— Какие у нас планы на сегодняшний день? — поинтересовалась подруга.
— Какие могут быть планы? — ответила я. — В нашей жизни можно ожидать чего угодно.
— Это точно, — ответил Лёшка.
— Кстати, — подруга в упор посмотрела на него, — а с какой радости нас теперь охраняют? Что-нибудь случилось?
— На меня вчера совершили нападение трое неизвестных в масках, а Лёшка геройски отбил меня у них, — сказала я.
— Какое… нападение? — заикаясь, спросила подружка. — И ты до сих пор мне ничего не рассказала? — она обиженно засопела.
— Когда рассказывать-то, не до того, сама знаешь, — оправдывалась я.
— И что они хотели? — не унималась Ленка.
Я пожала плечами:
— А кто их знает? Во всяком случае, не на банкет приглашали.
Она побарабанила пальцами по столу:
— Так, ясненько. Кажется, продолжение следует…
Я красноречиво посмотрела на неё, и Ленка замолчала, так и не развив свое предположение до конца.
— Что? Что же тебе ясно? — стал допытываться Лёшка.
Но Ленка сразу догадалась, что при нём не стоит говорить много, и она с легкостью перевела разговор на другую тему:
— Кстати, Сашка, Сергей нас с тобой пригласил на дачу. Мы договорились там сегодня встретиться.
— Что за дача? Его?
— Откуда у него дача, — усмехнулась она. — «Полковник Кутасов нищий, господа». Нет, дача его родственника. Так что собирайся, поехали.
— Далеко ли вы собрались? — заинтересованно спросил Лёша.
— За город, к знакомому, — отрезала Ленка.
Лёшка слегка обиделся:
— Меня вы, конечно, не берёте. Да, в общем-то, я бы и не смог, на фирму надо подъехать, а то уволят.
Мне отчего-то стало неудобно перед Алексеем, и я сказала:
— Так ведь праздники же, нас Андрей до десятого мая отпустил.
— В нашей фирме, — гордо ответил он, — не считаются со своим личным временем. Если надо, мы и в праздники работаем.
— Интересно, — сказала Ленка, — что же это за фирма такая? Не припомню я что-то в нашем здании таких патриотических фирм.
— А мы недавно к вам переехали, поэтому нас не все знают.
— И как же вы называетесь?
Лёшка сильно смутился, закашлялся даже и с неохотой ответил:
— Фирма новая, пока без названия.
— Как это? — удивилась подружка, — без названия никак нельзя. Как же вас зарегистрировали?
— Без названия, — недовольно буркнул Лёшка и засобирался, чтобы мы снова не стали его расспрашивать.
Он удалился очень поспешно, вызвав у нас подозрения.
— Надо бы проверить, что это за фирма такая, — предложила Ленка.
— Прямо сейчас? — кисло спросила я, представив, каким образом мы будем это проверять, скорее всего, уже привычным — через подвал. Я не ошиблась, потому что подруга ответила:
— Нет, сегодня нам некогда, а вот, как приедем с дачи, дождёмся темноты и…
Она не успела договорить, потому что зазвонил телефон.
— Алло, — сказала я, но в ответ услышала лишь сопение. На том конце провода хранили гордое молчанье. Я положила трубку.
— Молчали? — догадалась Ленка. Я кивнула, а она продолжила: — Нехорошо. Не нравится мне всё это. Да, кстати, ты просто обязана рассказать, что произошло. Как Лёша оказался у тебя? Я смотрю, ты что-то в последнее время стала пользоваться успехом у мужчин.
— Да, — подтвердила я. — Особенным успехом. Вчера вот ещё трое набивались, но Лёшка дрался за мою честь как лев, поэтому удостоился особого расположения.
На лице подруги отразилось изумление:
— А как же Русик?
— Ты всё не так поняла, — поспешила я объяснить ситуацию. — Лёша, не то, что ты думаешь. Как он сказал, его попросил какой-то человек за мной присмотреть.
Ленка засыпала меня вопросами:
— Кто? Какой? Для чего? Зачем?..
— Не знаю, сама ничего не знаю, — категорично заявила я. — Но Лёшка, несмотря ни на что, вызывает у меня доверие.
— А у меня нет, — ответила подруга.
Больше мы на эту тему спорить не стали. Всё равно ей никогда не понять, что испытывает человек, попавший в подобную ситуацию. Брррр… Я даже вспоминать не хотела о вчерашнем, настолько сильно была потрясена. Как хорошо, что Алексей так вовремя появился, а если бы не… «Всё, хватит себя изводить, — решила я, — если бы, да кабы». Забыть. Забыть обо всём, как дурной сон. Впрочем, сон мой, оказывается, вещий был, ведь на меня уже два раза покушались. И всё из-за этих документов. Всё из-за них…
Глава 19
Майские праздники в этом году удивили погодой: жара стояла, как летом. Мы с удовольствием собирались на дачу. Решили много вещей не брать и обойтись минимумом.
— Не на месяц же едем, — сказала Ленка, — так что давай по-спартански.
Я легко согласилась, потому что никогда не любила нагружать себя вещами и выглядеть при этом, как верблюд — вечно навьюченный торбами «корабль пустыни».
В предвкушении приятного отдыха у нас даже приподнялось настроение. Я вообще сто лет не была на природе, а так хотелось окунуться в загородное раздолье, побродить по весеннему лесу, послушать птиц.
