В первую очередь перевооружению подверглись мои гвардейцы. Нет, они и ранее выделялись из общей массы благодаря гербу и цветам моего дома, но я хотел выделить именно тех, кто служил лично мне. Несмотря на общую поддержку среди воинов дома Рейгос, не все из них были преданы мне, в первую очередь исполняя команды моих родителей, а не мои. Они ничего не нарушали и в целом, с одной стороны, были правы в своем решении, и я их за это уважал, но мне были необходимы именно свои люди.
Как раз последние служили в Риголе, и с их перевооружением проблем не возникло. Гвардейцы радовались обновкам как дети и даже провели несколько спаррингов, пока я не узнал, что они пользовались боевым оружием, а не специально затупленным для тренировок.
Кстати, насчет брони и оружия. По моей просьбе Тугор не стал наносить руны на видимой части, скрыв все знаки с внутренней стороны. Это, конечно, несколько сказывалось на максимальной эффективности, но зато воины могли рассчитывать на эффект неожиданности, ведь доспехи стали в разы прочнее и легче.
Над мечами с алиетовой рудой кузнец думал очень долго, так как из-за добавления материала, при прикосновении разрушающего магию, пришлось переписывать уже рабочий комплекс нанесения рунных знаков, чтобы руда и руны не мешали друг другу. Правда, чтобы достичь такого результата, пришлось свести Тугора с Микотом дель Ховатаром, так как последний наотрез отказывался говорить секрет сплава без своего личного участия.
Ну что сказать… они нашли друг друга. После того как улеглась первая настороженность, двоих мужчин невозможно было оторвать от работы с металлом. Тугора восхищал хитро придуманный сплав, а Микот, мне кажется, до сих пор не мог поверить, что с помощью каких-то закорючек можно придать оружию такие свойства.
Чем меня еще удивил Тугор, так своим заявлением, что и для магов он что-то придумает, хотя обычно отказывались что-то изготавливать для чародеев, так как и сами маги предпочитали использовать более легкую броню. На это кузнец ответил, что настоящий мастер может работать с любым материалом, а если где и сам не сможет что-то сделать, то есть знакомые, которые помогут.
Так что в итоге к Тугору были отправлены Лукас де Ринвор и Нерид де Гаип со своими отрядами, чтобы снять мерки и высказать пожелания.
Постепенно через руки бывшего дворфа пройдут все, кто входит в мою свиту или работает на меня. Я поначалу хотел ограничить количество людей для перевооружения, но Тугор, казалось, только проявлял еще большую активность. Остановить кузнеца в его азартном запале я был не в силах.
Таким образом, у меня постепенно создавалась система, которую я хотел испытать в этом мире. Я планировал создать собственную структуру, которая могла работать как вместе с имперскими службами, так и независимо от них. Начало этому я положил тогда, когда попросил маму усиленно тренировать моих гвардейцев, а отца – подтянуть знания Лукаса и Нерида.
В дальнейшем у меня должен был образоваться аналитический корпус, корпус магов и воинов. По мере разрастания структуры, таких корпусов станет, скорее всего, больше. Пока это лишь неуверенные мазки на общей картине, но я надеюсь, что спустя время у меня получится создать настоящий шедевр.
Вести с границ не были столь же положительными. Альянс неожиданно быстро оправился от потери одного из чернокнижников и части своей армии. Пока их атаки были вялыми и не особо опасными, но разведчики подозревали, что это лишь прощупывание нынешнего состояния границ.
Я с их выводами был согласен. Скорее всего, у них есть какой-то план, который пока не удалось никому раскрыть.
Оставалось лишь усиливать границы и ждать ответного хода альянса, так как посылать кого-то на территорию вражеских государств я пока не рисковал. Силы чернокнижников неизвестны, а значит, это верное самоубийство. Вся надежда на разведчиков и их профессионализм.
Тем временем у меня начали возникать проблемы с Эру. Нет, черноволосая кейрис прекрасно справлялась со своими обязанностями личного слуги, но чувствовалось, что что-то не так. Да и я из-за навалившихся дел не мог уделить этому вопросу достаточно времени, пока меня чуть ли не взашей не подтолкнула к разговору Дейра. Вот тебе и дух-хранитель…
В этот же день вечером, когда мы вместе возвращались в мои покои, я спросил у девушки:
– Эру, может, расскажешь, в чем проблема?
– Не понимаю, о чем вы, господин, – ответила кейрис, посмотрев на меня честными глазами.
Я сделал паузу, пока мы не вошли в комнату, и жестом показал, чтобы девушка следовала за мной.
– Я же вижу, что что-то происходит, – покачал я головой. – Не забывай, наша связь позволяет мне чувствовать это, – напомнил я про магическую печать, связывающую нас.
– Я… я справлюсь, – неожиданно потупила взор моя слуга, скрыв лицо за ниспадающими черными волосами. В сочетании с черным платьем девушка практически растворялась в тени.
– Не хочу заставлять тебя, но если ты не поделишься своими проблемами, то мне придется поступить более жестко, – холодно произнес я, внутренне с любопытством пытаясь разобраться в том коктейле эмоций, что сейчас испытывала Эру.
