— Как нам пройти в город? — спросил я у Будака. Профессор говорил не на местном языке, так что карлик всю его фразу не понял. — Чужаков пустят внутрь?
— Да. — ответил он сначала на второй вопрос. — Но так нельзя идти. Рабу можно. Свободному нельзя. Грязная одежда. Рваная. Подумают, что рабы.
Наши грязные, истрепанные долгим путешествием штаны и рубахи и правда нельзя было назвать одеждой свободного человека. Лохмотьями, кое-как защищающими от солнца — да. Но не одеждой.
— Значит нужны деньги. — озвучил очевидный вывод ученый.
Не знаю почему, видимо его фраза что-то разбудила в моей памяти, но я едва не предложил устроить цурек. Хохотнул про себя, но почти сразу же взгрустнул. Понял, что не представляю, как добывать в этом мире средства к существованию. Не на поле же спину гнуть! Пришлось пожать плечами.
— Думаю лучше обойтись без грабежей. — словно прочитал мои мысли ученый. — По возможности конечно. И начать с того, что продать что-то из нашего имущества.
Такое впечатление, что у нас с собой полный мешок этого самого имущества! Продать! Нож, пистолет или патроны?
Ученый, однако, смотрел на Будака. И до меня, пусть не сразу, дошло.
— Терри, даже думать об этом не смейте! Это человек, а не вещь!
— Ну, в существующей системе координат, он и человек, и имущество. — задумчиво произнес тот. Взглянул на извлеченный из кармана кругляш, который забрал у бывшего хозяина раба. И встрепенулся.
— Конечно же вы правы, Серт! Просто мысль. Не берите в голову! Да и было бы глупо продавать такой многообещающий экземпляр!
Я даже глаза закатил, демонстрируя свое отношение к его одержимости. А он продолжил.
— Но тогда я не представляю с помощью чего мы сможем обеспечить себя первоначальным капиталом. А без него у нас вряд ли выйдет что-то путное.
Подумав некоторое время, я вытащил из кармана нож.
— Может с помощью этого?
— Серт! Опять вы со своими радикальными решениями!..
— Да подождите вы! Я имею ввиду — может нам продать нож? Я еще на корабле у пиратов заметил, что железяки их — дрянь! Так может быть хорошая сталь здесь ценится? Будак, сколько стоит такое оружие?
И я протянул его вместе с ножнами карлику. Он очень настороженно принял его, поглядывая на меня с опаской. Будто бы я замыслил по отношению к нему какую-то пакость. Но все-таки извлек клинок из ножен, провел пальцем по лезвию и тут же восхищенно зацокал над легким порезом.
— Острый!
— Дорого?
— Не знаю. Дорого, да. Сколько — не знаю. Не видел такое никогда.
Я с победным видом обернулся к ученому.
— Ну вот видете, Терри! Осталось только найти покупателя!
Расставаться с ножом мне не хотелось, но с другой стороны — какие были еще варианты? Грабить? Не думаю, что у меня получится в здешних реалиях. Где каждый человек может оказаться колдуном. Лучше пока местные законы не нарушать.
Ученый осмотрел меня с ног до головы. Лицо его выразило сомнение.
— В таком виде, какой у нас сейчас, любой покупатель решит, что нож мы украли. И донесет в полицию. Или кто тут у них следит за порядком?
Он решительно поднялся.
— Идемте к морю, Серт! Мытье соленой водой, конечно, то еще удовольствие, но нам нужно привести себя в надлежащий вид. И побриться, пока ваш нож еще у нас.
Удовольствие, и верно, то еще! Хорошо хоть вода в местном море была теплой. В процессе водных процедур, Терри рассказал о том, как, по его мнению, стоит действовать. Если опустить обычное многословие ученого и частые уходы в сторону от основной темы, то выглядел его план так. Привести себя в порядок, насколько это возможно. Попасть в город. Походить по рынкам и лавкам, чтобы понять цены. Найти покупателя на нож. Снять жилье. Изучить город и людей — “наблюдение является одним из основных научных методов познания!”. На все это он отводил примерно неделю.
— Ну а собрав информацию, будем решать, что делать дальше.
В стройные его рассуждения я ввел только одну поправку. Одежду. Идти в город в нашем рванье было просто опасно — мытье и стирка вряд ли серьезно изменят наш облик. Для любого горожанина мы будем выглядеть бродягами.
— Одежду нужно украсть. — закончил я. — Где-нибудь в предместьях. Я сделаю это.
— Будак, что тут принято делать с ворами? — реакцией профессора стало обращение к карлику.
— Бьют кнутом. Отрубают руку. — откликнулся тот.
За нашим спором он следил с интересом. Практикуя мое произношение, мы говорили на местном языке.
— Замечательно! — ученый повернулся ко мне. — Точно хотите это сделать?
— Я могу. — влез в спор Будак. — Пойду с тобой, закрою глаза.
Меня будто током ударило! Вот мы идиоты! У нас есть колдун, который может исчезать из виду, а мы тут устроили бурные обсуждения! Только то, что ни я, ни Терри, не были ворами, нас и извиняло. Просто не смотрели на проблему с этой точки зрения! Стоп, так выходит и нож продавать необязательно! Можно просто подойти к любой лавке, поторговаться, а наш карлик стащит денег!
Я высказал последнюю мысль вслух. Профессор зааплодировал. Будак покачал головой.
