Долго она этого не выдержит.
Ей нужно было совсем немного – успеть спасти их.
Линь Чун, оседлав позаимствованную волну, позволила телу совершать отточенные годами тренировок движения. Она развернулась и почти полностью упала на шпагат. Руки ее, пусть и связанные за спиной, но опустились точно на эфес кинжала, покоившегося на поясе одного из стражников. Она выхватила его и избавилась от пут. У Юн, воспользовавшись царящим хаосом, попытался уйти от стражников, выпрямившись на нетвердых ногах. Линь Чун тут же рванула к нему и освободила его.
Линь Чун непроизвольно окружила их обоих защитным пузырем – тот был слабым, несовершенным, но его вполне хватало, чтобы они могли прийти в чувство и вернуть себе равновесие.
Солдаты кричали и копошились, паре-тройке удалось отбиться от мощного потока энергии. Некоторые пришли в себя и, пошатываясь и спотыкаясь, обратились в бегство, помчавшись наружу. Другие, вспомнив о долге, попытались задержать бегущих пленников.
Завязался бой: чьи-то лица тесно знакомились с их локтями, недавно добытые кинжалы вспарывали горла, и вскоре У Юн с Линь Чун оказались на свободе, пока мир кружился вокруг них.
– Нам нужно выбираться! – прокричала Линь Чун. Ей пришлось кричать. Она не знала наверняка, услышала ли ее Фан Жуй.
– Помоги заклинательнице! – крикнул У Юн, но, хотя он и стоял рядом, слова его прозвучали тихо, словно издалека.
Однако в помощи Фань Жуй не нуждалась, она сама оторвалась от стражников – по крайней мере, ей хватило времени, чтобы применить свои алхимические навыки.
Неизвестные минералы полетели с полок залы, и обрывки пут, удерживающих заклинательницу, полностью рассеялись. У Юн пытался зацепить ее, привлечь внимание женщины, которая выкрикивала что-то неразборчивое, пока не отошел слишком далеко от Линь Чун и не потерял равновесие, упав на колено.
Но Фань Жуй не обращала внимания ни на кого, кроме лежавшего на полу в центре залы мужчины, корчившегося от боли или стыда. Она накрыла все помещение ярко-алой вуалью смертоносной силы и бросилась к нему.
У Юн все еще пытался помчаться вслед, чтобы оттащить ее назад. Линь Чун схватила его за руку:
– Не выйдет! Надо бежать, сейчас же!
У Юн упрямо противился, беспрестанно бормоча: «Она нужна нам».
– Мы умрем! – закричала Линь Чун. Ее душевное равновесие сильно колебалось. Им нужно было бежать отсюда, и как можно дальше. Линь Чун могла защитить их, по крайней мере, она надеялась на это, но с каждым мгновением ей становилось все труднее бороться с этим водоворотом.
Фань Жуй была куда могущественнее Линь Чун, помощь ей не требовалась. То был ее собственный выбор.
– Мудрец! – позвала Линь Чун, насильно разворачивая к себе У Юна. – Верь мне!
У Юн все же молча согласился и, опираясь на Линь Чун, бросился к выходу. Мир перед глазами казался хаотичным и расплывчатым, они двигались слишком медленно и неуверенно. Дверь то казалась невероятно близкой, то будто бы удалялась от них, пока они не преодолели этот кошмарный мираж. Краем сознания Линь Чун уловила, что Лу Цзюньи оттаскивает советника через другой выход, что военный министр храбро, отважно, но совершенно напрасно стоит со своим божьим зубом в руках и, к сожалению, не осознает, что у него не хватит силы, чтобы противостоять этому.
Она заметила и Фань Жуй: та обнимала мужчину, который, по всей вероятности, был ее мужем, соединив свою силу с его, прежде чем эта объединенная мощь достигла пика и выплеснулась наружу в полыхающем сиянии. Словно две яркие обреченные бабочки, решившие остаться и умереть, желая уйти на своих условиях.
Глава 26
Позади них прогремел взрыв такой силы, что казалось, будто сама земля разверзлась. Ударная волна обрушилась на спины Линь Чун и У Юна. То был не одиночный взрыв, а целая череда ужасных громовых раскатов, распространяющихся по цепи, словно рушащиеся по принципу домино дома. Линь Чун задействовала все внутренние резервы, чтобы отразить ударную волну. В отчаянии, на инстинктах она укрыла обоих неуклюжей защитой.
Ей удалось частично погасить удар, достаточно, чтобы их кости не расплющило, но все же она повалилась вперед, от падения ее спасло лишь предплечье У Юна, в которое она вцепилась железной хваткой. Вокруг них смертоносным градом рассыпались осколки. Линь Чун восстановила равновесие и потащила их обоих прочь со двора, к дороге.
Бежать, бежать как можно быстрее, как можно дальше…
Пусть оставшиеся в живых стражники в смятении разбежались кто куда, но им все равно нужно было как можно скорее миновать городские стены…
– Подожди! – У Юн с такой силой вырвался из хватки Линь Чун, что оба остановились, чуть не упав. Они укрылись в одном из переулков Внутреннего города, между цивилизацией и городскими стенами, в пустынном уголке этого захолустного района неподалеку от дворца. Они пробежали вдоль низкой кривой стены, ограждавшей участок сада с каменным святилищем.
Вокруг не было ни души. Пока что.
