Гуань Шэн поклонился и покинул шатер.
Цай Цзин неторопливо повернулся к Лу Цзюньи:
– Госпожа Лу, вы наверняка уже догадались, что командующий Гао полон решимости проверить ваш эликсир на себе. Он осведомлен, какое великое открытие вы совершили.
Уж не померещилось ли ей: на губах советника в самом деле расцвела легкая улыбка? Он-то должен был знать, как это опасно и ненадежно. И он отобрал в качестве подопытного высокопоставленного военного офицера…
Лу Цзюньи уже знала, что допустить промаха она просто не может – причин для этого набиралось множество. Если эликсир окажется недостаточно эффективен, чтобы уберечь владельца божьего клыка от его разрушительной силы… да еще и владельца в лице человека уровня Гао Цю…
Если он умрет, кому-то придется за это ответить. За его убийство ее немедленно казнят, в этом не приходилось сомневаться.
И это вместо того, чтобы быть казненной за свой провал, или за подстрекательство к мятежу, или за то, что позволила Фань Жуй и Лин Чжэню совершить государственную измену? Так нелепо, но ей хотелось смеяться. Сколько еще раз они смогут ее осудить?
В некотором смысле это была свобода.
Она поклонилась командующему так низко, как только смогла, и спокойно выдала:
– Приношу извинения, господин командующий. Я лишь желаю, чтобы вы одержали победу без лишних затруднений. Сами видите, советник журит меня за излишнюю осторожность – то моя собственная слабость, которая никоим образом не бросает тень на вашу доблесть.
Гао Цю пробурчал что-то, подозрительно напоминающее «женщины».
Лу Цзюньи изумилась, насколько же это нелепо, как он мог сказать нечто подобное здесь, стоя на берегу с десятитысячным войском за спиной, но указывать на это не стала.
– Могу я дать вам совет насчет эликсира?
Гао Цю пренебрежительно махнул рукой, отвернувшись. Лу Цзюньи хотела спросить, уж не ищет ли он смерти, но вновь удержалась.
– Прошу вас, продолжайте, госпожа Лу, – попросил Цай Цзин. – Некоторые из этих вопросов и мне доводилось изучать. Командующий, я скажу вам, если посчитаю ее суждения верными.
Он улыбнулся ей, словно она была его напарницей в каком-то розыгрыше и должна сказать Гао Цю то, что он хотел услышать из ее уст. Она крепче сжала теплый котелок. Цай Цзин ей никакой не благодушный друг и никогда им не был, как бы она ни пыталась обмануть саму себя, чтобы забыть об этом.
В ней зародилась жестокая, крамольная надежда на то, что разбойники сумеют победить.
Пусть она и не знала, как им это удалось бы, пусть такая победа наверняка будет стоить ей жизни, но она считала, что такая цена вполне оправдана.
Она откашлялась и заговорила. Ее слова звучали невозмутимо, она излагала то, что знала теперь наизусть:
– Командующий, я полагаю, что наиболее действенным способом защитить себя будет прием эликсира внутрь, – одолевавшие ее чувства пропали, словно выгорели, она ощутила свободу и уверенность. – Этот эликсир призван вытягивать горячие энергии из тела, он же поможет вам войти в равновесие с божьим клыком и не позволит ему поглотить вас. Но должна предупредить: учитывая все, что нам известно об этих силах, поддерживать равновесие будет нелегко. Эликсир не сумеет успокоить божий клык до такой степени, что им будет комфортно пользоваться, скорее, они будут постоянно бороться друг с другом. И эффект от эликсира, на мой взгляд, не сродни прогулке в тихой долине; вероятнее всего, это будет похоже на то, словно вы пытаетесь изо всех сил удержаться на вершине крутого холма, сопротивляясь напирающей на вас со всех сторон стихии. Процесс будет вас выматывать, а возможности освободиться от этого воздействия не представится, пока вы не передадите артефакт другому человеку, который добровольно согласится его принять.
Вопреки самому себе, Гао Цю, похоже, внимательно ее слушал. Как и Цай Цзин, который пребывал в крайнем замешательстве.
– Если командующему будет сложно с этим справиться, то можем ли мы изменить дозу? – спросил он.
– В целом, так и нужно поступить, – ответила Лу Цзюньи. – Действие этого эликсира иссякает со временем, поэтому принимать его нужно небольшими порциями. Думаю, потребуется не одна попытка, чтобы рассчитать интервал приема и дозировку для того, чтобы все прошло гладко. И в зависимости от того, как вы отреагируете на божий клык, командующий, его мощь можно отрегулировать.
– Полдня же хватит, чтобы раскрыть все его возможности? – не унимался Цай Цзин.
– Да, но тогда вы сразу же ощутите на себе всю его мощь. Я настоятельно рекомендую внести в ваши планы небольшую задержку.
– Превосходно, – заключил советник. – Сейчас позаботьтесь о командующем Гао, а на рассвете возвращайтесь, чтобы проследить за процессом привязки артефакта. Командующий, время идеальное – наш авангард расчистит для нас дорогу от любых мелких неприятностей. К рассвету путь через топи будет открыт, и вы поведете нас к славной победе.
