е как зримое подтверждение своей власти, изменила его.
– Эдмар, у меня к тебе разговор, – за совместным ужином обратился к нему Ройс. Тесть много работал и даже похудел под бременем государственных забот.
– Серьезный? – пошутил Эдмар, разливая вино. Разговоры начинали напрягать. Хотелось выбраться в поле, скакать на коне, вдохнуть свежий воздух полной грудью, а не мариноваться в вонючей столице, погружаясь в интриги и распутывая чужие тайны. Он все чаще вспоминал небольшой, но такой уютный Риверран, грохот Камнегонки, запах лесных трав и шум бесчисленных птиц, что гнездились на берегах. Там его ждали родные стены и красавица жена.
– Весьма. Надеюсь, мастеру над шпионами нет нужды беспокоиться, что нас могут подслушать?
На самом деле, такая нужда присутствовала постоянно. Невозможно знать, на кого работает тот или иной слуга или рыцарь в Красном замке. Эдмар потихоньку подбирал к рукам все нити, но до полного контроля было еще очень далеко.
– Я слушаю, – просто сказал он.
– Киван Ланнистер предложил поженить своего сына Мартина и мою Амаллу.
– Дерзкий ход, – Эдмар от неожиданности присвистнул. После того, как Лансель ударился в веру и ушел в церковь, Мартин остался единственным наследником Кивана. Дочь Ройса могла стать госпожой Утеса и всего Запада. Рунный камень, возможно, переживал лучшие свои годы с тех самых пор, как его хозяева назывались королями. Прямо сейчас авторитет Ройса рос день ото дня.
– И что он хочет?
– Чтобы мы помогли ему заключить мир с принцем Эйгоном.
– Мы?
– Да. Он и тебя не забыл. Тебе он готов выплатить миллион золотых драконов. Они помогут забыть прошлые обиды.
Озвученная сумма выглядела фантастической. Для Риверрана. Надо полагать, что для Ланнистеров это всего лишь часть большого пирога, припрятанного в недрах Утеса.
Эдмар знал и еще кое-что. Первым, к кому Киван обратился с подобным предложением, стала Кейтилин Старк. Ланнистер предложил поженить Сансу и Мартина. Естественно, та отказалась. Да еще и оскорбилась предложению от того, чьи родичи убили ее мужа и приложили руку к многочисленным несчастьям дома Старков.
Наверное, она была права. Но и прекрасный шанс заодно упустила, несмотря на то, что Санса все еще считается официальной женой Тириона.
– Я вот думаю, стоит ли говорить принцу Эйгону? Это же вроде как наше с тобой семейное дело.
– Нет, Джон, ты не прав. Сказать обязательно надо. Они в любом случае узнают, да только им все переврут, и мы может оказаться крайними. Тем более, если мы примем предложение, нам придется поделиться – иначе нас просто не поймут.
– С миллиона можно и поделиться. Чтоб ты знал, сам я на долю не претендую.
Еще бы Ройсу претендовать, когда его дочь может получить куда больше. Предложение Кивана перевернуло все с ног на голову. Если его принять, то многое измениться.
– Завтра расскажем Совету о щедром предложении Утеса, но нам стоит прикинуть – приемлем ли мы подобный ход.
– Не думаю, что твоя честь пострадает, – высказался Ройс. – Войны идут всегда, а когда заключается мир, то всякое возможно.
– Меня бы куда сильнее устроил Золотой Зуб или Глубокая Нора. Не говорил Ланнистер о них?
– Нет. Он лишь сказал, что не намерен раздавать собственные земли. Или золото, или ничего. И тогда война продолжится. Вот его слово.
– А поддержка Эйгона на Совете?
– Если мы дадим ему мир, то он готов признать Эйгона.
– Коннингтон будет в восторге! – поделился Эдмар. – Он о таком и мечтать и не мог. Но что с Серсеей и Томменом?
– Тиреллы увезли их, но теперь, кажется, и сами не знают, что с ними делать. Серсею никто не выкупает. Она никому не нужна и всем на нее плевать, – Ройс хохотнул. – Казнить её? Или просто отпустить? Вот же задачка! А мальчишка Томмен, что делать с ним? Маргери вроде как королева, но ни короны, ни королевства у них нет. Лишь муж, третий по счету, кстати.
Вечером, оставшись один, Эдмар долго прикидывал все за и против неожиданного предложения. Несмотря на все то, что сделали Ланнистеры, конкретно против Кивана он ничего не имел. Если отдать Амаллу в Утес, то они станут союзниками. Изилла и Амалла относятся друг к другу прекрасно. А союзники Риверрану нужны. Тем более, сейчас, Зимой. Да еще при таком дефиците продуктов и золота в казне. К тому же помощь, которую обещали Речным землям, откладывалась на неопределенный срок. Возможно, стоило не искушать судьбу и брать то, что она давала. Иначе можно вообще остаться без всего.
Но имелись и минусы. Таким ходом он вроде как окончательно отворачивался от Старков и показывал им, что теперь их дороги разошлись. Стоило ли оно того?
Эдмар и сам не заметил, как уснул.
Разбудил его Берик Кокс. Молодой рыцарь энергично потряс его за плечо.
– Что такое? – Эдмар дернулся, открыл глаза и приподнялся на локте.
– Беда, лорд Талли. Город горит.
Сна как не бывало. Чертыхаясь и не попадая ногой в штанину, Эдмар быстро одевался и пытался узнать подробности. Но Львиный Убийца и сам ничего не знал.
