– Пять лянов, говоришь? – окликнула ее Ху Саньнян, а после подскочила и потянулась. – Сестрицы, вы что думаете? Идти-то еще так долго… Что-то вина захотелось!
Ху Саньнян блестяще справилась с отведенной ей ролью. Линь Чун поверила бы каждому ее слову – симпатичная молодая девушка, тон ее голоса не выдавал ее благородного происхождения. Она рассмеялась и принялась пересчитывать деньги, в то время как братья Жуань радостно подскочили к ней.
К ним присоединилась и Линь Чун. На лице застыла суровая маска, словно она не знала, какую эмоцию лучше изобразить. Она стояла спиной к людям командира Ян. Включаться в спектакль ей не было нужды – от нее требовалось лишь не препятствовать ему. Она вступала в игру лишь в том случае, если бы их затея пошла прахом, но надеялась, что ее присутствие не понадобится.
Ху Саньнян торжествующе вскинула руку с маленьким серебряным слитком.
– Ну, что скажешь, торговка? Берем твое ведро. Вот пять лянов!
Бай Шэн фыркнула, утирая пот и не двигаясь со своего места:
– С теми, кто меня оскорбляет, дел не веду. До города осталось несколько ли, там и продам, там его оценят.
– Ай, да ладно тебе, ну уступи же, – настаивала Ху Саньнян. – Разве же мы оскорбляли? Почему бы нам не продать? Мы-то тебя ни в чем не обвиняли.
– Да, – добавил Жуань Седьмой. – Нам пить охота. Мы с юга идем, весь день по этому хребту тащимся, а во рту с самой Хаочжоу ни крошки. У нас и товар тяжелый. Слушай, а давай мы тебя финиками угостим?
Бай Шэн глянула вниз, туда, где они собрались в рощице.
– А черпак-то у тебя будет, чтобы пить? У меня нету.
– Будет! – прокричал У Юн. – Я с собой брала один, погоди чуток…
Началась короткая задорная перепалка: они обменялись серебром, выудили черпак и пригоршни фиников, от которых торговка пыталась отказаться. Бай Шэн сняла крышку с одного из ведер и отошла в сторонку, чтобы они напились.
Линь Чун не считала, что стоит сильно напиваться. Но, судя по всему, разбойники не слишком отличались от солдат и не видели ничего страшного в том, чтобы хорошенько выпить перед возможной дракой. Это претило Линь Чун, но их ограблением руководила все же не она, а остальные шумно глотали вино и болтали, передавая друг другу черпак.
Линь Чун, быть может, и не стоило разделять их энтузиазм, но своей очереди она все же дождалась. Она стояла, отвернувшись от солдат, и позволила большей части вина пролиться на одежду. Остальные тоже достаточно пролили – пока пили, переругивались и передавали черпак друг другу над головами.
Послушно отыграв свою роль, Линь Чун слегка отступила назад. План У Юна сработал – за ее спиной послышались перешептывания недовольных солдат:
– Смотрите, они пьют вино. Нет в нем никакого дурмана!
– А давайте второе ведро купим? Жара страшная!
Братья Жуань выудили еще несколько горсточек фиников и делились ими друг с другом на импровизированном пикнике. У Юн с Чао Гай, как подобало старшим, грызли их и, смеясь, переговаривались. Стоило им добраться до дна ведра, как Жуань Пятый принялся гоняться за Ху Саньнян с половником; та лишь кричала и закрывала голову руками.
– Эй, мы остальное берем! – крикнул один из солдат. Командир Ян вновь попыталась осадить его, но солдаты, казалось, были настроены не так благосклонно, как прежде.
– Ничего я вам продавать не собираюсь! – ответила Бай Шэн, а после попыталась оттолкнуть Ху Саньнян и Жуаня Седьмого, которые улучили минутку и сняли крышку со второго ведра. – Эй, за это не уплачено! – замахала она на них платком, отгоняя прочь.
– Наше серебро ничуть не хуже будет, – попытался возразить Бай Шэн солдат. – А продашь оба ведра, так вообще не будет нужды в город тащиться. Не хочешь разве домой вернуться и отдохнуть в теньке?
– Командир твой против! – огрызнулась в ответ Бай Шэн, отвлекшись на перепалку, отчего не сумела помешать веселым молодым разбойникам снять крышку со второго ведра и украсть полный черпак.
Бай Шэн закричала и подняла с земли палку, погрозив им. Те побежали к У Юну и Чао Гай в поисках защиты. Братья Жуань и Ху Саньнян хихикали.
Линь Чун не могла не восхищаться происходящим. Проворачивали ли они подобное раньше? Готовились ли к такому заранее? Или Чао Гай нарочно выбрала их за способность импровизировать? Наверняка так оно и было.
Как и предсказывал У Юн, их представление сделало свое дело.
– Поглядите, нет там никакого дурмана! Вы только прислушайтесь к аромату! – кричали солдаты. – Жара страшная. Нам бы горло промочить, а то не продержимся и до конца дня.
Командир Ян, убедившись, что вино ни в одном из ведер не было отравлено – по крайней мере, так ей показалось, – наконец смягчилась.
Солдаты возликовали. Они окружили Бай Шэн, клянча продать вино и слезно моля о прощении от всего сердца за оскорбление ее товара. Она угрюмо согласилась, когда они поклялись, что готовы заплатить все пять лянов, хотя в ведре не хватало целого черпака.
Последовал момент примирения. Солдаты передали торговке серебро, и Бай Шэн пригласила их к своему вину. При себе у них не нашлось ни черпака, ни чашки, и Жуань Вторая любезно предложила свои:
– Эй, друг! Не хочешь немного фиников? В качестве извинения за твое вино. К вину финики самое то!
