С одной стороны, необъяснимое нарушение границ реальности, то есть фантастика или чудо, а с другой стороны, кто же лучше азиатов знает строение тела, нервной системы и акупунктуру. Меня во Владике тоже за счёт утраченных или секретных знаний шиацу японцы взяли. Нажал массажист на две точки, а через час я отключился, хотя до этого и купальню принял, и оделся, и до ресторана дошёл.
Пришлось обо всем этом рассказывать Михаилу. Ширинкин изредка вставлял свои замечания и уточнения.
– Что будем делать, господа? – вопросом подвёл итог доклада великий князь.
«Хороший такой вопрос. Главное, своевременный, – подумал я с иронией про себя. – Чернышевский так даже роман назвал сорок лет назад».
Я налил из термоса Бургера кофе в чашку себе и Сандро. Остальные сидевшие за столом в недавно построенной крытой беседке в Собственном саду Гатчинского парка пили чай из самовара. А сидели за столом, кроме меня и великого князя Александра Михайловича, вдовствующая императрица Елена Филипповна, великий князь и регент Михаил Александрович, великая княжна Ксения Александровна и всё. Больше никого в беседке, окружённой четырьмя тройками «чёрных ангелов», метрах в пятидесяти каждая, не было.
Сегодня было четвёртое ноября одна тысяча девятьсот четвёртого года, Дмитриевская родительская суббота, день особого поминовения усопших. Вечером накануне в храме Святой Живоначальной Троицы – императорской домовой церкви, расположенной в башне Кухонного каре Гатчинского дворца, – отслужили великую панихиду, сегодня с утра мы все были на заупокойной литургии, а после неё – на общей панихиде.
После службы Елена Филипповна пригласила на чай в беседку всех тех, кого я перечислил. А мою жену и сестру попросила в это время заняться детьми и молодым императором. Александр IV было взбрыкнул, но мама надавила. Когда было надо, императрица могла быть очень жесткой и строила сыновей, да и маленькую дочь, как фельдфебель солдат на плацу.
Сбор таким узким составом, да ещё в открытой беседке, где нет чужих ушей, да под усиленной охраной, говорил о том, что сейчас за этим столом будет принято какое-то важное решение оставшимися в живых на настоящий момент совершеннолетними представителями младшей ветви Александровичей. Сандро здесь присутствует как зять. Ну а я, видимо, как их цепной пёс.
Чай и кофе были разлиты, за столом наступила тишина. Я посмотрел на Михаила, но тот взглядом показал, что смотреть надо на императрицу.
Сегодня Елена Филипповна выглядела не лучшим образом. Отстоять две службы на последнем месяце беременности было настоящим подвигом. Под глазами женщины залегли глубокие тени, на лбу, переносице и над верхней губой, несмотря на косметику, проступили пигментные пятна. Но больше всего на лице выделялись глаза, которые сверкали каким-то внутренним светом. И эти глаза сейчас требовательно смотрели на меня.
– Тимофей Васильевич, вы точно установили, что приказ на убийство моего мужа отдал Георг? – каким-то отрешённым голосом произнесла вопрос Елена Филипповна, не отрывая взгляда.
– Убийца, ваше императорское величество, сказал, что приказ на устранение вашего мужа, детей и великого князя Михаила Александровича ему лично отдал великий мастер Объединенной великой ложи Англии, он же король Великобритании Георг Пятый. Не думаю, что он врал в этом вопросе. Не в том состоянии этот масон-убийца находился, – ответил я максимально спокойным голосом.
– Что вы предлагаете? – таким же отрешённым голосом задала новый вопрос императрица.
– Я жду вашего решения и решения великого князя Михаила Александровича, – нейтрально ответил я.
А про себя подумал, что в том моём прошлом-будущем Георг V после победы в Первой мировой войне отказался от всех личных и семейных германских титулов и изменил название королевского дома с Саксен-Кобург-Готского на Виндзорский. В марте 1917 года официально отказался принять при королевском дворе отрёкшегося от престола российского императора Николая II с семьёй. Фактически запретил ему въезд и дальнейшее проживание на территории Великобритании. Можно сказать, что этим решением убил своего двоюродного брата и его семью.
Поэтому я как-то не удивился, когда услышал от убийцы, что приказ на устранение ветки Александровичей-младших отдал лично Георг.
Жаль, что пока не удалось узнать, кто отдал приказ на устранение великого князя Сергея Александровича. Его похороны вместе с Алексеем Александровичем прошли, слава богу, спокойно десять дней назад. Зато на следующий день полыхнуло в Финляндском княжестве, а через три дня – в Польше. Если свободолюбивых, горячих финских парней и поддержавших их английских «добровольцев» на сегодняшний день удалось разгромить практически полностью, то в Варшаве шли интенсивные уличные бои, как и в других крупных городах Царства Польского.
Но обстановка в целом была под контролем. В Варшаве перед началом восстания представителями боевой организации Польской социалистической партии был убит генерал-губернатор Чертков Михаил Иванович. Этот семидесятишестилетний генерал от кавалерии был, мягко говоря, либерально настроен в отношении поляков.