Перед отъездом всё же позвонила Андрею. Подумала, что, если он ответит, я молча положу трубку и ничего ему не скажу. Но трубку так никто и не поднял.
— Наверное, со своим гаремом разбирается, — решила я и со спокойным чувством захлопнула дверь квартиры.
Лена, оставив меня возле подъезда, побежала в гараж за машиной. Я уже стала скучать — что-то её долго не было. Наконец, просигналив, Ленкин драндулет въехал во двор.
— Ты чего так долго? — упрекнула я подругу.
— С замком что-то, никак открыть не могла.
— Как-то нехорошо мы с Лёшкой обошлись, — сказала я, усаживаясь в машину.
— Ничего, — отозвалась подружка, — перетопчется.
— Привет, девчонки, — поздоровалась с нами моя соседка Наташа. — Вы не слышали сегодня ночью ничего странного? Как будто кто-то выл или кричал. Мой в командировке, я одна. Так жутко кричали, что я со страху почти всю ночь в ванной просидела. Кажется, из вашей квартиры вой доносился.
— Нет, нет, не из нашей, — сказала я.
— Так вы тоже слышали? — оживилась Наташка.
— Не то слово, — отозвалась Ленка и добавила шёпотом: — Мы не просто слышали, а видели даже.
— Кого? — так же шёпотом спросила соседка.
— Его. Павла Ивановича, что над тобой жил.
— Ой, — испугалась Наташка, — так он же умер.
— Вот я и говорю, умер, а дух его до сих пор по дому бродит и воет, — сочиняла Ленка.
— Зачем? — еле вымолвила от страха соседка.
— Как зачем? Неужели ты не знаешь, что он сыну простить никак не может того, что тот его в дом престарелых сдал, вот и возмущается.
На Наташку без слёз было невозможно смотреть: так она испугалась. Я, еле сдерживая смех, отвернулась в другую сторону.
— Но это ещё не всё, — продолжила Ленка и, придвинувшись поближе к Наташке и выпучив якобы от страха глаза, добавила: — Он просил, чтобы мы никому про него не рассказывали, а то ещё раз придет. Но ведь ты же своя. Не расскажешь?
Наташка быстро-быстро затрясла головой.
— Вот и хорошо, — удовлетворенно сказала Ленка, — смотри же, никому, а то придёт. А если спросит кто, что за шум, мол, был, говори, что кошки орали. Поняла? — и уже на ходу крикнула, высунувшись из окна машины: — Никому, а то придёт!
Мы оставили обалдевшую от ужаса Наташку обдумывать услышанное, а сами, давясь от смеха, уже мчались по оживлённой трассе навстречу долгожданному отдыху.
— Всё-таки это жестоко, — сказала я.
— Зато теперь подслушивать не будет, а то подойдет к двери, ухо приставит и слушает. Никакой личной жизни.
— Вот уж никогда бы не подумала, — удивилась я.
— Поверь мне, сколько раз уже её в такой позе у нашей двери заставала. Только теперь ей подслушивать не так удобно стало, как раньше, дверь-то дубовая, прослушивается плохо.
— А я думаю, чего это бабки у подъезда такие загадочные стали. Как иду, они сразу умолкают. Кажется, и Наташку с ними пару раз видела.
— Вот видишь, — удовлетворённо заметила подруга, — теперь у неё отпадет охота сплетничать. А насчёт нашего новоявленного друга я тебе вот что скажу: не верю я ему.
Я в ответ возмутилась:
— Он же меня спас! Если бы ты знала, как вовремя он вчера появился.
— А кто же оспаривает: спас, так спас. Только для кого он так старается?
Я вздохнула:
— Он не пожелал выдавать сию тайну.
— Тем более, не нравятся мне загадочные мужчины, я люблю простых, открытых.
Я усмехнулась, но не стала напоминать подруге о «простом и открытом» парне Петеньке, которого не так давно она называла… Впрочем, тех слов, которыми она награждала своего бывшего благоверного, вообще не существует в словарном запасе русского языка. Пусть подруга думает, что угодно, но Лёшка — всё же хороший парень.
— А Серёжа какой? — спросила я.
— Я же тебе говорила, что мы не должны никому доверять, пока не убедимся, на чьей стороне он играет.
— Ну, уж если Серёжа плохой, то я не знаю, — развела я руками.
— А кто говорит, что он плохой? Он просто какой-то пассивный, а мне это не очень нравится. И вообще, Сашка, давай забудем, что он мент, следователь. Он просто хороший…
— Любовник, — закончила я, и мы снова расхохотались…
Выбираться из города пришлось окольными путями: движение по центральным магистралям было перекрыто, и мы свернули в какой-то проулок.
— Ты хоть знаешь, куда ехать? — с опаской спросила я подругу.
— Угу, — ответила она. — Серёжа план нарисовал. Да не бойся ты, знаю я эти места.
Я спокойно откинулась на сиденье: раз она говорит, значит, действительно знает.
— Вот чёрт, — вдруг чертыхнулась Ленка и на кого-то заорала: — Куда лезешь, придурок, не на свою полосу.
Я посмотрела налево и похолодела: прямо рядом с нами, очень тесно прижавшись, ехали огромные колеса, принадлежавшие какой-то большой машине.
— Да что же это такое, — продолжала ругаться Ленка, — никак не отстаёт, паразит, как будто приклеился. Сейчас попробую от него отделаться.