Рубиновый брод выглядел внушительно. Река разлилась на добрые полторы мили. С давно забытым чувством Коннингтон узнавал места. Здесь он был в прошлой жизни и счастья ему это не принесло. Где-то тут погиб Рейгар Таргариен, его серебряный принц. И даже могилки с камнем нет на месте его последнего успокоения.
Брод был покинут, но выкопанные ямы и валы показывали, что еще совсем недавно на северном берегу держали оборону.
Встречу назначили в городе лорда Харровея и через сутки Джон наконец-то до него добрался.
Городок оказался небольшим с многочисленными деревянными домами. Он не сильно пострадал в войне. Да и двухэтажная гостиница выглядела вполне жилой. Семигранная септа стояла в центре, а рядом с ней – приземистая и мощная каменная башня. Именно она и считалась замком Рутов, местного дома, владеющего городком и ближайшими землями. В стороне к реке подходила дорога. К пристани пришвартовался широкий паром, украшенный двумя вырезанными из дерева конскими головами. На него как раз грузилось несколько человек с телегами и овцами.
Горожан было не много, а вот воинов – куда больше. Кажется, здесь стоял приличный отряд. Виднелись вымпелы не только двухголового коня Рутов, но и форель Талли, и руны Ройсов из Долины.
– Я лорд Утор Рут, – на пристани, куда они сошли по сходням, их встретил коренастый и конопатый мужчина около сорока лет в сопровождении нескольких человек. – Лорд Талли приказал мне встретить вас и разместить со всеми надлежащими удобствами.
– Хорошо. Но где сам лорд Талли?
– Он задерживается и прибудет сегодня вечером или завтра.
– Ладно, – только и сказал Джон. Придется ждать, хотя сейчас каждый день на счету.
Галея осталась покачиваться у пристани, а они отправились в замок Рутов. Снег на улицах давно стоптали, и сапоги чавкали по грязи и конским яблокам. Немногочисленные зеваки провожали их взглядами. Прошла старушка, тащившая охапку хвороста. С криками пробежала стайка бедно одетых мальчишек. У коновязи кузнец подковывал лошадь.
Городок оказался совсем скромным. Если не сказать – бедным. Единственной достопримечательностью, которой он мог похвастаться, выступала башня. Местные считали её за полноценный замок.
Их с Риверсом накормили обедом и разместили в лучшей комнате. Талли так и не появился. Зато Коннингтон получил возможность пройтись по городу и размять ноги. Ничего особо интересного они не увидели, городок больше напоминал крупную деревню, но хоть узнали последние новости. Все только и говорили о том, что юный король Томмен приказал взять под стражу королеву Серсею, свою собственную мать.
– Это его хайгарденские лорды подбили… Война вскорости закончится… Ага, закончится, жди-ка, кум… Теперь лорд Талли может заключить мир, – слышалось со всех сторон. – Слава Семерым, все обошлось.
– Ну, ни хера себе, – присвистнул Риверс и отправился просеивать слухи. В замок, узнав все, что было можно, Джон вернулся в паршивом настроении. Слишком сильно изменилось положение дел, и он не был уверен, что оно пойдет на пользу их планам.
– Почему вы не сказали мне, что случилось в столице? – Джон навис над Рутом. Но тот ни капли не испугался.
– Тише, лорд Коннингтон, вы не в своем замке, – спокойно ответил тот. – А с чего я должен вам что-то докладывать? На лорда Талли вы не похожи.
Джон заскрипел зубами и отправился спать. Комнату они разделили с Риверсом. Коннингтон долго не мог уснуть. То, что произошло в столице, могло сильно им помешать. Если Риверран заключит мирный договор, то Мечи останутся в одиночестве.
Талли прибыл следующим утром. Его сопровождало около сотни всадников и Бронзовый Джон Ройс. За плечом хозяина Риверрана неотлучно держался совсем молоденький рыцарь, считай оруженосец. Остальные относились к нему с симпатией.
– Рад с вами познакомиться, лорд Коннингтон, – приветливо сказал Эдмар, осторожно слезая с лошади. Он подскакал прямо к башне Рутов, и от его свиты вокруг сразу же стало тесно. На Эдмаре был толстый плащ с капюшоном, под которым он прятал левую руку. Судя по повязке и шине, он ее недавно сломал. – Надеюсь, добрались вы хорошо? Это мой друг и тесть, лорд Джон Ройс. А вот этот юноша – сир Берик Кокс, Львиный Убийца, как его успели прозвать. За свою доблесть он стал рыцарем. Самым молодым рыцарем в Вестеросе.
Джон окинул парня быстрым взглядом. По его горящим и восторженным глазам и дурак бы понял, что он предан Талли до гроба. И с радостью примет смерть за своего лорда. Такие люди всегда считались на вес золота. Любой лорд или король с радостью взял бы их в свою гвардию. «Я сам был когда-то таким, – вспомнил Джон. – Ишь ты, Львиный Убийца. И прозвище какое славное. Не каждый день кому-то удается упокоить одного из Ланнистеров».
Джон знал о битве на Ромашковом поле, в котором речные лорды в союзе с Долиной одолели войско Цареубийцы, а его самого убили. Об этом говорили со всех сторон. Битва могла оказать переломное значение на всю войну. Ее победителей славили, хотя никто толком не знал, как Талли удалось одолеть такого прославленного гвардейца, как Джейме Ланнистер.
