— Можете входить.
Люси останавливается у открытой двери, стаскивает очки и маску.
Разбитое оконное стекло покрыто толстым слоем желтоватой пены.
— И что мы будем с этим делать? — спрашивает Бекки.
Взгляд ее задерживается на Люси.
— Я бы хотела завернуть его и забрать с собой, — отвечает Скарпетта.
— Что рассчитываете найти?
— Клей. И все, что могло к нему прилипнуть. Установить элементный и химический состав. Иногда, чтобы понять, что ищешь, нужно найти что-то.
— Хорошо бы положить под микроскоп целое окно, — шутит Бекки.
— И еще мне нужны те осколки, что вы собрали.
— Мазки?
— Все, что вы хотите протестировать в лаборатории. Можно заглянуть в прачечную?
Прачечная находится рядом с кухней. Справа от двери — заклеенный бумагой прямоугольник, там было окно. Скорее всего убийца проник в дом через него, а потому Скарпетта идет к окну медленно, осторожно. Как всегда, останавливается чуть сбоку и внимательно, дюйм за дюймом, прочесывает комнату взглядом. Спрашивает, фотографировали ли в прачечной. Да, фотографировали. И отпечатки снимали. У стены четыре дорогие стиральные машины и сушилки, возле противоположной — пустой собачий ящик. Большой стол. В углу — плетеная корзина для белья. В корзине куча грязной одежды.
— Когда вы приехали, дверь была заперта? — Скарпетта указывает на ведущую наружу резную деревянную дверь.
— Нет. Кстати, миссис Дули тоже утверждает, что дверь была не заперта, поэтому она и прошла дальше. Думаю, он вырезал стекло и просунул руку внутрь. Посмотрите, — Бекки подходит к закрытому бумагой прямоугольнику на месте бывшего окна, — если убрать стекло вот здесь, уже нетрудно дотянуться и до засова внутри. Поэтому мы всегда рекомендуем людям не ставить замок около стекла. Конечно, если бы сигнализация была включена…
— А она не была включена?
— Когда миссис Дули вошла, сигнализация была выключена.
— Но мы не знаем, в каком режиме она была, когда он проник в дом.
— Я думала об этом. Похоже, если бы была включена, стеклорез… — Бекки останавливается, задумывается. — Нет, когда он начал резать стекло, они могли и не сработать, потому что настроены на шум.
— Допустим, когда разбилось второе стекло, сигнализация была отключена. Допустим, он уже в доме. Если только стекло не разбили раньше. В чем я сомневаюсь.
— Я тоже, — соглашается Бекки. — Если б разбили раньше, вставили бы новое. От дождя да мошкары. Тем более что собаку она держала в доме. Может быть, попыталась сопротивляться. Или добежать до двери. Знаете, накануне вечером у нее уже сработала сигнализация. Оказывается, такое случалось довольно часто, потому что она напивалась, забывала, что система включена, выходила, а потом не могла войти, так как забывала пароль. Наши ребята постоянно к ней наведывались.
— А больше сигналов не поступало? — спрашивает Скарпетта. — И не могли бы вы затребовать у охранной компании всю статистику? Когда в последний раз срабатывала. Когда в последний раз переустанавливался пароль.
— Последний случай тот, о котором я говорила.
— Когда полицейские приехали, они видели ее белый «кадиллак»?
— Нет, не видели. По крайней мере они его не заметили. Но машина ведь могла стоять в гараже. Она вроде бы включила сигнализацию вечером в понедельник, а потом переустановила около девяти. И снова отключила в четыре четырнадцать утра. То есть уже вчера.
— И больше не переустанавливала?
— Нет. Знаете, когда люди долго пьют, они уже не придерживаются нормального режима. Днем отсыпаются. Встают, когда придется. Может быть, она отключила сигнализацию в пятом часу, чтобы выпустить собаку или выйти покурить. Может быть, он наблюдал за домом. Выслеживал. Поджидал удобного момента. С той стороны дома кусты и бамбук, а соседей нет, так что он вполне мог прятаться там какое-то время, и никто бы его не заметил. Только вот с собакой что-то странное. Куда она подевалась?
— Мы проверяем, — говорит Скарпетта.
— Может, песик заговорит и все нам расскажет, — шутит Бекки.
— Сначала его нужно найти. В расследовании любая мелочь может оказаться полезной.
— Если бы щенок убежал, его уже нашли бы. Бассеты просто так по берегу не бегают, а беспризорных собак люди всегда замечают. Другой вопрос, говорит ли правду миссис Дули. Может быть, он оставался с миссис Уэбстер какое-то время и даже убил ее не сразу. Сигнализацию отключили в четыре четырнадцать, а кровь и все прочее миссис Дули обнаружила ближе к ленчу, то есть примерно через восемь часов, и он еще мог находиться в доме.
Скарпетта перебирает вещи в бельевой корзине. Сверху — наспех сложенная футболка. Она берет ее, разворачивает Футболка сырая, с грязными полосами. Она заглядывает в раковину.
— Он чем-то отмывал окно. Может быть, этой вот футболкой. Она влажная и выглядит так, словно ее использовали как тряпку. Надо положить ее в бумажный пакет и проверить в лаборатории.
— И что вы думаете на ней найти? — спрашивает Бекки.
— Если он держал ее в руках, то, может быть, даже его ДНК. Или что-то еще. Вот только в какую лабораторию обратиться?