Экономический кризис 1901–1903 годов привёл к образованию большого количества безработных среди польского пролетариата. После начала Русско-японской войны экономическое положение рабочих в Польше ещё больше ухудшилось из-за перевода основных предприятий на военные заказы с постоплатой. Призывы в русскую армию, ужесточившаяся русификация польского населения привели к взрывоопасной обстановке, которой воспользовались англичане, всячески подогревая этот бурлящий котёл.
При всём этом генерал-губернатор Чертков на данную ситуацию реагировал слабо, стараясь как-то сгладить острые углы. И вот его убивают, что, с моей точки зрения, боевики сделали зря, так как на его место пришёл его заместитель, довольно молодой пятидесятишестилетний генерал-лейтенант Скалон Георгий Антонович.
Герой Русско-турецкой войны 1877–1878 годов, награждённый золотым оружием «За храбрость» решительный и быстрый кавалерийский генерал тут же ввёл военное положение в Привислинском крае; учредил институт временных генерал-губернаторов в Царстве Польском с целью энергичного подавления мятежей, разгона сходок и собраний, закрытия противоправительственных газет, ареста их издателей; приказывал рассеивать толпы манифестантов огнестрельным и холодным оружием.
Когда восставших поляков поддержали английские «добровольцы», решительно бросил против них все имеющиеся у себя военные силы, запросив в Военном ведомстве патронов, снарядов и пулемётов да побольше, побольше. Если графа Муравьева за подавление польского восстания в 1863 году в либеральных кругах называли не иначе, как Муравьев-вешатель, Муравьев-людоед, Муравьев-палач, то Георгий Антонович уже получил прозвище Скалон Кровавый, а кто-то Дракулой начал называть.
В общем, зря социалисты Черткова убили, Скалон Кровавый подавлял польский мятеж пулями и шрапнелью с фугасами, не жалея никого, и, как Дракула, не боялся крови.
– Какого же решения ты ждёшь, Тимофей? – прервал мои мысли Михаил, перейдя в очередной раз на «ты».
– В прошлый раз Николай попросил меня не трогать Георга и Аликс, чем подписал себе смертный приговор. То, что Георг Пятый должен ответить за свой приказ, думаю, ни у кого не вызывает сомнений. – Я посмотрел по очереди на всех сидевших за столом.
Глаза императрицы сверкнули и зажглись какой-то всепоглощающей ненавистью, регент согласно кивнул, Сандро, посмотрев мне в глаза, медленно склонил голову. Ксения же смотрела в стол и голову не подняла.
– Вы готовы убить Аликс и её детей? – то ли спросила, то ли приказала Елена.
Ксения вздрогнула, но головы так и не подняла, а два великих князя уставились на меня.
– Если честно, ваше императорское величество, то не готов, особенно детей. – Я на пару секунд замолк. – Но…
– Не надо трогать Аликс и детей, но Георг должен умереть, – твёрдо произнесла Елена Филипповна.
– Поддерживаю, – произнёс регент.
– А я бы их всех вместе с Букингемским дворцом разбомбил, – мрачно проговорил Александр Михайлович. – Если бы Георг дал приказ уничтожить меня и моих детей, я бы никого не пощадил.
Его жена, вскинув голову, с каким-то испугом посмотрела на супруга.
– Саша, как ты можешь так говорить?! – возмущенно произнесла она.
– В тебя и в твоих детей пока не стреляли, как в Елену и Александра с Алексеем. И я жив, а не мёртв, как Николай.
«Ни хрена себе Сандро развоевался. Вот уж на кого не подумал бы, что он готов уничтожить всё семейство Георга вместе с ним. Охренеть и не встать», – подумал я про себя, глядя на раскрасневшегося лицом Александра Михайловича.
Императрица и регент также смотрели на Сандро с ярко выраженным, если не сказать больше, удивлением.
В принципе, у Георга с Викторией Алисой Еленой Луизой Беатрисой в девичестве Гессен-Дармштадтской двое детей. Дочь девяти лет и сын Эдуард пяти лет, который точно болеет гемофилией. Два года назад наследник английского престола, упав, разбил нос и чуть не умер от носового кровотечения, при этом не испытывая никакой боли. Так что не известно, до какого возраста Эдуард доживёт. Может быть, нам и выгоднее оставить его в живых. Тогда после смерти Георга в Британии начнётся ярко выраженная борьба за власть, которую англичане хотели развязать у нас.
– Георг должен умереть, Алису и детей не трогать. Ты понял, Тимофей?! – не терпящим возражений голосом произнесла, как припечатала, Елена Филипповна.
При этом впервые обратилась ко мне на «ты» и только по имени.
– Я понял, ваше императорское величество…
– В этом кругу посвящённых в решение по Георгу можешь обращаться ко мне просто по имени, – перебила меня императрица.
– Хорошо, Елена Филипповна, – произнёс я, так и не сумев остановиться только на имени.
– Как думаешь провернуть это дело? – задал вопрос Михаил.
– Пока не знаю. Надо для начала определиться с местом операции и временем. В Букингемском дворце Георга не достать. Там сильная охрана. Если только взрывчатку отправить в виде послания, как в прошлый раз от покойного маркиза Солсбери. Только думаю, такие посылки теперь проверяют. Нужно какое-то мероприятие, где король обязательно будет в ближайшее время, и желательно не в Лондоне. – Я замолчал и обвёл взглядом присутствующих, как бы спрашивая, может, кто чего подскажет.