Допросная⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀
Рэт Джеймс Уайт — американский писатель экстрим-хоррора, автор книг «Похититель трупов», «Сочная жертва», «Жизнь без людей», «Тератолог» (в соавторстве с Эдвардом Ли) и других — дал эксклюзивное интервью для журнала «RedRum» Максиму Деккеру.
⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀
⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀Думай о зле. Пиши о зле. Смотри на себя⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀
⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀
Рэт, мы рады тебя приветствовать на кровавых страницах REDRUM’a! Для начала вкратце расскажи о себе, своих увлечениях и, конечно же, о творческой деятельности.
Приветствую! Я являюсь любящим мужем, отцом троих детей, бывшим бойцом, который продолжает держать себя в форме, и автором нутрораздирающих произведений в стиле экстрим-хоррора. Моя первая книга, «Сочная жертва», была выпущена в 2005 году. Затем я написал роман «Похититель трупов», который в 2013 был экранизирован (фильм «Come Back To Me» — «Вернись ко мне»). Коща я свободен от писательской рутины, принимаю участие в забегах на пять километров, тягаю тяжести, готовлю азиатскую еду и смотрю много-много порно-фильмов.
Твоя проза беспощадна и сокрушительна, как удар раскаленным молотком в лицо… А что ты можешь посоветовать авторам, пробующим себя в сплаттерпанке? Каким арсеналом знаний и талантами должен обладать писатель, чтобы написать грамотный, брутальный и кровавый хоррор?
Я смотрю много документальных фильмов о преступлениях. Помимо этого читаю — полицейские протоколы, медицинские пособия, независимые газеты и книги о криминале, созданные профессиональными следователями. В дополнение к этому я еще анализирую и сопоставляю материалы из научных ежедневников, вроде «Научной Америки», «Дискавери» и «Психология сегодня». Тут главное — чаще читать всякое-разное про всевозможные стороны нашего общества. Чем темнее и серьезнее материал — тем лучше. Чтобы писать качественный экстрим-хоррор, автору нужно с головой погрузиться в болота ужаса и жути нашего мира.
Какие авторы вдохновили тебя, натолкнули на мысль, что ты тоже можешь творить что-то свое, новое и уникальное?
Я черпал вдохновение из работ немецких и французских сюрреалистов, а также философов-экзистенциалистов вроде Ницше, Камю, Достоевского и Сартра, но, конечно же, мои «зубы хоррора» прорезались благодаря Стивену Кингу и Клайву Баркеру, с чьими работами я столкнулся еще в детстве.
Как и чем, по-твоему, экстрим-хоррор полезен для мира? Вообще каких результатов ты хочешь достичь своими книгами?
Я пишу, чтобы и развлечь людей, и заставить их задуматься. Порой я обращаюсь к неким гипотетическим ситуациям, худшим сценариям развития социума, чтобы придать своим историям больше возмутительности. К примеру, в моей повести «Жизнь без людей» речь идет об экологическом активисте, убежденном, что человечество убивает и так перенаселенную планету, и, возомнив себя Богом, настраивается на уничтожение людей. В свое время я был готов атаковать проблемы общества любым способом, независимо от того, с какой стороны подойти к этому. Главное — донести мысль до читателя. Именно это я стараюсь делать — и наилучшим образом, когда пишу.
Героями твоих произведений выступали различные маньяки, садисты, сутенеры, скинхеды, педофилы, наркоманы, социопаты и прочие «заблудшие души». Чем так привлекают маргиналы? Ты им как-то симпатизируешь?
Я уверен, что каждый считает себя героем своей истории. Все верят, что они правы, в то время как другие — нет. Мне нравится представлять, на что способны самые худшие люди света сего, и пытаться выяснить, чем они стараются оправдать свои зверства. Почему они считают себя героями, а тех, кто пытаются остановить их — злодеями? Это очень интересно — и для меня, и для читателя.
В ряде своих работ ты затрагивал темы перенаселения планеты, «абберантной стороны секса» (проституция, БДСМ-сообщества и т. п.), рабства, вопросы религии в обществе, и т. д. Как думаешь, может ли обычный человек противостоять негативному влиянию этих явлений?
Я никогда не слышал о каком-либо гнусном явлении, которое бы действовало само по себе и которое я мог бы остановить. Я считаю, что каждый, независимо от того, насколько он праведный или добрый, способен на великое зло. А те, кто свято верят, что никогда в жизни не совершили бы что-либо зверское, готовы к зверству более других. Зная о внутренней склонности к злу каждого из нас, человек должен стараться предотвратить это зло. Мы обязаны быть постоянно бдительными в отношении наших желаний, потребностей, «животных инстинктов», и т. д. Каждый из нас способен на убийство, изнасилование, воровство, обман — при определенных обстоятельствах, в условиях войны или при оскорблении… Чем ближе мы к уровню, на котором приходится бороться за выживание — тем меньше влияние на нас цивилизации. Нужно помнить об этом, чтобы защитить не только себя, но и своих ближних от зла. Никто не может быть по своей природе исключительно добрым или злым; мы бываем кем угодно в зависимости от ситуации, и это надо контролировать.