– Лорд Ройс, – Коннингтон знал своего тезку. Не очень хорошо, но ранее встречаться им доводилось. Хозяин Рунного Камня был высок, седовлас и морщинист, с необыкновенно кустистыми бровями и внушительной бородой. Мужчины ограничились обоюдными кивками. Сам Джон представил сира Риверса. Удивительно, но тот сильно походил на Талли – один рост, одинаковые волосы, цвет глаз и черты. Все указывало, что они родичи.
– Сир Риверс? – на лице Талли появилось озадаченное выражение. Надо полагать, он и сам отметил их сходство.
– Верно, я бастард из Речных земель. Мой батюшка – лорд Уолтер Уэнт из Харренхолла. Когда он умер, его вдова ясно показала, что нам в замке не рады. Так мы с матушкой перебрались в Пентос.
– Забавная история, – усмехнулся Ройс. – Выходит, вы с Эдмаром Талли родичи через Уэнтов?
– Выходит, что так, – Риверс развел руками.
– Неожиданно… Но давайте начнем переговоры, – Талли по-хозяйски прошел в башню и повел их в главные покои. Там стоял стол, стулья, а в камине потрескивали поленья. – Присаживайтесь, сиры. Или вы хотели бы отдохнуть и выполнить все положенные традиции гостеприимства?
– Нет, в них нет нужды, – Коннингтону понравилось, что Талли сразу перешел к делу. Он сел и еще раз осмотрел Эдмара. Несмотря на то, что Бронзовый Джон выглядел и внушительней, и выше, сразу становилось ясно, кто из них играет здесь первую роль. Глаза у Талли казались веселыми, но было видно, что они могут измениться и стать, как штормовое море. Худое обветренное лицо с маленьким шрамом на лбу и плотно сжатыми губами предупреждали, что их хозяин – человек волевой и серьезный. У Талли оказалось лицо лорда и настоящего воина. Чем-то неуловимым оно напоминало лицо самого Джона. И по себе он знал, что с такими людьми непросто договариваться, да и врагами они могут стать не на жизнь, а на смерть, но зато друзьями и союзниками будут верными.
В небольшом чертоге с двумя узкими окнами кроме них пятерых больше никого не было. Талли не счел нужным приглашать на переговоры Рута. И тому, судя по всему, осталось лишь подчиниться.
Четыре мужчины расселись за столом, а Кокс Львиный Убийца занял место у дверей. Парнишку буквально распирало от гордости.
– Давайте без прелюдий, – сразу начал Коннингтон. – Я представляю Золотых Мечей. Более того, что намного важнее, я представляю Эйгона Таргариена, законного сына принца Рейгара и принцессы Элии Мартелл. От их имени я предлагаю вам военный союз. Врагов и у вас, и у нас хватает. Лишь вместе мы можем добиться своих целей.
– Союз – это хорошо, – мужчины переглянулись. Эдмар прикрыл глаза, и говорить начал Ройс. – Но давайте начнем с самого важного. С Эйгона. Вы же понимаете, лорд Коннингтон, что такие великие претензии надо чем-то подкрепить? Какие доказательства, что ваш юноша именно Эйгон, сын Рейгара?
– Прежде всего – его внешность, – Джон так и знал, что именно с этого переговоры и начнутся. – Он высок и строен, вынослив, руки у него сильные, а ноги – длинные. Он образован лучше, чем половина лордов Вестероса. Знает несколько языков, включая высокий валирийский, изучил поэзию, историю, геральдику, геометрию и право. Он знает все заповеди Веры и в совершенстве владеет семью рыцарскими искусствами. Но главное, у него типичная внешность Таргариенов – платиновые волосы и фиолетовые глаза. Он точь-в-точь, как и его отец Рейгар в молодости. И в этом я могу поклясться своей рыцарской честью.
– Какую Веру он исповедует? – продолжал спрашивать Ройс.
– Он истово верит в Семерых.
– Сколько ему лет?
– Восемнадцать. Вы же знаете, когда принцесса Элия его родила.
– Расскажите его историю, лорд Коннингтон, – попросил Талли. – Где он жил после своего чудесного спасения, кто за ним ухаживал, как вы с ним познакомились и чем занимались все эти годы.
– Конечно, – Джон понимал, что лорды спрашивают по делу, а не из пустословия. Они должны поверить, что парень – настоящий Эйгон. – Я начну с самого начала… Перед тем, как войска лорда Тайвина зашли в Королевскую Гавань и разорили ее, Варис Паук подменил малыша принцессы Элии на похожего ребенка, родившегося в Блошином конце. Его отец был пьяница, а мать умерла при родах. Варис сторговался за бутылку арборского золотого.
– Но когда лорд Тайвин положил трупы леди Элии и ее детей перед Робертом Баратеоном, все знали, что один из них – Эйгон.
– Ребенку сильно размозжили голову. От лица ничего не осталось. И лишь несколько светлых прядок на головке могли подтвердить его происхождение. Кто на них смотрел? Собравшимся хватило слов хозяина Утеса. После подмены Варис сразу же переправил принца в Пентос, к своему старому другу Иллирио Мопатису. Там он прожил пять лет. Магистр привязался к нему, как к сыну.
– Варис Паук ныне мертв и уже никак не может подтвердить все то, что мы услышали, – заметил Ройс. – Вы ведь знаете о его недавней смерти?