— В лаборатории штата отличное оборудование, но они же спешить не станут. Вот если бы вы могли проверить в своей…
— Для того мы ее и открыли. — Скарпетта смотрит на панель сигнализации, установленную возле ведущей в вестибюль двери. — Может быть, он отключил сигнализацию, когда вошел. Панель жидкокристаллическая, а не кнопочная. На такой часто остаются отпечатки. А бывает, что и ДНК.
— Если он отключил сигнализацию, значит, был знаком с миссис Уэбстер. Что ж, может быть, учитывая, сколько времени находился в доме.
— Миссис Уэбстер он мог и не знать, а вот с домом познакомиться успел. Какой код?
— Как у нас говорят, «раз, два, три — в гости приходи». Она его как установила, так больше и не меняла. Так, мне надо поговорить с Томми. Насчет того, чтобы отправить все в вашу лабораторию.
Теркингтон в вестибюле, с Люси. Бекки спрашивает насчет лаборатории, и он говорит, что теперь, похоже, всем занимаются частники. Дошло до того, что некоторые управления даже нанимают частных копов.
— И мы будем. — Люси протягивает Скарпетте большие очки с желтоватыми стеклами. — Мы их уже использовали. Во Флориде.
Внимание Бекки привлекают приборы в лежащем на полу чемоданчике. Пять похожих на фонарики излучателей высокой интенсивности, девятивольтные никелевые батарейки, очки, универсальное зарядное устройство.
— Я перед шерифом только что на коленях не стояла — умоляла приобрети хотя бы один такой комплект. У каждого своя полоса частот, да?
— Фиолетовый спектр, синий, сине-зеленый и зеленый, — объясняет Люси. — А вот этот широкополосный. — Она поднимает «фонарик». — Со сменными фильтрами для улучшения контрастности.
— Хорошо работает?
— Телесные жидкости, отпечатки, осадки, волокна, трассеологические улики. Да, работает отлично.
Она берет ультрафиолетовый излучатель, работающий в диапазоне от 400 до 430 нанометров, и все трое переходят в гостиную. Все шторы подняты; за ними бассейн, в котором утонула Холли Уэбстер, еще дальше — дюны, высокая трава, берег. Океан тих, солнечные блики прыгают, словно серебристые рыбки.
— Отпечатков ног здесь много. — Бекки обводит комнату взглядом. — Босых ног, обуви. Но все маленькие, скорее всего только ее. Странно, учитывая, что пол он не мыл. Окно вымыл, а пол не трогал. Интересно, что за камень такой блестящий? Никогда таких синих плиток не видела. Будто океан.
— Похоже, именно на такой эффект и рассчитано, — говорит Скарпетта. — Содалит, синий мрамор. Может быть, лазурит.
— Ни черта себе. У меня было когда-то колечко из лазурита, но я и подумать не могла, что у кого-то им весь пол выложен. Между прочим, грязь на нем почти не видна, а уж ее-то здесь хватает. Такое впечатление, что месяц как не убирали. И между прочим, в остальных комнатах не лучше. Посветите чуть под углом и поймете, о чем я говорю. Одного не понимаю: почему следов не осталось? Даже в прачечной, где он вошел, их нет.
— Я тут похожу, посмотрю, — говорит Люси. — Что наверху?
— Думаю, она туда давно не поднималась. И он, кажется, тоже. Там ничего не тронуто. Комнаты для гостей, галерея, игровая комната. Никогда такого дома не видела. Жить — одно удовольствие.
— Только не для нее. — Скарпетта смотрит на пряди длинных черных волос по всему полу, на пустые стаканы, на бутылку водки. — В этом доме у нее счастья не было.
Мэдлиз едва вернулась домой, как в дверь позвонили.
Раньше она никогда не спрашивала, кто там.
— Кто там? — спрашивает Мэдлиз из-за закрытой двери.
— Следователь Пит Марино из службы медицинской экспертизы.
Низкий голос с северным акцентом. Янки.
То, чего она так боялась, случилось. Та леди, хозяйка белого особняка, мертва. Иначе зачем бы здесь появился кто-то из службы медицинской экспертизы? А тут еще Эшли убежал по каким-то своим делам, оставил ее одну. И это после всего, через что ей пришлось пройти. Мэдлиз прислушивается. Слава Богу, щенок в свободной спальне и голоса не подает. Она открывает дверь и в ужасе пятится. Перед ней громила в черной коже. Вроде тех бандитов, что носятся на мотоциклах. Это он… чудовище… злодей, убивший несчастную женщину и последовавший за ней, Мэдлиз, чтобы убить и ее.
— Я ничего не знаю.
Она пытается захлопнуть дверь.
Громила выставляет ногу и переступает порог.
— Успокойтесь. — Он раскрывает бумажник, показывает жетон. — Посмотрите сами. Пит Марино из службы медэкспертизы.
Мэдлиз не знает, что делать. Если попробовать вызвать полицию, он убьет ее на месте. Жетон в наше время может достать каждый.
— Давайте-ка сядем и поболтаем, — предлагает гость. — Вы ведь только что побывали в департаменте шерифа округа Бофорт.
— Кто вам сказал? — Ей уже чуть легче. — Тот следователь, да? Это он вас прислал? Но я все ему рассказала. Не знаю, почему он мне не поверил. А как вы узнали, где я живу? Что же это такое! Я сотрудничаю с властями, а они выдают мой адрес и…