— Торговцы боятся пассулап. — он тронул рукой ошейник. — Многие покупают защиту. Я не смогу закрыть глаза.
— Ну конечно, Серт! В мире, где способности нашего маленького друга являются обычным делом, должны были научиться защищаться от них! — тут же произнес профессор таким тоном, будто бы только что не радовался моей идее. Вроде: “ну как вы могли об этом не подумать, молодой человек!”
Вот же черт! А я уже раскатал губу! Обидно!
— Ладно. Тогда только одежду. Не стоит же защита от пассулап в каждом доме!
— Нет. — успокоил меня карлик. — Дорого.
Кражей мы с карликом занялись сразу после наступления темноты. Оставили Терри на берегу, а сами вышли к предместьям. Осмотревшись, выбрали домик не слишком богатый, но и не бедный. Какой смысл свои лохмотья менять на чужие? Ориентировались, главным образом, по размерам, и указаниям Будака.
Местная архитектура меня удивила. Тем, что дома совсем не имели окон со стороны фасада. Да и домами их можно было назвать очень условно, скорее группой построек, стоящих вплотную друг к другу, вокруг внутреннего двора. Возле одного из них, на крыше которого белело что-то похожее на белье, мы и остановились. Невидимый и неслышный Будак взобрался по стене на крышу. А я остался караулить.
Несколько минут я стоял у стены, вздрагивая от каждого шороха и размышляя о том, что дерганые манеры ворья приобретаются именно во время ночных краж. Нервная ведь работа! Вот если просто остановиться ночью у жилого дома, то стоишь себе спокойно. А когда твой напарник, пусть и невидимый, ворует на крыше этого дома белье — сразу не по себе. Хотя, вот какая разница!
Наконец, карлик возник в паре шагов от меня с охапкой тряпья руках. Мое сердце до этого и так стучало чаще обычного, а при его появлении и вовсе пустилось в галоп. Сложно, все-таки реагировать на такой фокус спокойно.
— Все. — доложил он едва слышно. — Можно уходить. Я опять закрою глаза. Пойду рядом.
Это он правильно подумал, ко мне одному никто присматриваться не будет. И очень хорошо, что появился, прежде, чем заговорить. А то бы я точно обгадился!
Обнесли дом в лучших традициях моих столичных знакомцев!
Вновь встретившись с профессором, мы смогли спокойно осмотреть добычу. Я был разочарован. Целая акция была проведена, чтобы получить какие-то куски ткани? Это ведь даже не одежда, а, я не знаю, — простыни?
Будак, однако, нас уверил, что это и есть обычная и повседневная одежда местных жителей. Даже показал, как ее на себя накручивать. По завершению его обучения мы оказались одеты во что-то, слегка напоминающее мужскую сорочку, только без рукавов и длинной до середины бедра. Карлик начал было говорить, что штаны нужно снять, но я и профессор, в унисон велели ему заткнуться.
— Штаны оставляем! И так видно, что мы иноземцы. — высказался Терри. Необходимость ходить по улицам с голым задом, в одной сорочке, его смущала не меньше меня. — Может у нас так принято?
К полудню следующего дня, прилично, хоть и не совсем обычно по местным меркам одетые, мы подошли к воротам в крепостной стене. Вблизи она оказались еще массивнее, чем при осмотре с холма. Сложенная из тяжелых блоков серого ноздреватого камня, стена поднималась метров на десять в высоту. Было видно, что это настоящее фортификационное сооружение, которое действительно защищает живущих внутри. Кое-где на камне стен были видны царапины, сколы и даже внушительных размеров вмятины. Будто в стены великаны швырялись камнями, размером в голову.
Ворота оказались местом оживленным. Множество людей, одетые так же как мы, только с голыми ногами, входили и выходили наружу. Очереди и давки при этом не наблюдалось. Людской поток довольно грамотно регулировался пятеркой стражников с копьями. Одеты они были так же, как и прочие, отличаясь от них только наличием оружием и еще блестящими шлемами с двумя гребнями. С кем-то из идущих в город людей стражи просто здоровались, с несущих или везущих на телегах груз — требовали монеты, на большую же часть входящих они вовсе не обращали внимания.
Я очень надеялся, что нас они отнесут к третьей категории. Так и произошло. Один из стражников мазнул по нам взглядом и стал смотреть на людей за нашими спинами. Мы без помех прошли сквозь ворота и оказались в городе.
Залитый солнцем широкий проспект, по сторонам которого плотно, как солдаты на параде, стояли двух и трехэтажные дома, уходил к центру города, слегка поднимаясь. По нему катились повозки и шли по своим делам люди. Еще они стояли возле домов, разговаривали друг с другом, покупали еду у уличных разносчиков. Словом, вели обычную жизнь горожан, которых всегда мало трогает все, происходящее за пределами их поселения. Если бы не их странная одежда и непривычные смуглые лица, можно было даже вообразить, что находишься где-нибудь в провинции империи. Где-нибудь у моря.
После долгого путешествия по безлюдным землям, где единственной компанией был ученый, множество народа вокруг раздражало и немного пугало. Казалось очень странным, что столько людей собралось в одном месте. Ходили, задевая друг друга плечами. Говорили, не заботясь о том, что их слышит кто-то, кроме собеседника. Ели, не оглядываясь по сторонам. И при этом — вели себя мирно и никто никого не хотел убить!