Красный замок проснулся. Все бегали, суетились и кричали. Ройс, в сопровождении нескольких рыцарей, поскакал к казармам Золотых Плащей.
– Береги себя, Джон и не лезь на рожон, – успел крикнуть ему Эдмар. Тот лишь махнул рукой.
Эдмар взбежал на воротную башню. Стражники с копьями разошлись в сторону, давая возможность осмотреться. Один за другим на стены поднимались рыцари и лорды, пытаясь понять, что же происходит.
Вся южная часть города полыхала в огне. Было светло, как днем. Языки пламени вздымались и ревели, как живые.
– Сдается мне, пожары не случаются сами по себе, – Эдмар и не заметил, как к нему присоединился Мопатис. – Нашелся тот, кто высек искру и проследил, чтобы огонек разгорелся на славу.
– Люди Тиреллов? – весь Малый Совет предполагал, что владыки Хайгардена себя еще проявят.
– Похоже. Пожар – один из тех сюрпризов, что они нам приготовили.
– Огонь способен сильно осложнить нам жизнь, – Красный Змей сложил руки на груди и широко расставил ноги. Отсветы пламени плясали по его невозмутимому лицу.
На одной из улиц между Речными вратами и Красным замком раздался оглушительный взрыв. К небесам взметнулись бревна и кирпичи. И огонь. Зеленый огонь.
– Боги, дикий огонь! Спасите нас Семеро! – завопил один из стражников.
– Дикий огонь! – крик подхватили сотни испуганных голосов.
– Все со стен! Живо! – закричал Эдмар. – Сейчас нас накроет обломками.
Торопясь, люди побежали в укрытие. В следующий миг на них обрушился настоящий град. И хотя от Красного замка до эпицентра взрыва оказалось прилично, сюда долетали отдельные кирпичи, черепица и прочий мусор. Несколько человек получили ранения.
Часть города превратилась в погребальный костер. А огонь лишь входил во вкус. И не было сил, которые могли бы его потушить.
В какой-то момент казалось, что огонь доберется и до замка. Коннингтон настоятельно советовал принцу покинуть крепость или скрыться в подвале.
Жар чувствовался серьезный. Сотни людей таскали воду и поливали все, что могло загореться.
Их спасло то, что ветер переменился. Вначале он был южный, но затем изменил направление и задул с востока. Красный замок устоял, а ревущее пламя двинулось в сторону Королевских врат.
Эйгон рвался в город, надеясь хоть кому-то помочь. Сердце у парня оказалось доброе. Коннингтону с огромным трудом удалось его удержать.
Все вместе они отправились туда, когда основная опасность миновала. Требовалось подбодрить людей и показать, что будущему королю на них не плевать.
Разливалось серое неприветливое утро. В сухом воздухе стоял смрад – пахло паленым мясом, гарью, кровью и смертью. Дымки поднимались со всех сторон. Тут и там из-под завалов вырывались языки пламени. В горле першило. Кони фыркали и не хотели идти.
Город выгорел. Десятки улиц, такие как Крюк, Грязная, Стальная, Рыбная и прочие, превратились в пепел. От домов практически ничего не осталось. Вместо всей южной части, начиная от холма Эйгона до Речных и Королевских врат, теперь осталось одно пепелище. Трупов было столько, что их и не пытались прибрать. Целые кварталы перестали существовать. Септа Бейлора устояла, хотя и сильно пострадала, утратив часть своего великолепия. По самым скромным подсчетам выходило, что погибло не менее ста тысяч жителей. Среди них насчитывалось множество Золотых Мечей, расквартированных в городе, Золотых Плащей и части войска. Какой ущерб получила экономика столицы, даже думать не хотелось.
Первые итоги подвел Бронзовый Джон, которому во время пожара хватило ума не соваться в самое пекло.
К тому же сразу поползли слухи. О том, что принц Эйгон не настоящий Таргариен, что его правление неугодно Богам и что, если так плохо оно начинается, то хорошего ждать от него не приходится. И конечно, простые люди говорили о короле Томмене и Маргери – вот они-то настоящие государи, их правление освящено священным елеем Семерых и при них ничего подобного бы не случилось.
Скорее всего, сплетни распространяли люди Тиреллов. Эдмару удалось поймать нескольких провокаторов, но далеко не всех. К тому же на него смотрели как на того, кто должен пресечь все слухи и сплетни. А он толком не мог ничего сделать, несмотря на то, что выбивался из сил.
При таких невеселых раскладах в столицу начали прибывать лорды. Пока что они разбивали походные шатры недалеко от городских стен. Станнис Баратеон сообщил, что прибудет лично. Старки и Мандерли составляли его свиту. Русе Болтон направил к ним своего человека. От Железных островов совсем неожиданно должна была прибыть Аша Грейджой. Киван Ланнистер выехал из Утеса.
И от Тиреллов пришло письмо. Они сообщали, что непременно будут на Совете. Представлять их вызвалась леди Оленна, королева Шипов.
Эпилог
После пожара у Речных врат причалы, сотни лодок и невзрачных строений вдоль стен превратились в пепел. Трупы собрали и похоронили, завалы успели немного расчистить, но следы минувшего несчастья лезли в глаза со всех сторон. Будь то закопчённая и почерневшая стена, чудом сохранившийся деревянный остов дома, или кучи камней, образовавших непроходимые завалы. Запах был соответствующий, горьковато-сладкий, густо замешанный на гари и разложении.