Ее предложение было с благодарностью принято, солдаты получили черпак и финики, а Линь Чун старалась не обращать ни на что внимания, сделав вид, что она просто отдыхает рядом со своими сестрицами-торговками, но всем нутром чувствовала, что что-то произойдет, и была немного удивлена, когда при всем своем боевом чутье так и не заметила, как кто-то из них пустил в ход лунный цветок и дудник. Ань Даоцюань снабдила их сильным дурманным порошком из трав, который должен был лишить солдат чувств и стереть их воспоминания.
– А что если они поймают нас за этим? – спросила Жуань Вторая. – Почему бы не прийти уже с одним ведром отравленного вина?
У Юн ответил отказом, потому как, скорее всего, им придется разыграть более убедительный спектакль, и в таком случае лучше полагаться на ловкость рук.
Линь Чун начала понимать, почему все верили в планы У Юна: он и как вернуть драконов придумает, заяви кто-то из них о подобном.
Солдаты потягивали вино и уминали финики на пару с пока улыбающимися разбойниками. Бай Шэн выглядела довольной, выручив десять лянов серебра. Все разомлели.
Все, кроме Ян Чжи.
Она стояла и наблюдала за происходящим, положив руку на рукоять меча. Она не присоединялась к веселью. И, что куда важнее, не пила.
Линь Чун заметила, как У Юн подтолкнул локтем Ху Саньнян. Стальная Зеленая Змейка подхватила черпак, набрала в него немного вина и кокетливо подошла к командиру.
– А ты чего такая злая? Давай к нам.
– Барышня, это не по мне. Мне нужно оставаться настороже.
– Разбойников испугалась, верно? – захихикала Ху Саньнян. – Но здесь же только мы. А как вы вновь в путь двинетесь, вино уже и выветриться успеет. Расслабься ты чуток.
– В этом нет необходимости. Пусть мои люди пьют. Поверь мне, я сегодня вдоволь попирую, – улыбнулась она Ху Саньнян. Хороший знак. По крайней мере, она уже не такая настороженная.
– Ну тогда, – не унималась Ху Саньнян, – возьми хотя бы наших фиников немного. Такие сладкие…
– Барышня, ты очень любезна, мне ни к чему…
– В благодарность за то, что пустили нас отдохнуть под деревьями, – она всучила пригоршню фиников в ладонь командира Ян. – Ручаюсь, самый вкусный наш урожай за весь год. Скажешь мне, вру я или нет.
– Барышня, ты и мертвого уговоришь. Спасибо, я уверена, что они мне понравятся, – ответила командир и кинула финики в мешочек у себя на поясе.
Ая-я-яй, а вот это уже не очень хорошо. Совсем скоро ее подчиненные повалятся, как переспевшие орехи, – и Ян Чжи к тому времени тоже должна быть под дурманом. Доза в финиках была не такая крепкая, как в вине, но если бы им удалось уговорить ее съесть хотя бы один…
У Юн подошел к ним так непринужденно, словно в запасе у них было все время мира.
– Друг мой, да ты никак сестренку мою оскорбить решил. Почему не возьмешь фиников? Они и вправду вкусные.
– Я благодарна вам, приберегу для дороги. С вашей стороны было весьма любезно поделиться с нами.
Ху Саньнян повисла на руке командира, и ее лицо исказилось в плаксивой гримасе.
– Ты погляди, сейчас ведь заплачет, – настаивал У Юн. – Не порти настроение моей сестренке! Она к тебе со все душой, подарок сделала. Тебе должно быть стыдно за то, что нас обижаешь, мы ведь просто маленький пир устроили.
И, как обычно, как всегда, слова У Юна были подобраны правильно.
Ян Чжи послушно полезла обратно в сумочку и неуклюже похлопала Ху Саньнян по плечу.
– Барышня, ну все, полно тебе. Я угощусь немного, ладно? Эй-эй-эй, все, прекращай. Поем я чуток.
Ху Саньнян обрадовалась и испустила довольный возглас.
Ян Чжи достала один из фиников, откусила от него, самую верхушку.
– Ну что? Убедилась, что сладкие? – протянул У Юн. – На вот, еще бери. Держу пари, ты весьма рада, что мы вам повстречались…
В этот момент один из солдат врезался лицом в дерево.
Ян Чжи немедленно перешла к действиям. Финики отлетели в сторону и ударились о деревья и землю. Меч быстро оказался в ее руке, она развернулась и, застав Ху Саньнян врасплох, бросила ее на У Юна. Тот отскочил в сторону, а сама Ху Саньнян, быстро кувыркнувшись в воздухе, приземлилась на ноги, чем окончательно выдала их игру.
Ян Чжи выкрикнула приказы своим людям. Те хотели подчиниться, но, схватившись за рукояти мечей, успели лишь наполовину вытащить их и свалились, споткнувшись о собственные ботинки. Один из них замахнулся, точно пьяный, но был сбит Жуань Второй. Другой не стал доставать оружие и бросился на Чао Гай, которая лишь отступила в сторонку и подсекла ему ноги.
Если Ян Чжи хватило и того дурмана в финике, чтобы повлиять на нее, то заметно этого не было. Ху Саньнян, сделав сальто, взмахнула арканом, но командир сверкнула мечом, и тонкая веревка оказалась разрезана. У Юн кинулся к ней и уже было нанес со спины отличный удар цепью, но командир Ян подцепила его оружие мечом, дернула на себя и ударила У Юна в грудь с такой силой, что их Тактик отлетел к дереву. Он повалился наземь и больше не двигался.