– Я-я-я… – сейчас в эмоциях девушки преобладало смущение, выдавливая все остальные чувства.
– Смелее, ты же знаешь, что я не обижу тебя, – мягко произнес я, через нашу связь даря ей тепло и уверенность.
– Мой вид… он… имеет определенные потребности, связанные с… взрослением, – более смело продолжила кейрис, старательно подбирая слова. – У меня сейчас наступил один из таких… периодов.
– И что же тебе необходимо? – подтолкнул ее, когда девушка замолчала.
– С-с-спаривание, – тихо прошептала Эру, и в этот же миг меня чуть не поглотила вспышка ее смущения и какого-то отчаяния.
– П-поясни, – даже я несколько был ошеломлен и решил на всякий случай уточнить.
– Наш вид… имеет куда больше общего со зверями, чем с людьми, и это накладывает определенный отпечаток в нашу физиологию, – ровно ответила девушку, словно повторяла когда-то услышанное, сама находясь в мыслях где-то не здесь.
– Это как-то связано с тем, что я стал твоим «избранным»? – спросил я, вспоминая, что что-то такое мне рассказывала Дейра, но тогда у меня не было возможности разобраться в этом вопросе.
– От-т-ткуда вы про это знаете? – впервые показала свое лицо с момента разговора Эру, удивленно посмотрев на меня.
– Ты ответь на мой вопрос, – не стал я раскрывать своих источников, улыбнувшись девушке.
– М-м-мой народ… он… мы чувствуем того, с кем готовы иметь… связь и… с которыми будет… сильное потомство, – снова смущенно произнесла кейрис.
– Проблема, – протянул я. – Я правильно понимаю, что у нее может быть только одно решение?
Девушка не смогла выдавить из себя и слова и попросту кивнула.
– Я решу эту… проблему, – все же спустя несколько секунд молчания Эру нашла в себе силы ответить. – Вам не стоит беспокоиться, господин.
– Сколько уже раз я тебе говорил, чтобы ты перестала называть меня так, когда мы наедине! – неожиданно для себя вспылил я, вскакивая с кресла, где сидел до этого, и приближаясь к замершей кейрис. – Ты же чувствуешь, что я не собираюсь как-либо ограничивать тебя и что не испытываю к тебе негатив.
– Но и не… любите, – прошептала девушка, когда я остановился в шаге от нее.
– Любовь – сложное чувство, – тихо ответил я, мягко взяв Эру за подбородок и заставив девушку посмотреть на меня. – Для того, чтобы оно появилось, не всегда достаточно первого взгляда, как воспевают поэты. Порой, чтобы любовь появилась, надо приложить усилия, и тогда слабый росток сможет дать всходы. Все зависит только от нас…
– Господин… – попробовала оттолкнуть меня слуга, но она сделала это слишком слабо.
По нашим спаррингам я знал, что девушка способна на большее, и если бы она действительно хотела этого, то я бы уже был вынужден отойти.
– Я же говорил… – с укором произнес я.
– Саар, – поправилась Эру. – Я не хочу доставлять неудобств.
– Не воспринимай все так сложно, – мягко улыбнулся я. – Просто прими это как данность. У твоего организма есть потребность, которую необходимо удовлетворить, а значит, это необходимо сделать, чтобы после не стало хуже. А если тебе так важны чувства, то приложи усилия на их появление, а не старайся заглушить собственные порывы.
– Я… – робко попыталась что-то сказать кейрис.
Я сам не заметил, как запечатал ее дальнейшую речь своими губами.
В какой-то момент мы оказались на кровати полностью обнаженные, и в этот миг я окончательно осознал отличие Эру от обычной женщины. Это проявилось не столько во внешних признаках – в какой-то момент у девушки появились ушки и хвост, а на руках выросли небольшие коготки, – сколько в звериной страсти и порывах, которые Эру впервые за долгое время и не пыталась контролировать. Да еще печать, связывающая нас, передавала все те эмоции, что испытывала девушка в этот момент, что еще сильнее распаляло меня.
Кейрис вытворяла такое, что, не будь я сильным воином и не укрепляй свое тело внутренней энергией, умер бы от кровопотери, когда она вцеплялась в меня когтями или же вдруг начинала кусать, прокусывая кожу.
Дальнейшее слилось в первобытной животной страсти, где не всегда я был на первых ролях. И еще в какой-то миг мне показалось, что нас в постели не двое, но я не чувствовал опасности и поэтому не стал обращать внимания, сам отдавшись унесшему нас потоку эмоций, которые с каждой секундой набирали лишь большую силу.
Глава 10
Утро принесло ощущение расслабленности, которое, как оказывается, я уже давно не испытывал. Только почувствовав свое текущее состояние, я осознал, что все это время внутри была будто пружина, которая с каждым днем сжималась все сильнее. Боюсь, если бы она выстрелила, последствия могли быть непредсказуемы.
Постепенно приходило ощущение от онемевших рук. Вынужденно раскрываю глаза, хотя так хотелось еще немного поспать.
Слева от меня оказалась Эру, которая мило морщила нос во сне и хваталась за мою руку. Справа тихо посапывала Дейра. Обе девушки были обнажены, и я просто некоторое время любовался ими, не решаясь потревожить их сон.