, что прикажет Черная Рыба.
– Верно, у нас у обоих есть старшие сестры. Но я, по крайней мере, не распускал рук и не залезал к ним под юбки. Мне других баб хватало, – Джейме шутки почему-то не оценил, сжал губы и нахмурился. Роман торопливо, но вместе с тем и миролюбиво добавил. – Ладно, не серчай. Это я так, к слову. А вот учиться никогда не поздно. К примеру, я многому научился за последние полгода. А ты, Джейме, научился?
– Что-то мы не о том говорим, – заметил Ланнистер, успокаиваясь.
– Вот и я думаю – когда же тебе надоест наш пустой трёп?
– Зачем же ты тогда на него согласился?
– А что еще мне делать? В осаде, знаешь ли, развлечений совсем мало. Вот я и решил на тебя посмотреть. Вдруг, услышу что-то интересное?
– Признаюсь, ты неплохо показал себя за последнее время. Но все это не больше, чем комариные укусы. Сдавайся, Эдмар, и давай перейдем к условиям.
– А ты сможешь сохранить мне жизнь? Сможешь удержать Серсею и оставить мне Риверран?
– Может, и смогу, – Джейме прищурился.
– А моя сестра Кейтилин? Что будет с ее детьми?
– Когда Болтон подавит восстание и возьмет весь Север под свою руку, твоя сестра сможет покаяться. Лично мне все равно, что с ней будет. Может, ты и уговоришь Болтона оставить ей жизнь.
– Ну, это не сложно. Дредфорт всегда славился своим милосердием, – Роман понимал, что разговор не имеет никакого смысла. Согласившись на него, он хотел лишь одного – посмотреть на Джейме вживую, собственными глазами, попытавшись его прощупать и понять. – Богов мы гневим нашими грехами, а людей – достоинствами. А твоя слава такова, Джейме, что веры тебе нет. Поверить твоим словам и сдаться? Так просто? Принять обещания Цареубийцы?
Вот тут Джейме наконец-то проняло. Он до хруста сжал левую руку и едва не ударил его своим золотым протезом, сдержавшись в последний момент.
Роман не понимал Ланнистера. Не понимал, почему глупая гордыня и ослиное упрямство мешают Джейме рассказать всему Вестеросу, от чего он спас столицу, прирезав Безумного короля и нарушив свою клятву. Но если он любит страдать и продолжает молчать, то значит таков его выбор. Он бы мог стать героем, о котором складывают песни. Вместо этого Ланнистер довольствуется ролью всеобщего парии. Он словно получает от нее какое-то болезненное извращенное удовольствие. Тщеславие, вывернутое наизнанку.
– Это твои последние слова?
– Нет, конечно. Если хочешь, через парочку деньков мы вновь встретимся на этом же мосту и поболтаем.
– Думаешь тянуть время?
– Думаю, что ты блефуешь, Джейме. Вот что я думаю. Риверран – неприступен. Твое войско умоется кровью, пытаясь взять нас штурмом.
– Посмотрим, – сказал он и резко повернулся. Белоснежный плащ взметнулся ожившей волной.
Роман вернулся в крепость. За его спиной поднялся мост, а за ним две решетки, наружная и внутренняя.
Если он ничего не путал, Золотые Мечи уже отплыли из Волантиса, держа курс на Вестерос. Им потребуется не одна неделя, чтобы высадиться на острове Эстермонтов или Дождливом лесу, но рано или поздно они там окажутся.
Правда, тут имелась одна спорная деталь. Именно под влиянием Тириона Юный Гриф решился идти не в Миэрин, к Дейенерис Таргариен, а сразу направиться в Вестерос. Получится ли, что без карлика Гриф поступит схожим образом? Или нет?
На самом деле, выйти могло и так, и эдак. И все же Роман склонялся к мысли, что влияние Тириона было незначительным. Паренек и сам подумывал о подобном марше, слова Ланнистера лишь подхлестнули его. В Миэрине делать ему особо нечего.
Восстание бедняков в столице и Золотые Мечи оставались главной надеждой. Если эти карты не сыграют, то придется сложно. Риверран крайне удачно расположен, еды и солдат в нём хватает, но сколько можно просидеть за стенами? Войска у них куда меньше, и на открытый бой рассчитывать не приходится. Это выглядело слишком опасно. А значит, враги разорят весь Трезубец. Несмотря на всю мотивацию и желание сражаться до последнего, неизвестно чем закончится такая война.
Не останется ничего иного, как соглашаться на предложение Ройса или бежать на север, к Станнису. Ну, или партизанить вместе с Черной Рыбой.
Конечно, Роман надеялся, что Риверран устоит, а Цареубийца и Красный Охотник не придумают ничего такого, на что у них не найдется ответа. И все же следовало искать другие варианты. Бог дает победу тем, кто хорошо воюет.
Два месяца. Шестьдесят дней, и Золотые Мечи достигнут Вестероса. Шестьдесят восходов и закатов. Так мало. И так много.
Глава 17. Диалектика
Дни шли за днями, безрадостные и тревожные. Войско под командованием Цареубийцы плотно и надежно обложило Риверран.
Солдатские палатки и офицерские шатры выстроились как по линейке, образовав рукотворные улицы – их было прекрасно видно с башен и стен Риверрана. Роман обходил замок ежедневно, утром и вечером, поддерживая боевой дух в бойцах.
«Глаз видит, а рука неймет» – именно так можно было охарактеризовать сложившееся положение, при котором гарнизон не мог ничего сделать. Мало того, что врагов насчитывалось куда больше, так и укрепились они основательно. Множество вырытых рвов и рогаток с оставленными узкими проходами, постоянная стража и караулы – подобные меры предосторожности оберегали войско Джейме от возможной вылазки осажденных.
Но Ланнистер прекрасно понимал, что пока Риверран не обложить со всех сторон, все его действия не более чем блеф. И как-то ранним утром он отдал приказ переправляться на северную сторону Камнегонки.
Вечером того же дня Роман провел очередной совет. Тем более, и весомый повод для него появился.
– Лорд Блэквуд сообщает, что недалеко от Дарри сир Бринден подловил лорда Рендилла Тарли. Схватка вышла жаркая. К сожалению, для наших она окончилась плохо, – новость для всех присутствующих озвучил Роберт Пэг, Змеиный рыцарь. – Сир Бринден потерял всех своих людей, почти тысячу человек. Погиб Лаймонд Гудбрук, лорд Берик Дондаррион, его помощник Торос Красный Жрец и множество других славных воинов.
– Они убили Лаймонда? – Хьюго Венс вскочил на ноги. С Гудбруком они дружили.
– И многих других тоже.
– Да плевать нам на какого-то сраного жреца. Лаймонда жалко, верно, но Берика мы почти не знали. Что с самим сиром Бринденом? – с тревогой спросил лорд Норберт Венс.
Роман сидел молча. И он, и близкий круг его друзей уже все знали. Сейчас Пэг доводил безрадостные вести до остальных. Выходит, не случайно Красный Охотник Тарли скрывался и хитрил. Вот с какой стороны они решили зайти. Выбить из игры Черную Рыбу и уже затем вплотную заняться Риверраном. Что ж, очень умно. Потерю Черной Рыбы Роман приравнивал к катастрофе. Старик обладал непростым характером, пытался не допустить разрыва с Роббом Старком, но в его полководческих способностях мало кто сомневался. Да и привязался он к нему. Вернее, не к нему, а его советам, влиянию, которое он оказывал на всех и его неоценимой помощи. И вот теперь старик умер.