— Что-то неладно, — пробормотал Тейлон и потянулся за отсутствующим мечом.
Глава совета стоял в круге выступлений, в самой нижней точке зала.
— Прошу тишины. Леди Мегина, зачем вы пришли?
— Леди Дэша передала мне послание, в котором говорилось, что вы требовали моего присутствия.
— Я здесь, почтенный глава, — вмешалась Дэша, выходя вперед. — Послание доставил ваш помощник, Тофин, вскоре после третьего колокола.
— Приношу свои извинения за доставленные вам неудобства, посол, — произнес глава совета, — но я не отправлял никаких посланий.
— Как странно. Но раз уж я здесь, могу я воспользоваться этой возможностью, чтобы обратиться к совету?
Глава шагнул в сторону, уступая ей место в круге.
— Леди Мегина, нам лучше уйти, — тихонько предостерег ее Тейлон.
— До голосования осталось меньше двух недель, — шепнула Мегина. — Я не могу упустить этот шанс.
И она начала спускаться по широким низким ступеням.
Как только она достаточно удалилась от капитана, двое мужчин бросились вперед, отрезав посла от ее охраны. Один толкнул Тейлона, опрокинув его на лестницу. Рейзо попытался перехватить напавшего, но его пальцы лишь скользнули по чужой рубахе. Второй тем временем добрался до круга и вытащил из-под одежды короткий кинжал, обхватив Мегину за талию.
Тейлон закричал, и байернцы ринулись вперед. Но первый головорез тоже обнажил оружие и погрозил им:
— Не подходите! Мы будем говорить, и либо вы выслушаете нас, либо она умрет.
Это оказался тот самый молодой человек, растолкавший очередь. Рейзо выругал себя за тупость. Убийство посла не смогут спустить тирианцам с рук даже те байернцы, что жаждут мира.
— Этот совет опозорил себя, дав приют вражеским шпионам и облобызав убийц наших братьев, — объявил первый злоумышленник.
Они вели Мегину вверх по ступеням, явно рассчитывая встать спиной к стене. Рейзо окинул взглядом зал. Когда посол и бандиты поднимутся наверх, они окажутся точно под карнизом. Он направился туда, но тут заметил, что по колонне взбираются Тейлон с Конрадом и еще один борец. И Рейзо остался на месте, решив, что там он только будет путаться у них под ногами.
— Но нас услышат! Мы не позволим Тире примириться с негодяями…
Сандалия оратора скрипнула на мраморной ступени, неожиданно оказавшейся влажной. Он поскользнулся, кое-как удержался на ногах — и поскользнулся снова. Рейзо удивился, как же так вышло, что именно этот единственный камень намок, но отметил, что это очень удачно. Благодаря происшествию Тейлон выиграл немного времени. Юноша бросил взгляд на капитана, прикидывая, насколько они продвинулись, и краем глаза заметил Дэшу. Лицо у нее было напряженным, почти страдальческим.
— Подлый враг… — визжал злоумышленник. — Те, кто нас убивает, нам не соседи…
Его голос становился все выше и громче, как будто близился к некой развязке, причем близкой. Тейлона по-прежнему не было видно. Рейзо решил, что Мегина ждать не может.
Стражник у двери забрал его меч, дротик, сумку с камнями и короткую пращу, которую он носил на бедре, но дальнобойная праща по-прежнему стягивала его пояс вместо ремня. Пожилой советник рядом с ним опирался на трость, набалдашником которой служил деревянный шар размером с кулак.
— Простите, — бросил ему Рейзо, выхватывая трость.
И сломал ее через колено.
— Мы приносим эту жертву… — все напряженнее нудил головорез надсаженным голосом, приближаясь к концу речи.
С набалдашником трости в кармашке праща казалась неуклюжей, а цель была слишком близка для дальнобойного оружия. Трясущимися руками Рейзо несколько раз обернул ремень вокруг запястья, укорачивая его. Злодей уже заносил кинжал над горлом Мегины. Рейзо замахнулся и метнул.
Набалдашник ударил убийцу по щеке. Тот завопил, выпустил Мегину и рухнул, прижимая руки к лицу. Второй кинжал опуститься не успел. Тейлон упал с карниза на спину злоумышленнику, сбив его на пол. За ним последовал Конрад, отобравший у капитанского пленника кинжал, а другой борец захватил в плен раненого. Финн бросился вперед и задвинул Мегину себе за спину.
— И это на самых ступенях нашего зала совета… — прошептал старик.
Возвращаясь в Тысячелетие, байернцы молчали. Рейзо поглядывал на Дэшу, а та смотрела в окно экипажа. Стражники разыскивали исчезнувшего Тофина, помощника главы совета. Рейзо гадал, не обнаружат ли где-нибудь его обгорелый труп.
Лорд Белван и Тейлон повели связанных несостоявшихся убийц на допрос в недра дворца, где единственный свет цедили чадящие масляные фонари. Рейзо следовал за ними по пятам. Ему нужно было услышать, как эти люди признаются в сожжениях.
У дверей в темную затхлую камеру капитан уперся ладонью в грудь Рейзо.
— Я помогу, — предложил юноша.
— Нет, сынок, этим я займусь сам.
И Тейлон захлопнул дверь.
18КОЛЬЦО С БАРАНЬЕЙ ГОЛОВОЙ
Через два дня Рейзо пришел к Тейлону и увидел, что тот сидит на своей койке в казарме и подпирает лоб кулаком.