Порой темы единоборств отчетливо проглядывают в твоих работах (роман «До смерти», например). И это закономерно, ведь ты кикбоксер и тренер по ММА. Увлечение спортом повлияло на формирование твоей личности, на творческий стиль? Как удается совмещать писательство и боевые искусства?
Драки — это то, чем я всегда занимался еще до того, как вышел на ринг. Когда я рос в Филадельфии, я был известным уличным драчуном. Я люблю единоборства, и я был чертовски хорош в этом. Именно благодаря полученным знаниям описание драк мне даются проще, чем другим. Я знаю, что чувствует кулак при столкновении с лицом. Я знаю, что локоть может сотворить с человеческим черепом, или как один четкий удар ломает ребра. Это позволяет мне как можно ближе подойти к теме насилия в моих работах. Но за что я люблю борьбу — так это за то, что она делает человека скромным. Каждому бойцу суждено быть избитым в зале или в присутствии сотни зрителей. Это, как правило, делает человека менее высокомерными. К примеру, ребята в зале, которые тягают тяжести и тонут в объятиях собственных мускулов — они хороши только в показухе. Большинство из них сильно дерзкие, потому что они никогда не участвовали в настоящей драке. Они никогда не выступали против кого-то сильного и большого, как и они сами. Бойцы же сталкиваются с этим каждый день на тренировках. Именно бокс заставляет тебя понять, что всегда найдется кто-то сильнее тебя.
Этот закон также применим и к писательству. Всегда есть тот, кто лучше и талантливее.
Я вижу, как другие авторы расстраиваются, если другой достигает более высокого уровня успеха или же забирает награду, которую ты в мыслях уже присвоил себе.
У меня такого нет. Я счастлив, когда узнаю, что автор достигает новых высот. Точно так же я обнимаю своего противника после спарринга — независимо от того, выиграл я или нет. Это признание того, что мы вместе в этой игре, в которой оба вынуждены бороться за право на существование.
Как ты считаешь, есть ли авторы, которые могут посоревноваться с тобой по «уровню насилия и кровавости» в произведениях?
Я не думаю об этом, как о предмете конкуренции. Когда я читаю «жесть» от Эдварда Ли или же Ричарда Лаймона, содержимое моего живота буквально взбалтывается, и мне это нравится. Я вообще считаю, что шокировать людей — это круто, и у каждого на этот счет есть свои методы. Вот, к примеру, из более новых авторов я могу отметить Шейна МакКензи и Кристофера Рафти. Эти ребята могут с легкостью настрочить совершенно ужасающие вещи!
Мои работы от схожих по жанру вещей отличаются отсутствием юмора. Большинство авторов, пишущих сплаттерпанк и экстрим-хоррор, в отличие от меня, не так серьезны в темах жестокости и насилия. А я склонен писать о реально темной стороне вещей. Но это не значит, что надо обязательно напихивать в книги насилие, где надо и где не надо. Напротив — надо хорошо чувствовать атмосферу и ситуацию, где это необходимо, где нельзя иначе построить сюжет.
Спасибо за увлекательный диалог, Рэт! REDRUM желает тебе всего наилучшего!
Это вам спасибо. Я желаю вашему журналу больших успехов!
⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀
⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀
⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀Ужасы в картинках⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀
⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀Михаил АртемьевДетские страшилки⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀
⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀
⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀№ 6⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀
⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀Слово редактора
⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀Не убоюсь зла⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀
Знаю многих, кто не любит ужасы. «Я не понимаю, что ты в этом находишь? Ведь это — фу, гадость!»
Бывает и хуже. Когда гадостью объявляется сам любитель ужасного (практически подельником Сатаны).
Наверно, благодаря именно этим людям я все время пытаюсь разобраться: чем же так притягивают меня эти «фу, гадости»?
И каждый раз обнаруживаю что-то новое.
Например, недавно мне пришло в голову, что любовь к ужасам тесно связана с любовью к свободе.
Всем психологам известно: с помощью выдуманных ужасов люди преодолевают собственную неуверенность перед жизнью. Фантазия помогает победить реальный страх. Это первое. Второе. Большее число страхов испытывают люди с раскрепощенной фантазией — а богатое воображение расширяет рамки восприятия мира, не так ли?
Помимо прочего: любить страшное и восхищаться ужасным — означает ломать стереотипы.
Не бояться темноты, бесстрашно нырять в кошмары подсознания и, испытывая на прочность свои нервы и моральные принципы, даже в кромешной тьме не терять себя…
Разве все это не рисует нам совершенно однозначно портрет ЧЕЛОВЕКА освобожденного?
Мне всегда нравились эти слова в Библии: «Да не убоюсь я зла, когда пойду долиною смертной тени…»
Ведь это так трудно — не бояться зла. Только поистине сильный и свободный человек способен на это.
⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀
⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀
⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