– Нужно вернуться, – пытаясь отдышаться, выдавил У Юн. – Мы провалили дело…
– Ну разумеется, провалили! – Горло Линь Чун саднило, в ушах стоял звон. Навряд ли она сейчас кричала, хотя, может, так и было. – У нас ни шанса не было! Чудо, что самим удалось уйти!
– Мы обещали привести заклинательницу, – прорычал У Юн. – Обещали, что защитим Ляншаньбо. Нужно вернуться. Хочешь – убегай. С тобой или без тебя, но я…
– Она мертва!
Линь Чун знала это наверняка, нутром чувствовала, что так оно и было. Не то чтобы она буквально ощутила ее смерть, вовсе нет, но каким-то образом… она поняла это. Поняла, что произошло, что они планировали и что сделали. Равно как понимала и то, что увидела и ощутила. Она ясно осознавала, над чем Цай Цзин втайне трудился, всю запредельную порочность его исследований.
Искусственный божий зуб. Та сила, от которой у нее перехватило дыхание. Сила, которую обретет его создатель и сможет ею пользоваться, сколько захочет. Словно армия богов и демонов в руках человека.
У Юн с исказившимся от боли лицом прислонился к стене. Линь Чун сразу смекнула, что это не от полученных ран, а из-за их провала.
– Ты уверена?
– Они пожертвовали собой, хотели уничтожить свое творение, – ответила Линь Чун. Фань Жуй говорила, что они так поступят.
У Юн провел рукой по лицу.
– То ведь было оружие, верно? Им удалось? Получилось его уничтожить?
– Нет, – все оказалось куда хуже. Линь Чун все еще пыталась сложить все воспоминания в единый пазл, но если одни из них были ясными, то другие покрывал мрак. – Мне кажется… Скорее, произошедшее, чем бы оно ни было, лишь подлило воды на мельницу Цай Цзина.
Он все еще был жив. Пусть у Линь Чун и не было какой-то сверхъестественной уверенности в этом, иного исхода она не допускала.
Такого же мнения, судя по всему, придерживался и У Юн.
– Он придет по наши души. Нужно что-то придумать… Если вернемся, я попробую подобраться ближе к Цай Цзину. Мне… всего-то и мгновения хватит…
– Подобраться ближе к Цай Цзину? Сам-то понимаешь, что несешь? – Линь Чун даже не пыталась скрыть ярость в голосе. – Весь город стоит на ушах! Ты на Ляншаньбо главный стратег. Сделай милость, поведай-ка, как ты собирался это провернуть?!
– Нам нужно защитить гору…
– Именно поэтому мы должны вернуться и рассказать о том, что увидели!
У Юн вперился взглядом в Линь Чун:
– У мужа Фань Жуй все могло получиться, он мог нас спасти, спасти каждую живую душу с горы Ляншаньбо. Но его остановили, и кто? Твоя подружка, твоя ненаглядная госпожа Лу! Он потерпел поражение из-за нее – она помешала ему! Она с ними заодно! Ты сама все видела, не смей отрицать!
Линь Чун и не думала отрицать:
– Она также спасла наши жизни…
– И на кой черт? Кто ее просил? Мы должны были там погибнуть! Защитить своих близких и умереть славной смертью! Но мы спаслись! И теперь должны вернуться обратно к тем, за кого должны были сражаться, убивать и принять смерть, чтобы сказать, что из-за нас их всех теперь перебьют, а мы не только не предотвратили это, так еще и масла в огонь подлили! – У Юн прервался, переводя дыхание. – Да для нас было бы честью отдать свои жизни за них. И Лу Цзюньи твоя должна была это понимать.
Линь Чун собралась было возразить, но слова застряли в горле, прежде чем она смогла их произнести. У Юн был прав: Лу Цзюньи наверняка все понимала.
Как она оказалась вовлечена в это? Зачем, по ее мнению, Цай Цзин решил сотворить такое оружие?
«Лу Цзюньи, а знала ли я тебя когда-нибудь по-настоящему?..»
У Юн повел плечами и развернулся:
– Должно же быть что-то еще. Нужно что-нибудь придумать…
Линь Чун, чтобы не свалиться, облокотилась рукой о низкую каменную стену и прикрыла глаза. Она задумалась, что ей становится все легче испытывать это состояние, когда расширяются границы восприятия. Или, быть может, это потому, что всякий раз, стоило ей оказаться рядом с божественным зубом или чем-то сопоставимым, ее разум становился более открытым.
Внутренний город кипел и напоминал разворошенное осиное гнездо. Стражники и чиновники роились группками в поисках начальников, от которых могли бы получить распоряжения, и беглецов, которых необходимо было схватить.
«Взрыв, сильный взрыв прогремел прямо рядом с дворцом…» – «Из подземной темницы сбежали пленники…» – «Сам государь мог быть в опасности…» – паника и страх вызвали разброд и шатание вкупе с массовым помешательством.
Не пройдет и половины стражи, как весь Внутренний город из-за этого закроют. А быть может, и весь Бяньлянь.
– Нужно уходить, – бросила Линь Чун, мысленно прикидывая расстояние до городских стен. У Юн на дороге, ведущей из города, припрятал одеяния стражников для всех троих, но то место находилось на другом конце Бяньляня, добраться туда не представлялось возможным. Можно было бы попробовать выбраться через ворота во Внешний город и смешаться с толпой, но они наверняка уже были наглухо затворены и надежно охранялись.