— У вас что, седины прибавилось? — спросил юноша, потирая собственные виски.
Капитан мрачно усмехнулся, и Рейзо решил не уточнять, что произошло в той камере.
— Я уверен, что жгли не они.
— Ой, только не это, капитан. Кто еще, если не они!
Тейлон покачал головой:
— Не думаю. Они входят в эту группу, «Манифест Тиры». Один — бывший военный из умеренно состоятельной семьи, второй — бедолага, который почувствовал себя обманутым, когда скорое окончание войны отняло у него возможность подраться. Их убежденность пугает: они верят, что вся Тира будет чествовать их как героев уже за одну попытку убить леди Мегину. Они ненавидят Байерн, вне всякого сомнения, но неумелое покушение на посла посреди совета — поступок слишком наивный, безрассудный и неуклюжий. Тот, кто жжет, придерживается куда более изощренного плана.
— Но направленного на тот же итог — повторение войны.
— Возможно, — признал капитан усталым, лишенным всяких эмоций голосом. — «Манифест Тиры» утверждает, что Тире суждено владеть всеми странами, которые касаются ее границ, а война — священное средство исполнить это предназначение. Они дерзки и бесстрашны, как тот воин, что ворвался в байернскую казарму только для того, чтобы прикончить стольких, скольких успеет, пока не погибнет сам. Но тот, кто жжет, неизвестен, нетороплив и скрытен и убивает соотечественников-тирианцев, чтобы вызвать ненависть к Байерну. Это совсем иной род зла. На мой вкус, попахивает местью, воздаянием за глубокую, скверную рану. И это не сулит ничего хорошего ни для Мегины, ни для кого из нас, — добавил Тейлон, протирая глаза. — Убийца нападает из тени, украдкой, расчетливо. Но «Манифест Тиры»…
— Люди их знают, — закончил Рейзо. — Это их двоюродные братья и соседи, и они выходят на рыночную площадь и рассказывают пакости о байернцах. Им не удалось бы остаться тайной, если бы жители Ингридана не захотели их защищать.
Тейлон кивнул, прикрыв глаза:
— Эти двое не выдали имен сообщников, но один рассказал, где проходят их встречи. Люди Белвана уже должны бы повязать всех задержавшихся членов «Манифеста Тиры». Даже если горелые тела и не на их совести, они все равно угрожают нашему делу. Я бы хотел, чтобы ты прогулялся туда и взглянул сам.
Капитан объяснил ему дорогу к складу на западной окраине города и, проваливаясь в сон, посоветовал быть осторожнее. Рейзо закрывал за собой дверь уже под звук храпа.
Для прогулки он выбрал простой тирианский костюм, те немногие вещи, которые не познакомились с краской. В сумрачном небе облака все еще спорили, быть дождю или нет, но Рейзо укрыл голову луммасом, понадеявшись, что никто не задумается, зачем ему это. Он вскочил на заднюю подножку конного вагончика, идущего через Центр, затем пешком обогнул жгучее роскошество рынка пряностей и кисловатый, затхлый запашок района скотобоен.
Время от времени его подошвы хлопали по камням, отдаваясь эхом в переулках, так что складывалось впечатление, будто следом за ним кто-то идет. У Рейзо аж шея заныла, так часто он оглядывался. Он пробирался по самой окраине города — сквозь брусчатку здесь пробивалась сорная трава, а в тенях расползался неприхотливый зеленый мох, намекая, что вовсе не весь Ингридан выскоблен дочиста.
Юноша решил, что заблудился, и воспользовался этим поводом, чтобы пуститься бегом, стряхивая ощущение слежки. Он пересек четыре или пять улиц, прежде чем обнаружил Розоводную реку, образующую западную границу города. Здесь, в южном течении, ее воды несли изрядное количество мусора, и голубая плитка берегов не делала их ярче. Мимо проплыла случайная лодка, но все дела были приостановлены из-за праздника кедровых огней, и день тащился медленно и лениво, как и облака.
Двое людей Белвана, бродившие вокруг склада, кивком разрешили Рейзо войти. Это оказалось одноэтажное хлипкое строение, пахнущее отсыревшим деревом, дешевое и унылое. Пол был усеян грязной соломой, от деловой жизни склада, кипевшей здесь, пока он не превратился в пристанище гневных фанатиков, сохранились лишь несколько пустых ящиков. Ничто не выглядело обгоревшим. Юноша подобрал и спрятал в карман несколько клочков бумаги, а помимо них, обнаружил лишь гладкое медное кольцо с отчеканенным изображением бараньей головы. Оно подошло ему на средний палец левой руки, и там Рейзо его и оставил для сохранности, припомнив похожее украшение на человеке, убившем Верана. Теперь же, задумавшись об этом, он почти уверился, что те двое заговорщиков тоже носили…
— Тсс.
Рейзо не ожидал услышать сзади чей-то голос. Он застыл неподвижно, прислушиваясь, и волоски у него на загривке встали дыбом. Его левая рука осталась поднятой, с кольцом на виду.
— Тсс, там стража снаружи, перед входом. А где…
Говорящий осекся, должно быть впервые усомнившись в том, к кому он обращается. Рейзо обернулся и встретился взглядом с мужчиной лет тридцати, коротко стриженным, с медным кольцом на левой руке. Увидев лицо байернца, тот сорвал с пояса нож и бросился вперед.