Лу Цзюньи хотела поправить, что предлагала она не задержку, но если таково желание советника, стоило ли его оспаривать? Кроме того, она поняла, что его слова расходились с тем, что он говорил генералу Гуаню о чистой и сокрушительной победе при ночной атаке… не учитывая, что новоиспеченный владелец, тем более с нравом, как у Гао Цю, едва ли будет способен взять артефакт под четкий контроль, даже если все их приготовления сработают как надо…
Судя по всему, у Цай Цзина имелись собственные причины, чтобы нанести главный удар на рассвете.
И она не хотела знать эти причины. Она уже едва стояла на ногах от усталости.
Командующий с явным нетерпением приказал ей приступить к делу. Она хотела снова предупредить, что никто никогда не пробовал ничего подобного. Что у нее нет ни необходимого опыта работы с эликсирами, которого ожидал от нее командующий, ни уверенности в хоть каком-то результате. И что они стремительно неслись навстречу неизвестности, соблазнившись силой, но не замечая при этом таящуюся за ней опасность.
Они знали. Она высказала свои предостережения. Цай Цзин вынашивал какие-то свои планы, а Гао Цю жаждал любой ценой обрести божественность. Они знали все, что она могла им заявить, но все равно требовали этого.
Со странной безмятежностью Лу Цзюньи поставила котелок на стол и отмерила в маленькую чашку его содержимое.
Она старалась не позволить злорадству проявиться на ее лице в тот момент, когда Гао Цю, брызжа слюной, начал выплевывать жидкость, прежде чем смог ее проглотить.
Этой ночью он или обретет безграничную силу, или умрет. Несмотря на все возможные последствия, Лу Цзюньи не была до конца уверена, какой из этих вариантов для нее предпочтительнее.
Глава 29
Одним неожиданно прохладным летним вечером десятитысячное войско Цай Цзина собралось у границы болот Ляншаньбо.
Лу Да наблюдала за происходящим с высокого выступа вместе с тремя дюжинами сотоварищей, которые расположились на разных наблюдательных пунктах и сторожевых вышках. Далеко за кромкой воды раскинулся военный лагерь, точно рой мелких букашек, но легкая рябь от их движений тревожно напоминала о мощи, которую тот представлял.
– Так много народу собралось, и все ради нашей маленькой разбойничьей кучки, – усмехнулась Железный Вихрь Ли Куй.
– Наверняка очень нас испугались, – глаза Ху Саньнян сузились, а рука по привычке закрутила одну из сабель.
– Да я разве ж против, – хмыкнула Ли Куй. – Просто больше людей убить придется. Восхитительно, достойно кисти поэта.
В кои-то веки Лу Да была с ней согласна. Она сжала железный посох.
– Тише, – призвала командир Ян. – Будьте наготове. Наставник Линь, что думаешь?
– Пойдут по болотам в темноте – потеряют десятую часть войска, – хмуро ответила Линь Чун. – Наиболее вероятный ход – выступить на рассвете. Они явно должны знать, что у нас есть преимущество за счет местности.
– Нет, – У Юн шагнул вперед и выступил между ними, глядя на армейский лагерь Цай Цзина так пронзительно, словно хотел испепелить его дотла одним лишь взглядом. – Они пойдут в атаку этой ночью. Цай Цзин готов пойти на любой риск ради победы. Его не волнует, скольких людей пожрет болото, если представится возможность перерезать нам глотки, пока мы спим.
Все обернулись к главному стратегу, тишина накрыла всех собравшихся на этом выступе. Трепетное волнение охватило все тело Лу Да.
То, что раньше было лишь вероятностью, теперь обернулось реальностью.
Они пойдут на битву.
«Интересно, на что это будет похоже, – задумалась Лу Да. – Думаю, не сильно от набегов будет отличаться».
Волнение усиливалось. Она подумала, что уж в этом она наверняка будет очень хороша.
У Юн кивнул сестрице Линь и командиру Ян:
– Ведите своих людей. Когда они придут, мы будем их поджидать.
Линь Чун собрала хаоцзе, которые были под ее командованием, у берега, где гора встречалась с топями. Ни дать ни взять флотоводцы Ляншаньбо. Большинство из них целыми семьями переселились на гору. Разумеется, в первых рядах были братья Жуань, не отставали сестры Тун, промышлявшие контрабандой соли, и семейство Чжан, которые убивали путников на переправе, чтобы отнять их ценности… Здесь же были Не Знающая Преград Му Хун и ее сестра Младшая Неудержимая Му Чунь, а впридачу несколько преступников-одиночек вроде Ли Цзюнь по прозвищу Дракон, Будоражащий Реки, которая водила дружбу с сестрами Тун… Разномастная, однако, компания собралась.
И Линь Чун за то недолгое время, проведенное здесь, познакомилась с каждым из них. Воры, убийцы и герои смешались в этом всеобщем беспорядке, который, казалось, перестал казаться таким уж разношерстным.
За те дни, которые им остались на подготовку – короткую, но бесценную отсрочку до прибытия армии, – все эти хаоцзе проявили себя пытливыми учениками и умелыми воинами. И Линь Чун гордилась, что вела их за собой.
Гордилась тем, что была одной из них.
– Запомните, – наказывала Линь Чун своему неожиданному флоту. – Если можете избежать прямого столкновения, избегайте его. Топи сделают все за нас. О сигнальных звуках вы знаете. Свист сестрицы Чао с горы вы услышите, но за главную остаюсь я. Слушаться нужно моих сигналов.